Хотя Янь Цинсан иногда выглядел слишком легкомысленным, он был странно упрям в самых конкретных вопросах. Особенно в отношении Дома Сяхоу; он был неумолим и отказывался сотрудничать. Это было видно по его поведению в борделе.
Когда он впервые услышал о семейной вражде, его первым побуждением было воспротивиться этому. Он ненавидел Дом Сяхоу до мозга костей и считал абсолютно неприемлемым, что ему придется присутствовать на вечеринке по случаю дня рождения одной из его дочерей. Кроме того, он был бы обязан отдать кусочки своего ценного древнего нефрита?
Здесь появлялся огромный психологический барьер.
«Дедушка, Дом Сяхоу — слишком деспотичная фракция. Разве они недостаточно издевались над нами? Мы что, должны ещё и лизать им сапоги?» Тон Янь Цинсана был слишком агрессивным в свете его разочарования.
«Ах, малыш, когда же ты избавишься от своей вредной привычки?» Голос Янь Ванцзюня был полон глубокой беспомощности.
То, что характер его внука был таким непоколебимым, особенно когда дело касалось Дома Сяхоу, было для него источником вечных головных болей.
«Если ты не можешь проявить тонкость и сдержанность, как ты унаследуешь наследие этой семьи? Как ты возьмешь на себя задачу восстановления статуса и чести нашего дома? Какое право ты имеешь возглавить молодое поколение Дома Янь?» Янь Ваньцзюнь раздраженно отмахивался от мрачного бездействия внука.
Цзян Чэнь на мгновение задумался, а затем открыл рот. «Брат Янь, я оплачу два куска древнего нефрита».
Янь Цинсан посмотрел на Цзян Чэня. «Нефрит здесь не при чем! Дом Сяхоу притесняет нас, но мы должны подмазывать их. Почему??»
«Почему? Потому что сейчас они сильнее нас. В любой момент они могут заставить нас пострадать больше, чем мы уже страдаем. Почему же еще?» Янь Ванцзюнь яростно задыхался. «Я позволил тебе делать все по-твоему, Цинсан. Я не думаю, что лишняя индивидуальность — это плохо для молодого человека, поэтому я не был слишком строг с тобой. Но если ты не можешь сдержаться в отношении Дома Сяхоу, рано или поздно ты столкнешься с проблемами. Позволь мне спросить тебя, что ты можешь сделать, если Сяхоу Цзун придет завтра, чтобы забрать Хуан’эр?»
«Я…» Янь Цинсан сердито сморщил лицо. Он открыл рот, но ничего не вышло. Что он мог сделать?
Ничего!
Кроме наблюдения, как гений Сяхоу забирает Хуан’эр, он вообще ничего не мог сделать.
Силы Янь Цинсана было недостаточно, чтобы победить Сяхоу Цзуна даже в честной дуэли. На самом деле, пятеро из них вместе, не могли победить кого-то подобного!
Сяхоу Цзун считался самым сильным молодым гением в Вечной Божественной Нации. Как бы ни был недоволен Янь Цинсан, он не мог превратить эмоции в реальный физический ущерб.
«Цинсан, мужчина должен рассматривать проблему как в долгосрочной, так и в краткосрочной перспективе. Ты хочешь действовать в соответствии со своей гордостью, но у тебя нет навыков подкрепить ее. Почему же тогда ты следуешь за своими эмоциями? Ты можешь себе это позволить? Преследовать свои прихоти — это нормально, но для этого у тебя должно быть достаточно сил. Может быть, ты думаешь, что можешь спрятаться, а не сражаться, не так ли?»
«И что в этом плохого?» Янь Цинсан был явно неубежден.
Янь Ванцзюнь вздохнул, затем посмотрел на Цзян Чэня. «Младший брат Шао Юань, ты ровесник моего внука и его брат. Ты будешь голосом разума. С твоей нейтральной точки зрения, как ты думаешь, что он должен делать?»
