В тускло освещенной комнате, где Мораксор сидел напротив своей дочери, царила гнетущая тишина. У него на душе было тяжело, а вся эта мрачная ситуация оказывала давление на них обоих.
Пустой взгляд Изолы, казалось, смотрел в пустоту. В ее глазах уже не было той невинности, которая была разрушена всего несколько дней назад.
Сердце Мораксора сжалось, когда он вспомнил о решении жены раскрыть дочери мрачную реальность их мира — решение, которое он не смог предотвратить.
Тяжело вздохнув, Мораксор набрался смелости и заговорил с дочерью: «Изола, дитя мое, я никогда не желал, чтобы ты узнала о произошедшем с Лирой, не таким образом», — признался он с напряженным от сожаления голосом.
«Мне искренне жаль, что тебе пришлось испытать такую боль. Вся семья Лиры погибла от рук Проклятых призраков, и у нее не было иного выбора, кроме как отправиться в экспедицию, чтобы выжить, а также потому, что настала ее очередь внести свой вклад. Она не хотела рассказывать тебе о экспедиции, чтобы ты не грустила», — Мораксор знал, как много Лира значила для Изолы, и ему тоже хотелось, чтобы девушку не постигла такая участь, хотя он и не был удивлен результатом экспедиции.
Пока Мораксор говорил, он заметил едва уловимое дрожание глаз Изолы, но та продолжала молчать, а выражение ее лица было совершенно безразличным.
Глубоко вздохнув, он продолжил: «Теперь, когда ты узнала, в каком мире мы пытаемся выжить, пришло время понять, что быть спасителем нашей расы — не такая уж и простая задача, как тебе могло показаться сначала. Когда ты вырастешь и достигнешь определенного возраста, тебе придется… пожертвовать своей жизнью… навсегда покинуть этот мир. Только так наш хранитель сможет помочь нам, ведь твоя родословная очень чистая и особенная».
Мораксор почувствовал, словно у него свалился камень с души, ведь тот всегда волновался о том, как и когда рассказать эту правду. Он изо всех сил старался уберечь ее от этой реальности в надежде дождаться, пока она не повзрослеет и не сможет самостоятельно принять решение. Но теперь другого выхода не было.
Почувствовав всю тяжесть и серьезность сказанного, губы Изолы задрожали, а в сапфирово-голубых глазах заблестели слезы.
Мораксор на мгновение заколебался, прежде чем предложить ей выбор, когда сказал мягким, но твердым голосом: «Послушай, Изола, я хочу, чтобы ты знала, что у тебя есть выбор. Если ты не хочешь становиться спасительницей нашего народа, то я не позволю кому-либо принуждать тебя к этому. Я хочу, чтобы ты сама выбрала свою судьбу».
Глаза Изолы по-прежнему оставались пустыми, а решение, которое ей предстояло принять, словно тяжелый камень давило на сердце.
На мгновение ее взгляд дрогнул, когда в голове промелькнул образ изуродованного тела Лиры и сотен других трупов ее народа. Вспоминая об этом, мысли девочки пришли к единой и неотвратимой истине: мир, который она знала, был местом боли и страданий, где каждый день кто-то из ее народа висел на волоске от смерти.
С каждым мгновением решимость Изолы, которую она никогда раньше не испытывала, становилась все крепче. Девочка вспоминала не только боль, но также и страх в глазах своего народа, отчаянные крики павших и бесчисленные жертвы, принесенные во имя выживания.
И когда она задумалась о возможном будущем, свободном от подобных ужасов, в ней начало расцветать чувство долга.
«Что будет с нами, со всеми… если я не стану спасительницей? Я хочу знать правду…», — спросила Изола тихим, мягким голосом.
Мораксор был немного удивлен ее вопросом, но, сделав глубокий вдох, ответил: «Мы сможем выживать в ближайшее время, но… возможно, мы не проживем и 50 лет. Самое большее — 100 лет, если говорить оптимистично».
Глубоко вздохнув, Изола с обретенным чувством решимости посмотрела в глаза отцу.
«Отец», — сказала девочка твердым и решительным голосом, сделав при этом серьезное выражение лица, которого не должно быть у семилетнего ребенка: «Я… я хочу стать спасителем нашего народа».
«Изола…», — Мораксор слегка опешил, поскольку не ожидал такого ответа от своей маленькой дочки.
