Руджер пристально посмотрел на студента, стоящего перед ним.
Это был первокурсник из аристократов, Мартин Кандак.
Неподалеку от него также стояло несколько студентов-дворян, активно поддерживающих решительный поступок своего однокурсника.
Будто он был их представителем.
На всякий случай Руджер поставил вокруг звуконепроницаемый барьер, и Мартин, казалось, этого не заметил. Такие меры были необязательны, однако мужчина решил перестраховаться.
После этого он внимательнее присмотрелся к ученику, стоящему перед ним.
Юноша заметно нервничал и выглядел так, будто слегка сожалел о сказанном, но при этом источал решимость отстоять свою позицию до конца.
— Хорошо, Мартин Кандак. Ты собираешься бросить этот курс?
— …Да.
— В чем причина?
Неужели это не очевидно?
Несмотря на внутреннее недовольство, Мартин ответил честно и решительно.
— Потому что я не считаю правильным тратить время на эти бесполезные занятия.
— Почему ты считаешь их бесполезными?
— …Я студент Теона и потомственный дворянин. Однако вместо того, чтобы изучать магию и улучшать свои навыки, я вынужден сидеть здесь и заниматься этими утомительными упражнениями.
Мартин вырос в знатной и обеспеченной семье, поэтому, прибыв в Теон, он впервые столкнулся с жесткой конкуренцией.
Это еще можно было терпеть. Однако интенсивная физическая подготовка была невыносима.
Тем не менее, руководителем этого курса был профессор Руджер Челичи, поэтому юноша смиренно выполнял все, что требовалось. Но, когда желанных результатов не появилось спустя несколько дней, его терпение лопнуло.
— Даже если я не буду так себя истязать, магический зверь все равно рано или поздно появится.
— Мартин, я спрошу только одно. Чувствовал ли ты угрозу своей жизни во время экскурсии?
На этом вопросе юноша сконфузился.
На самом деле, ему повезло, Мартин был далеко от поля боя и смог быстро эвакуироваться в безопасное место, поэтому только слышал истории о нападении химер и разрушительной черной буре. Он чувствовал облегчение от того, что в результате этого инцидента никто не умер, однако также был рад, что его это не коснулось.
Но открыто признаться в этом юноше было слишком неловко.
— …Почему вы спрашиваете об этом?
— Потому что человек, прошедший через что-то действительно опасное, ни за что не станет бросать этот курс.
— Это…
— Но я понимаю твое решение.
Мартин с удивлением посмотрел на Руджера.
Честно говоря, он думал, что профессор будет сильно оскорблен его заявлением и впадет в ярость. Однако вместо этого Руджер принял его слова с пониманием.
— В конце концов, это действительно неприятно: подвергать свое тело агонии, которую никогда раньше не испытывал. Очень сложно выдержать это, особенно не видя перед собой результатов таких усилий. Некоторые студенты, к тому же, уже смогли перейти на следующую стадию, поэтому ты, должно быть, почувствовал себя отстающим.
Мартин невольно кивнул.
Слова Руджера были так точны, будто он заглянул прямо к юноше в душу.
Этот факт, однако, заставил Мартина только сильнее напрячься, так как он не хотел вслух признавать собственную слабость.
— Поэтому я и сказал, что эти занятия бессмысленны.
— Как ты пришел к такому выводу?
— Если бы все было по-другому, мне бы не пришлось бежать здесь в поте лица.
— У тебя не получилось, поэтому ты считаешь, что этот курс ошибочен. Верно?
Руджер все еще не злился и выглядел спокойным.
Видя это, Мартин решил озвучить то, что давно зрело у него на душе.
— Меня обучали магии с детства. Хотя мой талант, может быть, и не самый выдающийся в Теоне, однако я уверен, что по уровню своих базовых навыков не уступаю другим.
После этих слов Мартин взглянул на нескольких студентов, медитирующих вдалеке.
Это были не такие же дворяне, как он, а простолюдины.
Они уже смогли обнаружить внутри себя яйцо зверя, пока сам Мартин и большая часть аристократов были вынуждены продолжить бежать. Это заставляло юношу чувствовать себя неполноценным.
В конце концов, почему тот, кто учился больше и дольше, должен был отставать?
Он бы смирился, если бы уступал другому аристократу, который получил такое же образование и подготовку.
Однако не простолюдину.
Разве эти ребята не начали серьезно изучать магию только после того, как поступили в Теон?
Мартин не мог признать тот факт, что такие люди обошли его.
— Так ты хочешь сдаться? Из-за того, что после стольких часов работы, так и не получил желаемого результата?
Холодный голос Руджера быстро остудил его ум, и Мартин, сглотнув, кивнул.
