Темница, тёмное и сырое место, глубочайшая его часть. Место, куда королевские особы обычно не спускаются, иначе, чем чтобы повидать своих побеждённых врагов. Вот и сейчас Кир Албан, монарх Панакеи, наведался к Буллету, поболтал с ним, оставил с ним Хисэки, да и ушёл. Шаг за шагом, он удалялся по длинной каменной лестнице, пока даже звук его сапог не пропал окончательно. И как только это случилось, одна фигура, что всё это время выжидала в тени, сбросила с себя завесу невидимости, обошла два десятка людей и орков, которых дежурство здесь весьма утомляло. Прочие развлекали себя играми в карты да кости. Девушка подошла к дозорному рыцарю...
— Открой мне, солдат, — ...и потребовала у него впустить её в камеру, откуда уже доносился гортанный рык драколюда. Именно этого героиня исцеления и ожидала, как и реакцию латника.
— Прошу прощения, регент Элен, но там опасно. Его Величество это бы не одобрил, — глухо произнёс мужчина из-под глухого забрала. Служивый не желал, чтобы его голова потом покатилась по эшафоту, и его соратники понимали его, поэтому всё внимание сосредоточилось на принцессе.
— Я знаю, что для меня опасно, а что нет. Открой и никого не впускай, пока я не закончу, — уже более настойчиво приказала наместница. То ли возвращение Норн так на неё влияло, то ли регент упивалась своей новой силой, однако её решимость ощущалась невооружённым взглядом. Что, впрочем, мало убеждало рыцаря... И кое-кого ещё. Со спины к ней подошёл большой серокожий орк в чешуйчатых доспехах.
— Девочка, не лезь, куда не просят, а, — обвинительно произнёс демон. — Нам же... — однако что бы тот ни хотел сказать, Элен подняла руку и отбросила воина грозным штормовым ветером — недостаточно сильным, впрочем, чтобы кому-либо навредить, зато достаточным для демонстрации своего могущества.
— Я ценю ваше беспокойство, но вы обязаны подчиняться моим приказам! — твёрдо возгласила девушка, одарив сторожа холодным взглядом сверху вниз, и даже то, что он был её выше на полторы головы, не помогло делу. Ослушаться прямого указа первого лица государства он попросту не мог, да и остальные солдаты успели понять положение. Охранник снял с пояса связку ключей и с видимой неохотой открыл замки.
— Прошу, — удручённо выдал рыцарь, пропуская новую героиню исцеления внутрь камеры. А там...
Весьма нелицеприятная картина: пыхтящий драколюд с улыбкой на всё лицо насиловал подвешенного за стену мальчика. На пол то и дело хлестала кровь, а изо рта узника текла струя рвоты — весьма вонючей, надо отметить. Тюремная баланда, которой его кормили, и так не была приятнейшим из яств, а полупереваренные потроха так и вовсе разили гнилью. Что, впрочем, отнюдь не останавливало Хисэки.
— Хе-хе, мягкий, мягоньки-и-ий, — противно выдал перевозбуждённый демон. Он настолько увлёкся, что совсем пропустил мимо ушей и щелчки замочного механизма, и скрип тяжёлой двери, и даже гулкие шаги окаблученных низкой платформой сапогов.
— Постарайся не сдох... — проговорил драколюд, но не успел он закончить фразу, как его плеча коснулась хрупкая на вид девичья рука. — О-о... А-А-А-А!!! — и тут Хисэки завопил. Всё его массивное тело охватили судороги, язык вылез из-за зубов, руки хаотично задёргались, ноги подкосило. И самое главное — колючий член бессмысленно бормочущего демона попросту взорвался неестественно буйной эякуляцией, и на этом моменте драколюд попросту потерял сознание, рухнув на холодный каменный пол.
— Кхе-кхе... И кто же это у нас? — с нескрываемым любопытством спросил бывший канонир. С трудом он поднял голову и увидел перед собой девушку, чьи яркие волосы ни с чем нельзя было спутать.
— Прошу прощения, что прерываю веселье, но меня немного поджимает время, — с ноткой несерьёзности проговорила розововолосая, протащив Хисэки потоком ветра до самой стены, чтобы его тело не мешало беседе.
— О, принцесса Норн, приветствую. И с днём рождения, — с максимально возможной в своих обстоятельствах любезностью, поприветствовал её мальчик, заметив сияющий в полутьме знак героя-целителя.
