Спасение дамы в беде — это избитый и убогий, но, несомненно, эффективный прием.
Особенно для неискушенной юной девушки.
Потому что чем светлее ткань, тем легче оставить на ней след, а первый след на такой ткани стереть тяжелее всего.
Конечно, с точки зрения человека в серебристой одежде, происходящее перед ним было комедийным представлением.
Аура пика Царства Божественного Владыки должна была принадлежать важной фигуре Царства Цилиня Бездны. К сожалению, перед ним это был всего лишь активно прыгающий клоун… потому что он даже не знал, кого провоцировал.
Как интересен был мир смертных.
«Откуда ты, жучара, опять вылез?» Он скосил глаза, в которых читалось непреднамеренное презрение, будто бы естественным путём сформированное его благородным разумом.
«Опять?» Юнь Че рассмеялся, и презрение в его голосе превосходило взгляд человека напротив: «Истинно то, что жук почитает всё вокруг жучьим. Меня чуть не стошнило с расстояния в десять миль от испускаемого тобой зловония, и ты, кажись, описал себя наиболее подходящим образом».
«…» На долю секунды губы девушки непроизвольно изогнулись.
Юнь Че никогда не проигрывал в спорах, и уж тем более в перекидывании оскорблениями. Но для девушки, выросшей в идеальной среде, это было слишком ново.
Оказывается, кто-то мог вот так ругаться.
Лицо человека в серебряном одеянии стало мрачным.
«Уходи, пока можешь!» Юнь Че поднял руку, и пламя между его ладонями стало еще более устрашающим: «У тебя злое сердце, и ты смеешь издеваться над другими. Таких людей, как ты, полных грязи, нужно вычищать из Бездны».
Внезапно заметив, что девушка все еще стоит у него за спиной, он еще раз оглянулся, понизив голос и добавив еще несколько настоятельных слов: «Тебе тоже следует идти».
«Хе-хе-хе,» Человек в серебре рассмеялся: «Ты знаешь, с кем разговариваешь?»
«…» Уголок рта Юнь Че слегка шевельнулся. Выражения их лиц в этот момент были крайне схожи, вплоть до линий улыбок.
«Уйти, пока я ещё могу?» Складной веер в руке мужчины закрылся, и вокруг его полузакрытых век поплыл слой причудливой ряби: «Веришь или нет, но одним движением пальца я могу заставить тебя покорно встать на колени и молить о пощаде!»
«О, неужели?» Юнь Че не проявил слабости, и красное пламя в его ладони выстрелило вверх: «Если ты не провалишь, боюсь, это у тебя больше не будет возможности даже на колени встать!»
Девушка тайком высунула язык.
Это было очень интересно.
«Действительно хорошо!» Человек в серебряном вытянул пальцы и слегка согнул их.
В одно мгновение колени Юнь Че резко подогнулись, и он упал на землю.
«…» Молодая девушка нахмурилась, ее нефритовый палец вытянулся, превратившись в меч.
Но прямо перед тем, как меч должен был вылететь, Юнь Че, к её удивлению, вместо того, чтобы неподвижно преклоняться, задвигался, его колени зашевелились, начали разгибаться, и затем мало-помалу… выпрямились.
Лезвие меча на кончиках пальцев девушки остановилось, и между ее бровей промелькнуло удивление.
Он противостоял давлению души своего противника, имея культивацию… на уровне Царства Божественного Владыки?
На лице человека в серебряном одеянии появилась досада, он заметно нахмурился, затем взгляд его опустился, вглубине его глаз блеснул странный свет, после чего он с силой произнёс:
«На колени!»
ЦК!
Нет, это не звук упавших оземь колен последовал за низким криком человека в серебряном одеянии, это был… звук сильно стиснутых зубов.
Тело Юнь Че задрожало, черты лица исказились, а на лбу выступил пот, словно капли дождя, очевидно, он страдал от сильной боли.
Однако кости его ног и позвоночник оставались твердыми и прямыми, и даже красное пламя на его руках не желало гаснуть.
Он даже вздрогнул, когда его вторая рука запрокинулась назад, подняв волну воздуха, чтобы оттолкнуть девушку далеко в сторону: «Поторопись… уходи! Этот человек… очень… опасен».
