Два дня спустя. Столица царства Сун. Предрассветные сумерки.
— Вы стадо разбойников! Вы и так обобрали все публичные активы дворца Гу и теперь хотите разграбить мою нефритовую лавку? Мой господин вам этого так не оставит! Ах, моя нефритовая ануруббха (Ануруббха — изогнутый жезл из нефрита, украшенный инкрустацией или резьбой, буддистский жезл исполнения желаний). Отец передал мне его по наследству! Ах, даже и не думайте отнять его у меня, даже и не мечтайте!
Истошный крик пронзил окружающее пространство, и множество людей, живущих по соседству, услышали его сквозь сон, пробудившись ото сна, они быстро вскочили с постели.
— Жена, это был голос владельца Нефритовой лавки? Он говорил что-то о том, что его лавка не является публичным активом дворца Гу? Верно...? — спросил мужчина удивленно.
— Быстрее! Одна нога здесь другая там! В прошлый раз ты проиграл этому щенку Сунь’Эр. На этот раз ты должен стараться не щадя жизни, и без нефритовой ануруббхи домой можешь не возвращаться! — воскликнула лежащая в кровати женщина.
Грохот!
Цайшэнь[бог богатства] вновь решил разбрасывать свое богатство?
В одночасье улицу наполнил шум множества открывающихся дверей. Люди, которые не смогли получить что-либо во время прошлых погромов, спешили как сумасшедшие, некоторые, даже не накинули верхнюю одежду, сразу же бросились на улицу.
Похожие сцены можно было наблюдать и в других частях столицы. В одно мгновение по городу расползлась информация о большом количестве скрытого имущества дворца Гу. Многие люди, словно безумные, повыскакивали из своих постелей и занялись грабежом. Справедливым и честным грабежом.
В тот же миг столицу наполнили крики ужаса, плача, ругани. К тому времени, когда на востоке начал заниматься рассвет, над городом уже валил густой дым.
Дворец Гу Ханя.
— Ифу, в столице есть всего шесть объектов наших скрытых активов, будет ли этого достаточно, чтобы мобилизовать всю столицу? — взволновано спросил Гу Хань.
— Шесть? Этого вполне достаточно! Люди возлагают большие надежды на эти магазины, но в тоже время они волнуются, что этих магазинов будет недостаточно. В такой ситуации, этих маленьких лавок будет достаточно, чтобы распалить амбиции в их сердцах и пробудить их дикий нрав! — Гу Хай пригубил чай, точно следуя чайному дао. (Чайное дао или путь чая — философско-эстетическая концепция, основанная на практиках заваривания чая).
А в это время снаружи были слышны непрерывные звуки погромов. Мало-помалу небо начало светлеть. Некоторые люди, урвавшие большой куш, сияли от радости. Но в то же время было огромное количество рядовых граждан, которые из-за волнения не находили себе места.
— Твою мать! Опять я опоздал на один шаг!
— Я ничего не успел схватить, есть ли тут ещё какие-нибудь магазины Гу Хая?
— Я совсем чуть-чуть опоздал, совсем чуть-чуть, твою мать!!!
……
Шести маленьких лавок было отнюдь не достаточно, чтобы утолить аппетит всей столицы. Людей, которые получить свою долю, было очень мало, остальные в основном только разгорячились и накрутили себя.
— Неужели, — думали они, — когда Цайшэнь раздавал свои богатства, он делал это спустя рукава?
Люди не стали расходиться, и вместо того, чтобы отправиться домой, они бродили по улицам, с налитыми кровью глазами, их взгляды жадно исследовали все здания на их пути, в надежде обнаружить ещё один магазин Гу Хая.
— Магазин “Сверкающее золото”, так много золота, ах, как хорошо было бы, если бы он тоже оказался скрытым активом Гу Хая! — сказал один мужчина, красными от злости глазами глядя на то, как магазин золотых изделий открыл двери для посетителей.
Мужчина, которого душила зависть, неосторожно бросил эту фразу, но она сразу же привлекла внимания людей вокруг него.
— Собственность Гу Хая? Верно, он определенно принадлежит Гу Хаю! — взволновано закричал ещё один человек.
