Замаскированный святой император, Кельт Ольфолс, в настоящее время прятался среди знати.
Его эмоции колебались, пока он смотрел на своего седьмого внука, который в данный момент высокомерно восседал на троне.
Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз сталкивался с таким волнующим и приносящим удовлетворение моментом?
Его седьмой внук,, Аллен Ольфолс, ребенок, который пытался изнасиловать фрейлину и хулил Богиню Гею…
Этот человек к настоящему времени уже давно исчез.
Нет, стоп… его прежнее «Я», должно быть, все это время было уловкой. Без этого объяснить нынешнюю ситуацию вообще будет невозможно.
То, что он просто потерял память, не могло быть правдой. Как он и думал, он все это время скрывал свое истинное «Я».
Должно быть, так оно и было. Потому что седьмой принц на глазах Кельта предстал как самый идеальный кандидат на пост правителя целой нации. Должно быть, он прятал свои заостренные клыки только для того, чтобы обнажить их в этот самый момент.
Кельт оставался скрытым в рядах знати и спокойно наблюдал за атмосферой.
Все дворяне сейчас были уверены в чем-то. Даже их глаза светились уверенностью.
Потому что они тоже знали.
Они знали, что мальчик на их глазах будет тем, кто в будущем возьмет на себя бремя положения святого императора.
Каждый из них был очарован харизмой мальчика, и они больше не могли отрицать его величие.
«Решено».
Преемник святого императора…
Уайт Ольфолс определенно не подходил на эту роль. Он был просто слишком слабым.
Луан? Или Хильда? Эти двое обладали достаточной квалификацией, чтобы стать превосходным святым императором, однако они еще не обладали такой сильной харизмой, с помощью которой можно было очаровать всех, и не показали, что они обладают непревзойденной силой.
Тот, кто смог изгнать вампиров, сохранить абсолютную власть и в то же время обладалдостаточной силой, чтобы защитить своих подданных…
Тот, кто имеет статус Святого и даже был любим Богиней Геей.
… Аллен Ольфолс.
Даже если Кельт решит передать трон святого императора своему седьмому внуку прямо сейчас, насколько он мог судить, не должно возникнуть никаких проблем.
Кельт широко улыбнулся и крепко сжал кулаки.
— Как вы думаете, они по-настоящему виновны? — спросил седьмой принц.
Запуганные представители аристократии и духовенства стояли в оцепенении.
Затем они с нетерпением начали отвечать на его вопрос.
— Без сомнения!
Окружающие взгляды сосредоточились на аристократе, который сказал это. Он был одним из верных слуг, которые очень долго служили императорской семье.
Склонив голову, аристократ продолжил: — Они виновны в искажении истины. Они пошли против воли Геи и совершили слишком много неподобающих поступков!
Как только один человек заговорил, остальные быстро последовали его примеру.
— Хотя мы должны признать, что их связь с третьим принцем не полностью подтверждена, они все равно противостояли архиепископу Рафаэлю и его войскам, которые были отправлены Его Величеством в качестве своего доверенного посланника. Одно это преступление равносильно государственной измене!
Некогда разделенные дворяне объединились под одним знаменем. То же самое произошло и с членами духовенства.
Без сомнения, священники, посланные церковью Кайолия, прятались сейчас в рядах духовенства и аристократии, однако даже они были очарованы принцем.
Они все были очарованы чудом, происходящим у них на глазах, и величественной аурой, которую он испускал.
Седьмой принц встал с трона после того, как выслушал верных слуг империи. Он оглядел дворян и еще раз спросил их: — В таком случае, как вы думаете, что мы должны сделать?
Все слуги заговорили в один голос.
— Мы должны наказать церковь Кайолия, ваше высочество.
Седьмой принц улыбнулся.
Он протянул руку и сделал заявление: — Немедленно отправьте сообщение в церковь Кайолия. Я предоставлю им период в десять дней.
Его голос эхом разнесся по императорскому аудиенц-залу.
— Скажите им тихо сдаться.
Все дворяне подняли головы и уставились на принца.
Но он продолжил четко выговаривать каждое слово: — Они осмелились оклеветать внука святого императора и даже назвали меня еретиком. Даже их смерти будет недостаточно, чтобы заплатить за их грехи.
Он пристально посмотрел на каждого присутствующего дворянина, намеренно удерживая их взгляды, когда говорил о том, что у него было на уме.
— Однако я буду милосерден и смягчу приговоры тем, кто мирно сдастся.
Принц был решителен.
Те, кто сдастся, все равно будут наказаны, но их приговоры будут менее суровыми. Однако, если церковь Кайолия решит не сдаваться, то…
— Если кто-нибудь выступит против меня, он умрет от рук той самой святой армии, которую они так сильно боятся.
… командуя священной армией Аллен Ольфолс лично выступит вперед и безжалостно убьет их. Так подумали дворяне.
— И, наконец, три кардинала церкви Кайолия, ответственные за это событие, должны взять на себя всю ответственность. Есть ли среди вас кто-нибудь, кто хотел бы выразить свое несогласие?
Голос Аллена эхом разнесся по залу, заставив представителей аристократии и духовенства склонить головы и сказать в унисон: — Нет, мы этого не сделаем, ваше высочество.
— Очень хорошо. На этом я объявляю о завершении этой инквизиции.
