После окончания Синхронизации с Рейнольдсом Спенсером Теодор с головой погрузился в работу. Вместе с Митрой он проводил самую настоящую миграцию энтов и преподавал эльфам кое-какие человеческие военные стратегии.
Однако самой сложной задачей следовало назвать создание артефактов против нежити.
Элементали, которые использовали чистую силу природы, были естественными врагами нежити, однако полагаться лишь на них было слишком неэффективно. У нежити не было ограничений по выносливости, а для того, чтобы противостоять целым легионам мертвецов, требовалось нечто большее, чем одни элементали.
… И в этом Теодору помогла одна весьма неожиданная сфера.
— Ом-м-м…
Сложив пальцы в какую-то странную фигуру, Тео начал что-то напевать. И одновременно с этим по стопке стрел, лежащих прямо перед волшебником, ударил яркий луч света.
Это была самая известная система шаманов восточного континента — эзотерическая буддийская мантра. Будучи более мощной разновидностью шаманизма, чем экзорцизм, эзотерическая буддийская мантра уничтожала всё зло и полностью блокировала его источник.
В обычном бою её мощности было недостаточно, но против низкоранговой нежити её эффективность не уступала пороху.
«Этого недостаточно. Черт, идея хорошая, но я не смогу сделать достаточное количество зачарованных стрел в одиночку. Повезёт, если я успею сделать половину из трёхсот тысяч, которые были запланированы изначально», — вздохнул Теодор, глядя на готовые стрелы.
Конечно, было бы неплохо отказаться от остальных задач и сосредоточиться только на создании стрел, но… Несмотря на то, что это оружие было эффективнее, чем элементали, количество времени и сил, требуемых на его создание, было слишком велико даже для него.
Основная проблема заключалась в том, что этот способ задействовал магию из незнакомой ему системы, а потому потребление магической силы происходило быстрее обычного.
Стрелы, уничтожавшие зло; талисманы, отторгающие нежить; обереги, уменьшающие пагубное воздействие ядов и проклятий, — всё это тоже нужно было сделать.
Вот почему у Теодора была целая гора работы, а потому неизбежно, что его физическое и психическое состояние уже достигало своих пределов.
— … Уф, на сегодня хватит, — вздохнул Тео, вытерев пот со лба.
Подготовка к битве, конечно же, была важна, однако все его старания окажутся напрасными, если он выйдет против Джерема в измотанном состоянии.
Перед тем как покинуть склад, Теодор позаботился ещё о нескольких задачах. И вот, наконец, лёгкие Тео наполнил холодный воздух лесной чащи.
Тем не менее, его передышка выдалась более чем короткой.
— Ах! Теодор, я искала тебя.
Теодор успел сделать лишь несколько глубоких вдохов, как его окликнула эльфийка. Это была девушка с редкими для эльфов чёрными волосами и в одежде из белых медвежьих шкур.
— Это построение для лучников, которое ты показал мне в прошлый раз… Мне кажется, я придумала более эффективную конфигурацию, — сразу же перейдя к делу, произнесла Титания.
— Какую?
Эльфийка сняла со спины большой лук и стала что-то чертить им прямо на земле. Рисунок был нечетким, но для стратегической диаграммы другого и не требовалось. Теодор всего несколько дней посвятил обучению Титании, но было очевидно, что она прекрасно освоила все инструкции Теодора и вывела их на новый уровень.
Титания много лет прожила в лесу, будучи охотником, а, значит, была более квалифицированной, чем кто-либо другой. Пусть эльфийка и уступала Альфреду Беллонтесу, но она определенно была гением.
«Этот вариант и вправду достаточно хорош», — подумал Теодор, не сумев найти в предложенном построении ни одной уязвимости.
— Замечательно. Только ты уверена, что руки и ноги будут двигаться не раздельно друг от друга?
— С этим проблем не будет. Племена тренируются вместе, так что им будет совсем несложно приспособиться друг к другу.
— Хорошо, тогда давай так и сделаем. Если в будущем придумаешь, как ещё улучшить нашу схему, обязательно расскажи мне. Я не знаю, какие сильные и слабые стороны тех или иных эльфийских племён, а потому могу положиться только на тебя, Титания.
— Что? Т-только на меня…
Теодор увидел, как эльфийка ни с того ни с сего замешкалась, но вскоре понял причину. Должно быть, со стороны это выглядело так, словно он перекладывал на неё всю ответственность. Титания могла быть трижды гением, но она всё ещё оставалась новичком, не имеющим должного опыта командования.
Упрекнув себя за недальновидность, Тео понял, что должен приободрить её:
— Я понимаю, что это очень тяжелая задача…
— Нет, нет! Верь в меня!
— А-а…?
Теодор был вновь ошеломлен её неожиданной реакцией, а сама Титания слегка покраснела.
— Э-Элленоя ждёт тебя. Скалы и деревья были перемещены в соответствии с твоими инструкциями, а обучение элементалистов закончено.
— О, кажется, всё прошло быстрее, чем я думал?
— Что ж, я пойду. Увидимся позже.