«Я не хочу, чтобы наш народ страдал и умирал. Мне хочется сделать всех счастливыми и живущими без страха. С моей помощью… это ведь возможно, не так ли?», — спросила Изола, встретив взгляд отца, и в ее блестящих больших глазах промелькнула надежда.
Мораксор хотел попросить ее передумать, но, увидев это решительное выражение лица и заплаканные глаза, не смог ничего сказать, ведь понимал, что она уже все для себя решила.
Как только слова слетели с ее губ, на Изолу снизошло чувство озарения, словно в ней пробудилась скрытая сила.
…
Десятилетняя Изола возвращалась в свой дом, а ее тело было в синяках и ссадинах после завершения тренировок.
Будучи Полуночной Девой, она несла на себе тяжелую ношу и ответственность. Чтобы быть уверенной, что ее жертва не разочарует Кракена, когда придет время, она должна была стать сильнее в кратчайшие сроки и раскрыть весь потенциал своей родословной.
Хромая по коридорам и кривясь при каждом шаге, она чувствовала, как на нее давит бремя ожиданий ее народа. И все же она была полна решимости не сдаваться.
Повернув за угол, Изола столкнулась лицом к лицу со своей матерью, королевой Нариссарой.
Женщина окинула взглядом травмы Изолы, и ее глаза неодобрительно сузились: «Уже несколько дней подряд ты возвращаешься с травмами после одних и тех же тренировок», — холодно произнесла Нариссара, в голосе которой не было ни тепла, ни заботы: «Ты должна усерднее тренироваться, Изола. Надежда нашего народа и все жертвы, которые он приносит — все ради тебя. Твой долг — не принимать это как должное. Не разочаровывай меня в следующие разы».
Сердце Изолы сжалось от боли, когда она заглянула в глаза матери, ища в них хоть какие-то признаки сострадания, которого девочка так жаждала.
Но вместо этого она нашла в них лишь твердую решимость и непреклонность. С мучительной улыбкой Изола кивнула в знак согласия, стараясь подавить слезы, которые были готовы вот-вот покатиться из глаз.
«Я поняла, мама», — едва слышно прошептала Изола.
Наблюдая за тем, как мать поворачивается и уходит, Изола понимала, что та всегда была такой холодной, и все же у нее оставалась надежда, что хоть раз в жизни сможет увидеть в глазах матери каплю заботы.
Но, возможно, это была лишь наивная надежда, ведь даже отец с годами отдалился от нее.
…
День, когда пятнадцатилетнюю Изолу должны были назначить командиром ее собственного отряда, она ждала с нетерпением.
Волнение переполняло девушку, словно перед ней стоял давно потерянный друг. Она радовалась, что сможет обрести товарищей и дружеские отношения, которых жаждала с детства, после того как умерла Лира.
Когда девушка переступила порог тренировочного зала, в нем уже стояла группа подростков примерно ее возраста, в ожидании прибытия командира.
«Давайте сразу договоримся», — начала говорить Изола уверенным, но теплым тоном: «Я знаю, что избранная и все такое, но когда мы будем тренироваться вместе, то хочу, чтобы вы относились ко мне как к равной. Пожалуйста, без излишних формальностей. Мы все здесь, чтобы учиться и расти вместе».
Члены отряда обменялись взглядами, и на их лицах отразилось волнение, неуверенность и благоговение: «Да, Ваше Высочество», — ответили они в унисон, глубоко поклонившись.
Каждый член отряда все еще не мог прийти в себя от неверия и волнения, ведь их командиром оказалась сама Полуночная Дева! Вблизи она выглядела еще прекраснее и обворожительнее, и при этом от нее исходила сила, которая не свойственная ее возрасту.
Изола мысленно вздохнула, почувствовав разочарование от того, что они поступают прямо противоположно ее словам. Все эти годы все относились к ней формально и в то же время отстраненно, из-за чего она не смогла ни с кем по-настоящему сблизиться.
Лира была единственным и последним умбральфиандом, с которым у нее действительно была какая-то связь.
Однако Изола подумала, что ее подчиненным в отряде просто нужно время, чтобы к ней привыкнуть.
Впрочем, среди этих ребят была одна девушка с лучезарной улыбкой и заразительным энтузиазмом, которые мгновенно очаровали Изолу. Это заставило ее почувствовать, что она может обрести столь долгожданную связь, которую так жаждала.
