Гарина в шоке уставилась на Ли, но Ли была гораздо больше занята новым блюдом, которое она себе присвоила. Несколько секунд она изучала колючую рыбу, затем поднесла ее ко рту и сделала укус — прямо через шипы.
Громкие трещащие звуки доносились из ее рта, пока она жевала. Мгновение спустя она проглотила. «Мм. Хрустящая. Вкусно».
Она не дала Гарине ни единого шанса попросить вернуть ей еду. За несколько секунд Ли разделалась с большей частью шипастой рыбы, оставив Гарине только ту еду, которую дала ей Ли.
Бросив последний взгляд на Ли, Гарина взяла с тарелки Ли одну из более простых в поедании рыбин и отправила ее в рот. И, даже несмотря на холодные черты лица, по ее лицу пробежал восторг.
«На самом деле очень вкусно», — согласилась Гарина.
Катастрофа, казалось, была предотвращена, и все дружно принялись за еду. Ли, как обычно, закончила первой, но и остальные не заставили себя долго ждать. Еда была потрясающей, и вскоре все тарелки были очищены до блеска.
Ли издала ругательство и потерла рот.
«Я прикусила язык», — сказала Ли, раздраженно сморщив нос. «Не понимаю, как ты не укусила себя, пока мы разговаривали. Эти зубы слишком длинные».
«Ты… скопировала мои зубы?» с недоверием спросила Гарина.
«Ага. Я же сказала, что они выглядят круто, правда?» спросила Ли, одарив Гарину широкой открытой улыбкой. «Правда, они не очень функциональны. Зачем ты сделала их такими большими? Из-за того, что они выглядят круто?»
Гарина опустила взгляд на свою пустую тарелку, затем прочистила горло. «Я бы никогда не приняла решение по такой ничтожной причине. Меня волнует только достижение моих целей, а не то, как я при этом выгляжу».
Ли пожала плечами. «Ладно. Спасибо за рыбу. Она была вкусной».
Гарина нахмурила брови. «Я тебя совсем не понимаю».
«Спасибо».
«Это был не комплимент», — сказала Гарина. «Твой заказ был явно лучше моего. Зачем ты поменяла наши тарелки местами, а потом благодарила меня за то, что я дала тебе худшую?»
«Потому что мне показалось, что тебе не нравится та шипастая штука, а я знала, что она мне понравится так же, как и то, что я заказала, так что больше людей будут довольны, если мы поменяемся».
«Между нами ничего нет. Более того — мы явно прямо противоположны. Твой взгляд на жизнь глуп и инфантилен. Какой смысл делать что-то подобное?» потребовала Гарина. «У нас нет причин помогать друг другу».
«Мне не нужна причина. Делать людей счастливыми — это весело, и не то чтобы я от этого становилась грустнее». Ли просто пожала плечами. «И тебе моя рыба понравилась больше, чем твоя, верно? Значит, я оказалась права. Значит, ошибалась ты, а не я».
«Ты хочешь сказать, что мое принятие твоей рыбы равносильно проигрышу в нашем споре?»
«Агась».
«Но это здесь совершенно ни при чем!»
«Это ты взяла рыбу», — с усмешкой сказала Ли. «Я отдала ее тебе не потому, что боюсь тебя. Как ты это оправдаешь?»
Гарина открыла рот, но тут же закрыла его, нахмурив брови в крайнем замешательстве. Ной не винил ее. В половине ситуаций он тоже не понимал Ли.
Официант вернулся к их столику, и все расплатились за еду. Цены были высокими, но Ли даже не моргнула, когда ей пришлось платить за еду. На всех ушло около пятидесяти золотых, что было неприлично дорого для одного приема пищи, но Ной не мог отделаться от ощущения, что оно того стоило.
«Хорошо. Приятно было познакомиться», — сказала Ли. «Теперь я хочу спать. Мы можем идти назад?»
«Конечно», — облегченно рассмеялся Ной. Было похоже, что они все-таки выберутся из этой ситуации без драки. «Было очень приятно провести время. Надеюсь, вы оба найдете то, что ищете».
«Спасибо», — сказал Ферд и поднял руку в знак прощания, когда группа Ноя уходила.
Они с Гариной молча сидели за столом, пока не подошел официант, чтобы выгнать их и освободить место для следующих клиентов.
***
«Почему вы сократили мое имя?» спросил Фердинанд.
Гарина пожала плечами. «Не хочу, чтобы о тебе распространялись слухи. Это могло бы привести сюда еще больше крыс из вашей церкви, чтобы доставать меня. Гораздо легче справляться с ситуацией, если никто не знает, что с тобой случилось».
