Женщина в фиолетовом платье легко кивнула, вместе с молодой девушкой поднялась на ноги — вдвоем они собрались покинуть лодку. Только перед тем, как уйти, она посмотрела на Ван Линя, словно хотела запомнить его лицо.
И когда они уже уходили прочь, женщина в фиолетовом на мгновение задержалась, а девушка в бирюзовом платье покинула лодку, взлетела в небо и полетела по воздуху с помощью техники притяжения.
Ее голос раздался посреди дождя:
— Сестра, идем!
Призадумавшись, женщина обернулась к Ван Линю, который сжался в углу под навесом и слегка дрожал, как будто ему было холодно, легким шагом подошла к нему, ударила по своей сумке, вынула из нее плотную накидку и аккуратно накрыла ею Ван Линя. Потом тихонько проговорила сама себе:
— Может и правда, в прошлой жизни…
С легким вздохом она направилась прочь.
Дождь все усиливался.
Капли шумно падали в реку, лодка с навесом одиноко плыла по реке, посреди черноты вокруг, принося невыразимое ощущение одиночества…
Круги на воде от дождевых капель смешались с волнами от движения лодки, она уплывала все дальше и дальше под стеной дождя, пока, наконец, ее не унесло туда, где дождь сливается с небом, и только слабый огонек лодочной лампы тускло покачивался в темноте.
Издалека глядя на этот покачивающийся огонек, можно было представить, что лодка — это одинокий листок, который качает по волнам во сне, и пока горит огонь, его постепенно уносит на самый край этого сна…
Звуки воды, ударяющейся о лодку, ни на миг не прекращались, но Ван Линь под навесом спал очень крепко.
От накидки на его плечах исходил слабый приятный аромат, коснувшись его ноздрей, он тоже проник в его сон.
Ван Линь бормотал во сне:
— Сюй Фэй… Сестра Чжоу… Ван Чжо… Ван Хао… Чжан Ху…
Если бы те две девушки еще не ушли и услышали эти слова, они бы были глубоко потрясены!
Но сейчас они уже не могли его услышать.
Во сне Ван Линь, кажется, проживал другую жизнь, и в этом сне он встречал Сюй Фэй в секте Хэн Юэ, видел эту сестру по фамилии Чжоу… А на горе Хэн Юэ еще была белоснежная птица, она мелькала в его снах…
Спустя долгое время огонь свечи, горящей на лодке, стал тускнеть и постепенно погас, слился в единое целое с темнотой ночи.
На рассвете дождь перестал. Небо слегка просветлело, но тьма все еще не отступила окончательно, поэтому мир все еще был погружен во мрак, заставляющий душу погрузиться в тишину.
После целой ночи дождя вода в реке, кажется, поднялась, и хотя на первый взгляд этого не ощущалось, все же, если взглянуть на берега по сторонам реки, все становилось понятно.
Дождевая вода впиталась в почву, превратив ее в илистую грязь. По реке несло маленькую лодку, которая медленно приближалась к берегу, и очень скоро была уже совсем близко.
В конце концов лодку со стуком прибило к покрытому грязью берегу, она села на мель и остановилась.
Под навесом, когда лодка остановилась, Ван Линь ударился головой о корму и от боли открыл глаза. Растерянно оглядевшись по сторонам, он постепенно вспомнил вчерашний вечер, но увидел, что девушек и след простыл.
Воспоминания о вчерашнем вечере казались сном, но силуэты двух красавиц все еще парили в сознании Ван Линя, не желая рассеиваться.
«Это была иллюзия?.. — Ван Линь не мог различить. Только когда опустил голову и увидел на себе накидку, которая, очевидно, принадлежала женщине, он постепенно окончательно пробудился.
Вот только кроме двух девушек, которых он повстречал вчера вечером, была еще одна довольно реалистичная картина, которая парила в его голове. Во сне он вновь вернулся в секту Хэн Юэ, и именно там встретил этих девушек.
Все это привело Ван Линя в еще большее замешательство, свеча на лодке давно погасла, неизвестно как давно. Поэтому навес тоже был едва виден во мраке.
Спустя долгое время Ван Линь, наконец, в молчании поднялся и вышел из-под навеса, глядя на сумрачный мир вокруг, вокруг повис туман, который не давал разглядеть, что скрывается вдали. Налетел порыв ветра, и вместе с прохладой, оставшейся после дождя, Ван Линь почувствовал запах ароматных трав и земли, глубоко вдыхая этот воздух.
«Может быть, я просто вижу ночью во сне то, о чем думал днем…» — Ван Линь встал на носу лодки. После дождя, когда рассвет только пробивался сквозь облака, вокруг стояла тишина, и в ней не было ни единого звука, словно в этом мире остался только он, Ван Линь.
Он смотрел, смотрел, и по какой-то причине ощутил, что в этой тишине даже на него нахлынуло чувство одиночества, исходящее откуда-то изнутри, распространяющееся по всему телу. Он молча посмотрел на темные небеса впереди, и чувство одиночества усилилось.
Ветер растрепал его черные волосы, отбросив их назад, его одежды слегка помялись, и ветер заскользил по ним, но все же разгладить складки не мог.
«Прохладно…» — Ван Линь опустил голову. Он и сам не понимал, почему сейчас его посетило это чувство одиночества, да еще такое сильное, так что он даже невольно вспомнил дом, отца и мать, заскучал по всему этому.
