Два дня прошло с тайных переговоров, которые Киргот мог назвать более чем успешными. Хотя бы потому что у него так и не прибавилось врагов. Теперь под его дверью дежурили два крепких кабана, которые вместе с этим сопровождали Еву, куда бы она ни пошла. К ним юноша испытывал смешанные чувства. С одной стороны, они были верными союзниками его возлюбленной, и ожидать от них удара в спину не приходилось, но в то же время ему не нравилось, что его подсидели с место телохранителя претендентки на Чёрный трон.
— О чём задумались, мой лорд? — спросила Фрея, усаживаясь за стол рядом с героем-целителем. Ева и Элен наслаждались тем, как Сецуна как можно более прилежно читала им сказки демонических народов. О зайчике и драконе, о том, как ящер обошёл весь мир ради славы, а в итоге больше всего его ждали дома, о том, как глупого орка мудрый козёл направил на путь помощи ближнему. Принцесса могла прочесть десятки книг за пустяковый час, но разве в этом было удовольствие? Вот слушать успокаивающий голос своей ушастой подруги — это снимало стресс от тяжёлой умственной работы как ничто другое. Кроме секса, разве что, но глупо было бы полагать, что только из него состояла вся их жизнь. Чтение, игры, гимнастика, охота на чудовищ ради мяса и боевого опыта, спарринги между собой и с магом-целителем и обучение у него готовке, помощь железным кабанам в разоблачении конспирации звёздных зайцев, да даже учиться столярному ремеслу — чего только они не делали? Но чем же занимался Киргот? А он пристально наблюдал за лежавшим на столе яйцом. А восседало оно на мягкой подушке.
— Да так, знаешь, что я выяснил? Недавно к королю демонов приходил человек. Я думаю, что это был… — хотел было поделиться своими соображениями с колдуньей юноша, но…
— Мой отец, — закончила за него героиня магии, печально посматривая на сидевшую на в дальнем конце комнаты, вместе с Сецуной и Евой, Элен. Кроватей было две, а потому проблему очерёдности приходилось решать так — две на Киргота, а две развлекались сами.
— Почему ты так уверена? — поинтересовался молодой человек, доставая из своего подсумка зачарованные перья Евы. Он понял, как с ними работать, а потому теперь они отвечали не на команду «курлина», а на команду «тац».
— Сколько я себя помню… Вернее, из того, что я помню, он всегда предпочитал свой оккультизм заботе над нами, — выговорила колдунья с равнодушной улыбкой.
— Оккультизм? — переспросил Киргот. Такого в воспоминаниях принцессы он не видел, хотя и проходился по ним подробно в своё время.
— Иногда уходил из тронного зала под двор с райнарами, и даже через антимагическую защиту я ощущала великую тьму. Только сейчас я поняла, что это было, — поведала девушка. С той самой злополучной беседкой герой уже был знаком. Насколько ему было известно, именно там и должен был пойти в ход философский камень.
— Прелестно, злой колдун на троне. Ты не боишься? — съязвил юноша, вспоминая, как она требовала пурпурный камень у победившего сребровласую королеву мученика.
— Я не знаю, лорд Киргот, всё, что мне дорого, теперь здесь, со мной, — волшебница открыла свои чувства, и маг-целитель не смог не заметить, что именно с этой ранее жестокой женщиной у него неиронично сложились самые «дружеские» отношения.
— А вот я боюсь, — признался молодой человек, соображая, как же ему прицепить перья к своему поясу с ножами и иглами.
— Но ведь вы теперь непобедимый, — выдала героиня магии, вспоминая, как её любимый на всю гостиницу кричал «я бессмертный». В его распоряжении было божественное орудие как минимум.
— Ну почему же? Ты могла бы прикончить меня во сне, — подметил юноша. И кто знает, может, если она вернёт всю свою память, так всё и обернётся. — Но знаешь, не за себя боюсь. Кое-кто остался в этом гадюшнике, — продолжил маг-лекарь, опирая подбородок на сплетённые пальцы.
— Клехия Крайлет, да? — спросила волшебница как можно тише, в конце концов, их могли подслушивать.