«Принцесса Изола!», — воскликнула Сейра с сияющей улыбкой: «Я очень рада стать частью вашего отряда! Я так много слышала о вас, и мне не терпится учиться и сражаться вместе с вами. Обещаю, что не подведу».
Изола не могла не улыбнуться в ответ: «Я рада, что ты с нами, Сейра. Давайте вместе сделаем все возможное, чтобы защитить наш народ».
В последующие недели между Изолой и Сейрой завязалась дружба во время коротких передышек. Второй раз в жизни Изола ощутила тепло настоящей дружбы и почувствовала надежду, что у нее есть близкий друг, которому она может довериться.
После выполнения нескольких миссий Изола сблизилась и с остальными членами отряда, проникнувшись доверием друг к другу. Они вместе ели, тренировались и сражались, и она почувствовала, что этот отряд — часть ее самой, и стала заботиться о них всех.
Она лично тренировала и делала их сильнее, что давало ей повод гордиться ими.
Но вскоре после этого, в один роковой день, возглавляя отряд на задании по сбору жизненно важных ресурсов, они попали в засаду, устроенную ордой Проклятых призраков.
Появившиеся из темноты искаженные существа представляли собой жуткое зрелище, заставлявшее дрожать от страха даже самых храбрых из отряда Изолы.
Хотя по силе это были слабые Проклятые призраки, отряд Изолы впервые с ними столкнулся. При первом же взгляде на них становилось ясно, что они — воплощение кошмаров, а их жуткие формы не поддавались пониманию.
Вытянутые тела, окутанные бесплотными тенями, неестественно извивались, что позволяло существам двигаться по темным водам с призрачной грацией.
Их кожа, цвета безлунной ночи, была покрыта пульсирующими венами, которые светились жуткой, зловещей энергией, намекая на огромную силу, таящуюся в них.
Лица Проклятых призраков вызывали лишь ужас: впалые мутно-черные глаза, в которых горела неутолимая жажда крови, и зияющая пасть, усеянная рядами острых, как бритва, зубов, предназначенных для зверского сдирания плоти от костей.
Теперь подростки поняли, почему старейшины всегда говорили, что столкновения с Проклятыми призраками следует избегать любой ценой. Эта неутолимая жажда крови и жизни не оставит после себя ничего, кроме смерти и разрушения.
Несмотря на все усилия, отряд Изолы был быстро подавлен, и, к ее ужасу, один за другим члены команды погибали от рук чудовищных тварей.
Эти Проклятые призраки были моложе и слабее, чем по-настоящему могущественные особи, и все же отряд редел на глазах. Это лишь доказывало, что даже один из этих молодых Проклятых призраков был слишком силен.
Изола сражалась изо всех сил, ее сердце колотилось в груди, и она отчаянно пыталась защитить оставшихся товарищей.
Однако ее сердце сжалось, когда девушка увидела тела своих друзей, которые уплывали на темное морское дно, а их кровь смешивалась с жуткими водами. Изола поняла, что опоздала, и стала сражаться еще сильнее, чтобы защитить единственного оставшегося в живых — Сейру, которая сражалась позади нее.
Девушка использовала все оставшиеся силы и благодаря сильной родословной и талантам смогла победить врага… или так она думала.
«Принцесса, осторожно!!!», — позади нее сквозь хаос донесся отчаянный крик.
Сердце Изолы подпрыгнуло к горлу, она обернулась и увидела жуткую картину: Сейра, пытавшаяся ее защитить, попала под удар последнего оставшегося Проклятого призрака, который все это время прятался, дожидаясь удобного случая.
Его острые зубы впились в шею Сейры, раздирая горло с ужасающей жестокостью.
«Нет!!», — голос Изолы надломился, а сердце разрывалось на части, когда она смотрела, как кровь Сейры вытекает в воду, окрашивая темноту в пунцовый цвет.
Изола посмотрела на чудовище, и ее ярость вызвала прилив силы, которая забурлила внутри нее.
«Сдохни!!!», — пронзительный крик разнесся в бездне, и Проклятый призрак, не успев издать и звука, взорвался кровавым месивом.
«Сейра!», — закричала Изола и бросилась к девушке, надеясь, что еще сможет спасти ей жизнь, но в руках оказалось лишь безжизненное тело с серыми глазами, в которых застыл ужас.
«Нет… нет… зачем ты это сделала…», — слезы потекли по лицу Изолы, когда она держала тело Сейры, жизнь которой оборвалась слишком рано.
