Судьбоносный день настал. Тринадцатое декабря, дата первой и, более чем вероятно, последней битвы союза Панакеи и Конфедерации демонов с рабовладельческой Скодильской Теократией. Это сражение навсегда изменит облик целого мира. Солнце давно закатилось за горизонт, а с неба падали тяжёлые снежные хлопья. Буквально худшие условия для осады, и всё же, самолёт уже поднялся в воздух.
— Мне всё ещё кажется это безумием, — сказала Элен. Розововолосая девушка стояла у двери, помогая Флер и Алле держать сферу сжатого пламени.
— Как будто с чернышом всё было иначе, — сказала лиса. Во весь рост ей здесь более не выпрямиться, потому она сидела на одном колене. Колдунья же бормотала заклинание с полуоткрытыми глазами. Зрачки закатила, дыхание прерывистое — заклинательница впала в едва осознанный транс.
Были там и Сецуна с Клехией. Воительницы лишь выжидали начала сражения. Сказать им было нечего: когти и меч в таких ситуациях были гораздо более красноречивы. Подле же самолёта небо рассекал Лоренцо на своём вороне, что заметно прибавил в размере и размахе крыльев. В этом облике Тарсон мог посоперничать с некоторыми драконами. Последние держались на небольшом удалении от летательного аппарата.
Враг тоже не дремал — стоило подобраться к стенам ближе, как пушки на стенах принялись плеваться тяжёлыми ядрами, маги заполнили небо огнём и громом. Кир выкручивал такие бочкообразные кульбиты, что его аж подташнивать начинало. Чудо, что девушки не навернулись... Чудо и магический круг у них под ногами. Лоренцо тоже приходилось вертеться, ведь Деймос как раз позаботился о том, чтобы тот не мог обратиться здесь в чёрный туман.
— Ну всё... ОГОНЬ!!! — крикнул Кир, распахнув дверь одним лишь махом рукой. Тут же салон начало заметать снегом, однако прежде чем хоть сугроб там поселился, Флер распахнула разноцветные глаза и швырнула огонёк в закрытые врата.
Стоило только чуточку отлететь вверх, как земля содрогнулась могучим взрывом, а ударная волна добралась даже до самолёта. Стена рухнула, добрая сотня солдат зажарилась в багровом пламени сразу, четыре бомбарды и вовсе полетели с башен прямиком на город, вместе с осколками. Ни один маг, ни поодиночке, ни вместе, не смог бы сдержать такую мощь, и жертвы исчислялись сотнями.
Сигнал дан — первая линия обороны пробита, и теперь драконы устремились в город.
— В АТАКУ!!! — приказ отдала Ева. Скупые остатки чёрной силы пошли на это указание. Девушка восседала на громадном ящере, коим был Боран. Рубиновые драколюды первыми рванулись в битву, им навстречу вылетели ашламские рыцари, в воздух поднялись летучие шары, а к несчастной Паниоте устремились тысячи солдат. Кавалерия всех мастей сошлась в ожесточённой схватке с конными рыцарями, с остатков стен лилось кипящее масло, грохотали выстрелы, свистели стрелы и шипела магия.
— Началось, — пробормотал маг-целитель. Куда ни глянь, везде проливается кровь, доносятся боевые крики, грохочет сталь и трескаются кости. Крайлеты и железные кабаны летели к ратуше, расстреливая вставших на пути вражеских драконов из ружей, демоны и люди превратили город в ад. Все, кто не хотел или не мог сражаться, сбежали, и даже присутствие здесь Фарана не спасало ситуацию. Вот уже и первые ростки пожара подоспели. Как бы хорошо ни был спланирован захват, насколько бы ни была гениальной Элен, когда дело доходит до схватки, лоск романтизации спадает начисто. Война — это всегда кровь, боль, обделавшиеся трупы и разрушения.
А что же Кир? Он летел за Лоренцо, прямиком к пятиэтажному собору. Как вдруг!..
— КИР, ОСТОРОЖНО!!! — вскрикнула Флер. Сквозь резной глаз колдунья ощутила столкновение, а в следующий миг на самолёт напрыгнул всадник на грифоне. Своей пикой он принялся колотить мифриловую обшивку, однако ничто не оказалось более разрушительным, нежели вес его магической твари. Герой проклятий обернулся, и всего одним взмахом ладони отправил в наглеца вереницу змей. Гард, не будь таким уж дураком, воспрял в небо.
