— Ку-гра-а-а-а-а-ак!
Рёв Нидхёгга сотряс как небо, так и землю. Для этого существа болевой шок был чем-то совершенно необыкновенным, а потому и ощущался втройне болезненнее обычного.
Магия 8-го Круга, Абраксас, усиленная практически бесконечной маной сердца дракона, сумела пробить защиту даже такого трансцендентного существа, как Нидхёгг. И вот, как только свет, вызванный взрывом, исчез…
— … Пфф-ф, ха-ха-ха, — рассмеялся Тео, увидев открывшееся перед ним зрелище.
Через стремительно сужающуюся трещину его взору предстала окровавленная голова Короля Демонов Настронда. Из-за мощной ударной волны её чешуйки, которые не мог повредить ни один клинок, были разбиты, словно стекло, а один из его глаз был просто-напросто вдавлен в глазницу. Это было похоже на то, будто кто-то ударил по голове дракона огромным боевым молотом.
— Т-ты…! Смертный человек из этого низшего мира! — сквозь боль прорычал мифический дракон, весь покрытый своей собственной кровью. Но хоть теперь из двух красных глаз Нидхёгга злобно блистал лишь один, Теодор почувствовал, как пространство вокруг него замёрзло. Однако спустя пару секунд Тео понял, что оказываемое Нидхёггом давление стало намного слабее, чем раньше.
— Не рычи. Твоей гордости это уже не поможет.
— Что за вздор ты говоришь?
— Ладно, если бы великий Король Демонов Настронда проиграл Хрёсвельгу. Но быть побитым каким-то смертным… Ах, и ещё кое-что, — насмешливо произнёс Теодор, причём достаточно громко, чтобы его услышал Нидхёгг, — У тебя действительно нет друзей? Сочувствую.
В конце концов, чаша терпения Нидхёгга была переполнена окончательно, и он яростно взревел:
— Гра-а-а-а-а-а-а-а-а-а-ах!
Теодор закрыл уши, но отступать назад не стал. Даже рёв злого дракона, преисполненный самых убийственных намерений, больше не пугал его. А причиной тому был тот факт, что пространственная трещина практически закрылась. Каким бы не был сильным Нидхёгг, он пребывал в другом измерении и ничего не мог сделать до тех пор, пока кто-то вновь не призовёт его.
Глаз Нидхёгга, уставившийся прямиком на Теодора, был полон гнева, безумия и ненависти.
— Клянусь, что когда-нибудь я поймаю тебя и буду жевать сот…
В этот момент пространственная трещина закрылась, и слова Нидхёгга оборвались.
Проигравший и опозоренный дракон был вынужден вернуться обратно в свой мир. Тем не менее, Теодор продолжал смотреть на небо.
— Вот, вроде бы, и всё…
А затем он увидел «это». Тьма, покрывающая небо, начала медленно рассеиваться. Небо окрасилось в голубые цвета, а в глаза ударил теплый солнечный свет, словно он никуда и не девался. Подняв глаза к небу, эльфы и другие существа почувствовали странный прилив сил. Непроглядная тьма исчезла, и всё было так, как и должно было быть.
— В-всё закончилось?
— Живы… Мы живы!
— Ох, воплощение Мирового Древа!
Толпа, в которой смешались радость и неверие, становилась всё более беспорядочной. И этот хаос нужно было как можно быстрее успокоить.
Таким образом, Теодор выдал кое-какие указания тому, кто, по его мнению, был самым главным источником сложившегося инцидента.
— Х-хонь? Я?
Как только из уст Дмитры прозвучали какие-то слова, люди тут же замолчали и превратились в слух. Она была воплощением мирового древа, выступившим против злого дракона и защитившим лес! Естественно, глаза людей переполнял благоговейный страх. Были даже те, кто не осмеливался смотреть на неё, опустив голову к земле.
— … Ха, ха-ха-ха…
Митру же похоже, порядком смущало это отношение. Она почесала затылок, после чего подняла сжатую в кулак правую руку и провозгласила:
— Нидхёгг был изгнан!
Ей было трудно говорить, но девушка старалась сделать свой голос максимально спокойным и уверенным. И вот, как только она подняла вверх свою руку, все остальные тут же повторили за ней.
— Ради всех, кто живет в этом лесу, мы одержали победу!
— Ура-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — ответила ей толпа. Представители всех без исключения рас были преисполнены радости и счастья. Дриады закивали головами, в то время как феи пустились в пляс. Эльфы с облегчением выдохнули и расслабились, в то время как зверолюды принялись ободрительно постукивать друг друга по плечам. Они долго боролись с нежитью, а затем оказались под угрозой тотального уничтожения. Сегодняшний день был поистине таким, который будет тяжело забыть.
«Уф, всё кончено».
На этот раз произошёл действительно серьёзный инцидент. Теодор стоял возле Митры и смотрел на Элленою, которая ждала его с нежным выражением лица. А затем он увидел слёзы, выступающие из её глаз.
— Э-Элленоя?
— … Мы сделали это, — тихо произнесла девушка, после чего сделала несколько шагов вперёд и обняла Теодора.
Возможно, это было связано с различием в физическом состоянии между двумя людьми, но, очевидно, что именно Элленоя обнимала его, а не наоборот.
— Я переживала, — слегка смущаясь, пробормотала девушка.
— Я… Мне жаль.
— Ты хоть понимаешь, как я переживала?
