Холод и боль. Тяжесть каменных осколков уже почти не чувствовалась умирающим телом, стремительно рвущимся к полной пустоте. Десятки и сотни описаний загробного мира даже близко не передавали той тьмы, одиночества и ужаса, которые испытывал умирающий. Вот и последние минуты Элен, запертой не только под обломками, но и в темнице собственного угасающего сознания, сопровождались полуосязаемым страхом. И тот отступал. Каждая минута, каждая прошедшая секунда приближала девушку к окончательной гибели.
Но вот, в густом мраке замаячил луч, багровый огонёк, искорка тёплой надежды. Стук. Сердце звучно громыхнуло в груди, а пламя разгоралось всё сильнее. Вдох, наполнивший лёгкие живительным воздухом, отдался болью. Горло заполнилось каменной пылью, диафрагма ответила пылким жаром на попытку вернуть себя в строй. Дрожь. Ало-золотой свет окончательно развеял тьму. Из-под рухляди вырвалась рука. Вся в порезах, с парой синяков, ссадин не счесть. Однако всё это заживало прямо на глазах, под сиянием синей птицы. Кулак сжался, и Элен с остервенением принялась выкапывать себя из-под завала. Резво, быстро, лишь бы не задохнуться! Героиня сорвала себе ногти, подушечки пальцев не успевали заживать, прежде чем их заново рассекали острые камешки, а на измученное лицо падали всё новые и новые куски... Но даже так...
— Пха-а... Кха-кха-кха!.. — она выбралась. Вся в пыли, грязи и присохшей крови. От белизны ещё недавно опрятного наряда не осталось ничего, даже синева скрылась за следами недавней битвы. Как только принцесса вылезла окончательно, то сразу побежала к преддверию собора Тинурия-чудотворца. Запинаясь о грохочущие под ногами камни, розововолосая девушка ринулась преодолевать эти жалкие десять метров. Ничтожная дистанция, казавшаяся целой вечностью.
Однако пересечь её было гораздо проще, чем осознать объём разгрома. Шесть трупов. Сецуна, Флер, Клехия, Сецуна — они лежали колонной, ни следа от ранений, однако жизни в этих бледных телах уже не осталось. Алла же лежала рядом с догорающим куском глазастого мяса. Последним из архангелов. От прочих же паладинов только и остались, что разбросанные куски брони и оружия.
— Ха-ха... Как же мне хотелось ошибаться, — пробормотала героиня, упав на колени перед мёртвыми подругами. Наместница Панакеи склонила голову и предалась воспоминаниям. Как так получилось? Что пошло не так? И где они допустили роковую ошибку...
Поначалу всё шло хорошо, даже бессмертие одоспешенных тварей никак их не удивило. Даже когда Клехия отсекла одному голову, и вскрылся их истинный облик, девушки не дрогнули. Чёрные, белые твари — всё одно и то же. Фехтовальщица изрезала двоих в фарш, прямо с латами. Ещё одного Сецуна приморозила к земле. И пока один из них болтыхался на каменном столпе, призванном расстрелявшей весь боезапас мушкета и пистолета Элен, Алла и Ева поливали двух уродливых выродков огнём и разящим светом соответственно. Не последнюю роль играла и Флер — резной глаз помогал ей координировать действия подруг, а ледяные копья приморозили двоих врагов.
Где же всё пошло наперекосяк? Со смерти Сецуны. Примороженная дрянь попросту вытекла из одной-единой трещинки во льду...
— СЕЦУ, БЕРЕГИСЬ!!! — истошный крик сестры всё ещё стоял в ушах ожившей Элен. Белая тварь, по всей своей длине покрытая глазами, рассекла волчицу надвое и швырнула в дом. Архангел оказался всего лишь подобием мерзостей Буллета... Но даже тогда победа была близка — Алле осталось только поднять свою пушку, а Элен смогла бы исцелить её... Но Ева опередила богиню. Королева демонов решила решить вопрос радикально, она призвала Каладрия, но только вестница чумы приготовилась замести глазастых страшилищ пурпурным снегом, как их пронзило копьё Деймоса. Бог ужаса вложил в этот бросок добрую половину своих сил, двузубец с лёгкостью пронзил белый туман, убил Еву, Каладрия. Это ослабило его, позволило героям исцеления и проклятий убить его, однако... Древковое оружие взорвалось красноватой вспышкой, она-то и позволила архангелам воспрять, напитавшись силой своего бога. Тварь с мечом ринулась на Элен, однако Флер подхватила сестру и вышвырнула её подальше.