— Что? Имущество Гу Хая? Твою мать, наконец-то нашли!
— На этот раз я без добычи не останусь!
— Нужно спешить!
— Захватим все!
— Захватить, ах!
……
Со всех сторон люди, как сумасшедшие, бросились к входу в магазин “Сверкающее золото”, как будто у них выросли крылья. Лицо владельца магазина, который в это время стоял в дверях, сделалось белым, как мел.
— Моему магазину “Сверкающее золото” уже больше ста лет, уже сто лет, он не может принадлежать Гу Хаю, не смейте грабить, вы нарушаете закон, ах!
Владелец магазина был, с криком, опрокинут на землю.
В этот момент людей уже охватило безумие, кто в такой ситуации станет разбираться? В таком состоянии людям дай только повод, они сразу же начнут грабить, при этом ещё и соревнуясь друг с другом за первенство. Какой дурак станет безучастно смотреть на это со стороны?
— Моё, моё, твою мать! Это всё моё, не заберете у меня!
— Ха — ха — ха, я разбогател!
— Не нужно торопить меня, ха — ха — ха, наконец-то, наконец-то я успел!
— Нашему магазину уже сто лет! Мы никак не можем принадлежать Гу Хаю! Прекратите этот разбой!
Плачь, безумные выкрики, ругать звучали повсеместно. Магазин “Сверкающее золото” был только первой ласточкой, которая подала пример остальным, и, в одночасье, по всему городу разнообразные магазины стали объектом грабежей и погромов.
Имущество Гу Хая? Вы в этом полностью уверены? А, к черту, зачем тратить время на проверку! Как только появлялся разъяренный человек, который обличал магазин, как имущество Гу Хая, тотчас же в него врывалась стая голодных волков и начинался безумный грабеж.
Грабь! Отнимай! Грабь!
Столица погрузилась в пучину хаоса.
Огонь разгорелся по всей округе, люди больше не были законопослушными гражданами, они превратились в грабителей с большой дороги.
Одних магазинов было достаточно? Нет! Некоторые богатые семьи столицы также пострадали от грабежа.
Бум!
Ворота усадьбы были сорваны с петель. И вся толпа, словно банда горных разбойников, ворвалась внутрь. Члены богатой семьи смогли услышать лишь одну фразу:
— Это тайное имущество дворца Гу!
Грохот!
Конечно, пострадало мало усадьб и дворцов, принадлежащих богатым семьям, основной удар пришелся на магазины. Также пострадали и некоторые производственные предприятия.
Бери! Грабь! Хватай!
Очень быстро о беспорядках узнали во дворце, и все министры были вызваны на срочную аудиенцию в царском дворе.
Царский дворец.
Внутри дворца случилось настоящее вавилонское столпотворение.
— Правитель столичной области, почему вся столица погрузилась в хаос? Что делали твои люди? Почему не остановили погромы? — царь Сун, восседая на царском троне, метал гром и молнии, говоря это.
Чиновник затрясся, как осенний лист, и упал на колени:
— Царь, этот хаос, это настоящий бунт! Я направился в городскую управу, но там было лишь несколько городских стражников, готовых исполнять приказы, остальные приняли участие в этих грабежах!
— Что? — Наследный принц Сун изменился в лице.
— Солдаты столичного гарнизона в большом количестве покинули казармы и приняли участие в погромах!
— Доклад царю! В городе уже вспыхнуло более тридцати шести пожаров!
Министры были очень обеспокоены, сейчас поступали лишь общие доклады, потому как некому было собирать и обобщать информацию, большинство их подчинённых принимали участие в грабежах.
— Как такое могло случить? Как такое могло произойти? — Наследный принц не находил себе места.
— Мы тоже не знаем что произошло! Два дня назад все более-менее утряслось и волнения прекратились! Но внезапно все люди как будто сошли с ума!
Чиновники не в силах были придумать решение проблемы, в их глазах отразились испуг и смятение.
Внезапно Наследный принц воскликнул:
— Это Гу Хай? Это очередной заговор Гу Хая?