Теодор слабо усмехнулся, чувствуя, как небольшие кулачки слабо стучат по его груди.— … Да.
Наконец, когда на её щеках появилось ещё больше слез, Теодор не мог не дотронуться до них. Прикосновение к щеке Элленои оказалось тёплым и влажным. Тео вытер слезы Элленои своим указательным пальцем, чувствуя, как её зеленые глаза смотрят на него так, словно она была пьяна.
Теодор не был полным дураком и знал, что значит этот взгляд. Медленно-медленно её лицо начало приближаться к его собственному. Однако, как только лица Элленои и Теодора оказались практически вплотную друг к другу…
— Хм?
— Ой!
Они оба почувствовали на себе чей-то пристальный взгляд и тут же повернули головы. А затем и Теодор, и Элленоя просто-напросто застыли на месте.
— Почему вы остановились? Я не против, — произнесла Митра, картинно подперев подбородок руками и озорно улыбаясь.
Невинные намерения Элленои были раскрыты, и та с красным лицом бросилась прочь.
— П-пожалуйста, не смотрите на меня!
— Элленоя!
— Хи-хи-хи-хи! Действительно, моя мама такая наивная.
— Митра, ты настоящая смутьянка… — начал было отчитывать её Тео, как вдруг почувствовал какое-то несоответствие. Обведя взглядом Дмитру с головы до ног, он выяснил, что с ней и вправду произошли некоторые изменения.
— Митра, почему твоё тело стало меньше?
Дмитра действительно стала меньше и, осознав это, с округлившимися глазами подпрыгнула на месте.
— Хонь! Тео прав. В лучшем случае, я стала короче на 10 сантиметров.
— Это ведь серьёзное изменение, правда? Ладно, не стоит об этом. Лучше скажи мне, почему это произошло.
— Поняла. Митра — хорошая дочь, хи-хи-хи, — слегка пошутила Митра, после чего прикоснулась к слегка потемневшему стволу дерева, — Дерево стало слабее.
— Это как?
— Оно использовало много сил, чтобы предоставить мне это состояние, а затем впитало в себя слишком много яда. Корни практически не пострадали, но полученный урон всё равно очень серьёзный.
Когда Дмитра с грустными глазами погладила кору Мирового Древа, Теодор поспешил провести диагноз. Несмотря на то, что он не был богом, их чувства с Митрой были связаны, а ещё, будучи волшебником, он обладал огромным багажом знаний. В связи с этим определение текущего состояния Мирового Древа отняло совсем немного времени.
«Чёрт, это совсем не хорошо».
Тео совершенно не ожидал, что по окончанию боя столкнётся с такой ситуацией. Однако вскоре он понял, что этого бы не произошло, если бы Мировое Древо выросло до необходимого положения. Проблема заключалась в том, что мировое древо Эльфхейма всё ещё было незрелым, а среди эльфов не было арв, способных помочь его росту. И вот, в такой обстановке сначала был призван Хрёсвельг, затем была проведена церемония превращения Митры в богиню и, в конце концов, осуществлено блокирование атаки Нидхёгга… Было бы странно, если бы после всего этого не возникло никаких проблем.
— Твоя сила уже вернулась к мировому древу?
— Да, — мрачно кивнула Дмитра, вновь ставшая Митрой.
— Но оно всё равно в таком состоянии…
Тот факт, что после возврата божественной силы ничего не изменилось, мог означать лишь одно: Мировое Древо потратило слишком много своей жизненной энергии.
А когда Тео увидел листья Мирового Древа, его лицо и вовсе застыло. Вечнозелёные листья стали слегка желтоватыми, а ветви, которые были столь же прочными, как сталь, теперь легко гнулись и ломались.
«… Похоже, мой перечень проблем пополнился ещё одной».
Впрочем, самое худшее уже было позади. Ослабление Мирового Древа было жизненно важным вопросом для всех обитателей Великого Леса, но по сравнению с угрозой в лице Нидхёгга, эта проблема была второстепенной.
Чтобы расти, Мировому Древу требовались жизненные силы. И если их как-то не компенсировать, то через несколько лет или десятилетий оно могло умереть. Тем не менее, этот вопрос нужно было не пытаться решить самому, а сперва обсудить с настоящими руководителями Великого Леса, высшими эльфами.
«Ну, не думаю, что в ближайшие несколько дней ситуация станет намного хуже».
К счастью, теперь у них было куда больше времени, чем пара дней. Кроме того, на этот раз у эльфов было сразу несколько возможных вариантов выхода из сложившейся ситуации. Таким образом, не было никакой необходимости лить ледяную воду на головы тех, кто и так устал от тяжелой борьбы.
Кивнув самому себе, Теодор посмотрел на ясное голубое небо, которое жители Великого Леса могли больше никогда не увидеть.
«Да, голубое небо куда лучше, чем чёрное».
Теодор успел увидеть сквозь трещину в измерении пейзаж Настронда. Небо и земля того мира были полностью поглощены тьмой, а в его ушах до сих пор раздавались крики тех, кому не посчастливилось туда попасть. Если бы Нидхёгг поглотил Мировое Древо, этот материальный мир превратился бы в точно такой-же мрачный и беспросветный ад.
— Этому не бывать.
В раннем детстве Теодор всегда мечтал стать волшебником, который выступит против злого дракона. Однако он никогда не думал, что его мечты станут реальностью.
— Ху-ху, — довольно ухмыльнулся Тео, продолжая смотреть на бескрайние просторы ясного небосвода.