— ВВЕРХ, МЫ СЕЙЧАС ВРЕЖЕМСЯ!!! — крикнула лиса, прижав к себе остальных девушек.
— Ничего, взле... — только юноша вознамерился набрать высоту, только он вложил ману, как тут сзади послышался очередной крик. Это Флер, однако на фоне обратившихся в барабанное грохотание аккордов битвы, он её не услышал. Не прислушался.
— КРЫЛО!!! — только, когда незнамо откуда прилетевший двузубец буквально отрезал кусок мифрила, целитель разобрал всё, но было уже поздно. Их занесло, самолёт понесло вихрем, а потом он и вовсе с грохотом разбился о близлежащий дом.
Девушки попадали, однако магия притяжения уберегла их от «прелестей» перегрузки. Кир себе такой роскоши не позволил, да и незачем, ведь он быстро выбрался из сидения, и пошёл к выходу.
— Все целы? — спросил он у своих стоявших верх ногами спутниц. Оттуда их сняла Алла, державшая всех четверых в своих широких руках.
— Фух, сказал бы мне кто о таких приключениях заранее, я сдалась бы тебе без боя, — сверкнула Клехия оптимизмом, выбив перед собой заевшую дверь. Тяжёлый кусок мифрила выскочил как пробка от силы богини меча. Жаль только, далеко он не улетел...
— Пойдём, убьём очередного бога, и пойдём кушать, — ну а Флер пошатывало. Пока Кир с Сецуной раскапывали завалы, героиня исцеления помогала привести в порядок её закровивший левый глаз. Кто бы мог подумать, что передышка наступит под обломками...
За падением железной птицы довольно наблюдал принц Марк. С вершины городской ратуши он взирал, как уверенное продвижение вражеских войск постепенно увязало в среде городских баррикад. Паниота превратилась в одну большую скотобойню, даже ароматы соответствовали, однако «Фаран» сдержал своё обещание. Изгнанник всё ждал, когда же рыцари вытеснят неприятеля с земли, а ашламские наёмники с неба.
— Осталось дождаться конца, и тогда союзная аристократия вознесёт нас на трон, — самодовольно проговорил выдворенный наследник. Доверенные лица как раз сидели в этом же здании, под охраной сильнейших рыцарей Фарана...
— А... Кхх... Ы-ы... — или ему так казалось. В дверях показалась его сестра, в руках у неё был багровый кинжал, а сама она с ног до головы окровавлена.
— Корделия! — мужчина подскочил к ней, выхватил оружие и наспех осмотрел. Видимых ран он не заметил, заплаканные глаза вызывали лишь страх за девушку. А если учесть, что они ещё и вертикальные...
— По... Помо... ги... — прокряхтела принцесса. Её левая рука судорожно тряслась, а голова неестественно подёргивалась. И всё, чего не хватало в этом кошмаре — аплодисментов из коридора...
— Молодчинка. А теперь убей его, и мы воцаримся над этой проклятой землёй! — уверенно заявил «кардинал» в алой робе. За собой он тащил по полу грязную торбу, из которой уже пованивало гнилью и разложением. А уж стоило ему её выбросить, как оттуда покатились головы...
— Нет! Наши со... союзники! Мерзавец, как ты посмел?! — крикнул Марк, бросившись на предателя с кинжалом. Однако не успел он сделать и шага, как его подняла над землёй Корделия. Слабой девушке хватило всего одной руки, чтобы поднять рослого брата.
— Хорошая куколка, скажи. Знаешь, единственное, что я точно ненавижу — так это смертных, которые думают, будто все им должны, ведь они вылезли из дырки, в которую когда-то пихнул какой-то там царь. Ну, это лирика. А по фактам, вы свою роль сыграли. Нам с Фараном вы больше не нужны, — произнёс Кетцалькоатль, махнув рукой. Тотчас же Корделия со слезами на глазах свернула брату шею... И никто его не спас.
Только по окончанию казни, как в окно наконец влетел крупный человекоподобный ворон. Своей мускулистой рукой он схватил зазнавшегося божка, и как грохнул им о пол, так они под него и провалились. Как раз туда, где красовались десятков три трупов — обескровленные рыцари, обезглавленная мятежная знать. Именно там змей отпихнул от себя пернатого, и божества сошлись в ожесточённой рукопашной схватке.