— Сердечно благодарю, Буллет Элдоран, бог-император и покровитель молодости и красоты всея континента. Полагаю, это наша первая беседа, по крайней мере, в этом мире, — сердечно вымолвила наместница, хотя та и не склонилась, предпочтя ровную спину неформальной обстановке.
— Пфу. Прошу. Чем я обязан такому вниманию? — поинтересовался юнец, сплюнув остатки рвоты изо рта, пускай они и полились прямиком ему на грудь. Девушку же не волновало ни это, ни лужица перемешанной крови со спермой внизу.
— Ты всегда представлял для меня интерес, Буллет. Гений с пробитой головой. Самый массивный разведчик из всех, кого я знаю. Наиболее рассудительный психопат с гаремом мальчиков. Поэтому я хотела поговорить с тобой, хотя бы один раз, — с улыбкой проговорила девушка, сжав локон двумя пальцами.
— Если ты... желаешь спросить о Фаране, я скажу тебе то же, что и Кирюше — найди Рихарзу, у неё есть ответы на все твои вопросы, — всё таким же приветливым тоном заявил лишённый статуса, силы и подвижности герой. Через его сладкие интонации проливался яд презрения.
— Изоляция не идёт тебе на пользу, герой пушки. Матушка уже вернулась к нам, благодаря Киру. Теперь я готовлю её стать моей заместительницей, — поведала целительница, пресекая наглость Буллета — она сменилась восхищением.
— Ха-ха... Кирюша, ты впечатляешь меня всё больше и больше, — с трепетом пробубнил юноша, медленно покачав головой.
— Да. Именно о нём я и хотела с тобой побеседовать, — выдала принцесса, с презрением зыркнув на Хисэки.
— О нём я могу говорить часами, — ответил Буллет, пытаясь разгадать намерения героини.
— Жаль, у меня нет столько времени. Я знаю, что ты был его наставником. Я видела, как ты обучал его, и как мучил каждый раз вместе с Блейд и моей же сестрой. Он сам показал мне, ведь я — новый герой-целитель, — уверенно, но без излишней гордыни, произнесла Элен, показав свой знак. Тут-то заключённый и сделал свои выводы.
— Да-а... У богов есть чувство юмора. Ты пришла ко мне за советом? Как убить того, кто тебя сломил и превратил в свою куклу? Кто превратил твою любимую сестру в личный пороховой склад и безотказную дырку? — насмешливо поинтересовался узник. Он прощупывал почву, старался разгадать новую героиню, и, возможно, всё это было бы справедливо, если бы только маг-лекарь не был бы с ними так добр всё их путешествие.
— Ты меня недооцениваешь, Буллет. Ты недооценил всех нас, именно поэтому ты и проиграл. То, что Кир забрал Флер из горящей комнаты — это лучшее, что случалось с ней с самой «смерти» нашей матери. А уж за то, что он вернул и её, я буду поддерживать его всю нашу жизнь, насколько бы она ни затянулась, — заверила розововолосая, разведя руками.
— Если меня жизнь чему и научила, так это не доверять никому, особенно бабам. Особенно когда они начинают бросаться словами вроде «навсегда», — презрительно выговорил Буллет, воскрешая в памяти образ Клехии Крайлет. Норн же его реакция лишь позабавила, особенно учитывая его совсем недавний поступок.
— Как жаль, что он не усвоил этот урок, правда? Вчера вечером Кир отдал свой глаз предвиденья моей сестре, — рассказала героиня исцеления, упиваясь каждым своим словом, а вместе с тем и желчи, что будто брызжала из узника при каждом её слове.
— Дурость, — сплюнул Буллет, взглянув на Норн исподлобья. Слова о любви и доверии, коими маг-целитель поделился с ним в их последнюю битву, так ни к чему и не привели.
— Я бы не удивилась, предложи он мне свой нефритовый глаз. Ты говоришь «дурость», а я отвечаю «алчность». Кир не готов мириться с потерей ни одной из нас. Не удивляйся, ты сам его таким сделал. С твоим поражением мы практически стали смыслом его жизни, — похвасталась девушка, припомнив, как тот же канонир открыл юноше путь к божественной силе истинного героя.
— Ты ведёшь опасную игру, Норн. Не боишься рассказывать мне всё это? — спросил искалеченный канонир. Продумывал ли он невозможный план побега? Надеялся ли на чудо? Значения уже не имело.
