Цзян Чэнь ничуть не приукрашал. Он знал, что его действия рискованны. Что если Старая Руна Пилюль впадёт в ярость?
Тем не менее, его наставник из прошлой жизни с самого первого дня внушил ему определенное убеждение: пилюля дао — это поиск и уважение правды. Никогда и никому не лги ни при каких обстоятельствах. Оставайся верным фактам.
Цзян Чэнь придерживался данного принципа с первого дня своего обучения пилюльному дао. Независимо от того, насколько важным или авторитетным был человек, с которым он сталкивался, он никогда не переступал через свои принципы. Поэтому он и не подумал солгать защитнику, несмотря на риск.
Старая Руна Пилюль долго молчал, потом вздохнул и спросил тихим голосом:
— Ты смело высказываешь свои мысли, молодой человек, но есть не одна причина, по которой кто-то может быть таким прямолинейным. Некоторые следуют за своим сердцем и выплескивают свои истинные чувства. Другие высказывают свои мысли, чтобы получить стратегическое преимущество. Кто ты?
— Я научился не искажать правду с того дня, как начал изучать пилюлю дао. — серьёзно сказал Цзян Чэнь. — Факты есть факты, а ошибки есть ошибки.
— Значит, ты всё-таки считаешь, что рецепт несовершенен?
— Так и есть. Весьма несовершенен! — в тона Цзян Чэня была прямота и не было притворства.
— Объясни. — Старая Руна Пилюль решил дать молодому человеку шанс, раз уж он так уверенно говорил.
— Во-первых, пропорция ингредиентов. Используется слишком много основного ингредиента. Волшебство в пилюле — это то, как различные ингредиенты дополняют друг друга. Если доля основного ингредиента слишком велика, это ослабит остальные и их дополняющие эффекты. Вот первый недостаток. Вторая критическая ошибка — метод усовершенствования. Пилюлю нужно рафинировать на слабом огне, не на среднем, и уж точно не на сильном. Есть и более тривиальные детали. Например, порядок добавления ингредиентов имеет значение. Хотя порядок, записанный здесь, в основном правильный, есть некоторые ошибки. Все мелочи, вместе взятые, могут оказать значительное влияние на качество конечного продукта.
Цзян Чэнь четко и ясно изложил свои мысли. Он излучал уверенность и властную ауру. Старая Руна Пилюль застыл, впитывая каждое слово собеседника.
— Где ты всему этому научился, молодой Цзян Чэнь? — спросил старик, когда наконец вышел из транса. — Твой мастер пилюльного дао был достаточно хорош, чтобы научить тебя такому?
Старая Руна Пилюль была застигнут врасплох, и уровень его восхищения Цзян Чэнем значительно вырос. Он начал уважать молодого человека.
— Я узнал много вещей из разных областей, многие из которых мастер не преподавал. — назидательным тоном ответил Цзян Чэнь. — Кажется, что знания возникают в моей голове из ниоткуда. Меня осеняет, когда я просыпаюсь или даже во сне.
Он знал, что старик достаточно умен, чтобы сложить два и два. Как и ожидалось, защитник промолвил недоверчиво:
— Ты… ты воплощение бога? Ты уверен, что получил знания во сне, молодой Цзян Чэня?
— Уверен. — сказал Цзян Чэнь с нарочитой беззаботностью. — Это случалось много раз.
— Я знал, я знал! Ты действительно воплощение бога! — взволнованно воскликнул старик. — Ты знаешь, что это значит?
Цзян Чэнь кивнул.
— Я слышал эту фразу. Некоторые люди подозревают, что у меня есть воспоминания бога. Однако, мои воспоминания не совсем верны. Я мало что помню о своей прошлой жизни. Разве я не должен помнить, если я переродившийся бог?
— У большинства память о прошлых жизнях стирается колесом реинкарнации. Лишь некоторые особо сильные и волевые культиваторы сохраняют обрывочные воспоминания. Есть также редкие индивидуумы, которым удается сохранить значительную часть воспоминаний, и они становятся талантливыми культиваторами в новой жизни.
Цзян Чэнь сделал вид, что глубоко задумался.
—Если однажды твоя память полностью пробудится, молодой Цзян Чэнь, ты окажешься на пути к величию. Ты не только станешь наследником пагоды Велуриям, но даже сможешь превзойти бывшего хозяина пагоды.
Он не просто пытался утешить Цзян Чэня. Воспоминания бога действительно давали молодому человеку преимущество во всех отношения. Теперь он возлагал на юношу большие надежды и поднял ряд вопросов о дао пилюль, которые ему было трудно решить. Цзян Чэнь ответил на каждый из них. Это полностью покорило старика. Теперь он окончательно изменил своё мнение, и его осторожность исчезла. Он даже хотел, чтобы Цзян Чэнь остался ещё на некоторое время, так как не мог упустить возможности пообщаться с гением пилюльного дао.
Цзян Чэнь понимал его. Старик жил в уединении с древних времен. Должно быть, он посвятил всю свою жизнь изучению всего, что связано с пилюльным дао. Юноша предложил защитнику всё, что мог, ничего не утаивая и объясняя всё, по каждому вопросу.
Их обмен мнениями о пилюльном дао продолжался три дня и три ночи. Но старик не насытился этим. К счастью, у Цзян Чэня в данный момент не было никаких важных дел. Также ему не доставало сил, чтобы взять Шестой Дворец нахрапом: для этого ему нужно было бы достичь уровня продвинутого или даже пикового эмпирея.
Он довольствовался интеллектуальной беседой со стариком до тех пор, пока тот сам не начал чувствовать себя неловко из-за того, что отнимает у него время.