Цзян Чэнь криво улыбнулся. «Старейшина, у меня мало доброжелательности к Дому Сяхоу, поэтому я не совсем нейтрален или беспристрастен. С точки зрения брата Яня, я не думаю, что есть что-то плохое в том, чтобы стерпеть столько, сколько необходимо. Отношения между великими домами часто полны лицемерия и лжи, но поверхностные жесты в определенной степени необходимы. Вы можете думать, что уклоняться от своих обязанностей легко, но на самом деле это проявление другой слабости. Если вы можете с улыбкой поговорить с кем-то, кого вы действительно презираете, это полезное психологическое испытание».
Конечно, он говорил только гипотетически. Он не знал, сможет ли он справиться с этим сам.
Янь Ванцзюнь моргнул. «У тебя… мало доброжелательности к Дому Сяхоу? Ты на них за что-то обижен?»
«Как бы это сказать?…» Цзян Чэнь рассмеялся, замолчав.
Янь Цинсан огляделся, затем усмехнулся. «Здесь нет посторонних. Я отвечу, если ты не хочешь. Дедушка, с вероятностью девяносто процентов именно брат Шао Юань избавился от Сяхоу Си. Ты не видел, насколько злыми были люди Дома Сяхоу. Это было чертовски волнующе! Ха-ха, они понятия не имеют, как и где умер Сяхоу Си, и они до сих пор в неведении об этом. Однако этот парень никогда в этом не признавался» и он закатил глаза на Цзян Чэня.
«Что?» Все тело Янь Ванцзюня затряслось. Он непонимающе посмотрел на Цзян Чэня. Хотя Сяхоу Си не был самым сильным гением Дома Сяхоу, он входил в пятерку лучших. Он был ведущим молодым гением команды Дома Сяхоу на фестивале древнего нефрита. Его безвременная смерть стала интересной темой для обсуждения в Вечной Божественной Нации.
Так Янь Ваньцзюнь узнал об этом. По слухам, Дом Сяхоу был в ярости из-за всего этого. Старейшина не ожидал, что юноша перед ним будет ответственен за этот подвиг.
Способность победить и убить Сяхоу Си один на один не впечатляла сама по себе. Но что, учитывая обстоятельства, казнь Сяхоу Си была быстрой и бесследной. Эти два условия многократно усложняли задачу. Ответственный должен был быть достаточно сильным, чтобы сокрушить Сяхоу Си, а также быть чрезвычайно решительным. Любое колебание привело бы к провалу.
«Младший брат Шао Юань, ты действительно…»
«Да.» Цзян Чэнь знал, что больше не может этого скрывать. «Изначально я был с братом Янем, но Сяхоу Си появился из ниоткуда, чтобы устроить засаду на нас обоих. Я должен был проявить инициативу, прежде чем он привел свои угрозы в действие».
Теперь Янь Ваньцзюнь увидел Цзян Чэня совсем в другом свете.
Янь Цинсан просиял. Он игриво ударил Цзян Чэняв плечо. «Ты наконец-то признался в этом, да? Я всегда знал, что это ты».
«Я должен был признать это там? Если бы я это сделал, Дом Янь был бы замешан в очень неприятную ситуацию».
«Да, да, ты прав». Янь Цинсан быстро кивнул.
Янь Ваньцзюнь восхищался Цзян Чэнем, как чудовищем. «Сяхоу Си был в полушаге от эмпирея, не так ли? Некоторые говорят, что он даже добрался до небесного царства первого уровня. Ты убил его? Юный Шао Юань, твоя родословная действительно…»
«Мне было бы нелегко победить с моей личной силой. Я использовал несколько уловок, чтобы переиграть его» смиренно сказал Цзян Чэнь.
«В мире боевого дао все, что вы можете использовать, — это ваша собственная сила. Нет такой вещи, как хитрость, не являющаяся частью силы» со всей серьезностью ответил Янь Ваньцзюнь.
Янь Цинсан вздохнул. «Если ты сможешь однажды избавиться от Сяхоу Цзуна таким же образом, это будет прекрасно. Тогда моей сестре больше не придется быть его сосудом для культивирования. Ах!»