— Нет. Нет, отнюдь. Я пришла убить тебя, Буллет. Ты слишком опасен, даже без своего знака и пушки. И я не могу быть уверенна, что сюда не заявится очередной бог, чтобы вернуть тебе силу, склонив на свою сторону, — решительно заявила девушка, разрушив чаяния заключённого.
— И твоя ставка не сыграет: я нужен Киру, и моей потери он тебе не простит, — едва ли не рыча, пригрозил прикованный к стене мальчик, чем вызвал лишь насмешливую ухмылку на лице принцессы.
— Он простил мне смерть приёмной матери, поймёт и это. Что же до игр: военные, политические, экономические, даже любовные — все они нужны лишь для того, чтобы люди, демоны и всевозможные нелюди, могли взаимодействовать друг с другом по предсказуемым шаблонам. Однако иногда правила необходимо подвинуть, чтобы сделать так, как должно. К примеру, только что я полностью подчинила себе элитного солдата. Не потому, что она воспользовалась Киром, он и сам успел украсть частичку её силы. Мне просто нужна послушная неподкупная пешка с большой компетенцией. Короли вынуждены играть по правилам, держать врагов в страхе, а союзников на поводу своей воли, которую они считают личными интересами, но сейчас для притворства времени попросту нет, — произнесла свой долгий монолог Норн. Ирония ли, но именно сейчас, именно в Буллете героиня исцеления ощущала чуткого слушателя, которому можно рассказать о своих поступках, попутно в очередной раз обдумав их.
— Не обманывай себя, Норн. Ты всего-то подлая змея, которая не считается с потерями. Немного силы, и ты возомнила себя на вершине мира. Будь осторожна, с этого начинают все тираны-самодуры, и однажды даже твоя любимая «семья» покажется тебе лишь разменной монетой, — напутственно предупредил узник, ведь каким бы острым разумом ни обладала Норн, она всё равно оставалась человеком.
— Да, ты прав, Буллет Элдоран, в этом мы похожи. Однако мне нужна эта власть, чтобы снова заселить северо-восточные регионы, спасти юг от бедности и вернуть запад под наш полный контроль, сделать Панакею нашим раем. И я не строю из себя непогрешимое божество. Мне бы с радостью хотелось получить тебя в свои подчинённые, однако... Я не смогу тебя сломить. Никто не сможет, ты слишком привык к боли, — подвела итог девушка, вертя волосами в руке.
— Ты могла бы попробовать, женщина, — насмешливо предложил бывший канонир, на что первый министр Панакеи лишь покачала головой и бросила взгляд в сторону Хисэки.
— Нет. Не могла бы. От этого содомита мне будет больше пользы. Его я могу переделать под всё, что только пожелаю. К тому же, от твоей смерти Киру будет только лучше, — расценила наместница, смотря уже на Буллета.
— Как? Удиви меня, — поинтересовался мальчик, ожидая хотя бы в последние секунды своей жизни узнать о Кире нечто, что даже сила Лоренцо ему не раскрыла.
— Ты — его якорь. Единственное, что теперь связывает его с первым миром, показывает, чего он достиг и что потерял. Именно поэтому он никогда не сможет тебя убить. Пока ты жив, он не сможет двигаться дальше, — ответила принцесса, возложив ладонь на взъерошенную голову юноши. Она не сомневалась в правильности своего решения, к каким бы последствиям это ни привело.
— Спасибо, Норн Клаталисса Джеорал, — внезапно поблагодарил бывший герой пушки. За освобождение ли?..
— Я делаю это не ради тебя, Буллет Хашлант, — резко ответила героиня исцеления, призвав пурпурное сияние своей новой силы. — И да, моё имя — Элен, — добавила она, останавливая сердечные сокращения в груди узника. И вот, на последнем издыхании...
— Поза... боться о... Ки... — он высказал свою последнюю просьбу. Героиня, услышав её, лишь кивнула.
— Прощай, Буллет.
Таким и выдался конец сильнейшего героя, канонира, что содрогнул мир. Бесславная гибель в луже собственной крови и спермы его мучителя. Единственное, что осталось сделать Элен — оставить в голове бессознательного драколюда свои приказы и покинуть темницу.