Джеб, боковой, с ноги в развороте — Тарсон потерял инициативу, получил по клюву и грохнулся в стену. Змей сделал замах — сейчас птицу пробьёт прямиком через стену! Однако он нашёл в себе силы пригнуться, и вот рука кардинала пробила кирпичную кладку. Ворон открыл рот, и оттуда вырвался фиолетовый луч. Зловредная энергия прошлась прямиком сквозь голову кровожадного божества... И тут из дыры как покажись змея, так и куснула бы союзника Лоренцо, не уклонись он вовремя.
— КАР!
— Да-а-а... Пора разобратьс-с-с-с-ся! — крикнул крылатый змей, буквально сбросив с себя человеческую шкуру. Склизкий кусок мяса и кожи слез, а из него вышло многоглавое создание из переплетённых змей, и всё это на крыльях.
Монстр ринулся на врага, и вместе они начали друг друга мутузить. Ноги, руки, магия — в бой пошло всё, ратуша трещала, изрыгая из себя то пурпурную, то зелёную магию. Ещё один вклад в копилку творящегося вокруг хаоса. Змеи кусали пернатого, пока тот откусывал им бошки. Одну за другой, он бил, топтал, давил и жёг. Кетцалькоатль в долгу не оставался, его чудовищное обличие постоянно пополнялось новыми головами, новыми змеями, костяными отростками и ядовитыми шипами. Чем дальше, тем более хаотичным становился крылатый змей.
А затем их битва перешла в воздух. Божества нашли своё место среди драконов, буквально вырывая друг из друга куски. Тарсон вырвал из врага змеюку, осадил того россыпью тьмы и швырнул в дом. Не успел он долететь вниз, как ворон призвал тёмно-синюю сферу, да и снёс ей целое здание, а вместе с ним и бригаду тернистых жаб-поджигателей, несколько конников, а с ними и пехотный взвод от Панакеи.
Вот только, чудовище воспряло — вырвавшись из-под обломков, оно устремилось к пернатому и вонзилось тому многочисленными зубами в торс, не дав себя добить. Ядовитые клыки принялись шматовать Тарсона — грудь, рёбра, ключица — золотая кровь лилась отовсюду, и не только с птицы. Ворон слабел, однако и Кетцалькоатль редел — всё меньше голов извергало его сердце, всё видимее оно становилось.
И вот, борясь с беспощадным притяжением, Тарсон собрал в кулак свои последние силы — одной рукой он собрал в охапку как можно больше голов, другой же вонзился в самое чрево живого серпентария.
— А-А-А-А-А-А-А!!! — Кетцалькоатль пронзительно заорал, змеи, что тянулись прямо из сосудов сердца, начали сохнуть и выпадать, словно седые волосы. Крылья осыпались, а от божества остался лишь один кусок бьющегося мяса. Кусок, который Тарсон схватил когтистыми руками и порвал надвое, орошая поле битвы свежим ихором!
Вот и всё. Долг отдан, высокомерное чудовище мертво, и у ворона даже оставались кое-какие силы продолжать свой путь. Мышцы медленно заживали, и даже яд почти весь вышел. Осталось перевести дух и вернуться к Лоренцо...
И тут, откуда ни возьмись, с неба прилетел всадник на грифоне, да и насадил ворона на пику. За те пять минут, что уже длилась эта разрушительная битва, он успел убить трёх драколюдов, и сейчас Тарсон лишь встал у него на пути. Досадное совпадение, но вот, обессиленный божественный зверь получил колом в грудь, прямо в сердце. В Гарде, бывшем в прошлом мире одним из трёх поборников Джеорала, наравне с Клехией Крайлет и Органом Тристом, триумфа не ощутил. Он рвался в новый бой, однако...
— О-ох... — его манёвры закончились, когда в туловище у него появилась дыра. Да ни от кого-нибудь, а от самой Евы Риз. Драконы не поспевали за грифоном, однако никто не мог перегнать луч пронзающего света.
— Боран, битву я оставляю на тебя. Мне нужно найти Кира, — сказала чернокрылая на ухо громадному ящеру и незамедлительно спрыгнула прямо в гущу омытых кровью улиц. Только бы они были живы...