Люди превратились в бандитов не только в столице. Похожие сцены можно было наблюдать и в других городах.
Захватить! Отнять! Захватить!
Беспорядки! Беспорядки! Беспорядки!
Все люди превратились в жадных до наживы грабителей, и в царство Сун погрузилось в смуту.
Приграничный город.
Гао Сяньчжи стоял на высоком помосте и смотрел на солдат, построившихся на плацу. Вопреки ожиданиям, больше половины солдат стали дезертирами. И в данный момент принимали участие в грабежах и погромах. От этого у Гао Сяньчжи мурашки пробежали по коже.
Весь город пылал, густой дым валил отовсюду. Как будто в городе открылись врата ада. Повсюду слышались стоны, мольбы о помощи, крики отчаянья.
Перед Гао Сяньчжи снова появился образ Гу Хая, который был облачен в тяжелые доспехи, его рука сжимала рукоять длинного меча, острие которого указывало на город. Словно все жители приграничного города превратились в рать, которой командовал Гу Хай. Казалось, что ему достаточно отдать команду, и все эти люди отправятся на приступ. Нет, все было ещё хуже, казалось, что под знамена Гу Хая встали все жители царства Сун и теперь только и ждут, что его команды, не смотря на то, что это ведет к падению государства и гибели династии Сун.
В прошлый раз, во время беспорядков в военном лагере, Гао Сяньчжи привиделось, что Гу Хай возглавил восстание в его 800 000-ном войске. На этот раз Гу Хай командовал уже всем народом царства Сун.
Если бунт 800 000 солдат заставил Гао Сяньчжи содрогнуться от страха, то теперь он почувствовал, как его кровь стынет в жилах.
— Гу Хай? Этот человек может в одиночку разрушить все шесть царств! — с тревогой вздохнул Гао Сяньчжи.
После трех дней относительного спокойствия, всего за одно утро были уничтожены все магазины в царстве Сун. После погромов вся страна погрузилась в мертвенную тишину.
Люди больше не покупали товары, а владельцы магазинов ревели навзрыд от охватившего их отчаяния.
В это время несколько человек прибыли в царство Сун из секты Чистой Реки.
Возглавляли эту группу молодая госпожа Тан и наставник Лю Нянь. За ними следовали главы сект Чистой Реки и СунЦзя. Они пришли в пограничный город, чтобы встретиться с Гао Сяньчжи. И он покорно предстал перед этой группой людей.
Молодая госпожа Тан стояла на высоком помосте и осматривала город.
В городе царило ни с чем несравнимое запустение, северный ветер медленно гнал листья по пустынным дорогам. Иногда на улицах можно было увидеть одного-двух бесцельно шатающихся мужчин. Запустение и гробовая тишина создавала ощущения, что ты находишься в городе призраке.
— Тсссс! Это произошло за один месяц? — спросила молодая девушка, созерцая окрестности.
В глазах наставника Лю Няня тоже появилось сложное выражение.
— Кругом всё голо и пустынно, ах! Этот Гу Хай настоящий дьявол! Всего за месяц он смог уничтожить чувства и единство народа! — воскликнул Наставник Лю Нянь.
Глава секты СунЦзя скривился и со вздохом сказал:
— Как народ мог потерять единство, эх, ведь все люди живы, никто не умер!
Гао Сяньчжи выдавил горькую усмешку и тихо произнес:
— Люди живы, но их сердца уже мертвы, народ больше не поддерживает царство Сун.
— А? — в недоумении воскликнул глава секты СунЦзя.
— Люди, которые пострадали от стихийных погромов, ненавидят царство Сун за то, что их не защитили, и они потеряли все свои сбережения. А те люди, которые принимали участие в погромах, и сами прекрасно понимают, что большинство разграбленного имущества не принадлежало Гу Хаю. Они прекрасно понимают, что они стали настоящими разбойниками, и хотя всех не переловишь, вы действительно рассчитываете, что грабители будут патриотами? Вы думаете, что разбойники готовы сложить голову ради спасения царства? Какой грабитель пойдет на войну? Не говоря уже о том, что в душе они потеряли верность царству Сун. Кто станет рисковать жизнью на войне, когда в закромах и так есть всевозможные сокровища? В глазах народа царство Сун стало тем, кто грабил их все эти годы, так с какой стати они пойдут на войну? — с горечью произнес Гао Сяньчжи.