— Зачем, сестра? — рефлексия продолжалась. Даже, когда Флер всадили клинок в глаз, она не перестала улыбаться. А потом... мир младшей принцессы сменился мраком. Предвкушение сменилось страхом. Страх сменился горечью, а горечь... Сейчас вспоминать эту роковую схватку было мучительно... скучно. Богини меча и пламени сумели вырвать победу из щупалец врага — только они могли поспевать за возросшими скоростями этих тварей, но обошлось это весьма дорогой ценой.
— Почему я ещё жива? — спросила Элен сама у себя, обхватив голову руками. Хотелось плакать, но слёзы упрямо не выступали из глаз. Хотелось орать, но горло будто парализовало. Хотелось порвать себе сонную артерию, но...
— Эй, я не для того обещала, что вытащу тебя за шкирку из астрала, чтобы ты тут ковырялась в шее! — сзади раздался голос, нахальный но решительный. Без следа былой игривости. Да...
— Алла? — это была богиня священного пламени. Она возвышалась над собственным трупом в виде золотоватого призрака. Несмотря на весь пессимизм ситуации, она находила в себе силы не унывать.
Элен подпрыгнула, её изумрудные глаза широко распахнулись, и девушка побежала. На этом островке мира среди тотальной войны, Алла осталась единственной, к кому героиня могла тянуться, не ощущая мертвецкого холода в каждом прикосновении. Но увы, обнять богиню так и не получилось — розововолосая попросту проскочила сквозь её бестелесный образ.
— Увы, за шёрстку ты меня уже не почешешь, — слегка опечаленно произнесла ушастая девица. — Так, руки в ноги, и давай спасать Кира, пока он не натворил глупостей! — добавила лиса, прежде чем сорваться в бег. Конечно, если шустрые скачки её призрака из одной точки в другую можно было так назвать.
— Но... — увы, не успела Элен сделать и пары шагов, как она обернулась в сторону разложенных у собора трупов. С их смерти не прошло и десяти минут. Ещё меньше с мига, когда Кир пытался вернуть своих любимых к жизни.
— Не бойся, мы их ещё реснем! Воскресим! — крикнула лиса, зазывая девушку за собой. Сказала она это второпях, однако стоило принцессе услышать её слова, как тут же сердце героини наполнилось тёплой надеждой.
Вместе девушки устремились к бредшему по полуразрушенному городу Киру. Отчаявшийся герой исцеления уже убил одного, а ведь даже божества более не представляли для него угрозу, что уж говорить о смертных.
В небе ещё мелькали копья драконьих наездников с обеих сторон, вдали грохотала магия и ружья, звучал звон стали. Однако уже было ясно — битва подходит к своему логическому окончанию. Вот-вот город окончательно сдаст свои позиции, и тогда Паниоту ждёт тягость капитуляции...
Но это только, если до обеих армий не доберётся Кир. И вот, за очередным поворотом, девушки всё-таки настигли его... Его обезглавленное тело. А над ним возвышалась Минерва с золотым от крови мага-целителя клинком. Богиня мудрости по такому поводу даже опустила на лицо свой шлем. С её тоги капал ихор, а в глазах не проглядывалось ни раскаяния, ни сочувствия.
— Ты был прав, Лоренцо. Справедливой войны действительно не существует, — равнодушно заявила женщина, начав рассыпаться в бледно-салатовые огоньки. Тут же Элен хлопнула ладонями о землю, и из дорожной кладки выросла пара каменных кольев, однако они попросту прошли мимо богини, не нанеся ей и малейшего вреда. Прежде чем окончательно исчезнуть, Минерва одарила целительницу взглядом снисхождения. Алла вмешиваться не стала, понимала, как мало у них сейчас шансов против верховного божества пантеона.