***
В это самое время, Кир, Элен, Сецуна, Алла, Клехия и Флер прорывались к собору через, казалось бы, бесконечные ряды фанатиков-фаранитов. Ирония в том, что наравне с магом-целителем и его спутницами рыцарям противостоял и сам Фаран. Чёрная магия героя проклятий без труда прорывала плотные ряды паладинов. Чёрные колья, змеи да гибельные черепа — магия смерти внушала ужас и смуту в сердца рыцарей, а уж мечу в его руках попросту миновал латы.
Не отставал и Кир — герой-целитель с мечом наголо взрывал врагов в кровавые ошмётки, одного маха его одоспешенной длани хватало, чтобы головы под шлемами лопалась как спелый орех, а мускулы рвали сами себя под аккомпанемент предсмертных воплей. Клинок он использовал только для защиты, да и то, Сецуна то и дело рвала любого, кто осмелится подойти слишком близко к её мужу. Когти из божественного металла рвали сталь, будто бы это пергамент, а не миллиметр закалённого металла. Клехия носилась по полю боя ретивой молнией! Если её пируэты и раньше были столь быстры, что дезориентировали врагов, то сейчас и вовсе ни один человек или демон не мог посоперничать с ней в скорости. Казалось бы, богиня меча способна рассечь целую армию в мгновенье ока, но отвлекаться от задания она себе почти не позволяла.
— Age, fulmen! — не плошала и Флер — под прикрытием Клехии, она разила врагов громогласными молниями. Даже без своей избранности, девушка оставалась толковой заклинательницей с сильнейшим посохом в мире. Даже Элен не упускала шанса вырастить из земли каменные колья магией алхимии, на которые и насаживала вражин, не желая тратить драгоценные патроны своего нарезного мушкеты. В чём нельзя было упрекнуть Аллу, ведь та с одной руки поливала рыцарей чёрным огнём из своего пистолета-пулемёта. Немудрено, что такое сборище рубак не могла остановить ни одна смертная армия. Но даже так...
— А-а... — стоило Лоренцо добить очередную горстку смертников, как он грохнулся на колени. Неуклюжая марионетка упала оземь, словно бы ей окончательно обрезали нитки.
— СЕЦУНА, ДЕРЖИ ЛЕВЫЙ ФЛАНГ!!! — крикнул юноша, бросившись если не на выручку мумии, то хотя бы чтобы не позволить врагам окружить их. Снести голову, вмять нагрудник, оросить проклятой кровью, проредить пару рядов магией света — герой старался убивать быстро, ему было не до веселья. Ведь сколько бы они ни уносили жизней, фараниты всё никак не хотели отступать. Они боялись, но не за свои жизни — страх подвести своего бога не позволял им просто побросать оружие и сбежать. Всё настолько плохо, что в определённый момент продвигаться стало сложно из-за трупов. Вот-вот, и Кир пойдёт другим путём. Хотя бы затем, чтобы сбежать подальше от запахов пота, крови и дерьма.
— Age, tenebrae aeternae. Veniteetcomprehenditeinimicosmeos! — и тут с неба раздалось могучее заклинание. В каких-то пяти метрах от группы земля почернела, а из скверны начали вылезать бесчисленные руки. Чёрные длани высотой в человека принялись оплетать рыцарей, выламывать им ноги, выкручивать руки и затягивать в самую преисподнюю. Раздались крики и мольбы, вопли ужаса смешались в одну сплошную какофонию. Выбраться из ловушки вечной тьмы уже никогда ни у кого из них не получится. Только такого кошмара хватило выжившим, чтобы начать разбегаться кто куда горазд.
— Привет, Ева. Спасибо, что подсобила, — сказал герой, поприветствовав королеву демонов объятиями и поцелуем. Кир так и не нашёл времени постигнуть магию тьмы, и сейчас он увидел её вершину в деле. Если бы не натиск трёх героев, может, и тогда она бы показала её во всей красе.
— М-м... Всегда пожалуйста, — улыбчиво произнесла Ева, словно бы они не в охваченном войной городе, а в цветущем саду. Но увы, это не так. Идиллию прервала Элен.
— Что с ним? — спросила розововолосая девушка, похлопав замечтавшегося юношу по плечу. Лоренцо так и не вставал, не дёргался и даже не дышал. Посмотришь так на него — труп как труп, разве что древний и иссохший.