Девушка: «…»
«…!?» На лице человека в серебряном одеянии промелькнуло изумление, затем раздражение, а после в глазах появилась бурная, жгучая аура.
Однако в тот момент, когда его сила души полностью высвободилась, раздался пронзительный звук разрыва.
Халт!
Между Юнь Че и мужчиной в серебряном одеянии появилась линия зеленых следов, которая разорвала пространство и рассеяла силу души, охватившую Юнь Че.
Тело Юнь Че сильно задрожало, он схватился за грудь и отшатнулся, а затем с «шокированным» выражением на лице посмотрел на девушку, которая стояла рядом с ним.
Зрачки мужчины в серебряном одеянии на долю мгновения потеряли цвет, он сделал шаг назад, а затем запрокинул голову и посмотрел на девушку, и после короткого мгновения удивления уголки его рта вновь игриво потянулись вверх: «Неплохо, то, что ты смогла разорвать силу моей души мечом — действительно великолепный сюрприз».
На этот раз Юнь Че стоял позади девушки, на кончиках ее пальцев тускло поблескивали изумрудные клинки мечей, а губы, казалось, предостерегающе шептали: «Наказание злодея — тоже своего рода тренировка».
«Злодей? Эй, эй, полегче, хахахахаха,» Мужчина в серебряной одежде выпрямился и высокомерно улыбнулся: «Младшая сестрёнка, ты знаешь… кто я?»
Губы девушки дрогнули: «Твоя фамилия Мэн».
Юнь Че: «…»
Улыбка внезапно сошла с лица мужчины, и он нахмурился: «Откуда ты знаешь?»
«То, как ты используешь свою силу души, очень похоже на метод Мэна Цзяньси, и в плане твоей ауры также наблюдается сходство,» Девушка ответила прямо: «Вы с ним должны быть из одного клана».
Когда два слова «Мэн Цзяньси» вошли в его уши, глаза человека в серебряной одежде на мгновение заметно дрогнули, и выражение его лица также стало неконтролируемым.
«Ты…» тон человека в серебре изменился: «Ты знаешь моего… братишку?»
«Братишку?» Глаза девушки, напоминавшие луну, слегка заблестели, когда она придумала фразу для нападения на собеседника: «Так непочтительно. С характером Цзяньси, узнай он об этом, он определенно был бы очень недоволен».
От одного этого предложения, звучавшего для посторонних крайне безобидно, верхняя часть тела мужчины в серебряной одежде затряслась.
«О~, понятно,» Девушка вдруг подумала: «Того, кто способен назвать Мэна Цзяньси братишкой, должны звать… Мэн Цзяньчжоу!»
Лицо человека в серебряной одежде… Вернее, лицо Цзяньчжоу снова изменилось, глаза его сузились, и вся его развратность, высокомерие и уверенность сменились чистым шоком: «Кто ты такая? Кто ты, черт возьми, такая!?»
В этот момент с неба внезапно спустилась серая тень, которая, словно призрак, появилась рядом с человеком в серебряной одежде.
Страшная и подавляющая аура ненароком заставила Юнь Че сжать свою душу, и он уставился на источник этой силы.
Та самая ужасающая аура, которую он почувствовал ранее!
Это был пожилой человек с жестким и холодным лицом, в сером халате, с короткими волосами и длинной бородой.
Этот человек, являющийся телохранителем, просто внезапно появился, без каких-либо пространственных колебаний или хотя бы движений ветра… как будто боялся кого-то потревожить.
Мэн Цзяньчжоу, как было видно по его лицу, и сам не ожидал, что старик внезапно появится, и, полный удивления, раскрыл рот… но не успел он вымолвить и слова, как рука старика крепко схватила его: «Уходим!».
«А? Зачем…»
«Заткнись! Пошли!!!»
Ху-ху-ху!
Глубокая сила взорвалась, с огромной скоростью унося их вдаль, и через мгновение они полностью исчезли из виду.