— Сука! — выругалась Элен, печаль обратилась гневом, а от привычного спокойствия не осталось и намёка. Одно дело — судьба неизвестных солдат. Но когда дело касается семьи полководицы... — Кир! О нет!.. — ...то отсечённая голова её «братика» потушила гнев. Первым же делом девушка прицепила её к шее. Одного касания хватило, чтобы скрепить кости, нервы, жилы и кровеносные сосуды... Однако душа уже успела покинуть бездыханное тело.
— Он мёртв, — сказала девушка. Глаза стеклянные, эмоций в голосе не осталось. Она подняла труп своего любимого и развернулась к призраку Аллы.
— Не бойся, ещё не всё потеря... — правда, не успела она договорить слова поддержки, как тут...
— Эй, смотрите!
— Малая узурпатора!
— Мочи сволочей!
Из-за поворота вышла десятка головорезов. Недобитки обороны в виде кучки доходяг в бригантинах решили попытать счастья против слабой девушки. Весть о становлении первого министра как героя-целителя ещё не стала достоянием общественности, поэтому девушка в грязном рванье показалась отличной целью для вояк, тем более что пара из них так и вовсе обзавелась ружьями.
— Иди, Эля. Я сама с ними разберусь, — заявил призрак хвостатой богини, шагнув навстречу подонкам сквозь принцессу. Последняя уходить не отважилась. Ева сказала Киру идти в собор, и всё закончилось гибелью всех спутниц мага-целителя. Осталась лишь Элен. Могла бы восстать и Клехия, но свою божественность она так на этом уровне и не постигла.
Наконец, в сторону наместницы направили ружья. Прицел, стук курка, выстрел... И пути попросту зависли в воздухе. Глупцы не видели Аллы, а когда спохватились...
— А-а!.. А-А-А-А!!! Я ГОРЮ-Ю-Ю!!!
— БЛЯТЬ!!! БЛЯТЬ, ПОМО!..
— ИА-А-А-А-А-А!!!
Одного взмаха рукой хватило лисе, чтобы заключить солдатиков в столпе чёрного жара. Крики агонии практически растворялись на общем фоне военных действий, а уж когда огонь пожёг плоть, и взялся за кости, от голоса остался только пламенный треск, да и тот вскоре унялся.
Что это значило? Что у Аллы не нашлось настроения для игр? Что Элен готова была принять пулю, пускай она и не пробьётся сквозь её золотой скелет? Или же как «много» могли противопоставить обычные люди богам, особенно, когда уровней больше нет?
— Что нам понадобится ради воскрешения? — спросила розововолосая девушка, зашагав к злополучному собору. До сих пор она проклинала день, когда десятый герой ворвался к ним в замок.
— Ну... Мне нужно живое тело. Сильное, желательно. Старое чуточку померло, а новое будет вырастать долго, — ответила лиса, мелькая то по правую, то по левую сторону от героини с Киром на руках. Словно вспыхивающее то тут, то там пламя от лампадки.
— Тогда бери моё, — с ответом Элен задерживаться не стала. — Я могу исцелить их, но призвать душу можешь только ты. Как Каладрий в своём дурацком испытании.
— Угу, как-то та... Так, а ну дослушай хоть! Ты сгоришь! Я серьёзно, моя душонка зажарит тебя изнутри, — предупредила богиня, встав напротив наместницы. Она попробовала остановить её, да только Элен так и продолжила свой марш.
— Посмотри на меня, Алла. Посмотри на него. Я подписала указ убить его семью, это я позволила сестре выродиться в то уродище, которым она была до того, как Кир её похитил. И это я должна была получить в глаз и умереть! Не Флер, и не их с Киром дитя... — произнесла младшая принцесса. От её прежнего энтузиазма не осталось и тени, даже секс с «братиком» не был ей таким уж утешением, как раньше. В конце концов... — Я устала, Алла... Я так больше не могу, — призналась принцесса. Эмпатия погубила невинность Норн. Уныние же подтачивало Элен.
— Воскреснут они по правилам нового мира. А тебе будет больно, — сказала бесплотная богиня. Впрочем, её слова окрасили лицо регента искренней улыбкой. Приносить себя в жертву никогда не было приятно, однако сейчас цена её устраивала с головой.
