В дворце Столицы Джеорала находилось два зала аудиенций. Основной, тронный зал, сейчас пустовал, зато вот скрытая за магическими печатями палата ждала своего весомого гостя. Все, кто знал об этом помещении были либо ликвидированы, либо им промыли мозги. Оно довольно нечасто использовалось, и даже принцессы Флер и Норн были здесь лишь несколько раз. И вот, огромная адамантитовая дверь открылась, дабы впустить темнокожего священника и двоих сопровождавших его рыцарей. Стоило им лишь переступить порог, как врата захлопнулись, а поверх них активировался ещё и магический барьер. Только члены семейства Джеорал могли активировать отпирающее заклинание, и ни звука не проникнет наружу, какие бы ужасы не творились внутри. Любой бы запаниковал, оказавшись внутри, но только не он. Крепкий мужчина в шляпе и священнической робе лишь вежливо улыбался.
— Добро пожаловать, герой пушки Буллет, — поприветствовал гостя восседавший на троне морщинистый коронованный мужчина за сорок, пребывавший, тем не менее, в великолепной физической форме. Звался он Маргурт Рикил Джеорал — монарх названного в честь его рода королевства.
— Ваше Величество, давно не виделись. Прошу вас называть меня «святой отец», мне так будет удобнее, — проговорил канонир в небольших очках, лишённый своей внушительной серебряной пушки перед входом в комнату. Он был последним из оставшихся под прямым руководством короны героем. Сильнейшим из этих десяти видных людей, пожалуй. Обычно он скрывал свой выдающийся статус, предпочитая проводить время в своём прилегавшем к недавно построенной церкви Элдорана сиротском приюте. Буллет пользовался огромной популярностью, да и дети его любили. До определённого момента…
— Тебе известно, зачем я тебя призвал? — грозным голосом вопросил король.
— Полагаю, вы хотите, чтобы я разобрался с героем-целителем? — ответил святой отец, сжимая свои и так узкие глаза ещё сильнее. У него была целая сеть информаторов, не связанная никак с официальными представительствами королевства. Великан не доверял этому государству. Он прекрасно понимал, что его не убрали только потому, что он со своей пушкой мог быть полезен. Стоило ему только впасть в немилость, как его настигнет смерть. Именно поэтому он никогда не позволял обезоружить себя.
— Лишь герой способен убить героя. Моя дочерь пала от рук героя-целителя, который к тому же ещё и направил её на путь предательства родины. Пытками или же изменением сознания. Теперь она в его власти. Лишь ты способен выстоять против двух героев сразу, — вымолвил правитель, в чьём голосе не было ни капли сочувствия к утраченной принцессе.
— Я правильно понимаю, что вы хотите видеть Её Высочество Флер скорее мёртвой, нежели спасённой? — спокойно уточнил герой пушки.
— Пожалуй. Спаси её, если будет возможность, но твой приоритет — гарантированная ликвидация этих двоих, — приказал монарх, лицо которого искривилось гадким презрением. Один только герой-целитель, что мог убивать касанием, уже был достаточным поводом для беспокойств, но если на его стороне будет ещё и героиня магии, величайшая заклинательница мира. Рикил отчаянно закрывал рты всем, кому можно, дабы не разрушать мораль солдат, но свидетелей было слишком много, особенно в Раналите, что уже не первую неделю достойно держала осаду. Потому-то слухи и ширились. Но опасными были даже не сами магические силы героев, а их слова о равенстве и братстве, которые так некстати распространились из южного города Бранька аж до самых северных окраин Джеорала. Одно её выступление там грозилось повергнуть столпы государственной власти. Церковь Фарана уже страдала от повсеместных восстаний, как людей, так и нелюдей. Народ начал сомневаться, да и союзные государства стали задавать неприятные вопросы. Если так будет продолжаться и дальше, то маски придётся сбросить. Но не сейчас. Сейчас можно было решить кризис, уничтожив героя-целителя и, по возможности, вернуть героиню магии. Или убить, если это окажется невозможным. Флер, в отличие от разочаровавшей семью Норн, имела за спиной немало успехов, но если возникнет нужда, её печать героя есть кому взять на себя.
— Как прикажете… Хотелось бы сказать, но я не могу. Он, пусть и с некоторыми ухищрениями, одолел великую полководицу Норн, а также одолел в сражении в бою одного из трёх наших поборников, Соколиного глаза. Я на такого врага не пойду, — пожал плечами Буллет. Было три причины, почему его называли сильнейшим героем. Первая: великолепная огневая мощь его божественного орудия, что разило далеко, точно и часто. На фоне разрушительной мощи героини магии, Таслам смотрелся слегка блекло, зато била эта пушка явно дальше. Вторая причина заключалась в том, что Буллет обладал обширным боевым опытом, для которого высокий уровень был лишь придатком. Да, Буллет был героем лишь около трёх лет, но до обретения печати он уже двадцать лет был военным. Не то что пробудившиеся два года назад неопытные Флер и Блейд. Ну а третья причина заключалась во всеобъемлющей осторожности героя. Он не переоценивал и не недооценивал свои силы. Мужчина не подвергал свою жизнь лишним опасностям. Никому не доверял и всегда задумывался о гарантиях своих успехов. И только поэтому он был ещё жив.
