Пусть Джерем и воспользовался заклинанием самопожертвования как своим последним средством, в какой-то степени для Великого Леса это оказалось весьма кстати. В противном случае эльфов ожидала бы проблема в виде двухсот тысяч вышедших из-под контроля мертвецов.
Даже учитывая поражение Джерема и Нидхёгга, задача по устранению такого количества нежити, разбредшейся по лесу, была весьма и весьма неприятной. Прогнившие трупы были насквозь пропитаны смертельным ядом, а их жизненная энергия состояла из проклятой маны. Распространившись по Великому Лесу, эта мана, отрицающая всё живое, могла нанести Эльфхейму серьёзный вред.
Однако Джерем упокоил нежить своими собственными руками. Он принял данное решение, чтобы на некоторое время сделать Нидхёгга сильнее своего оппонента, но, волей случайности, его поступок помог как Великому Лесу, так и проживающим в нём эльфам.
Лишившись проклятой маны и яда, нежить стала самым обыкновенным удобрением. Битва закончилась окончательно и бесповоротно, а потому жители Великого Леса получили возможность сразу же отправиться по своим домам. Южная часть поля боя понесла определённые повреждения, но восточные и западные районы леса получили относительно небольшой урон и восстановили свой первоначальный облик достаточно быстро.
«Требуется немного больше времени, чтобы вернуть всё на круги своя, но… Для эльфов даже несколько лет — короткий срок».
Люди и эльфы совершенно по-разному относились к такому понятию, как «время». В отличие от человеческого рода, представители которого становились нетерпеливыми, если куда-то опаздывали всего на пару дней, эльфы могли неделями чего-то ждать, наслаждаясь лиственным чаем.
«Я рад, что наши потери нельзя назвать необратимыми», – с облегчением вздохнул Тео, глядя на зелёные кроны деревьев.
По сути, вся эта ситуация произошла исключительно из-за самого Теодора. Несмотря на примерное понимание возможных последствий, ему пришлось пойти на риск и освободить Джерема. И это привело к поистине катастрофической угрозе.
Так или иначе, чернокнижника удалось победить, а лес — защитить, но в бою погибло более 1,000 эльфов. Несмотря на то, что высшие эльфы не ставили это ему в вину, Теодор всё равно не мог игнорировать свалившийся на него груз ответственности.
Восстановление Мирового Древа — вот лучшее, что Теодор мог сделать для этого леса.
Топ, топ.
Тем временем в комнату Теодора вошли несколько эльфов. Нет, это были не просто эльфы, а истинные хранители Мирового Древа, существа, унаследовавшие силу Арв.
— Что случилось, Теодор? — спросил Алукард, высший эльф с впечатляющей тёмной кожей.
Судя по всему, его порядком беспокоило то, почему Теодор так срочно решил собрать их, когда ещё оставалось так много работы.
Тео молча обвёл присутствующих взглядом, а затем, предложив им присесть, начал свой рассказ:
— Прежде всего, спасибо, что ответили на мой зов. Я хотел поговорить с вами только после того, как всё уляжется, но есть кое-что, к чему вам следует быть готовыми.
От этих слов выражения на лицах высших эльфов существенно изменились. Даже Найя, которая всё ещё выглядела сонной, невольно вздрогнула, словно предчувствуя нечто нехорошее. Неужели он собирался рассказать о чём-то, касающемся Великого Леса или Эльфхейма? О чём-то, о чём не знали даже высшие эльфы…?
И вот, когда Теодор рассказал всю историю от начала и до конца, глаза высших эльфов наполнились изумлением.
— Что? — переспросила Алиса, чей голос был на несколько октав выше, чем у Теодора Миллера, — Сила Мирового Древа действительно ослабла?
— Да, это так.
— И-и сколько у нас времени? Ты ведь рассказал нам об этом не сразу, значит, ситуация не актуальна?
— По моим расчётам — 50 лет. В лучшем случае — 70, — кивнул Тео.
— Э-это очень срочная ситуация!
Услышанная новость для высших эльфов была сродни грома посреди ясного неба. И в отличие от расслабленного Теодора они продемонстрировали весьма бурную реакцию. Алиса закричала; Алукард сжал кулаки, задумчиво покачав головой; Люмия стала мрачнее тучи, впрочем как и Элленоя. Лицо Титании осталось абсолютно беспристрастным, а эмоции Найи были слишком сложными, чтобы их расшифровать.
«Чёрт, у людей другое понятие времени», – вздохнул Теодор, осознав причину происходящего.
Человеческая жизнь была слишком коротка по сравнению с тысячелетней жизнью, отведённой высшим эльфам. Для человека десятилетие было огромным промежутком времени, но вот для эльфа десять лет были эквивалентны всего лишь одному человеческому году. Для них это был не такой уж и большой срок. Вот почему период в 50-70 лет казался им не более чем пятью-семью годами. Неудивительно, почему они считали, что эта проблема актуальна.
