Город Торговцев. Лагерь Гао Сяньчжи. Штабная палатка.
Линь Чун, почтительно склонившись, стоял перед Гао Сяньчжи и Наследным принцем, которые степенно пили чаем.
— Как обстоят дела с боевым духом армии? — спросил принц Сун с улыбкой.
Линь Чун кивнул и ответил:
— Действия генерала очень воодушевили солдат, и сейчас их ненависть направлена на Гу Хая. Теперь, когда они могут переписываться с семьями, их моральный дух взлетел очень высоко. И они с ещё большим рвением начали захватывать города!
— А что насчет торговцев? — спросил Гао Сяньчжи, делая маленький глоток чая.
— Они не смеют наглеть, и уже не используют петарды и фейерверки. Действуют очень сдержанно, в лучшем случае распространяют некоторые новости или в их рядах оказываются несколько родственников жертв. Однако, после разъяснений генерала, вину за исчезновение семей возлагают на Гу Хая и солдаты не действуют с горяча! — ответил Линь Чун с восхищением в глазах.
— Гу Хай ... его схемы очень трудно обнаружить. Эти богатые торговцы были осторожными и просто наблюдали. Они не контактировали с солдатами... Кто перейдет черту, тот должен быть немедленно арестован! — сказал Гао Сяньчжи, наслаждаясь чаем.
— Да, генерал! Будьте уверены в этом, однако...! — Линь Чун вдруг нахмурился.
— Да? — Выражение лица Гао Сяньчжи внезапно стало очень серьезным. — Что случилось на этот раз?
С тех пор как Гао Сяньчжи узнал, что его противник — Гу Хай, он старался не упускать из вида любую мелочь. Он был щепетилен в самых незначительных деталях. В конце концов, недавний бунт произошел на ровном месте.
Линь Чун посмотрел на принца Сун.
— Что случилось? Вы хотите чтобы я вышел? — спокойно спросил Наследный принц.
— Нет. Генерал, Наследный принц, вы знаете, что Гу Хай похитил несколько семей солдат и свалил вину на местных чиновников. Это вызвало большое волнение. Пусть даже генералу и пришлось просить государя о суровых приговорах для решения этой проблемы, чтобы стабилизировать боевой дух армии. Но эти факты об "истреблении" семей продолжают поступать! — объяснил Линь Чун.
— Да. Нам остается только искать их повсюду. Мы уже в курсе этого вопроса, разве есть какие-либо различия на этот раз? — с сомнением спросил Гао Сяньчжи.
— На этот раз целью обвинения стал внук императора — Сун Чжэнчси! — угнетенно сказал Линь Чун.
— Что? — лицо принца побледнело и он резко встал.
В его голове промелькнула целая череда мыслей:
— Внук императора? Мой сын! Он же находится в столице царства Сун, как его могли подставить?
— До этого обвинения касались лишь мелких чиновников и аристократов. Но на этот раз цель — внук императора? Значит Гу Хай наконец-то показал клыки? — зрачки Гао Сяньчжи сузились, он говорил медленно, чеканя каждое слово.
— Что случилось? — спросил принц Сун.
— Информация пришла из столицы Сун, пятнадцать семей были вырезаны под корень и все следы указывают на Сун Чжэнси. Кроме того, причина резни объясняется тем, что Сун Чжэнси очень падок на красоток, и ради обладания ими, он вызвал этот хаос. Теперь перед моей палаткой стоят на коленях пятнадцать солдат и молят о справедливости! — нахмурился Линь Чун.
— Чёртов Гу Хай! Он возложил вину на моего сына!? Линь Чун ты объяснил им, что это всё клевета? — кричал принц с тревогой в голосе.
Линь Чун наморщил лоб и ответил:
— Я проверил новую информацию. Все пятнадцать писем были собственноручно написаны родными и близкими. Однако в тринадцати случаях семьи были похищены, так что Гу Хай всё ещё не потерял человеческий облик и не стал убивать гражданских!
— Подожди... Если бы Гу Хай истребил эти семьи и обвинил во всем моего сына, то для него это было бы выгоднее убить их, разве не так? — сказал принц Сун, нахмурившись.
— Плохо дело, очень плохо! — Гао Сяньчжи сразу изменился в лице.
— Что?