— Уважаемый святой отец, неужели мы так многого просим? Мы готовы оказать вам любую поддержку, в том числе и солдатами. Если желаете, то под ваше командование отправится даже зачисленная в стан трёх поборников в связи с кончиной Соколиного глаза мастер меча — Клехия Крайлет. Полагаю, теперь твоя миссия вполне выполнима, — ответил Пром, но вместо ожидаемой реакции, Буллет лишь начал усмехаться ещё ехиднее.
— Дело не в людях. Герой-целитель настолько могуч, что я и вовсе не вижу пределов его сил. Из того, что нам известно, он использовал на герое магии некую силу изменения сознания, клинком он владеет не хуже мастера меча, может исцелять оторванные конечности, да ещё и имеет целый рукав козырей. И с вот этим чудовищем в союзе с Флер вы хотите, чтобы я сражался? Это же безумие, — парировал канонир, что своими силами собирал сведенья о рыжеволосом юноше. О его новом имени, о его делах в Раналите, о том, как он прибыл в Браньку, и какого шороху там навёл, явившись на заседание к Адриану Мирту, после чего исчез в глубинах северных земель демонов. И ведь список союзников на одной только Флер не заканчивался. С ним было ещё две могущественные спутницы, а также по всем основаниям можно было полагать, что и Норн постигла та же судьба, что и её сестру. И это всё ещё при том, что Соколиного глаза он одолел самостоятельно. Что же до предлагаемой королём Клехии Крайлет, то с ней с вероятностью в семьдесят процентов он мог победить героя-целителя, но Буллет серьёзно сомневался в её верности короне. И это ещё учитывая, что Кир был даже не на пике своих сил.
— Ты хочешь ослушаться меня, святоша?! — Рикил понемногу терял терпение, уже задумываясь, стоило ли ему снимать маску, чтобы подчинить священника.
— Нет, что вы? Это же немыслимо. Подумайте сами, отправляется экспедиция во главе с принцессой Норн, и что в итоге? Их разбили. Героев магии и меча больше нет, Соколиный глаз мёртв, а теперь представьте, как отреагируют остальные страны, если погибнем мы с Клехией. Наши соседи уже точат клыки, поэтому так я забочусь о своей любимой Родине! — улыбчиво высказался герой пушки. И в словах его был неоспоримый смысл. Многие ненавидели Джеорал за его жадность в отношении требования всевозможных ресурсов, якобы с целью поддержки «щита человечества». Щита, который не стеснялся давить несогласные с его политикой страны, и чью репутацию здорово подпортили бушующие на востоке восстания. А вместе с этим речь принцессы Флер в Браньке, только укрепила позиции идеологий мирного сосуществования не только вокруг Джеорала, но и в нём самом. Единственное, что удерживало шаткий баланс — наличие в распоряжении монархии сверхлюдей-героев и гения тактики и дипломатии в лице принцессы Норн. Стоило потерять ещё и героя пушки, как Джеорал разорвут на куски. Если только не окажется…
— Твои отговорки меня не волнуют. Это приказ. А если ослушаешься, истинный смысл твоего приюта станет достоянием общественности, — пригрозил король, ведь только на поверхности его воспитанники получали образование и выходили в свет. Нет, так везло немногим, и то, чтобы стать частью разведывательной сети канонира. Буллет был больным на голову гомосексуалом, и иначе как с мальчиками сексом не занимался. И последние три года в приют темнокожий мужчина брал только красивых юнцов. Он их растил, любил, обучал, а потом приносил их в жертву своей страсти. И самых неудачливых ждала страшная участь быть убитыми и забальзамированными безумцем, когда те достигали пика своей красоты, ведь вскоре после расцвета мальчики становились мужчинами, а психопат этого стерпеть не мог. Прошлой ночью от его безумия пал ещё один ребёнок. Для сумасшедшего канонира момент сохранения в вечности был наиболее возбуждающим. И если эти некрофильские фетиши вскроются, Буллету придётся ой как несладко.
— Господи великий, а вот этого мне не надо. Я тогда не творить своё искусство. Я понял вас, Ваше Величество, я сделаю всё возможное, чтобы одолеть героя-целителя, — произнёс герой пушки, демонстративно поклонившись.