— … Есть ли какие-то меры, которые можно предпринять? — спросила Найя, — Вряд ли ты стал бы созывать нас, если бы не хотел что-то предложить.
— Есть три вещи.
— Расскажи нам.
Между двумя собеседниками завязался серьёзный разговор, а потому остальные тут же замолкли и превратились в слух. Несмотря на своё вечно сонливое состояние, Найя славилась своей мудростью. В какой-то степени она была лучшим кандидатом на должность лидера для участия в переговорах.
— Прежде всего, нужно как можно скорее восстановить разрушенный лес, причём его первоначальное состояние должно быть улучшено.
— Улучшить исходное состояние?
— Да.
— Значит, ты хочешь отменить связь взаимного роста? Лес может помочь Мировому Древу расти… — покачала головой Найя, понимая, о чём идёт речь.
— Верно.
— Но силы одного леса будет недостаточно. Каков второй метод?
— Да, одного леса будет недостаточно. До нападения нежити жизнеспособность этого леса была меньше, чем у Мирового Древа. А раз так, то ничего не получится, даже если мы повысим его жизненную силу.
Лишь теперь все присутствующие начали понимать суть озвученного Теодором предложения.
— Это невозможно сделать при помощи существующих инструментов. Ты предлагаешь использовать какой-то внешний источник?
— Да, посмотрите вот на это, — ответил Тео и вытащил у себя из-за пазухи спящего треххвостого лисёнка по имени Трес.
— Ть-а-а-ав…?
Проснувшись и увидев, как на него пристально смотрят шесть высших эльфов, лисёнок тут же тявкнул и уткнулся головой в грудь Тео.
— На этого лиса? — недоумевая, переспросила Найя.
— Это дух, — улыбнувшись, объявил Теодор.
— Дух?
— Да. Когда-то давным-давно они существовали и на западном континенте, но теперь их можно встретить только за морем, на восточном континенте. Они влияют на темпы роста животных и растений, в том числе на Мировое Древо.
Разумеется, сила Мирового Древа была слишком велика, чтобы находиться на одном уровне с духами, ведь Иггдрасиль был вполне сопоставим с могучим божеством. Тем не менее, высшие эльфы, смотревшие на то, как Тео поглаживает Треса по хвосту, были убеждены, что этот метод может сработать.
— Если вы примете несколько таких молодых духов в свой лес, то сможете добиться гораздо большей жизнеспособности, чем была у старого леса.
— Ум-м… С этим можно согласиться. Но тогда где мы найдём так много духов? Ах, только не говори мне…
— Да, я привезу их с востока. А ещё…
Прежде чем Найя успела что-то сказать, Теодор вытащил небольшой мешочек. Почувствовав вытекающий из него аромат, высшие эльфы попросту не могли не застонать. Чувства эльфов были более острыми, чем у людей, а чистота маны, исходящая из мешочка, была достаточно сильной, чтобы прямо-таки одурманить их сознание. Это были семена и саженцы, оставшиеся от подарка, врученного Теодору Миллеру хранителями Гор Бекун.
— Если вы посадите эти семена, лес тоже получит некоторую помощь. Разве не так, Найя?
— … Но ведь, насколько я могу догадаться, они весьма ценны для тебя?
— Пустяки.
— Ты отличаешься от большинства людей. Тебе стоит быть немного более жадным.
Услышав комплимент улыбающейся Найи, который на самом деле не был комплиментом, Теодор лишь пожал плечами. Тем не менее, высшие эльфы до сих пор не услышали о третьем методе.— Итак, последний?
— Да, и он же самый важный. Элленоя?
— А-а, да? — вздрогнула Элленоя, услышав, как её столь внезапно позвали по имени.
— Сила Мирового Древа ослабла не только из-за блокирования дыхания Нидхёгга, но и потому, что Иггдрасиль помог Митре стать богом. Нам нужен посредник, который поспособствует получению «веры», которая была передана Дмитре, для того, чтобы впоследствии вернуть её Иггдрасилю, — с улыбкой проговорил Теодор.
— Посредник?
— Ну, это не совсем правильный термин. Подобно тому, как высшие эльфы называются «танцорами» Мирового Древа, боги тоже выбирают людей на соответствующие роли.
Боги существовали ещё с древних времен, и каждый из них имел своих собственных последователей для распространения религии. Люди, исполняющие эту обязанность и поддерживающие контакт между богами и смертными, как правило, назывались святыми.
— Я думаю, что для Митры на эту роль лучше всего подходит Элленоя.
— Я-я… Почему?