— Теперь я понял, в действиях Гу Хая есть двойное дно. Как же он силен! Мы едва не угодили в очередную ловушку. Внутри его коварного замысла, существует ещё более глубокая ловушка. Гу Хай похитили членов семей солдат, однако, хотя солдаты ненавидят Гу Хая, они всё ещё лелеют надежду в глубине своего сердца. Они считают, что их родственники живы... по крайней мере, они всё ещё живы! Они ненавидят Гу Хая, но из-за того, что он не убил гражданских, их ненависть еще не достигла той точки, когда они всеми фибрами души захотят растерзать Гу Хая. На самом деле, то что он похитил, а не убил семьи солдат, это плохая новость для нас. Мне удалось только подавить пламя их гнева, но не затушить его полностью. Если этот огонь вспыхнет вновь, то они больше не послушаются меня. Кроме того, если их близкие в заложниках у Гу Хая, то солдаты будут действовать с оглядкой. И хотя это всего лишь горстка солдат, но это состояние будет распространяться как лесной пожар! Не знаю, что ещё замыслил Гу Хай, но если он будет подстрекать их к восстанию, это может привести к...! — сказал Гао Сяньчжи.
— Подстрекать к бунту? Тсс! — принц Сун с шумом сделал большой вдох.
— Линь Чун, ты говоришь, что тринадцать семей пропали без вести, а что с оставшимися двумя? — спросил Гао Сяньчжи, глядя на Линь Чуна.
Линь Чун бросил быстрый взгляд на принца и, потупившись, произнес:
— Совершенно очевидно, что это было дело рук внука царя — Сун Чжэнси!
— Что? — лицо Наследного принца почернело от злости.
«Наследный принц, я слышал, что внук царя, используя свое положение, опорочил множество женщин в прошлом. Вы разве не в курсе этого вопроса? Разве вы не знали, что ещё до начала войны, столичные чиновники покрывали его и подавляли любые скандалы?!» — шепотом спросил Линь Чун.
— Бам! — Наследный принц с силой ударил по столу.
— Линь Чун. Ты уверен, что это был внук царя? — лицо Гао Сяньчжи исказила гневная гримаса.
— Да. Эти двое мои подчиненные. Я точно знаю, что у них очень красивые сестры. На самом деле они оба сватали мне своих сестер, но у меня уже есть Сяо Де, и мне не нужны наложницы, поэтому я не женился на них. Посыльным, который принес письмо, был их боевой товарищ, прошедший с ним через ситуации на гране жизни и смерти. После травмы на поле боя от был отправлен домой, и он собственными глазами видел трупы членов двух семей. Вместе с письмами он передал и свидетельство доверия! — сказал Линь Чун.
Бам! Принц Сун с шумом сел на стул.
— Этот мелкий сосунок! Перед отъездом я специально сказал ему, чтобы он не создавал проблем. Во время похода я постоянно писал письма жене, чтобы она следила за ним. Кто бы мог подумать!... Кто бы мог подумать! — с болезненной усталостью сказал принц Сун.
— Ты только что сказал, что информацию передал их боевой брат. Он надежный человек? Возможно ли, что он был куплен Гу Хаем? Ты должен понимать, что у всякого человека есть своя цена, — угрюмо сказал Гао Сяньчжи.
В глазах принца разгорелся огонь любопытства. "Верно! Возможно посыльный был куплен!"
— Я ничего не могу гарантировать. Тем не менее, они стояли на коленях у входа в мою палатку, и просили о справедливости, в соответствии с вашим обещанием. Они просят наказать внука царя за издевательства над их семьями и приговорить его к казне. Они искренне просили командира непредвзято рассмотреть это дело! И помочь им свершить месть! — угрюмо сказал Линь Чун.
— Это... эти факты ещё не проверены. Как мы можем его наказать? — встревожился Наследный принц Сун.
Линь Чун посмотрел на реакцию принца и сказал:
— Наследный принц, хотя я не могу ничего гарантировать, но внук царя действительно занимался этим в прошлом. Кроме того, ранее только вы могли подавить его выходки. Теперь же, когда вы надолго покинули столицу, он стал неуправляемым. Даже если Гу Хай подкупил того человека, то всё равно с 90% вероятностью можно утверждать, что наследный внук царя приложил руку к этим случаям. Еще до того, как эти пятнадцать солдат отправились в этот поход, в сознании людей глубоко укоренились сплетни о похождениях Сун Чжэнси. Я говорил с этим доверенным человеком, и хотя я не могу поручиться за него, но он мне показался человеком с высоким чувством справедливости, и он из тех людей, которые скорее умрут, чем предадут своих товарищей. К тому же в этот раз есть труп в качестве доказательства!
— С большой вероятность за этими случаями стоит мой сын? — лицо принца осунулось и побледнело.
— В соответствии с законами военного времени, они просят вынести внуку царя смертный приговор! — кивнул Линь Чун.