***
Кир сидел у себя в спальне совершенно один. Флер тренировалась с Сецуной и Клехией во дворе в попытках обуздать резной глаз, Алла присматривала за колдуньей, а Рихарзу забрала Элен. То ли для бумажной работы, то ли для обучения. Возможно, для всего сразу. Молодой человек же остался в комнате, занят он был... шитьём. Да, король Панакеи сидел за столом и работал иглой по коже и дешёвой конопляной ткани, достаточно прочной и неприхотливой. Ручной труд несколько успокаивал его, давал время подумать и разложить всё по местам.
Флер потерпела поражение в схватке с Марианной Трист, что работала на Фарана, героя проклятий, что стремился отрезать мир от божественного влияния. Клехия же отдала свою избранность, чтобы сохранить ей жизнь. В иных обстоятельствах они с магом-лекарем могли бы и сработаться, ведь исчезни уровни и классы, не станет и чудовищ, от которых так мечтал избавиться Кир в детстве. И всё-таки, сейчас его сила, насколько бы мучительной она порой ни казалась, была юноше необходима. И ни Фарану, ни тем богам, о которых предупреждал Такемиказучи, герой-целитель просто так не собирался сдаваться.
На фоне всего этого, Кир вспомнил о своих словах: «месть благородна, она делает людей сильнее». В этом была своя правда, однако расплата пришла, и даже не к нему, а к Флер. Результат его недальновидности. Юноша никогда не чувствовал за собой вину за то, что изнасиловал девушку. Единственное, что могло заставить его беспокоиться об этом — недовольство Аллы его поступками. И теперь герой намеревался исправить свои ошибки. Он отдал свой резной глаз принцессе, и это должно было сделать её сильнее, уберечь от дальнейших подобных ошибок. Однако и сам он хотел жить и жить, поэтому герой открыл комод под столом и достал оттуда серебряное зеркало. Маг-лекарь отложил иглу и протянул руку к своим глазам. Одна его мысль пробудила магию, и в зелёной вспышке его глаза переменились — победа над чёрным божеством дала ему достаточно энергии, чтобы открыть очередной слот навыков, и в этот раз выбирать вовсе не приходилось.
— Хм, интересно, — рассудил Кир, рассматривая своё новое отражение — яркий янтарный блеск своей радужки. Эта сила не давала прозирать будущее, однако позволяла моментально реагировать на настоящее, смотреть дальше большей части живущих, создавать контрмеры для всего увиденного. Решение отдать резной глаз было спонтанным и несколько необдуманным, но маг-целитель не позволил бы себе остаться беззащитным. Как раз поэтому он воссоздал свой изначальный наряд — кожаный жилет поверх тканной рубахи, сапоги с наручами, а над всем этим зелёный плащ, что крепился к медному по окрасу наплечнику. Никакой особой защиты он не предоставлял, на него лишь зацеплялся плащ, готовый оторваться, стоит кому-то использовать его в борьбе.
— Угу, готово, — довольно выдал Кир, резво переодеваясь в привычный ему наряд. Ткань укреплена рунами, швы — алхимией, но вместе с тем... — Попробуем, — с предвкушением проговорил герой, отойдя в самую просторную часть комнаты. Его тело принялось изламываться и преображаться. Лицо сменилось ощерившейся мордой, а светлая кожа сменилась чёрной шерстью. Но что любопытнее всего — наплечник с зелёным плащом остался, прикрывая могучие лапы. Однако прежде чем вернуться в человеческий облик...
— К-Кир?.. — со смесью страха и удивления спросила появившаяся в двери волшебница. Уже раз она видела героя в этой форме, однако для верности девушка призвала пророческую печать в своём левом оке.
— ФФЕР? — прорычал маг-целитель, поспешив вновь стать человеком. Первым делом юноша осмотрел себя. Вместо изодранного рванья, он увидел на себе целую одежду, разве что растрёпанную. — Да, извини, проверял зачарования. Ты как? — спросил молодой человек, взяв заклинательницу за плечи. В первую очередь его интересовал её левый глаз.
— Побаливает чутка, но... В общем, неплохо, — ответила принцесса, неловко улыбаясь. Даже после стольких раз, стольких часов, проведённых вместе, пристальное внимание Кира вводило её в краску. Алый глаз слегка слезился, а сосудики болезненно набухли, обращая в бордо ещё и белок. Тут-то Кир поднял руку, приложил её к веку и позволил своей целительной силе избавить девушку от неудобств.
— Теперь получше, — оценил герой, едва заметно приподняв уголки губ. Покраснение сошло, и Флер стало гораздо легче. Теперь ничто не отвлекало её от...