— Да, я… — он не закончил, взамен написав на листке бумаги следующее: «Как только яйцо вылупится, я уйду, чтобы связаться с ней». Зайцам это знать было не нужно.
— Поняла. Если такова ваша воля, пожалуйста, — расстроено ответила колдунья, но ничего сделать с этим она не могла.
— Ты её не любишь, я же вижу. Почему? — задал вопрос Киргот, желая всё-таки разобраться в этом вопросе. Сецуне она не нравилась за то, что слишком напоминала её подругу, с которой он так и не узнал, что случилось. Но что же насчёт Фреи?
— Я… не знаю. Она напыщенная, и очень требовательная. Боюсь, вам с ней будет плохо, — предположила девушка, ведь корни её антипатии к мечнице брали начало ещё из её бытности принцессой Флер. Той её части, которую она банально не помнила.
— А я думаю, что она очень ранимая и чувственная. Я хочу, чтобы ты поприветствовала её у нас, — настоял Киргот, надеясь хоть как-то уменьшить её враждебность. В конце концов, им ещё предстояло жить одной большой семьёй.
— Я постараюсь. Но пожалуйста, не просите от меня невозможного, — попросила героиня, нервно прикусывая ноготь большого пальца.
— Как скажешь. Как у тебя с магией? — решил сменить тему целитель, дабы успокоить девушку.
— Я уже на… — но не успела она сказать что-то, как заметила прислонённый к губам палец юноши. — На пятом круге, — соврала она, пальцами вырисовывая цифру «семь». Эта информация была слишком ценна, пусть даже она только начала осваивать высшие заклинания. Фрея за рекордно короткие сроки достигла финальной школы стихийной магии, да ещё и физическая сила у неё была на высоте. А значит, надо было поскорее раздумывать над тем, как же достать для неё белую сферу божественного оружия. Да и для Сецуны надо было что-нибудь подготовить.
— Ты никогда не думала, что будешь делать после всего этого? — внезапно спросил маг-целитель.
— Конечно же, думала. Может, мы и дальше будем путешествовать. Может, вы купите нам всем большой дом, где мы будем растить ваших деток. Или вообще будем во дворце Евы жить. Одно я знаю точно — куда вы с Элен, туда и я, — ответила бывшая принцесса, опираясь на плечо возлюбленного. Она отняла у него всё, но и он не остался в долгу. И к чему же привела его «месть»?
— Деток, да? Кстати о них… — начал молодой человек, рассматривая сокровище, подаренное им покойным дедушкой Милом.
— Мой лорд, кажется, оно скоро вылупится, смотрите! — воскликнула колдунья, ощущая биения маны. Нужно ли говорить, как быстро Сецуна бросила книжку и с остальными бросилась к столу?
— Я, конечно, ждала этого момента, но как-то страшно. Всё-таки, это дитя Киргота, — произнесла Ева, осознававшая, что под маской её доброго защитника скрывалась боль и тьма.
— Наверно, очень сильное, — предположила Сецуна, с интересом потыкивая в раскалывающуюся скорлупу.
— А как иначе, как-никак, это ребёнок братика, — расценила Элен, с нетерпением ожидая рождения нового друга. А тем временем дрожь яйца становилась всё сильнее и сильнее. Теперь все позабыли обо всём, не отводя глаз от чуда довольно своеобразного деторождения. Но просто наблюдать за процессом было скучно, по крайней мере для Киргота, а потому…
— Знаете, а ведь это яйцо не только мою ману ело. Фрея разок его держала, да и вашей энергией оно тоже не прочь было закусить, видимо, моей ему было мало, — поведал герой, рассматривая бурные потоки магической силы через свой нефритовый глаз. Таким образом получалось, что ребёнок был не только от Каладрия и Киргота, остальные тоже принимали участие в его «высиживании».
— То есть, это дитя Сецуны и господина? Сецуна… счастлива. У нас не получается, но хоть так мечта осуществилась. Давай теперь постараемся и заделаем своего, — решительно произнесла девочка, виляя своим хвостом. Она больше всех желала родить от Киргота, но всё упиралось в его искусственное бесплодие. Которое, правда, не мешало им заниматься страстной любовью.