Даже представить трудно, насколько ужасающим и невыносимым должен быть взрыв глубокой силы практика из Царства Божественного Вымирания, однако поток воздуха, поднявшийся вверх, был намеренно… или даже тщательно подавлен, и нисколько не задел девушку и Юнь Че.
Даже прядь волос не шелохнулась.
Взгляд Юнь Че отстранился.
Человек, превосходящий Мо Бэйчэня, только что…
Выглядел как собака с выпущенными кишками!
Его глаза спокойно взглянули на молодую девушку.
Ну разумеется, как можно было оставить без охраны человека с такой замечательной внешностью и элегантностью, которого явно баловали и оберегали всю жизнь не для такого момента, выпустив его в мир простых смертных.
Сам он её охраны не прочувствовал, но это вполне соотносилось с его картиной, потому что её охрана должна была быть настолько сильна, что его духовное чувство даже не могло её воспринять.
«Ты… в порядке?»
Голос девушки зазвенел в ушах, и пара чудесных глаз, которые были слишком волшебными, чтобы быть реальными, упали на мужчину, который поступал безрассудно, но обладал невероятно жёсткой волей, отчего она колебалась, думая о его душевных ранах.
В конце концов, это было давление души Мэн Цзяньчжоу… Он чудом устоял, но всё же должен был пострадать, верно?
Юнь Че выпрямился, на его лице проступила видимая бледность, но он спокойно проговорил: «Пустяки. Похоже, я вмешался не в свое дело, прости и прощай, старшая сестрёнка-фея».
Сказав это, он слабо улыбнулся девушке, а затем развернулся, чтобы уйти с несгибаемой прямотой.
Белое запястье молодой девушки бессознательно приподнялось.
Просто… взял и ушёл?
Юнь Че не оглядывался, и его скорость набирала обороты. Вскоре они перестали чувствовать ауры друг друга.
«Тетя, этот человек такой… хороший… такой… особенный,» Девушка с трудом нашла слово, которое показалось ей достаточно подходящим, и продолжила: «Ты всегда говорила мне быть осторожной со всеми, кто приближается, потому что каждый, кто приближается, наверняка имеет скрытый мотив».
«Но посмотри на него, он так старался спасти меня, и его душа даже была ранена, и все же он просто ушел, не говоря уже о скрытых мотивах, даже не спросив моего имени».
«Конечно, в этом мире еще остались хорошие люди».
Её красивые глаза смягчились, она хитро улыбалась, словно только что произошедшая встреча с Мэн Цзяньчжоу и седобородым стариканом была для нее сущим пустяком, недостойным затронуть сердце, вместо этого слова, задерживающиеся между её губ, были направлены на Юнь Че.
«В мире сотни стран, и у людей, в них живущих, тысячи лиц,» Хрупкий голос феи звучал в ее сердце: «Нет ничего удивительного в тех людях, которых ты повстречаешь, и тем более не стоит делать поспешных выводов о каждом из них».
«Я знаю,» Девушка ответила легкой улыбкой.
«Нет смысла оставаться здесь надолго, уходи».
Девушка немного подумала и сказала: «Тетушка сказала, что Царство Божественного Цилиня, в котором обитает Последний Цилинь, открывается лишь раз в десять циклов. Нам так повезло, что мы случайно прибыли вовремя, поэтому было бы обидно не пойти и не посмотреть».
«Как пожелаешь,» Циньин не стала возражать.
Тот опыт, что она обретёт, естественно, должен зависеть только от её собственных решений.
Наступил период, когда она будет распирать от любопытства, и если насильно ограничивать её, это может только негативно сказаться на её познании мира.
И разумеется, все последствия сделанных решений ей придется нести самой… Она уже напомнила, что запрет на вход в Царство Божественного Цилиня был установлен самим Императором Бездны, и если она будет слишком навязчива, то не сможет попасть туда вообще.
…………
Юнь Че отошел на значительное расстояние, прежде чем выражение его лица изменилось, а брови медленно сошлись.
Мэн!
Эта фамилия сразу же заставила Юнь Че вспомнить о Истинном Боге из Шести Великих Божественных Царств, который носил эту фамилию.
Божественное Царства Плетения Снов, Божество «Бессонная» — Мэн Кунчань!