— Тарсон... умер, — однако нет, жизнь в нём ещё теплилась, однако с потерей единственного друга, родственной души, сколько там её осталось в гиблом теле? — Идём, это не повод медлить, — благо хоть, мертвец нашёл в себе силы подняться, подобрать уже почти полностью иссохший жезл и побрести дальше.
— Хм, тогда пьём зелья и идём в собор. Покончим с богами раз и навсегда, — сказал маг-целитель, подправив висящий на спине мёртвым грузом меч в пламенеющих обмотках.
***
— Время почти пришло, — сказал Деймос, бросив равнодушный взгляд на ручные часы, прежде чем грубо их выбросить. Ирония ли, причудливая шутка судьбы или тщательная задумка, но именно под сводами многоэтажного собора вот-вот откроется точка пересечения миров. Прямо в этом едва освещённом свечами и лампадками помещении. Звёзды почти выстроились, и скоро
Бог ужаса встал с деревянного стула. Не чета вычурному трону Сианта. Он взял бронзовый щит в левую руку, а двузубое копьё в правую. Не успел он сделать и пары шагов, как из тени появились восемь фигур. Паладины в светлых латах, внешне их ничто не выделяло среди сотен и тысяч таких же. Ничто, кроме белого сияния из забрала.
И вот, он вышел. Не ведая страха, Деймос выступил за массивные врата в сопровождении своей гвардии. К его чести, он не прятался за их спинами, вместо этого вышагивая в первом ряду. Снаружи его уже ждал Кир со своими девушками. В сопровождении десятого героя, они уже приготовились принять первый и последний бой с врагом.
— Ты примешь свой последний шанс, Кир Албан, правитель Панакеи? — вопросил бог ужаса, громыхнув двузубцем о каменную кладку.
— Это тут? — маг-целитель, в свою очередь, предпочёл проигнорировать вопрос. Его слова были обращены к Лоренцо.
— Да, под сводами собора, — ответил герой проклятий, заняв среднюю стойку со своим мечом.
— НА ПРОРЫВ!!! — крикнул юноша, побежав с мечом наголо на «Фарана». Оружие он держал в левой, ведь только так можно рассечь правую ладонь, дабы оросить клинок собственной кровью.
И вот, они сошлись. Волна на волну, стенка на стенку. Кир и Лоренцо устремились к Деймосу, пока Клехия с Сецуной приняли на себя защиту переднего фланга. Волчица вонзила когти в землю, оградив Флер, Элен и Аллу, ну а богиня меча разразилась молнией.
Восемь паладинов. Первый с пикой — он ринулся на Лоренцо, однако не успел он нанести первый выпад, как Сецуна вонзила ему в подмышку свои металлические когти, нарастила там магический лёд и вышвырнула неприятеля подальше. Кир же, на пару с иссохшим мертвецом, принялся продавливать защиту бога. Из раза в раз их мечи соскальзывали с бронзового щита, а заклинания поглощались этой же эгидой. Даже кровь целителя будто тянуло на полированную бронзовую поверхность. Даже Георгий не удавалось задействовать, ведь Деймос то и дело хлестал щитом по латной рукавице, не провести через неё ману. Да и то, это если удастся пройти мимо выпадов длинным двузубцем.
Второй паладин, воин с двуручным мечом, оторвался от Клехии и уже устремился снести Киру голову одним размашистым ударом. Однако меткий выстрел в шею повалил с ног. Маг-лекарь уклонился, и тело громыхнулось прямиком перед богом ужаса. Не успел двуручник повалиться окончательно, как Кир схватил его магией ветра и всадил прямиком в голень своего врага. Даже в таком состоянии Деймос смог отразить чёрную молнию Лоренцо, однако он пропустил тот миг, когда Кир схватил его за щит и вонзил клинок прямо в незащищённое плечо. Однако здесь оплошал и герой — пока адамантитовый меч орошался ихором, копейщик перехватил двузубец прямо промеж кольев и вонзил его Киру в живот. Ошибка, недостойная любого мастера фехтования. Однако Кир не был мастером фехтования. Молодой человек усмехнулся и вложил всю свою дурь в удар ногой. Да так вложился, что Деймос полетел в собор, распахнув своей спиной дверь в собор. Двузубец он не выпустил зато раны под продырявленной дублёнкой затянулись сами по себе.
— Беги за ним, Кир! — крикнула Ева, осыпая врагов градом стрел света.