И еще он заскучал по женщине, которую никак не мог вспомнить…
Какая-то незримая сила собралась в этом пространстве, проникла в его тело и заставила его глаза заплакать двумя тонкими дорожками слез.
«Почему я… вдруг заплакал?..» — Ван Линь поднес руку к лицу, стер слезу и воззрился на нее, похожую на каплю дождя в его руке. В его глазах, хоть он и не мог этого видеть, отразилась бесконечная печаль и скорбь…
«Что это со мной такое?» — Ван Линь опустил голову и сел, не обращая внимания на мокрую лодку. В рассветной тишине его слезы покатились градом, разбиваясь об лодку, сливаясь с дождевой водой.
Ощущение того, что он остался один в целом мире, заставило его вспомнить очень знакомое чувство, словно когда-то очень давно он уже вот так молча шел по миру один, молча ощущал все это, в молчании взирая на свое одиночество.
Постепенно Ван Линь будто сквозь сон увидел перед глазами бесконечную бездну, наполненную безграничной силой притяжения, столь сильной, что она могла затянуть внутрь себя небеса, а в стене рядом была трещина, внутри которой сидел одинокий силуэт.
Там было точно так же тихо, только свист силы притяжения заполнял все вокруг, молчаливый силуэт стоял к нему спиной, лица не разглядеть, но даже от его тени Ван Линь ощутил одиночество и печаль.
Как вдруг он увидел рядом еще молодого парня в белых одеждах, с ниспадающими на плечи белыми волосами, который молча шел вперед посреди звезд, и его силуэт был таким же одиноким.
Он увидел еще многое. Слезы так и падали из его глаз, печаль будто исходила из его души, словно исходила из мира вокруг, словно весь мир и был его душой, всего лишь его сном, и сейчас в этом сне, посреди знакомой тишины и одиночества, он увидел оставленную ими рану.
Под потемневшими небесами, Ван Линь сидел под навесом в лодке один, глядя на воду, долго-долго…
Пока не подул ледяной ветер, от которого ему сделалось еще холоднее. Он машинально поднял левую руку и указал на свечу вдалеке, та вдруг сверкнула и медленно загорелась снова.
Ван Линь сам даже не почувствовал этого, перед его глазами была пустота, смешанная с неизвестно откуда взявшейся печалью. Он смотрел на воду, казалось, целую вечность.
В этой тишине, посреди мрака, слабый огонек постепенно превратился в пламя свечи, озарив навес, время от времени мигая. Огонь хоть и был слабым, но все же источал тепло, изо всех сил пытаясь продолжать гореть в этом мире.
Издали тень под навесом, в слабом огоньке свечи казалась немного безжизненной.
Время текло, небеса постепенно начали озаряться светом, тьма отступила с небес, с земли, с реки и с лодки, все вокруг медленно прояснилось, даже туманные горы вдали постепенно позеленели.
И только клубящиеся темные тучи все еще висели в небе, среди них летала похожая на чернильную точку птица, с криками врезающаяся в толщу облаков, а затем вылетающая с другой стороны. Она махала крыльями, пролетая сквозь тучи, а, сделав еще несколько кругов, внезапно направилась в сторону Ван Линя.
Очень скоро птица приблизилась и принесла с собой небесный свет. Ван Линь медленно поднял голову и увидел перед собой белую птицу, которая с криком пролетела мимо, словно посмотрев на него с высоты. И в этом взгляде Ван Линь смог ощутить такую же печаль. Пока он застыл на месте, птица постепенно скрылась вдали.
По мере того, как она удалялась, печаль в сердце Ван Линя постепенно рассеивалась, огонек под навесом тоже постепенно погас, все вернулось к первоначальному виду.
«Что же со мной… такое?..» — Ван Линь как будто окончательно пробудился, опустил голову и посмотрел на еще не высохшие слезы на своих ладонях, прямо на его глазах хрустальные капли медленно скатились вниз.
Спустя какое-то время Ван Линь поднялся, собрал свои вещи вместе с неясной и невыразимой грустью в душе, положил в свой ящик также и накидку, оставленную девушкой, закинул его на спину и сошел с лодки на берег.
Оказавшись на земле, он еще раз обернулся, чтобы посмотреть на лодку, потом развернулся прочь и пошел вперед.
Но прямо в этот момент в небесах наверху, на самом краю парящих туч раздался громкий свист, от этого звука содрогнулось все вокруг, Ван Линь невольно поднял взгляд и увидел картину, в которую не смог поверить.
Изнутри облаков показались две ярких радуги, прорезающих небосвод, они промелькнули в облаках, и одна из них, распространяя вокруг волны, словно круги на воде, пролетая в небе над Ван Линем, внезапно застыла, радуга рассеялась, а на ее месте показалась девушка в синем платье. Она опустила голову и бросила взгляд на Ван Линя, глядящего в небо.
«Эй…» — в глазах девушки отразилось замешательство.
Другая радуга остановилась тоже, из нее вышел прекрасный юноша, который мягко посмотрел на девушку и обратился к ней:
— Что такое, сестра Лю?
— Ничего, просто тот ученый, мне показалось, я его уже где-то видела… — с этими словами девушка покачала головой, вновь обернулась радугой и улетела прочь.
Молодой парень взглянул на Ван Линя внизу, но тут же отвел взгляд и устремился следом за ней.
— Простой смертный и не более. Давай лучше поторопимся на собрание учеников, туда, где сияет золотой свет.