— Таким образом, патриотизм народа Сун сошел на нет? — возбужденно спросил глава секты Чистой Реки.
— Хотя я и не хочу признавать этого, но это неоспоримый факт! Солдаты в казарме неспособны держать в руках оружие. Если бы можно было вернуться в прошлое и подавить мятеж в зародыше, то все было бы нормально, а сейчас это легче сказать, чем сделать! Да и Гу Хай непрестанно следит за изменением обстановки! — с горечью произнес Гао Сяньчжи.
— Ха — ха — ха — ха — ха! — рассмеялся глава секты Чистой Реки.
— Он развратил народ и сделал людей разбойниками, похоронил их патриотизм! Его действия по-настоящему безжалостны! — воскликнул Наставник Лю Нянь.
— С этим, с этим уже ничего нельзя сделать? — встревоженно спросил глава секты СунЦзя.
— Это ещё не самое страшное, чего стоит опасаться в эту минуту. Если сейчас войско царства Чэнь атакует, то оборона города расползется как бумага в воде, более того, некоторое время у нас не будет никого, кто сможет остановить захватчиков! — грустно улыбнулся Гао Сяньчжи.
Настроение главы секты Чистой Реки поднялось ещё на один пункт, и он сказал:
— Эм… Пять дней назад Чэнь Тянь Шань передал сообщение, что Гу Хай отдал приказ 150 000-ной армии царства Чэнь выйти в поход на царство Сун. Тогда я недоумевал, будет ли достаточно такого маленького войска для вторжения, но после твоих слов все стало на свои места….
На что, Гао Сяньчжи ответил:
— Что и ожидалось от Гу Хая, он очень последователен, уже все распланировал, шаг за шагом. Эти 150 000 солдат, чьи сердца наполнены злобой и ненавистью, разорвут царство Сун как папье-маше. Я не так хорош, как он, увы!
— Чем занимается царь и эта толпа идиотов? — со злобой спросил глава секты СунЦзя.
— Гу Хай сейчас находится в столице Сун? — спросила госпожа Тан, в её глазах можно было увидеть предвкушение.
— Я предполагаю, что это так! — ответил Гао Сяньчжи.
— Тогда мы немедленно отправляемся в столицу Сун! — безапелляционным тоном заявила девушка.
Столица Сун.
В городе царила мертвая тишина и запустение.
Дворец Гу Ханя.
Гу Хай спокойно пил чай, слушая доклад Гу Ханя об обстановке в царстве.
— Ифу, первый и второй пункты плана, уничтожение морали армии и патриотизма народа, были выполнены без сучка и задоринки! — возбужденно сказал Гу Хань.
За этот месяц Гу Хань активно участвовал в осуществлении плана, он все время был подле отца, его сердце бурлило, подобно горному потоку, за всю свою жизнь он ни разу не видел, чтобы приемный отец был так увлечен каким-либо делом.
Аккуратно отхлебнув чая Гу Хай слегка прищурился и сказал:
— Армия Чэнь уже выдвинулась к границам царства Сун. Мы уже уничтожили боевой дух армии Сун, патриотизм народа, следующими будут воины пограничных гарнизонов. Мы уничтожим преданность вассалов и чиновников!
— Преданность вассалов? — глаза Гу Ханя ярко сияли, когда он произнес свой вопрос.
— Верно, кто тогда останется, чтобы защищать царскую семью Сун? Патриотизм народа уже уничтожен, остались только некоторые министры и аристократы. Если мы отторгнем от трона ещё и этих аристократов, что тогда? — спросил Гу Хай с холодной усмешкой на губах.
— Аристократы и министры пользуются высоким положением в обществе, будет нелегко заставить их отказаться поддерживать трон! — нахмурился Гу Хань.
— Нет, это сделать совсем просто, к тому же это потребует ещё меньше времени! — ответил Гу Хай с уверенной улыбкой на губах.