— Мы справимся, давай! — поддержала её Элен. Что же до остальных, Клехия билась сразу с тремя, Флер осыпала паладина размахами ледяного лезвия из Ванарганда, осыпая его ещё и ледяными копьями, Сецуна прикрывала ей спину от пятого, ну а оставшихся троих, на пару с Евой расстреливала Алла. Так или иначе, Лоренцо уже вошёл под своды храма, и оттуда уже раздавались звуки борьбы. Кир не сказал ничего. Лишь согласно кивнул и побежал внутрь. Он верил в своих девушек. Верил, что они справятся...
А встретила златоглазого бога исцеления эпичная батальная картина. Неживой маг сражался с древним воином. Необычайно ретивый мертвец вертелся, пятился и заливал врага чёрной магией при любой возможности — жезл окончательно потерял в силе, пришлось его выбросить. И всё это под переменчивым светом звёзд. Тёмное пятно на кирасе, открытая дыра от лежащего неподалёку меча мага-целителя, золотой кровоподтёк на правой голени. Худо, да. Однако вот уже и неуклюжесть Лоренцо напомнила о себе. Воитель придавил иссохшую стопу и принялся дырявить живой труп. Один, два, три, четыре — раз за разом его двузубец пронзал мумию.
Кир не стал сближаться. Взамен, он выставил по два пальца и как начни палить из них магией света! Локоть, плечо, шея — везде, где доспех не прикрывал мужчину, появилась минимум дюжина сквозных дыр. А там ещё и Лоренцо вспыхнул тёмным пламенем, отбросив Деймоса в храмовую кафедру.
Выбраться из-под обломков мужчине труда не составило. Как и метнуть двузубец в Кира. Последний увернулся, получив лишь незначительную рану в виде начисто сорванной щеки. Мага-целителя это не остановило — всю силу он вложил в Георгия, и вот, пока бог ужаса вынужден был отражать наплыв густой тьмы, юноша сумел подбежать. Он наконец смог ухватиться за руку, вонзить в зеленоватую плоть свои когти, и вырвать руку с корнем. Только когда одоспешенная длань едва не пронзила шею, Деймос отвесил рыжеволосому врагу подсечку, подбежал к Лоренцо осадил в висок ребром своего щита. Безуспешно, впрочем, ведь тёмный чародей поднырнул под удар и охватил руками плечо непримиримого врага. Синеватой гангреной проклятие побежало по руке, и тогда богу не осталось ничего, кроме как отпрыгнуть, обхватить руку коленями, да и дёрнуть плечом так, что конечность вырвало начисто. Казалось бы, поражение, но нет! Под шлемом Деймос усмехнулся, не прошло и пары секунд, как его длани выросли заново.
— Повторите? — холодно спросил воитель, обнажив висящий на поясе меч. С виду, он не пострадал, однако интуиция мага-целителя подсказывала ему, что победа близко.
Деймос ринулся к щиту, Кир уже готов был сблизиться с ним, но тут воитель швырнул в него свою эгиду. И всё бы ничего, для уклонения хватило всего одного пируэта. Ещё метр, и зловредная пурпурная вспышка лишит врага уже сердца. Но тут бог ужаса совершил неожиданное — он вонзил копис прямиком наручу в глаз!
— А-А-А-А-А-А!!! — Кир возопил от боли, его божественное оружие мертво, убито! А пока он приходил в себя, Деймос полоснул его клинком по животу.
— Surge, o tenebrae magnae, quia dominus tuus ego sum! — воскликнул герой проклятий, и хлопнул ладонью по земле. Воителя захлестнула тьма, гибельная ловушка в виде чёрной колонны захлопнулась, и даже показалось, что бой окончен.
— Уух... — Кир подобрал свои кишки. Всего одно усилие, одно желание, и всё встало на место, и ничего не мешало юноше вскочить на ноги. Даже осознание гибели святого доспеха Георгия не сразу дошло до него. Да и времени ему не дали — по колонне тьмы пошли алые трещины — а не успели герои приготовиться, тюрьма окончательно рухнула, и первым же делом Деймос сразил Лоренцо. Один взмах мечом, и тёмный чародей распался на четыре части: руки, торс с ногами и голова с плечевым поясом. Тело бога ужаса испещряли многочисленные раны, из рук, ног, даже из-под шлема лился густой ихор, а потемневшие края почти не заживали.