— Ты заключила контракт с повелителем элементалей земли, что практически идентично с древним духом земли. Кроме того, Митра тоже хочет выбрать именно тебя. Впрочем, последняя причина не имеет значения, — улыбнулся Теодор, подойдя к Элленое, — Я сам этого хочу.
— …
— Но если это слишком большое бремя…
— Н-нет! — тут же замотала головой Элленоя, — Я сделаю это.
— Но…
— Если Теодор считает, что я — самый подходящий кандидат, то я сделаю это.
— Элленоя… — встряла Алиса, которая больше не могла выносить эту странную атмосферу, воцарившуюся между двумя людьми, — Что ж, разве это не к лучшему? Я вот, например, уже порядком устала и от других своих ролей, так что с готовностью оставлю это тебе.
— Я тоже так считаю. Остальные?
После Алисы и Люмии, Алукард и остальные эльфы тоже дали своё согласие. Решение было принято столь быстро, что некоторым из присутствующих было даже слегка неловко, однако никаких возражений не последовало.
А затем Теодор вызвал саму Митру.
— Хонь! А вот и великая Митра! — объявила появившаяся из-под земли девочка. Благодаря распростершимся по всему Великому Лесу корням Мирового Древа, здесь она могла появиться где угодно. А поскольку она стала воплощением мирового древа и ассимилировалась с ним, высшие эльфы попросту не могли не прочитать в ней присутствие божественности Иггдрасиля.
— Мама Элленоя! Ты правда станешь моей святой? Правда?
— Правда… Н-но слово «мама»… — с покрасневшим лицом пробормотала Элленоя.
— Хи-хи-хи, это с оглядкой на будущее! Ну, ладно. Если хочешь, я буду называть тебя просто своей святой!
Лишь мгновение девушка с пшеничными волосами выглядела абсолютно серьезной, после чего посмотрела на Теодора и Элленою и снова рассмеялась. Её глаза опасно заблестели, однако не успел Тео остановить её, как девочка воззвала к оставшейся силе Дмитры.
— Э-э!
Все присутствующие тут же ощутили небольшое давление, которое, впрочем, не содержало в себе никакой враждебности. Теодор напрягся, не в силах отвести глаз от открывшейся перед ним сцены.
Розовый, синий, красный и оранжевый… Появившиеся в воздухе лепестки разных цветов слились воедино, образовав собой кольцо. Помимо исходящей от него божественной силы, это был аксессуар, который ничем не отличался от хорошо сделанного цветочного кольца.
— На!
А затем Митра передала кольцо Теодору.
— Почему ты передала его мне?
— Хи-хи-хи, потому что надеть его должен ты!
— Что!?
— Я пошла!
С этими словами Митра снова погрузилась в землю, перестав отзываться на призывы Теодора. Нет, в этом случае она не отвечала сознательно. Таким образом, он не мог вернуть её принудительным образом.
— Эх-х, что ж, ничего не поделаешь. Митра слишком игрива…
С лицом красным, будто спелый помидор, Элленоя протянула вперёд свою левую руку. Теодор не знал, была ли осведомлена Элленоя о человеческих обрядах, но сложившаяся ситуация закончилась именно таким образом.
— … Спасибо, Элленоя.
В конце концов, Теодор надел цветочное кольцо на палец Элленои. Одновременно с этим между Тео и Митрой установилась ещё одна связь. Благодаря их контрактным отношениям, он стал чувствовать присутствие Элленои, которая теперь была «святой» Митры.
И вот, пока Элленоя продолжала с недоумением пялиться на своё кольцо…
Хлоп, хлоп, хлоп!
Алукард несколько раз хлопнул ладоши, взывая присутствующих к вниманию.
— Я всё ещё ничего не понимаю, но, похоже, с этим решено. К слову, Теодор, у меня есть предложение.
— Какое?
— Сегодня ночью состоится фестиваль.
Глаза Теодора слегка округлились, на что Алукард с горечью улыбнулся.
— Даже если мы победили, многие наши братья и сёстры навсегда ушли в мир иной. Сегодняшний фестиваль — это шанс воздать хвалу душам погибших и поощрить живых. Как наш спаситель и друг, мы надеемся, что ты также примешь в нём участие.
— … Хорошо.
— Спасибо. Остальные будут рады этому.
Возможно, этот фестиваль должен был стать прощальной церемонией Теодора. Таким образом, он с готовностью кивнул, и удовлетворенный Алукард вышел из комнаты. Тем временем Люмия и Алиса наконец-то смогли насладиться долгожданным отдыхом, Титания — продолжила скучать, а Найя опустила голову на стол и уснула.
Одна лишь Элленоя всё ещё смотрела на свой палец.
— … Сегодня ночью.
Прикоснувшись к своему цветочному кольцу, ей показалось, что она чувствует его запах и силу.
— Сегодня ночью, — вновь пробормотала эльфийка необычайно решительным для неё тоном.