Это была угроза, но для Гарины она выглядела странно пустой. Фердинанд слегка нахмурился.
«Вы какая-то… не такая», — неуверенно произнес Фердинанд, наполовину удивляясь, почему он вообще заговорил. Гарина ни разу не говорила о себе, да и он сам не затрагивал личных тем. Их способность путешествовать вместе была построена исключительно на непонимании друг друга.
Как только Гарина узнает, что я пришел сюда с намерением нарушить одно из правил, мне конец. Я уже слишком много раз оступался, так что самым мудрым поступком было бы просто промолчать.
Так почему же я заговорил?
«Что это должно означать?» спросила Гарина, остановившись у каменной скамейки парка, мимо которого они проходили. Они вышли из ресторана несколько минут назад и с тех пор продолжали идти в молчании. Гарина смотрела в переплетение листвы, частично отвернувшись от него.
Я же не могу просто сказать «ничего». Это только еще больше ее разозлит.
«Вы меньше… вы», — сказал Фердинанд.
«Ты что, хочешь, чтобы я кого-то убила?» спросила Гарина, фыркнув. «Или, может быть, поугрожала тебе?»
«Не скажу, что мне будет от этого легче, но, полагаю, это будет казаться более нормальным. Но, пожалуйста, воздержитесь от убийства тех, кто в этом не нуждается».
«Я же чертова Привратница (1)», — сказала Гарина, повернувшись лицом к Фердинанду. Она выглядела такой расстроенной, какой он ее никогда не видел. «Неужели ты думаешь, что я стану убивать случайных людей, которых защищаю? Ты действительно считаешь, что это то, за что я выступаю?»
«Я не знаю», — честно ответил Фердинанд. «Я не так уж хорошо вас знаю, Гарина. Я знаю женщину, которой вы должны бы быть, и слухи не совсем соответствуют тому, кем вы на вид кажетесь, но это не значит, что я знаю вас полностью. То, что я не думаю, что вы что-то сделаете, не означает, что вы на это не способны, — напротив, я подозреваю, что заявление о том, что вы не способны на что-то, скорее всего, заставит вас сделать именно это».
Гарина издала короткий смешок. «Честный до мелочей. (2) Наверное, мне следовало этого ожидать».
Как будто все, что мы обсуждаем, действительно честно.
«Что ты думаешь об этой маленькой демонице?» спросила Гарина, резко сменив тему. «Для 3-го ранга она была ужасно самоуверенной. У нее довольно неплохой рот. Должно быть, для тебя это был весьма неприятный опыт — ведь Церковь Упокоения презирает демонов, не так ли?»
«Это было… странно», — сказал Фердинанд, склонив голову в знак согласия. «Она не похожа ни на одного демона, которого я когда-либо встречал. Она была искренней, но Церковь, скорее всего, будет с ней враждовать, если она достигнет седьмого ранга и покинет эту империю. Я не ожидал встретить здесь кого-то с такими пламенными взглядами».
«Я тоже не ожидала». Гарина села и закинула одну ногу на другую. Фердинанд несколько мгновений неловко стоял рядом с ней, а затем медленно опустился на скамью рядом. Прошло несколько мгновений, прежде чем Гарина снова заговорила. «Однако ты не сказал, поверил ли ты в то, что она говорила».
«Я думаю, она наивна. Я не согласен с вашими взглядами на власть, поскольку они прямо противоположны мнению Церкви. Упокоение говорит, что…»
«О, к черту твоего бога», — огрызнулась Гарина. «Дай мне твой собственный ответ».
«Я думаю, она достойна восхищения», — сказал Фердинанд, и на его губах заиграла легкая ухмылка. «У меня никогда не было таких твердых взглядов на что-либо. Я присоединился к Церкви, потому что один из их магов пришел в мою деревню, когда я был молод, и спас ее от могущественного монстра».
«По-моему, это довольно четкая точка зрения», — сказала Гарина. «Ты вступил в Церковь в поисках силы».
Фердинанд рассмеялся. «Нет. Я присоединился, потому что это была безопасность. Я знал, что мой дом пережил первое нападение, но Церковь не всегда будет рядом — и поэтому я пошел с ними. Я учился не потому, что мне была важна магия, а потому, что я хотел жить».
«Значит, ты совсем не веришь в их учение?» Гарина скрестила руки. «Ты, пожалуй, много проповедуешь для человека, которому все равно».