— Вот так-то лучше, «сильнейший» герой, — вымолвил Рикил. Ну а тем временем Буллет думал, как бы ему сбежать из страны. Да, в Джеорале удобно жилось, из казны он получал огромные жалования, имел множество полезных связей, поддержку королевской семьи и мог выбирать себе лучших сирот. Если бы не его статус, было бы практически невозможно скрывать свои больные увлечения. Вместе с тем канонир хотел себе Кира. Сломить его, подчинить, а потом забальзамировать. Впрочем, Буллет изо всех сил пытался сохранять остатки адекватности, дабы по крайней мере не делать глупостей, которые сведут его в могилу. А идти на героя-целителя — это как раз одна из таких. Нет, самым лучшим способом было сбежать куда-нибудь и отстроить свой рай уже на новом месте. И если он сможет уйти из этой палаты живым, то первое, что он сделает — это изнасилует оставшихся мальчиков до смерти и исчезнет за границу. Видел он очарование и в смерти «несозревших» юнцов.
— Я обязательно вернусь к вам с победой. Полагаю, моя аудиенция окончена? — спросил темнокожий великан. Он желал как можно скорее отправится к Киру, в которого он влюбился с первого взгляда на плакаты с его лицом. В своей келье он собрал их целую кучу, дабы извергать на них своё семя. Он был тем самым идеальным юношей, от любви к которому психопат терял голову. Однако как бы ему не хотелось сорваться и побежать за ним, победа требовала определённых приготовлений. В том числе и сейчас.
— Нам отрадно видеть тебя на нашей стороне, святой отец Буллет… Ты этих слов ожидал услышать? — грозно вымолвил монарх, чьи рыцари вознамерились окружить героя пушки. Пушки, за которой он инстинктивно потянулся, но его плечо Таслам не отягощал.
— Мне показалось, или вы вознамерились умертвить меня, Ваше Величество? — язвительно поинтересовался канонир в священнической робе.
— Больше всего в своей жизни я ненавижу лжецов. Таких, как ты, Буллет! — разгневался правитель, на чьё плечо вылезла чёрно-фиолетовая ящерка.
— О чём это вы? — улыбчиво спросил темнокожий мужчина. Даже несмотря на его внешнюю беззаботность, каждый его мускул был напряжён. Ни бдительности, ни хладнокровия он не терял.
— Наш дружок Хакуо выделил мне одно крайне интересное чудовище, с которым я могу читать мысли. В которых ты, к сожалению, вынашиваешь только план побега, — осудительно заявил Рикил, чьи рыцари наставили на священника оружие.
— Ха-ха-ха, и правда интересное. И не стыдно вам, что работаете с королём демонов? — ехидно упрекнул его герой пушки, осматриваясь вокруг. Против него стояли пять воинов в мифриловых доспехах и сам король. Шансы его были невысоки, особенно без Таслама...
— О, так тебя совсем не удивляет это? Как долго ты знаешь о нашем сотрудничестве? — вопросил порочный монарх, перекладывая ящерку себе в руку.
— Достаточно давно, — признался Буллет, не видевший смысла во вранье с этим питомцем короля. Вместе с этим, однако, он экспериментировал. Бывший разведчик уже имел дело с подобными созданиями в прошлом. Каждое из них было уникально в своём методе чтения мыслей. Канонир попробовал бегло пройтись по своим воспоминаниям, чтобы понять, сработает ли этот метод против короля. И да, это сработало, реакции не последовало. А значит, имелась возможность манипулировать врагом, уверенным в своём всеведении, скармливая ему только нужные мысли.
— Ты довольно сведущ, святой отец, достойный своего звания сильнейшего героя. Но каким бы могучим ты ни был, без своего оружия против моих преображённых рыцарей ты не выстоишь. Ты способный, но тобой трудно управлять. Но скоро ты переродишься моей пешкой, и эта проблема будет решена, — выговорил правитель, намереваясь повергнуть героя пушки своей нечестивой силой. А тот, тем временем, лишь пристально вглядывался в движения рыцарей, стараясь не допускать чтения своих мыслей. Он знал об этом, знал, что ему придётся сражаться с безмозглыми живыми трупами. «Позволить сделать себя одним из них? Нет уж, увольте» — пронеслось в голове священника. Одного лишь взгляда хватало, чтобы понять, что они не были ни людьми, ни демонами, ни даже чудовищами. Нет, это было нечто совершенно инородное.