— Что будет с тобой? — поинтересовалась принцесса, вплотную подойдя к проклятой святыне, ставшей могилой для Деймоса.
— Фиг знает. Есть одна идейка, но... Не выйдет — подохнем вместе, — заявила ушастая, склонившись над хладными трупами. Прекрасные в своей неподвижности, словно куклы, они глядели на облачное ночное небо. А вскоре к ним присоединился и Кир — Элен бережно уложила человека, изменившего всю её жизнь, рядом с сестрой. Не забыла она и переплести их с Флер руки. Ради этого Георгий пришлось снять.
— Позаботься о нашей маме, хорошо? — напоследок попросила девушка, поцеловав бездыханное тело своей сестры в лоб. — Начинай.
И вот, золотой призрак вспыхнул перед розововолосой. Они желали разменять свои жизни на будущее Кира, Флер, Евы, Клехии и Сецуны. Всех тех, кто потерял его в войне за чужую цель. Как на это реагировать? Алла и Элен улыбнулись друг другу, а потом зелёные глаза героини окрасились в пылающее золото.
Одержимая божеством принцесса вознесла руки к небу. Фаланги вспыхнули, а затем пламя перебросилось и на ладонь. Девушка сжала зубы от боли — единственное из оставшихся в «живых» божественных оружий лечило её плоть, однако то, что ей предстояло, не оставит от тела даже пепла. Бывали времена, когда младшая жалела, что так и не смогла зачать. Но не сейчас...
Огонь скакнул на предплечья. Багровый, жгучий. Он перетекал в воздух, устремлялся к небесам полыхающей колонной. Вместе с тем как Элен постепенно превращалась в факел, сверху открывался портал к потоку душ. А выглядел этот проход как небольшое солнце. Столь же яркое, оно осветило Паниоту, и ночь сменилась днём. Бой прекратился, и каждый мужчина, женщина, ребёнок, воин, наёмник. Демоны и чудовища, люди и их ездовые животные, нелюди, драконы — их взгляды приковало к себе новое светило.
— А-А-А-А-А-А!!! — девушка завопила, её глаза вспыхнули, одежда загорелась, а кожа под ней опухала и лопалась. Боль адская, ноги пробрала дрожь. Затем... Крик прекратился. Божественное пламя попросту выжгло ей горло. Однако они не останавливались. Солнце вспыхнуло жаром, и в нём открылся разлом. Белая трещинка, из которой вырвались восемь небольших сфер разных цветов. Зелёная для Кира, голубоватая для Сецуны. Красная и фиолетовая вернулись в Еву. В тело Клехии впитались два огонька, яркий серебряный и тускловатый салатовый. И наконец Флер — её красная душа дополнилась ярко-изумрудной.
Стоило только эссенции вернуться в опустевшие тела, как ярко-золотая вспышка — разрушительная и спасительная сила Аллы, окончательно возвращала к ним жизнь. Чудо, не иначе...
Кир осторожно раскрыл глаза и осмотрелся. Последнее, что он мог вспомнить — ощущение предательского клинка, отсекшего ему голову от шеи. Не зря Лоренцо предупреждал не поворачиваться к Минерве спиной.
— Ух... Что за?.. — первая реакция юноши — недоумение. Его левая рука переплетена с Флер, а вот на правой синей птицы уже не было. Ещё с самого обретения божественности. Загробный мир? Тут тепло, но с виду та же Паниота. Даже драконы летают.
— Кир? Что происходит? — спросила старшая принцесса. Первым же делом она пощупала собственный глаз — впадины не было, он на месте.
— Твои глаза, они снова красные, — заметила волшебница, не в силах сдержать радостную улыбку.
— А твой зрачок снова зелёный, — ответил молодой человек, пройдясь ладонью по щеке возлюбленной принцессы. Что бы с ними ни случилось, одного только факта, что его возлюбленные остались с ним, для Кира было достаточно, чтобы удовлетворённо выдохнуть, закрыть глаза...