«Это еще одна вещь, которую я взял на себя. Я не не согласен с Церковью Упокоения», — ответил Фердинанд, все еще не понимая, почему он сообщает Гарине так много информации. «Я считаю, что они творят добро в этом мире. Они дали мне могущественные Руны и позаботились о том, чтобы я ни в чем не нуждался, так что по большей части я выполнял свою работу добросовестно. С другой стороны, Ли действительно верила в то, что говорила. Я нахожу это достойным уважения».
«Так ты согласен с ней или нет?» потребовала Гарина. «Хватит уклоняться от ответа на этот чертов вопрос».
«Она много чего говорила», — осторожно сказал Фердинанд. «Не со всем из этого я согласен, но с кое-чем — да. Я считаю, что могущество — это средство достижения цели, а не конечная цель, и погоня за ним не приносит удовлетворения. Однако я не отношусь к любви так серьезно, как она. Возможно, если бы я завел какие-нибудь значимые знакомства в Церкви, мог бы, но, увы, этого не произошло».
Гарина откинулась назад, глядя в ночное небо. «Значит, ты не согласен с тем, что сила — это единственное, что нам нужно?»
«Да. Я не думаю, что сила заставляет людей уважать тебя. Она заставляет их бояться тебя».
«Нет ничего плохого в том, что тебя боятся. Это ничем не отличается от благоговения, которое вызывает аватар вашей Церкви».
«Так и есть», — согласился Фердинанд. «И я полагаю, что оба пути одинаково тоскливы».
«Ты вдруг стал совсем философом. Ты решил, что больше меня не боишься?»
«По-моему, любой, кто вас не боится, — дурак», — сказал Фердинанд с сухим смешком. «Но я провел достаточно времени в вашем присутствии, чтобы поверить, что вы не станете убивать меня без причины. Возможно, вы докажете, что я ошибаюсь».
Гарина хмыкнула. Фердинанд украдкой взглянул на нее краем глаза и с удивлением обнаружил, что она изучает землю, слегка нахмурив губы и опустив взгляд.
«Не уверен, что это много значит, но я нахожу ваше общество довольно приятным, когда вы не пытаетесь меня убить», — сказал Фердинанд. «В одиночку путешествовать было бы скучно».
Гарина подняла на него глаза, на ее лице промелькнуло удивление, но тут же угасло. «Очень смешно. Но смягчить меня не получится. Я предпочитаю, чтобы мои мужчины были напуганы».
«Тогда, подозреваю, у вас редко бывают проблемы в этом плане».
«Льстец», — сказала Гарина, закатив глаза. В животе у нее заурчало, и она прочистила горло, когда Фердинанд бросил на нее изумленный взгляд.
«Вы все еще голодны?»
«У тебя с этим проблемы?»
«Нет. Это был просто вопрос». Фердинанд потянулся в сумку и достал завернутый пакет, в котором оказался бутерброд. Бутерброд изрядно помялся, но все равно выглядел в основном так, как и должен был. Он протянул его. «Вот».
Гарина посмотрела на бутерброд, затем взяла его из его рук. «Ты говорил, что у тебя больше не было».
«Я соврал».
«У тебя есть еще?» По тону Гарины было ясно, что повторная ложь не лучшим образом скажется на здоровье Фердинанда.
«Боюсь, что нет. Это все. Я приготовлю еще завтра».
Гарина хмыкнула. Она откусила от бутерброда, и еще несколько секунд они сидели в молчании. Фердинанд занялся изучением сада. Это был не самый красивый сад, который он когда-либо видел, — у Церкви был грандиозный сад, который мог бы посрамить все, что имелось в Империи Арбалет.
Нет, сад перед ним был довольно простым. В некоторых отношениях он был почти уродлив. Лианы были острыми и колючими, а цветов было слишком мало. Даже запахи были слабыми — и все же он был довольно приятным.
Гарина тронула Фердинанда за плечо, и он чуть не подпрыгнул от неожиданности. Опустив взгляд, он увидел, что она протягивает ему половину бутерброда. Моргнув в недоумении, он взял его.
«Не привыкай к этому». Глаза Гарины были устремлены на сад перед ними. «И в следующий раз приготовь побольше».
«Я буду иметь это в виду».
— — —
П.:
(1) — Gatekeeper, очевидно, «должность» Гарины, перевела как Привратница, однако еще можно предложить что-нибудь более пафосное, если захочется.
(2) — В оригинале Гарина говорит «Honest to a T». «to a T» или «to a tee» — это, оказывается, разговорное выражение, имеющее примерное значение «идеально» или «точно», ну и вполне переводится как «до мелочей».