«Практики Божественного Царства Плетения Снов очень хороши в культивировании души»… Описание Божественного Царства Плетения Снов, сформулированное Чи Ву, хорошо запечатлелось в памяти Юнь Че.
Этот человек в серебряной одежде, которого, кажется, зовут Мэн Цзяньчжоу, скорее всего… божественный сын!
С таким статусом было более чем разумно, что кто-то из полубогов защищал его, когда он отправлялся один.
И эта юная дева…
Юная дева, заставившая старикана в царстве Полубога собрать свои кишки и бежать, не смея больше сказать ни слова…
Она упомянула имя: Мэн Цзяньси.
Являясь божественным сыном, Мэн Цзяньчжоу, услышав это имя, проявил большой страх из-за того, что ранее назвал его «братишкой».
Вероятнее всего… что это имя наследного божественного сына Божественного Царства Плетения Снов!
И девушка назвала это имя без следа даже самого малейшего трепета, легко, словно название ручейка.
Так кто же она…
Он приостановился, внезапно вспомнив о человеке, которого Чи Ву упоминала в разговоре с ним.
…………
«Мягко говоря, всё, что можно было почерпнуть из разрозненных воспоминаний Мо Бэйчэня, было для него самыми базовыми знаниями и самыми глубокими воспоминаниями. Всё, что находиться в промежутке, даже личности четырех Божественных Эмиссаров, размыто до неузнаваемости. Тем не менее, у него осталось… довольно глубокое воспоминание об этой Богине Разрушения Небес».
«Я даже смогла уловить её не самую слабую тень в тонких остатках его души».
«Хочешь сказать… Между ним и этой Божественной Дочерью…».
«Конечно, нет. Хотя Мо Бэйчэнь и является Рыцарем Бездны, он не мог посещать Божественную Дочь. Он просто однажды увидел её издалека, когда она шла по пути в Чистую Землю».
«Отдалённого взгляда было достаточно, чтобы оставить отпечаток на всю жизнь».
…………
Глаза Юнь Че резко блеснули вспышкой странной ауры.
Она — …
Богиня Разрушения Небес из Божественного Царства Разрушения Небес!
Он поднял голову и посмотрел на далекое тёмное небо.
Если предположения верны, его маленький перфоманс обернётся великой удачей.
Впрочем, кто знает, обернётся ли это маленькое семечко в будущем удивительно красочным цветком.
…………
За пределами Имперского Города Хэлянь два силуэта летели с огромной скоростью, ритмичные всплески глубокой силы вызывали раскаты грома.
Разорванное пространство больно хлестало по лицу Цзяньчжоу. Он снова спросил: «Мастер Чжэ! Что, черт возьми, произошло…».
«Заткнись! Никаких вопросов!»
Лицо седобородого старика было настолько мрачным, что наводило ужас: он желал только бежать со всех ног, и чем дальше, тем лучше, и ненавидел сам факт того, что не мог проникнуть в ткань пространства.
Однако через короткое мгновение звук разрываемого пространства в ушах внезапно стих.
Даже сцена перед ним быстро потускнела, оставив лишь постепенно углубляющуюся зеленоватую ауру.
От этой внезапной перемены Мэн Цзяньчжоу пришел в полное замешательство, не понимая, что произошло. А у старика, крепко вцепившегося в его руку, лицо мгновенно побелело, и его тело, словно схваченное невидимой рукой, быстро остановилось.
Пространство и пылевые бури стихли, и на том месте, где они находились, остался лишь волшебный изумрудный свет.
А также… призрачный оттенок зеленой тени, отдаленный, как сказочная фея.
Рот седобородого старика раскрылся, он явно хотел что-то сказать, но не смог вымолвить ни слова, как будто ему вцепились в глотку.
«Сыновья Мэн Куньчань поражают один больше другого».
Иллюзорный голос Циньин пробирал до костей.
«Раз он не может хорошо воспитать своего сына, я сделаю это за него!»
Зеленая аура вспыхнула без единого звука.
И в следующее мгновение раздался жалкий крик Цзяньчжоу… левая рука которого покрылась толстым слоем крови.