— Смотрите! — дальше подскочила Клехия, однако её голос содрогнулся уже от страха. В полутора метрах от них всех лежал золотой скелет, весь в пепле, да и тот понемногу осыпался. От Аллы же не осталось ничего.
— Нет... Что же ты наделала?! — радость Флер сменилась горем. Из её изумрудных глаз потекли слёзы, девушка подпозла к останкам своей сестры, попыталась их обнять, но только она подняла кости, как те рассыпались в песок. Последнее божественное орудие всё-таки покинуло этот мир.
— Элен... сгорела? — Сецуна наблюдала с отвисшей челюстью. Волчицу захлестнуло сожалением. За её нападки на принцессу, за их конфликты, за которые она так и не смогла извиниться...
— Каладрий... Значит, это не сон... — взгляд же Евы обратился в другую сторону. Её покровительница погибла, и теперь её труп валялся под домом. То, что не смогли тысячи смертных, совершил один упрямый в своих воззрениях на мир бог. Осталось только решить, что же делать с ней...
— Чёрт! ЭЛЕН!!! АЛЛА!!! — но увы, Кир подался в слёзы, и был в этом не одинок. Клехия, Сецуна, Ева к ним присоединилась на эмоциях. И особенно Флер. Гибель всех, смерть одной — разницы не было, это одинаково больно.
И тут случилось чудо. Их семье, вернувшейся с того света, предстали два призрака. Золотой и зелёный. У лисы получилось. Пускай это и стоило ей половины накопленных сил, однако теперь героиня исцеления стала полноценным божеством. Жаль только, без аватара.
— Ты заслужил жить, Кир. Вы все. Только не забывай путь, который ты прошёл, ладненько? — одобряюще вымолвила лисица, испарив слезу рыжеволосого своим ярким пальчиком.
— Элен, прости Сецуну! За всё-ё-ё! — и вот, волчица ринулась на изумрудный образ с объятьями. Успешно, что удивительно, ведь её руки так и не провалились сквозь астральное тело.
— Эй, это всё? Вы с нами прощаетесь? — жалобно спросила чернокрылая, бросившись к богиням.
— Пока что. Но мы ещё обязательно увидимся, — заверила Элен, поглаживая молодую королеву по серебряным волосам. Уже скоро поймёт, что произрастать они будут снова чёрными. Как только рога рассыплются.
— Тогда... Если найдёте моего отца, Артура Крайлета, скажите, что меч его дочери нашёл свои ножны. Он поймёт, — произнесла мастер меча. Легендарная фехтовальщица лишилась своей божественности, однако крайне вряд ли, что она будет хоть немного об этом жалеть.
— Не уходите-е! — Сецуна же едва ли не навзрыд просила их остаться.
— Прости, мы не можем. Этот мир ещё не безопасен, а ради ваших детей мы должны это исправить, — ласково произнесла Элен, похлопав ту по плечам. — Сецуна, позаботься о Кире. Сам он тот ещё оболтус. А ты, сестра, присмотри за мамой, ладно?
— Сестрёнка, Алла, мы ещё встретимся? Здесь, в этой жизни? — тягостно спросил юноша, стараясь держать лицо. И плевать, что из полностью красных глаз слёзы текли ручьём. Он король, мог себе позволить.
— Конечно. Мы будем присматривать за тобой, Кир, — заверила богиня исцеления, одарив молодого человека прощальным поцелуем.
— Не боись, мы передадим твоей Аннушке, что её сынок в порядке, — вслед своё обещание дала и лисица. Их провожали всей семьёй. Страх, отчаяние, надежда и возрождение — эта ночь была богатой на переживания и борьбу, горе и радость. Вот уже и Боран с демонами-воеводами прилетел, дабы возвестить монархов о победе.
Слёзы остановятся, пламя в Паниоте утихнет, вскоре начнутся долгие переговоры и распад фаранитского блока. Немало трудностей ещё предстояло пережить Киру и его семье, однако это уже совсем другая история. А сейчас же нагая женщина, носившая гордое имя Панакея, со шпиля собора наблюдала за провожанием двух богинь, одну из которых та присмотрела своей преемницей. Она довольно улыбнулась, ведь её выбор более чем оправдал себя.