— Ну уж простите, сдаваться у меня как-то совсем не получается. Позвольте дать вам совет, Пром! Вы слишком недооцениваете героев. Только поэтому герой-целитель так вас обставил, — выговорил Буллет, доставая из рукава небольшой пистоль, из которого во врагов устремилось шесть выстрелов — по одному на каждую голову, в том числе и в короля. Чёрно-фиолетовая ящерка была разорвана на мелкие клочки. Именно таким была истинная форма Таслама. Ведь стал бы бывший разведчик и шпион желать себе огроменное тяжеленное оружие, которое ну никак не скрыть? Нет, большая пушка была лишь усилителем без механизма огня. Каждый раз, когда Буллету приходилось сдавать оружие, пистоль оставался у него. Теперь оставалось только задуматься о плане побега. Лишь члены монаршей семьи могли открыть адамантитовые врата. Можно было их, конечно, взорвать, но для этого требовалось время. Ну а после придётся сразу бежать. Да, как бы прискорбно это ни было, но после убийства самого главного лица державы у героя не будет возможности забрать свою коллекцию.
— ПХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! — по залу пронёсся громогласный смех. Это был Маргурт Рикил Джеорал, чья разорванная магическим зарядом голова успела восстановиться. Да и рыцари тоже не остались лежать замертво. Под разорванными шлемами у там были пепельно-чёрные лица с синюшными венами, лишь отдалённо напоминавшие людей, которыми они когда-то были. Куски черепа и мозга обратились чёрным туманом и встали на место.
— Ну вы только посмотрите, как можно было деградировать до таких ужасных зверей? — выдал очередной упрёк улыбчивый Буллет. Канонир знал, на что идёт ещё с того момента, как его призвали в эту палату.
— Деградировали? Мы вознеслись! Ну же, Буллет, не сдерживай себя, убей нас ещё раз! И ещё раз! Твои силы не бесконечны! В отличие от наших! — вскликнул король, раздвигая руки в стороны. Все надежды на спасение у священника иссякли. Однако, он бы не пришёл в ловушку, если бы заранее не подготовился. Герой пушки знал, что Клехия Крайлет была шпионом героя-целителя. И чтобы она не попала в лапы врага, мужчина воспользовался всеми доступными ему средствами, чтобы задержать возвращение мечницы в Столицу хотя бы на два дня. Если бы не это, мастер меча уже была бы одержима тьмой. Всё, что он узнал, теперь направилось к ней в формате небольшого письма, после прочтения которого сребровласая воительница сменит курс и направится за Браньку к герою-целителю. Таким был подарок Буллета своему возлюбленному, и там же был подарок для неё. Канонир скорее тысячу раз умрёт, нежели позволит порочному монарху схватить своего милого Кира.
— Ах, мой милый Кир, я так хотел встретить тебя, полюбить… и убить! — воскликнул герой пушки, раз за разом убивая созданий тьмы. Но вот, перед лицом у него встало лицо юного целителя. И тот, в порыве страсти сорвал с себя штаны и начал бесцеремонно мастурбировать свой эрегированный член, не забывая при этом отстреливать постоянно возрождавшихся рыцарей. Да и умертвлял он их не бездумно, а только когда те подавали признаки движения после очередной гибели, дабы не тратить всю свою ману сразу. А вместе с тем он раздумывал над одним любопытным способом, как можно сохранить себя. И крайне вовремя, потому что маны осталось лишь на один выстрел.
— Уже выдохся, святой отец? Ну же, стань одним из нас! — произнёс король, вставая со своего трона.
— Извини, Пром, но я лучше останусь собой. Я решил быть только с теми, кого я люблю! — разбрызгивая своё семя по полу, ответил Буллет, всаживая последнюю пулю прямо себе в висок. На этом жизнь темнокожего канонира и оборвалась. Маргурт Рикил Джеорал ожидал такого исхода, но суицид не позволял убежать от судьбы одержимого тьмой.
— Ха-ха-ха-ха-ха! Самоубийство не спасёт тебя! Вознеси его, Рихарза! Из героя пушки получится великолепный герой! — потребовал довольный исходом аудиенции монарх, из чьей тени вышла женщина с фиолетовой кожей и с перепончатыми крыльями. Ничего не говоря, она улыбнулась и подошла к трупу темнокожего мужчины. А после начался ритуал. Вспоров свою ладонь, существо начало вырисовывать на мёртвом канонире печать из своей же крови. Однако, было нечто, чего ни он, ни она не заметили. Истинная причина и форма самоубийства Буллета. Заряд Таслама не просто прошёл навылет, нет, на мозгах безумного священника остался один крайне полезный знак, что не позволит ему потерять себя в беспроглядной тьме. В этом и заключалась истинная сила умудрённого опытом героя. Сильнейшего героя! Готовность безо всяких колебаний пойти на крайние меры, которые позволят ему достигнуть его возлюбленного Кира. Найти, полюбить, а затем убить.