— Кир, твои глаза — они изменились, — заметила она, приложив ладонь к щеке юноши.
— А, да. Это мой... запасной вариант, — выдал Кир, отстранив руку волшебницы всего одним согнутым пальцем.
— Мне нравится, — сказала девушка, лицо которой ярко сияло в лучах закатного солнца.
— Ты — последний человек, кому они должны нравиться, — заявил герой, попутно отвернувшись от заклинательницы. Атмосфера накалилась, и что-то подсказывало королю, что идёт всё явно не к тому. — Ну да ладно, ты здесь зачем? — поинтересовался Кир, выглянув в окно, что вело во внутренний двор. Что его приятно удивило, так это Сецуна и Клехия, которые тренировались на глазах у остальных рыцарей. Где же Алла? Предчувствие подсказывало магу-целителю, что она уже ждала его под землёй, около самолётов.
— Элен сказала, чтобы мы немного потренировались, прежде чем вылетать, — поделилась колдунья расстроенным голоском. Юноша выставил между ними дистанцию. За последние два дня у него было столько секса, что это начинало попросту наскучивать. Да и тело «спасибо» ему явно не говорило.
— А ты, значит, так и не нашла времени? — с заметным упрёком спросил Кир. Последние события добавляли ему много негатива, и это проглядывалось.
— Прости... — пробубнила Флер, отчего герой развернулся и сковал девушку в объятьях. Даже не чтобы утешить её, как для собственного успокоения. — Надеюсь, меня по дороге не стошнит, — полушёпотом произнесла волшебница, поглаживая героя по затылку.
— Не бойся, всё будет хорошо, — заверил молодой человек, ощущая в голове едва заметный намёк поторопиться. Алла ждала их.
***
А пока Флер лишь осваивала пользование огненным соплом, Марианна уже почти прибыла в Малюр. Ужасные перегрузки, холод и разряжённый воздух, что проникали даже сквозь защитную сферу — такова была цена путешествия на Тарсоне, вороне, на этот раз принявшем облик огромной птицей с шестиметровым размахом крыльев. Она укуталась в накидку, которая весьма мало отличалось от той, что девушка выбросила в коридоре замка Гандирака. Под меховым покровом падшая аристократка прижимала к себе свой проклятый лук, а заодно гадала, сколько ей ещё оставалось, пока скверна окончательно не убьёт её. Лучница знала на что идёт, однако неожиданная мягкотелость Лоренцо попросту выводила её из себя.
— Когда мы прилетим? И куда? — с осязаемым раздражением спросила застрельщица.
— КАР! — ответил ворон, отчего у Марианны аж зубы заскрипели от гнева. Времени у неё оставалось от силы две недели, и лучница весьма надеялась прикончить за это время героя-целителя.
— Да б... Говори по-человечески, — потребовала она, на что получила в лицо сияющие синим письмена. А говорилось там: «заткнись».
— Пф, уже лучше, — насмешливо выдала охотница. Своим орлиным взором она видела вдали величественные мраморные башни в добрые пятьдесят метров. Парные шпили возвышались над вычурным дворцом, комплекс этих строений служил будто бы короной для зажиточного города. Колючие, конусообразные крыши из черепицы превращали Малюр в подобие ежа. По широким улочкам, в свете последних лучей солнца, бегали люди, катились запряженные в лошадей повозки, а южный рыночный квартал даже сейчас не прекращал своей бурной деятельности. Единственное, что намекало на недавнюю битву с чёрными тварями — огромная дыра в северной стене, которую ежеминутно заделывали новыми блоками.
Вопреки ожиданиям Марианны, приземлились они отнюдь не в столице Тиразохии. Тарсон остановился в густой сосновой роще, к северо-западу от городских стен. Недоумевающей лучнице только и осталось, что спрыгнуть со спины божественного зверя, который тут же и уменьшился, приняв относительно человекообразный вид. Затем ворон вручил в руки девушки запечатанное письмо с ярким клеймом фаранитского креста, прежде чем и вовсе уменьшиться достаточно, чтобы уместиться на плече у застрельщицы.
«Шагай» — появилась надпись у неё перед носом со стрелкой влево. Девушка прочла, сморщилась, сплюнула, да и пошла по указателю. Тарсону явно недоставало терпения Лоренцо, и в общении с новой протеже последнего скрывать он этого совсем не собирался. Единственная причина, по которой он терпел её — воля Фарана, не больше и не меньше.