«Цинсан, заткнись. Не упоминай о чем-то подобном так небрежно!» Янь Ванцзюнь упрекнул.
«Я просто хотел немного похвастаться. Кто из молодого поколения Вечной Божественной Нации сможет победить Сяхоу Цзуна? Он уже стал большим, как дракон, вернувшийся в море. Он практически неудержим. Держу пари, что Вечная Божественная Нация будет принадлежать ему лет через сто или около того». Нежелание Янь Цинсана принять ситуацию было ощутимым.
Янь Ванцзюнь был согласен.
«Цинсан, как шли дела у Хуан’эр в Голубой Дымке? У нее было хорошее настроение?» — спросил старик.
«Какое это имеет значение? На ее судьбе лежит проклятие, которое никто не может изменить. Настроения переменчивы, и я готов поспорить, что она предпочла бы смерть нынешнему существованию». В голосе Янь Цинсана прозвучала некоторая грусть.
«Ах, это дедушкина слабость. Я не могу защитить своего сына или внучку. Цинсан, я живу до сих пор только ради тебя. Если ты не станешь лучше, мне не зачем будет жить» протяжно вздохнул Янь Ваньцзюнь.
«Не говори так, дедушка… Я обязательно постараюсь»Янь Цинсан задумчиво смотрел на проявление уязвимости деда.
«Если ты серьезно относишься к этому, сначала охлади свое сердце по поводу Дома Сяхоу. Ты должен присутствовать на дне рождения их дочери. В Доме Янь много молодежи и ограниченное количество приглашений. Я преодолел много хлопот, чтобы обеспечить тебе место. Если ты продолжишь глупить, ты будешь отстранен, как бы я тебя ни баловал!»
Гнев его деда лишились Янь Цинсана последнего запала.
«Хорошо, хорошо, я понял, дедушка. Я пойду, хорошо?» Он сдался, в конце концов.
«Убедись, что будешь с ней приветлив! Как бы ты ни был расстроен внутри, отложи это на потом. Так надо!» Янь Ванцзюнь посмотрел на внука.
«Я… я буду стараться изо всех сил!» Янь Цинсан стиснул зубы.
«Младший брат Шао Юань, я вверяю его твоей заботе в этом путешествии. Пожалуйста, напомни ему обо всем, что ты подметишь. Сохраняй бдительность в его интересах. Его темпераментом легко воспользоваться».
«Хорошо» улыбнулся Цзян Чэнь.
Янь Цинсан был доволен куда сильнее. «Если ты пойдешь со мной, я чувствую себя намного спокойнее. Твое присутствие дает мне дополнительную страховку».
«Какая страховка теебе нужна?» Цзян Чэнь криво усмехнулся. «Ты собираешься совершить убийство или сжечь их?»
«Я чувствую побуждение сделать это всякий раз, когда слышу имя «Сяхоу», — стиснул зубы Янь Цинсан.
«Не волнуйся. Помнишь, что я сказал в прошлый раз? Небеса так же непостоянны, как вода. Дом Сяхоу сейчас находится на пике своего развития, и он вполне может увлечься высокомерием. Одна-единственная оплошность или несчастный случай могли бы отправить их в пыль. Это вполне возможно, согласись?»
«Тогда я подожду этого дня» злобно выплюнул Янь Цинсан.
«Вместо того, чтобы ждать, я предпочитаю приложить все усилия, чтобы воплотить это» Цзян Чэнь слабо улыбнулся.
Впечатление Янь Ваньцзюня от Шао Юаня усугубилось после разговора двух молодых людей.
Старик вдруг усмехнулся. «Младший брат Шао Юань, что бы ты сделал, если бы однажды лично встретил Сяхоу Цзуна?»
«Это зависит от обстоятельств, — размышлял Цзян Чэнь. — Если будет шанс уничтожить его без следа — как на Хребте Желтого Дракона, в Голубой Дымке, — то я воспользуюсь им без вопросов. Если бы мы были на виду у публики, я не вижу причин идти лицом к лицу со всем его домом. Тут оценка ситуации имеет ключевое значение».