— А я… Я не хочу от тебя детей! Ну, родится это чудо, ну буду я за ним присматривать, ну и что? — снова строила из себя невесть что королевна. Естественно, она была рада такому событию и не могла оторвать глаз от скорлупы.
— А вот это прекрасно. Воплощённый плод нашей любви. Разве это не очаровательно? — спокойно вопросила Фрея, так и не поднявшись с плеча своего палача и спасителя.
— Странные чувства меня терзают. С одной стороны, я должна быть рада, а с другой, у меня же и маны толком-то и нет, что там от меня? Не то, что ваши огромные запасы, — вовсю разбрасывалась недовольством бывшая полководица. Она завидовала остальным, их силе, волшебным талантам. Но даже так, семьдесят процентов всей маны были от Киргота. Остальные тридцать состояли из магии и чувств его девушек. Довольно значительные цифры. Что, если получившемуся божеству передастся мстительность героя-целителя? Или жестокость принцессы Флер? Или холодная натура Норн?
— Проклятие, я слишком волнуюсь, — сказал маг-лекарь, одумываясь. Да, Флер и Норн были жестокими и амбициозными, но почему? Из-за того, что таким был их отец и окружение. Но теперь-то они были его милыми игрушками. Фрея осознала свою вину, Элен же заслужила своё место подле молодого человека ещё до обретения философского камня. И даже, если что-то такое произойдёт, юноша надеялся, что хорошее всё-таки пересилит плохое. Ну а пока тот пребывал в раздумьях, скорлупа окончательно растрескалась, чтобы явить миру новое божество. Четырехлапую животинку с красновато-золотым мехом, черневшим на кончиках ушек и на лапках, будто бы она была в ботиночках. Ну а шея, животик и кончик хвоста были белесыми, подчёркивая красоту этого существа.
— Первый раз вижу такое. Что это такое, Киргот? — спросила чернокрылая, которой раньше никогда не встречались самые обычные, вездесущие…
— Сецуна знает, это лисичка. Очень сильная лисичка, даже сильнее, чем Сецуна. Неудивительно, она же от господина Киргота и меня, — восхитилась волчица, ощущая невообразимую силу.
— Так, ты же понимаешь, кто я? — спросил молодой человек у своей новой спутницы. Насколько он знал из историй дедушки Мила, этот зверь по идее должен был привязаться к своему родителю. Или же попытаться съесть его заживо, если тот был плохим. И тут возникали проблемы, ведь маг-целитель, взирая на лису своим нефритовым глазом, понимал, что она ну очень сильна. Убить её было можно, но уж точно не без ранений или даже потерь, особенно, если она убежит из-под радиуса действия Георгия. Но вот, лисичка подняла свои красные круглые глазки и посмотрела на героя.
— Кхя-я! — пропищала лисичка, прежде чем прыгнуть к целителю на грудь, прижимаясь своим пушистым тёплым тельцем к рубахе молодого человека. Ну а потом и вовсе заснула. Сказать, что Киргот был шокирован тем, что происходило, значит не сказать ничего. Он был в ступоре, не зная, что делать с этим приятным комком шерсти, что достучался даже до его очернённого сердца.
— Господин, дай погладить, — попросила Сецуна, пытаясь как-то подступиться к лисёнку, которого юноша обеими руками прижимал к груди.
— А-а-а! Как у Киргота могло получиться такое прелестное создание?! — воскликнула покрасневшая Ева, которую тоже вёл соблазн приласкать этот спящий сгусток милоты и очарования.
— Какая кругленькая, какая симпатичненькая! Я-то думала, получится что-то внушительное, но и эта малышка ничего, — оценила Фрея, чьи руки тоже тянулись к пушистому клубку.