Марианна наметила путь, но прежде чем подходить к лагерю вдали, она напрягла свои янтарные глаза, чтобы понять, с чем ей придётся иметь дело. В четырёхстах метрах остановился отряд из пятнадцати мужчин, костром им служил горячий камень маны, не отдающий ни дымом, ни сиянием — семеро окружали его. Остальные же держали дозор, все как один в белых балахонах с меховыми воротниками и капюшонами. Хотя у них на плечах и виднелись ружья, полученные ещё от Буллета, наготове они держали тяжёлые арбалеты, чтобы хлопком выстрела не выдавать себя раньше времени.
«Покажешь письмо» — высветилось у лучницы перед глазами. Что, впрочем, лишь заставило её скривить лицо. Даже сквозь накидки она видела, насколько же неприветливы эти фанатики Фарана. Двигалась девушка осторожно, а лагерь не спускала из виду. Последнее, чего ей хотелось, так это получить шальной болт. А потому она ловко скрывалась от дозорных за деревьями, благо снега почти не было, а на промёрзшей почве следов не оставалось. И только когда до лагеря оставалось метров десять, Марианна вышла на свет.
— Стоять, ты кто? — спросил один из пары дежурных, по правую руку от лучницы. А вместе с тем и остальные подтянулись.
— У меня дело к вашему главному! — громко ответила застрельщица. Своё оружие она держала наготове, и стоило хоть кому-то сделать неверный шаг, как охотница готова была оставить от лагеря лишь груду гниющих во тьме трупов. Мужчин она, по понятной причине, опасалась.
— Ничего не знаю, никаких баб мы не ждём, — грубо высказался левый. От его слов у девушки аж зубы заскрипели, и не прикончить его на месте стоило ей огромных усилий. Только образ Кира как основной цели не давал ей уйти вразнос.
— Слушай сюда, я тут не для того, чтобы мне говно в уши лили, у меня тут письмо! — с нескрываемым раздражением проговорила Марианна. Ворон ей ничем не помогал, притворяясь обыкновенной ручной птицей, а правый дозорный уже под нос посмеивался. И только он хотел броситься насмешкой...
— А у меня ху... — как вставший во весь свой внушительный рост старшой незаметно подошёл, да и вдарил шутнику под дых.
— Рассказывай, — скупо вымолвил командир, по матёрому лицу которого можно было сложить цифру в пятьдесят лет тяжкой жизни. Одним поворотом головы он приказал второму забрать нерадивого подальше.
— Лови, — прищурено сказала Марианна, бросив конверт, словно метательную карту. Старик умело перехватил его, пускай он и помялся в процессе. Безо всяких сомнений, главный сорвал печать и пробежался по содержанию.
— Так, верховный исполнитель Лоренцо... Взять на операцию... Гарантия... Ты — герой лука? — скептически спросил старшой, сминая бумаги, будто бы это мусор, а не важный рекомендательный документ.
— Хм, — вместо ответа, застрельщица лишь взяла буквально из воздуха чёрную стрелу, натянула её на тетиву чёрно-золотого лука, да и отпустила в дальнее дерево — даже Тарсон на левом плече не помешал ей. Снаряд вошёл в ствол, и сосну вокруг попадания буквально разорвало, а затем и повалило на землю.
— Ясно. Я — капитан умиротворителей Филипп. Проходи, я объясню тебе ситуацию, — заявил пожилой человек, приглашая охотницу к тёмному очагу. Пускай остальные в отряде и выпучили глаза от демонстрации силы, он уже успел на подобное насмотреться.
— Начни с того момента, где мы убиваем героя-целителя, — дерзко затребовала Марианна.
— Мы тут за головами глав Восточного альянса, — терпеливо возразил старик, раскрывая схематические планы проникновения во дворец. Всё, что застрельщица слышала об этом альянсе — так это то, что прибрежные государства объединились против войск ныне мёртвой империи Гранцбах. Их главный друг и союзник же — Кир.
— Плевать. Он здесь будет, я уверена, — решительно заявила девушка, бросив взгляд на ворона. Его практически не замечали, словно бы для убийц он был незрим. Но вот что они видели и готовы были предоставить лучнице — так это путь к её заветной цели. Человеку, что вот-вот отбудет из своей столицы навстречу союзникам.