Ему пришлось найти в себе много смелости для такого тривиального поступка. Ведь соперников перед ним был Руджер Челичи.
Новый профессор Теона, в котором, однако, никто не видел неопытного новичка.
Придя на свою должность, он преподавал и демонстрировал новые и революционные виды магии и даже смог меньше, чем за полгода, дослужиться до места директора по планированию.
Директор Элиза доверяла ему, и мужчина, как говорят, сыграл значительную роль в борьбе с Армией Освобождения. По Теону до сих пор ходили восторженные рассказы о том, как он спас людей в Хрустальном дворце от нападения химер.
Из-за этого многие студенты-аристократы, ранее негативно настроенные против нового профессора, кардинально поменяли свое мнение. С тех пор холодная и отстраненная личность Руджера стала пользоваться среди сотрудников и учеников Теона еще большим авторитетом и уважением.
И теперь Мартину пришлось столкнуться с этим человеком лицом к лицу.
— Да, я сдаюсь. И считаю, что ваши методы преподавания неправильные.
Помимо отказа от посещения курса, он также осмелился раскритиковать чужой подход к обучению.
Это заявление, очевидно, переходило все границы.
И Мартин прекрасно это знал.
В тот момент, когда эти слова сорвались с его губ, он понял, что пути назад уже не было. Однако у него не было другого выбора, кроме как пойти на такие меры.
После этого Руджер все также продолжил молча смотреть на студента, и Мартин тихо сглотнул, утерев со лба холодный пот.
Что теперь будет делать профессор?
Выгонит его? Или начнет оскорблять при всех? А может быть даже решит поднять руку?
В голове юноши проносились тысячи разных возможных сценариев, каждый из которых был хуже и хуже предыдущего, и он, приготовившись, опустил глаза в пол.
Внезапно Руджеру вдруг открыл рот.
— Я понимаю.
— Ч-что?
Мартин шокировано поднял голову и уставился на профессора.
Неужели он так легко примет это?
Ощутив облегчение, юноша почувствовал себя глупцом из-за того, что беспокоился о чем-то таком.
— Я не настолько бессердечен, чтобы заставлять тебя делать то, что тебе категорически не нравится. Быть может, этот курс действительно ни к чему не приведет, и это будет означать, что я ошибся в своих методах.
После этих слов Руджер замолчал и внимательно посмотрел Мартину прямо в глаза.
У мужчины был удивительно ясный и завораживающий взгляд, будто за эти несколько мгновений он успел заглянуть во все потаенные уголки чужой души.
— Если ты окажешься прав, я признаю свою ошибку.
— Вы серьезно?
— Однако я не думаю, что правильно называть своими те мысли, которые были тебе навязаны третьей стороной.
— …!
Мартин чуть не задохнулся, услышав эти слова.
— Н-нет, это не то…
Внезапно юноша замолчал и пристыженно склонил голову.
Руджер уже все знал.
Сначала могло показаться, что Мартин действительно подошел к Руджеру только для того, чтобы заявить о бесполезности лекции, однако на самом деле все было не так.
Честно говоря, в первые пару дней юноша действительно не видел в этих занятиях смысла, однако понемногу он стал обретать понимание и уже мог видеть значительный прогресс.
Что же насчет простолюдинов… конечно, это обстоятельство слегка ранило его эго, однако Мартин, как человек, с детства знакомый с магией, понимал, что в призыве магического зверя основную роль играли осознанность и талант.
В практике он был твердым середнячком, однако превосходно знал теорию и всегда получал за нее хорошие оценки. Он все еще был неопытным студентом, но, по крайней мере, он хорошо знал, что у него получалось, а что — нет.
Поэтому Руджер сделал вывод, что подтолкнуть такого ученика к бунту могло только одно — внешнее давление.
«Кто-то очень сильно постарался, чтобы сорвать урок…»
Главным кандидатом для этого был глава аристократической фракции, Хьюго Борутаг.
Он тайно подстрекал нескольких студентов, в том числе и Мартина, открыто уйти с лекций Руджера, чтобы он мог подать директору прошение об упрощении этого бесчеловечного курса. С первого взгляда казалось, будто он просто беспокоился о благополучии студентов, когда на самом деле лишь хотел тем самым насолить Элизе, выставив одного из ее главных союзников в негативном свете.
Юноша был не глуп и прекрасно понимал истинные мотивы Хьюго, однако не мог отвергнуть его слова, потому что старый профессор был тесно связан с его семьей.
Внезапно юноша вспомнил их последний разговор.
— Мартин. Как поживает твой отец?
— …у него все хорошо.