Она думала, что разучилась плакать после смерти Лиры, но, похоже, ей еще предстоит привыкнуть к боли от потери кого-то близкого.
В этот мучительный момент Изола осознала, что все вокруг нее мимолетно и хрупко перед лицом жестокой реальности.
Теперь она еще больше понимала, почему народ и даже мать так сильно зависят от нее. Единственным решением, способным изменить судьбу умбральфиандов, было пожертвовать собой.
И боль, которую она сейчас испытывала, лишь подпитывала желание стать той, кем она должна стать.
…
Несколько дней спустя Изола шла к роще с тяжелым сердцем. Вода вокруг словно давила на нее, чувство, которое возникло из-за бушующих внутри эмоций.
Она смотрела на бескрайние просторы непроглядной черноты, изредка прерываемой слабым свечением растений и мелких существ, приспособившихся к суровым условиям.
Изола знала, что где-то высоко наверху существует свет таинственного неба, который не может проникнуть в эту пучину.
В голове у нее крутились истории, которыми когда-то делилась Лира: рассказы о местах с высокими величественными строениями, которые в наземном мире называют «деревьями», об оживленных городах и далеких землях, в которых живут удивительные народы со своими культурами.
Изола все это время жаждала исследовать эти места, познакомиться с миром за пределами своего подводного царства.
С тяжелым сердцем девушка пробормотала про себя: «Зачем ты рассказывала мне об этих удивительных вещах, Лира, если знала, что я никогда не смогу их увидеть? Для чего нужна была эта прекрасная ложь?», — Изола понимала, что никогда не сможет осуществить свои мечты, ведь ее судьба была предрешена.
Когда она стояла там, окруженная мраком моря, на ее лице появилась грустная улыбка, и девушка начала напевать тоскливую мелодию, в которой звучали ее мечты о мире, наполненном любимыми и близкими, солнечным светом, открытым небом и безграничными горизонтами — о мире, который она никогда не узнает.
…
Воспоминания начали возвращаться в глубины ее памяти, когда Изола рассказала попавшему в ловушку моряку, почему она позволила себе стать жертвой.
Девушка не знала, почему вспомнила все это, но это было горько-сладкое напоминание о причинах, по которым она продолжала идти по этому пути.
Пронзительный взгляд Ашера остановился на Изоле, пока он осмысливал рассказанное.
Парень не мог не удивиться, когда узнал, что жизнь Кракена подходит к концу, а свободу тот приобрел благодаря помощи умбральфиандов много лет назад. Все эти годы чудовище намеренно водило демонов за нос, потому что Изола пообещала принести себя в жертву, чтобы Кракен использовал ее жизненную силу для рождения ребенка.
Судя по всему, умбральфианды сначала предложили свободу в обмен на то, что он снова станет их хранителем. Но Кракена не интересовала свобода, поскольку срок его жизни подходил к концу, и поэтому потребовал идеальной жертвы, чтобы дать жизнь своему потомству.
Ашер мог понять, почему Кракен выдвинул такое требование, ведь ему, должно быть, очень хотелось продолжить свой род. Это заставило юношу задуматься, насколько родословная Изолы мощная и особенная, раз даже Кракен захотел ее получить.
Это была немного шокирующая новость, и Ашер почувствовал, что ее преданность делу достойна восхищения. Не каждый с детства готовился стать жертвой.
Размышляя об Изоле, он не мог не вспомнить одного человека из своей прошлой жизни, и его взгляд на мгновение стал рассеянным.
Однако Ашер отогнал эти мысли, сосредоточившись на текущей ситуации.
Если Кракен произведет на свет свое потомство, королевство Бладберн будет обречено!
Сражаться против старого и умирающего Кракена и так тяжело, а если в битву вступит молодой Кракен, пускай и намного слабее взрослого, то это добавит еще больше головной боли.
Он должен был вызволить девушку из кокона до того, как Кракен закончит высасывать ее жизненные силы.
Но сперва ему хотелось узнать, сработает ли это. Поэтому Ашер с тяжелым вздохом заговорил: «Я… я не знаю, что сказать. Твоя преданность и верность своему народу достойны восхищения, но… это как-то неправильно. Мне кажется, что твоя жизнь не должна заканчиваться вот так. Что будет, если ты сейчас выберешься из этого кокона?»