— Братик, дай подержать, пожалуйста — взмолилась Элен. Ну а что Киргот? Конечно же он отдал им это чудо, не ослабляя, впрочем, бдительности. Лисёнок пищал и хохотал, когда девушки его обнимали и гладили, словно бы давая знать, как лучше баловать его. Было что-то подозрительное во всём этом, слишком уж великолепным было это дитя. Чтобы от такого жестокого родителя получилось что-то настолько доброжелательное к людям? Это натолкнуло молодого человека на мысль, что вообще-то многие лисы-чудовища сведущи в магии иллюзий, умеют обращаться, да и вообще, хитрые как сотня воров. Что, если это всего лишь притворство, и от своего родителя это существо взяло ещё и двуличность? Ну а то, что оно из семейства псовых — заслуга Сецуны. Но в любом случае, предстояло поближе взглянуть на то, что же покажет нефритовый глаз.
Раса: Платиновый хвост
Имя: —
Класс: божественный зверь
Уровень: 30
Мана: 133/133
Физическая атака: 71
Физическая защита: 59
Магическая атака: 98
Сопротивление магии: 59
Скорость: 83
Навыки:
— Пламя чистилища: 1-й уровень — Магия иллюзии: 1-й уровень — Превращение: 3-й уровень
Особенности:
— Пламя чистилища (следующая ступень магии огня, что позволяет призывать адское пламя)
— Бесконечный коридор (усиление магии иллюзии, возможность бесконечного её поддержания за счёт маны)
— Божественный зверь (привилегии божества: увеличенные показатели, регенерация и полное игнорирование отрицательных статусов, наложенных кем-либо кроме родителя)
Предел уровня: 80
Потенциал развития:
Мана: 106
Физическая атака: 110
Физическая защита: 90
Магическая атака: 154
Сопротивление магии: 00
Скорость: 130
Общий показатель: 680
Теперь он всё понял. Дитя и вправду обладало мастерством иллюзий, превращения и огня. Но не простого огня — пламя чистилища, которое юноша не мог себе скопировать, как и всё у чудовищ, в общем-то. А помимо этого, был ещё и вопрос чисел. Общий показатель составлял шестьсот восемьдесят, настоящий рекорд из всего, что видел маг-лекарь. Да ещё и регенерация была, для которой герою требовался Георгий.
— Сильная хитрюга. Нельзя от тебя глаз отводить, — высказался Киргот, наконец-то поняв истинные расклады. Всё это было лишь рассчитанным и спланированным ходом. Нет, оставлять всё так было нельзя. Целителю нужны были гарантии. В частности, одна очень любопытная иголочка, которую юноше подарил уже покойный старик Мил. Она позволяла наложить пакт подчинения, что был в разы более сильное, чем рабский ошейник. Рунической иглой он пронзил свою ладонь насквозь, а затем, безо всякой жалости, вонзил её через спину прямо в сердце лежавшей в руках Элен лисички.
— КХЯ! — визгнул зверёк, отпрыгивая куда подальше. Всё произошло так быстро, что никто из девушек даже не успел отреагировать. Теперь лиса, в которой уже совершенно не видно было тех ноток доброжелательности, недовольно шипела, но это ей уже ничем не поможет — кровный пакт был заключён, и навредить хозяину она никак не сможет, да и сбежать не получится.
— Ха-ха-ха-ха-ха! — расхохотался Киргот, узрев истинный лик своего нового питомца, который тут же спрятал зубы и начал болезненно постанывать, даже несмотря на то, что врождённая регенерация залечила дырочку буквально за полсекунды. А что же прекрасная половина этой команды? Они и вовсе не заметили мгновенной злонамеренности зверька.
— Лорд Киргот, зачем же так жестоко? — спросила Фрея, прижимая к себе бедную лисичку. Она была там, когда старик дал герою ту самую иглу, но как тогда она считала это слишком жестоким, так и сейчас не изменила своего мнения.
— Да, Киргот! Зачем ты делаешь ей больно? — поддержала подругу Ева, которой самой неприятно было наблюдать за напускными страданиями божественного зверька. Да, теперь юноша был уверен во всём — это симпатичное двуличное создание, что успело занять почётное место всеобщего любимца в гареме Киргота, точно не могло получиться ни от кого, кроме него. Да и если бы не игла, так бы лисёнок и сбежал прямо в день своего рождения. Но не с кровавым пактом. Теперь магу-целителю только и оставалось, что любоваться нежностями своих игрушек с новым питомцем, придумывать тому имя, да размышлять, как же лучше пустить в ход этого двуличного зверька.