— Сун Чжэнси не может быть казнен! — твердо заявил Гао Сяньчжи.
— Э? — принц с надеждой в глазах посмотрел на Гао Сяньчжи.
— Из того, что я могу понять, внук царя просто знамя. Если мы сегодня казним его, то уже завтра подобные доказательства будут предъявлены против Тайши. Послезавтра против премьер-министра. Следующими будут принцы и так очередь дойдет и до царя. Таким образом члены царской семьи и дворяне будут ежедневно идти на плаху, а в армии будут постоянные брожения. Солдаты во время боя будут оглядываться назад, а чиновники бояться собственной тени. Это может поколебать фундамент всего царства! — сказал Гао Сяньчжи.
— Сун Чжэнси не может быть казнен? — удивленно переспросил Линь Чун у генерала.
— Уловки Гу Хая слишком коварные, необходимо немедленно собрать всю армию в кулак и нанести решающий удар по твердыне ХуЛао. Отправить туда всех солдат форсированным маршем. Нужно покончить с этим максимально быстро, иначе уже никто не сможет спасти нас! — сказал Гао Сяньчжи, нахмурившись.
— Будет исполнено! Что делать с этими пятнадцатью солдатами? Они по прежнему стоят на коленях возле входа в палатку! — озабочено спросил Линь Чун.
Наследный принц пристально смотрел на Гао Сяньчжи. В этой войне между царствами ставки были очень высоки. Если Гао Сяньчжи действительно захочет убить Сун Чжэнси, даже он, как Наследный принц, не сможет ему помешать. Ведь за войной наблюдают люди из сект бессмертных, они занимают гораздо более высокое положение чем сам царь Сун. Он просто не мог спасти Сун Чжэнси. Но сейчас, Гао Сяньчжи в самом деле хотел спасти Сун Чжэнси?
— Генерал, разве это не использование служебного положения? Выгораживая преступников, наказывать пострадавших? — сказал Линь Чун и нахмурил брови.
— Нет, ситуация ещё более катастрофическая, чем я полагал. Нужно будет действовать жестко. Принц Сун, немедленно издайте указ остановить продвижение войск, которые захватывают города. Собрать всю 800 000-ную армию у прохода ХуЛао. Как только крепость падет, любые уловки Гу Хая будут бесполезны!
— Хорошо! — кивнул принц.
— А что насчет Сун Чжэнси? — спросил Линь Чун, глядя на Гао Сяньчжи.
— Вы только что сказали, что тринадцать человек можно легко убедить, свалив всю вину на Гу Хая. Солдаты, чьи семьи были похищены, могут отправиться домой и вести их поиски при поддержке местной полиции, — ответил Гао Сяньчжи.
— Я понимаю, что дестабилизирующие факторы стоит отсекать и отбрасывать. Но как быть с оставшимися двумя? Которые вероятнее всего пострадали от действий царского внука?
— Успокойте их, заблокируй эту новость, лучше пусть они вернутся в столицу и сами выяснят все обстоятельства дела. Это сведет распространение негативной информации к минимуму!
— Что делать, если они будут твердо стоять на том, чтобы вы, генерал, взяли ответственность за их ситуацию на себя? — нахмурился Линь Чун.
— Сейчас стоит сосредоточиться на главном и не увязать в мелочах. Линь Чун ты следовал за мной на протяжении многих лет, ты должен понимать, что милосердный человек не может командовать войсками! — сказал Гао Сяньчжи с холодным блеском в глазах.
— Да! — нахмурился Линь Чун и покинул штабную палатку.
В это время Наследный принц вызвал всех командиров к себе. А Линь Чун встретился с пострадавшими и пригласил их войти в свою палатку. Он смог успокоить тринадцать человек, чьи семьи были похищены, свалив всю вину на Гу Хая. Он выдал им разрешение собрать вещи и вернуться на родину, для участия в поисках пропавших. Наконец-то, осталось только два солдата. Которые с красными от слез глазами стояли на коленях, отказываясь встать, и с надеждой смотрели на своего командира.
Хрусь! — один из солдат разорвал свою одежду и сказал. — Господин, вы видите, всё мое тело испещрено шрамами, я следовал за вами и сражался в первых рядах. За все эти годы, я ни разу не жаловался, но теперь, моя маленькая сестра была опорочена, моя старая мать была убита, и вся семья устранена, чтобы заставить их молчать. Я просто молю вас о справедливости! Господин, разве ваш подчиненный, который следовал за вами на протяжении всех этих лет, не заслуживает вашей помощи?