— Доставай меч, Кир Албан, — произнёс воитель, пренебрежительно отбросив от себя куски трупа, дабы тот не смог собраться воедино. В этот же миг небо прояснилось, а залы собора налил собой яркий звёздный свет, совершенно безразличный к пожару снаружи. Вот-вот начнётся...
— Он не для тебя, — холодно ответил молодой человек, подтянув слегка спавшую латную рукавицу.
— Тогда умри. Как и остальные! — заявил Деймос, бросившись на юношу. Выпад, от плеча, от бедра, боковой — копис из божественного металла снёс Киру ухо, цапнул плечо, рассёк руку, однако ничего из этого не было смертельным. Бог устал, он изранен, он стал медленнее, а потому ничего не помешало провернуть последний разрез сверху вниз в бросок через плечо. Бронзовая кираса громко звякнула о каменную кладку. И так яркий зал озарило ещё и пурпурной вспышкой, однако прежде чем рука снова подвела воителя, он выкрутился, и всадил клинок герою прямиком под ребро. Только затем ловкая рука высохла и отпала, ну а Кир терять времени не стал.
Маг-целитель поднял врага за шею, а затем вонзил одоспешенную левую руку прямо в кровоточащую дыру. Там, продираясь сквозь мясо, ломая кости и хрустя позвоночником, он всё же добрался до сердца, сжал его до внутреннего кровотечения, а затем вытащил окровавленную золотым ихором руку из тела поверженного врага. Тело обмякло, а юноша ещё секунду пытался сообразить, что же ему теперь делать.
— Кхе-кхе, — кашель с кровью вырвал его из плена ступора. Ещё бьющееся сердце выскользнуло на пол, однако маг-целитель попросту раздавил его ногой. Этот враг не был ему ненавистен, у них никаких личных счётов. Каждый из них попросту пытался отстоять своё видение света. Для Кира это был безопасный мир без чудовищ и вечных войн. Разрушение уровневой системы стало простым придатком. Для Деймоса победа значила бы сохранение статуса-кво.
Так или иначе, Киру только и оставалось, что вытащить из себя меч, наложить руки на свои многочисленные раны и поковылять к трупу Лоренцо.
— Мы справились, — как обычно, его голос звучал гибло, потусторонне. Однако сейчас в него закралась ещё и смиренная печаль. Он так и не сумел собрать себя воедино, однако даже так частичка жизни ещё теплилась в его хладном теле.
— Это... Это оно? — спросил Кир, глянув на полупрозрачное деревцо посреди молельного зала. Деревцо три метра ростом, и шириной не более полуметра. Немногочисленные голые ветки исходили от его коры. Правда, оно ещё и было исписано непонятными символами. Единственное, что разобрал Кир:
if (soul = adult) {
}
//give class
И подобными письменами пестрила вся кора.
— Теперь приколи меня к нему, и я сотру проклятия Деймоса и Тривии, — попросил еле живой труп. Кира уговаривать не пришлось, он взял клинок и размотал его, обнажив алое сияние миру. Теперь ему только и оставалось, что взять голову под руку, поднести её к ростку, да и выполнить последнюю волю героя проклятий. Прямо за шею он и повис на осквернённом древе, а красный огонь перекинулся на вырезанные в коре писания, уничтожая те одно за другим, пока проклятие очищения окончательно не догорело, и от Амэ-но-Охабари не осталась бесценная, но совершенно пустая болванка, отдалённо напоминавшая меч.
— Лоренцо? — спросил Кир, однако ответа не последовало. Мумия начала рассыпаться, звёзды затянуло тучами, и меч Такемиказучи грохнулся со звоном оземь. Шум битвы утих, а собор словно бы умер. Только россыпь пепла и свежий труп Деймоса напоминали о совсем недавних событиях. Юноша представлял себе всё гораздо более грандиозным, пафосным. Но, так или иначе, настало время выйти в свет.
Однако стоило Киру распахнуть массивную дверь, а глазам адаптироваться к свету догорающего города, как его застигло ужасное потрясение... Первой он разглядел Аллу. Заплаканная девушка едва ковыляла к странному куску светящегося мяса, полного разбитых и сплющенных глаз. Раздался выстрел — из оружия богини вылетел пучок чёрного огонька, и тварь сгорела окончательно...