— Замечательно. Все-таки при поддержке семьи Борутаг ваш бизнес значительно вырос, так что ему не на что жаловаться.
— …
Этими словами мужчина недвусмысленно намекал на то, что семья Кандак была должна ему, так как в прошлом семья Хьюго уже оказала им услугу.
С виду все было честно, однако при ближайшем рассмотрении его заявление полностью теряло смысл, так как Кандак до сих пор были вынуждены выплачивать Борутаг проценты, которые уже давным-давно перекрыли всю сумму долга. К тому же сам Хьюго никак не участвовал в помощи и даже не являлся главой семьи, чтобы иметь право требовать долг.
Отец Мартина давно подозревал, что рано или поздно подобная ситуация могла случиться, поэтому успел заранее подготовиться к возможным последствиям и минимизировал ущерб.
Но юноша был еще слишком молод и неопытен, чтобы заглядывать так далеко вперед, поэтому на него завуалированная угроза Хьюго сработала.
— Мартин, если ты выразишь свой протест против этих ненужных занятий и сможешь повести за собой однокурсников, я смогу написать тебе прекрасную рекомендацию, с которой после окончания академии ты сможешь поступить, куда захочешь.
— Это…
— Разве это так сложно? Тебе просто нужно быть мужчиной и решительно сказать «нет». В тех занятиях все равно нет смысла.
Мартин ничего не смог на это ответить.
Он должен был отказаться от этого абсурдного предложения, однако его губы будто онемели. Хьюго, видя его нерешительность, пренебрежительно цокнул языком и, скривившись, пригладил свои усы.
— Мистер Хьюго, я…
— По твоей реакции сразу становится понятно, что верить в твою надежность было ошибкой. Тцк. По доброте душевной я дал тебе шанс, а ты так бездарно решил выкинуть его прочь.
— Н-нет, понимаете…
— В любом случае, есть еще много людей, помимо тебя, к которым можно было обратиться. Тем не менее, я выбрал именно тебя, потому что был ранее знаком с твоим отцом. Глава Кандак наверняка бы разочаровался, если бы сейчас увидел тебя.
Мартин в поражении закрыл глаза и сжал кулаки.
— …Я сделаю это.
У него не было другого выбора, кроме как сказать это.
Наконец вынырнув из воспоминаний, Мартин еще раз ошеломленно посмотрел на Руджера.
— Как вы догадались?..
— Разве когда студент, до этого спокойно и добросовестно ходивший на занятия, внезапно решит уйти по совершенно надуманным причинам, его учитель не посчитает это подозрительным?
— Ха… но я ведь всего лишь один из восьмидесяти студентов этого класса…
— Моего класса.
После этих слов, наполненных непередаваемым авторитетом, Мартин вздрогнул.
Ему было безумно стыдно перед человеком, стоящим перед ним.
Каким же жалким, наверное, он выглядел в глазах Руджер. Словно маленький попугай.
В конце концов, после всего того, что он наговорил, юноше самому от себя становилось тошно, что уж говорить об учителе, который, наверное, теперь действительно выгонит его.
Неожиданно Руджер заговорил более тихим и мягким голосом, обращаясь к побледневшему и молчаливому студент.
— Мартин Кандак. Я считаю тебя очень старательным и талантливым учеником, поэтому у меня нет намерения обвинить или упрекнуть тебя в данной ситуации. Однако я хочу, чтобы ты четко и ясно ответил на один мой вопрос.
— Какой?
— Ты правда уверен, что хочешь бросить этот курс?
Руджер открыто и ясно взглянул на юношу.
В последней отчаянной попытке сопротивляться, Мартин тихо ответил:
— Я ведь уже достаточно сказал по этому поводу.
Руджер, однако, никак не отреагировал на эти слова, продолжая ждать.
Он хотел услышать его собственные мысли.
— ….На самом деле я… я бы правда хотел продолжить ходить на эти занятия. Однако мое мнение в данном случае бесполезно. Если не я, тогда на класс пожалуется кто-нибудь другой.
— Полагаю, так и будет. В конце концов, тот человек вряд ли отступиться так легко. И, если не получится действовать через тебя, он наверняка попытается использовать кого-то другого.
Мартин смущенно кивнул, будто сам был в этом виноват, хотя Руджер ни в чем его не винил.
— Если бы эти занятия не принесли результатов, это можно было бы использовать против меня. Однако, увы, больше этот аргумент не сработает.
— Почему?
— Посмотри туда.
Мартин обернулся и, взглянув в указанном направлении, в неверии раскрыл глаза.
— Магический зверь?
Прямо посреди толпы медитирующих студентов появился первый фамильяр.