Дворяне и священники застыли.
Тем временем седьмой принц бесстрашно прошел прямо мимо них, и звуки его шагов смягчал красный ковер.
Рыцари рассеялись, когда яркие частицы света исчезли из этого мира.
Харман отделился от рядов дворян и последовал за седьмым принцем.
Только после того, как эти двое покинули зал аудиенций, дворяне и священники наконец кое–что поняли… что это событие должно было быть судом принца!..
Они совершенно забыли об этом.
Все, что они могли сейчас сделать, так это запоздало повернуть головы и ошеломленно уставиться на дверь, в которую вышел седьмой принц.
——
От первого лица.
Я взглянул на закрытую дверь зала для аудиенций и глубоко вздохнул с облегчением. Сделав это, я не мог не заметить мышечную боль, которая уже начала появляться во всех уголках моего тела, и это заставило несчастный вздох вырваться из моего рта.
— Я так и знал. Одна веточка не так эффективна, как само мировое древо.
К настоящему времени я уже в какой-то степени привык к черепу Амона, но даже так мне едва удалось выдержать его ответную реакцию, несмотря на то, что я позаимствовал силу ветви мирового древа.
Ну и ладно… по крайней мере, она идеально подходит для смягчения последствий от не очень долгого использования, вроде этого.
Я пошел по коридору, чувствуя себя немного опечаленным, и Харман последовал за мной сзади.
Он обратился ко мне: — Это было потрясающе, ваше высочество.
— Что именно?
Я оглянулся на него.
Он широко улыбнулся и ответил: — Я имею в виду, как вам удалось перетянуть на свою сторону дворян и священнослужителей, ваше высочество. И не только это, вы…
Харман перевел взгляд на одно из окон дворца. Священный легион нежити, расположившийся на дворцовой площади, рассеивался, распыляя вокруг яркие пылинки света.
Несмотря на поздний час, подданные империи все еще собирались вокруг дворцовых ворот и внешних стен. Все они стояли на коленях и все еще молились, крепко держа руки перед собой.
— Вам даже удалось увлечь на свою сторону обычных горожан.
— Видишь ли, я подумал об этом после того, как вспомнил, что случилось в Аслане.
Я вспомнил, что произошло во время борьбы с Насусом, лидером черного ордена. Точнее, то, что он сказал тогда.
Он сказал, что существования святой нежити было более чем достаточно, чтобы заставить всех усомниться в своих собственных убеждениях.
Кроме того, все рабы, которых держали в плену в храме, начали называть меня «Лордом Ангелом» и стали поклоняться мне после того, как я победил жнеца.
В итоге моя идея привела к хорошему развитию событий.
Святая нежить могла быть дисгармоничным существованием для обитателей этого мира, но не было никаких сомнений в том, что эта нежить обладала таинственной и священной аурой.
Такие существа совершили свой грандиозный выход в качестве хранителей императорской семьи, на которую была возложена защита граждан империи, поэтому не было ничего удивительного в том, что граждане ошибочно начали полагать, что святая нежить на самом деле была армией, посланной богиней.
Я тихо пробормотал: — Я уверен, что их благоговение скоро рассеется.
— Скоро, ваше высочество? — Харман неловко улыбнулся. — Но вера, однажды запечатленная глубоко в сердце человека, не исчезнет так легко.
— Поверь, я не Бог и не Святой.
Я решил не обращать слишком много внимания на то, что он сказал.
Теперь я мог насладиться заслуженным отдыхом.
Наконец мы добрались до двери в мою комнату. Я заметил Шарлотту перед дверью, которая мягко улыбнулась и склонила голову. Должно быть, она прибыла сюда раньше нас и принялась ждать.
Она сказала: — Спасибо вам за вашу усердную работу, ваше высочество.
— Эй, это тебе спасибо за твою помощь.
Я выразил ей свою благодарность. Именно благодаря ее усилиям у меня не возникло никаких трений с паладинами, что охраняли городские ворота.
Шарлотта открыла дверь в мою комнату…
Но именно в этот момент Харман решил сказать: — Кстати, я думаю, что скоро у вас появится очень много дел, ваше высочество.
— С чего это вдруг?
Я повернул голову и уставился на Хармана.
Он ответил с кривой улыбкой на лице: — Вопрос с церковью Кайолия… она так просто не сдастся.
— Возможно. Но какое это имеет отношение ко мне?
У святого императора не должно было возникнуть проблем с церковью Кайолия. Теперь, когда оппозиция в виде аристократов и священников была перетянута на нашу сторону, никто не будет возражать, даже если старик вырежет все высшее руководство церкви с учетом того, что оно сдаться на милость святому императору.
Но Харман начал наклонять голову то в одну, то в другую сторону. — Ваше высочество, разве вы сами не сказали этого?
— ?..
Моя голова внезапно стала пустой после того, как его вопрос достиг моего мозга. Потому что я внезапно вспомнил, что сказал тогда, в зале для аудиенций…
— … ах.
Ха. Я только что совершил серьезную но глупую ошибку, не так ли?
— Если кто-нибудь выступит против меня, он умрет от рук той самой святой армии, которую они так сильно боятся, — пробормотал я.
Это заявление можно было неправильно понять в виде моего желания уничтожения недовольных из церкви Кайолия…