— Ы-а-а-а-а!!! Я не смогла... спасти... их...
Последние слова, всхлип вместе с воплем боли и сожаления. И вот израненная лиса окончательно упала без признаков жизни. И она не единственная — под ближайшим домом лежали трупы Евы и Каладрия. Жизни королевы демонов и вестницы чумы унёс один и тот же двузубец.
— Хаа... Хаа... Нет, нет...
Недалеко от чернокрылой лежала и Клехия, её лицо было начисто разможжили брошенным рядом с ней же боевым молотом.
— Блять... Пожалуйста...
Флер лежала прямиком у его ног, у девушки из левого глаза торчал длинный меч.
— Хаа!.. Хаа!.. Не может быть!..
А вскоре и Сецуна обнаружилась. Под обломками торчала, рассечённая надвое, недалеко от Элен.
— А-А-А-А-А-А-А!!! — возопил Кир. Все его кошмары, все опасения оправдались. Если с Деймосом помогла справиться его целительная сила, возможность пойти с опаснейшим врагом в размен ударами, но здесь... Здесь победа девушек над паладинами-архангелами оказалась пирровой. А вместе с тем это значило ещё и поражение для героя-целителя.
Его взгляд помутнился, дыхание сбилось, а по щекам потекли тяжёлые слёзы. Он вытащил Сецуну, вылечил... Но так и не вернул её к жизни. Кир затем подполз к Флер, однако и тут сила его подвела. В попытке борьбы с нахлынувшим отчаянием юноша попытался оживить Клехию, заживить рану Евы... Но всё бесполезно. Осталась только едва живая Алла, осталось...
— У МЕНЯ НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ!!! — по пустой улице пронёсся истошный крик. Всё, что придавало израненному молодому человеку повод жить и радоваться жизни... Всё это исчезло в один миг. И ради чего?
Кир... сломался. Сквозь изрезанную дублёнку дули холодные ветра, однако ему уже плевать. Его любимые, его дети, его будущее в прекрасном мире... Всё пропало. Божественная сила, королевство, могущество — ничто из этого более не имело смысла. Осталась только боль, разруха и осознание собственной ошибки. Останься бы я тут, с ними, всё пошло бы иначе, тогда... Тогда!..
Однако никакого «тогда» уже не было и не будет. Буллет пустил сердце Хакуо на дурацкое разделение своей души, а сердце Евы отправилось на победу над чёрным божеством. Других же не осталось. Откатить время возможным не представлялось, даже на один день придётся...
— Придётся убить тысячи... Ха-ха... Ха-а... — и вот, до бога исцеления дошло. Сто тысяч душ — столько здесь наберётся. Демоны, люди, нелюди — последняя соломинка — даже полсотни магов хватило бы на перемотку в полчаса, а уж с тысячей ничто не помешало бы вернуться на пару дней, а там...
— Лорд Кир, разрешите... доло... жить... — и тут как раз к юноше подбежал гонец. Человек в тёплых мехах застал короля в окружении своих мёртвых девушек, разбитого и продрогшего. В его глазах не осталось ничего. Одна лишь холодная пустота под стать этой проклятой зиме. Не успел посланник ничего сообразить, как юноша напрыгнул на него подобно дикому зверю.
— А-а... А-А-А-А-А-А!!! — абсолютно бесстрастно, Кир вонзил в висок мужчине когти уже мёртвого Георгия. Так он начал сосать ману. Когда закончилась она, юноша взялся за жизненную силу, а уж когда и эта сила иссякла, ему только и осталось, что выбросить высохший труп.
— Этого... Этого не хватит, — пробормотал маг-целитель. Он преобразился. Снова. Киргот стал Киром, а Кир... Что ж, это несчастное создание готово было пойти на всё, лишь бы вернуть себе любимых. Превратить себя в философский камень, собрав в себя жизнь всех, до кого мог дотянуться, обратить время вспять — вот и всё, чего желал молодой человек. Он побрёл на шум продолжающейся битвы, однако... Один беззвучный взмах, и он покатился по заснеженной дорожке. Последнее, что Кир увидел, прежде чем его взор пал во тьму — своё обезглавленное тело, и стоящую над ним Минерву.
— Спасибо за помощь. Я прослежу, чтобы ваши души обрели счастье, — а эти безразличные слова были последними, что донеслось до целителя. Наступила смерть.