— Господин, вам не убедить нас. Вы узнали Лао У? Я спас его жизнь. Сейчас он инвалид, и даже передвигается с трудом, у него нет детей, как его могли подкупить деньгами? Даже если бы они дали ему огромное количество денег, стал бы он лгать мне? Как насчет свидетельства, которое он принес мне? Это был маленький кулон моей сестры, который она носила не снимая. Никто не знал о нем, как мог Лао У получить его, если он не снял его с трупа моей сестры? Господин!
Два солдата продолжили кланяться и причитать.
Линь Чун чувствовал боль в душе, хотя он знал, что эти двое говорят правду, но вынужден был подчиниться приказу главнокомандующего...
— Не волнуйтесь. Возвращайтесь в столицу царства. Проверьте информацию на подлинность...!
— Нет, если мы вернемся, кто потом поверит нам? Мы просим господина взять на себя ответственность, мы просто маленькие люди, возможно мы даже не сможем вернуться из столицы в лагерь. Хотя я необразованный, но не глупец, я понимаю, что если мы сегодня не получим помощь главнокомандующего, потом мы не сможем добиться справедливости!
— Господин, я знаю, раньше в скандал были замешаны только мелкие чиновники, даже если они должны быть казнены, это не имело особого значения, но на этот раз в деле замешан наследный внук царя, он по-настоящему большая шишка. Мы, по сравнению с ним, не больше чем муравьи, возможно, никто так и не узнает от чего мы умерли на полпути к столице!
— Господин, я уже рассказал всему бараку о том, что внук императора убил всю мою семью, и что по законам военного времени он должен быть казнен! Но он очень высоко сидит, кто осмелится пойти против него? В будущем он станет Наследным принцем, а позже и царем. Мы за всю свою жизнь не сможем получить отмщение! Разве Главнокомандующий не обещал, что возьмет на себя ответственность? Если он этого не сделает, то его слово не дороже обычного пердежа! Тогда его приказы тоже не дороже пердежа!
— Какая наглость! — Линь Чун смотрел на них широко открытыми глазами. Два солдата тут же с силой ударили челом об пол.
— Господин, я желаю отмщения, даже если это будет стоит мне жизни! Я ответил на призыв в армию, только ради вас, но, послушав вас, я потерял семью! Господин...!
Несмотря на тяжесть в душе, Линь Чун не мог ничего поделать в этой ситуации.
— Господин, для чего я рисковал своей задницей? Сун Чжэнси наш будущий царь, мы проливаем кровь ради него, а он в это время разорят наши семьи в тылу! — вскричал второй солдат.
— Генерал сможет дать объяснение, но, на данный момент, война вошла в наиболее критическую фазу. Подождите окончания войны, и я рискну своей жизнью, чтобы упросить генерала добиться справедливости для вас!
— Господин, вы ведь и сами понимает, что после окончания войны никто не станет слушать слов командира. Какой в этом толк?! — вскричал солдат.
Линь Чун сжал зубы, в этот момент он решил быть жестоким и действовать вопреки своим чувствам. Глядя на этих двоих, в его глазах застыл леденящий холод. Рука Линь Чуна сжала эфес меча.
— Зять! Зять! — вдруг долетел тревожный возглас с наружи старой палатки.
Исхудавший, облаченный в лохмотья мужчина, с серым, осунувшимся лицом, ворвался в старую палатку. Следом за ним вошли двое охранников.
— Господин, мы увидели, что это член вашей семьи, поэтому его и пропустили! — объяснили вошедшие охранники.
— Да! Оставьте нас! — кивнул Линь Чун.
Оба охранника сразу же вышли.
— Сяо Юй, что случилось, почему ты здесь? Почему ты в таком состоянии? — спросил Линь Чун с удивлением.
Увидев Линь Чуна, Сяо Юй закричал во весь голос.
— Зять, вы должны отомстить за сестру, иначе сестра не найдет покой и после смерти. У-у-у-у-у-у...! — Сяо Юй грохнулся на колени и плакал, обхватив ноги Линь Чуна.
— Сяо Де? Сяо Де? Что случилось с Сяо Де? — взгляд Линь Чуна вдруг стал безумным, рука, сжимающая эфес меча, начала дрожать. Он шокировано смотрел на худого мужчину.
— Сестра, сестра была убита внуком царя — Сун Чжэнси. Также было вырезано все наше село, всех убил Сун Чжэнси и его лакеи. Огонь сжег все село, все мертвы, все мертвы... У-у-у-у-у-у-у-у! — взвыл Сяо Юй.
Линь Чун вдруг почувствовал, что небо закрутилось, а земля завертелась. Перед глазами встала сцена прощания, когда он покинул дом и ушел на войну......