Не успел Теодор ответить, как Титания уже исчезла среди деревьев. Возможно, она собиралась провести очередную межплеменную тренировку. Поначалу он чувствовал себя немного неловко из-за столь резкого отношения. Однако через некоторое время Теодор понял, что Титания — очень искренняя девушка. Ну а что касается её грубоватых манер и тона — с момента их первой встречи они стали куда более мягкими.
— О, боже. О, боже. О, боже!
Как только Теодор сделал несколько шагов в сторону эльфийского поселения, серебряное кольцо, покоящееся на пальце его правой руки, внезапно засветилось, а в голове раздался голос. Это был фрагмент Лемегетона, запрещенная книга под названием «Гоетия».
— Ты действительно достоин быть моим хозяином, о грешный человек!
— Что…?
— Заставить высшего эльфа смутиться и покраснеть. Такое чувство, будто я вновь вижу перед собой своего создателя!
От этих слов Теодор нахмурился и перевёл взгляд на кольцо. Меньше всего он ожидал, что осколок гримуара сравнит его с королём Соломоном, причем не в сфере магических способностей, а в отношениях с женщинами.
Тем временем сама Гоетия была решительно настроена продолжить разговор на эту тему.
— Эй, Элленоя — что, тоже высший эльф?
— Уф… — пробормотал Теодор, остановившись на месте. Из-за кризисной ситуации с Мировым Древом он на некоторое время об этом позабыл, но слова Гоетии вновь пробудили в Теодоре былые воспоминания.
Признание, которые он услышал в Мана-виле… На самом деле, он уже был готов дать ей ответ, но всё испортил внезапно появившийся колдун.
Тук-тук.
Теодор постучал в знакомую ему дверь и тихо проговорил:
— Элленоя, это Теодор.
— Ах, заходи.
В ответ Теодор повернул дверную ручку и увидел что-то белое. Это был кое-кто, кого он привез в Эльфхейм вместе с собой.
— Тя-а-ав… Тя-а-ав…
Находясь в руках Элленои, треххвостый лисёнок по имени Трес издавал довольные звуки.
— Трес?
— Тяв!
До сих пор лисёнок ни к кому не проявлял признаков дружелюбия, поэтому было странно видеть Треса в объятиях Элленои. Наверное, так было потому, что высшие эльфы были ближе к духам, чем кто-либо ещё?
Заметив, как лисёнок приветливо замахал хвостом при виде Теодора, Элленоя с удивленным выражением лица спросила:
— Это твой малыш, Теодор? Впервые вижу треххвостую лису.
— Я случайно нашел его, когда был на восточном континенте. А привёз я его сюда потому, что у него нет матери, которая могла бы позаботиться о нём. Кажется, ему нравится лес и Элленоя…
— Ах… Понимаю. Бедный маленький лисёнок.
Со светящимися состраданием глазами Элленоя почесала Тресу животик, заставив его тем самым вновь затявкать от удовольствия.Возможно, после окончания боя и вовсе будет лучше оставить Треса в Эльфхейме. Вряд ли для духа можно было найти лучшее место для жизни, чем Великий лес. С Элленоей ему не о чем будет беспокоиться. Тем не менее, сейчас это была далеко не та проблема, о которой стоило переживать.
— Дай руку, Теодор.
— Ах, да.
С тёплой улыбкой Элленоя схватила обе руки Теодора. Высшие эльфы обладали способностью успокаивать усталый разум и тело. Это было не просто исцеление ран, поскольку в определенной степени такое вмешательство положительно воздействовало и на психическую силу.
Так, окруженные зеленым свечением, они какое-то время стояли в абсолютной тишине.
«Я действительно чувствую себя комфортно с Элленоей…»
И это был далеко не вопрос выносливости и магической силы. Чувство лёгкости, которое он испытывал в её присутствии, растапливало границы разума и тела.
А в следующий момент…
Фу-ду-у-у-ух!
Будто стальная стрела, его сознание пронзила острая головная боль. Свет, связывающий Элленою с Теодором, тут же рассеялся, а сам Тео мрачно посмотрел в южную сторону. Это было последствием возникновения зловещего чувства, которое пребывало совершенно на другом уровне по сравнению с прошлым разом.
Это было похоже на то, как смотреть на ночное небо, напрочь лишённое звезд, или заглядывать в глубокую яму, где вместо дна — сплошная темнота.
— Он уже близко. Я чувствую его…!
С юга приближалась сама смерть.
* * *
Красное плато не просто так считалось абсолютно необитаемым. Здесь не было ничего, за исключением разве что красного песка и обветренных костей. Водные каналы давно пересохли, и даже самый пристальный наблюдатель не нашёл бы здесь ни одного растущего сорняка.
Это была земля смерти, где годами не появлялись дождевые облака.
Это была заброшенная пустошь, на которой никто не мог выжить: ни звери, ни люди, ни растения.
Из-за отсутствия воды здесь не было пищи, ведь вся флора и фауна давно вымерла, а безоблачное небо превращало солнечные лучи в смертельно опасную угрозу для всякого, кто рискнул бы сюда ступить.
… По крайней мере, так было до сегодняшнего дня. Но если живым сюда путь был заказан, то кто же мог находиться в этих мёртвых землях?
— Хру-у-у… Хру-у-у-у…
— Ку-хра-а-а… Кхра-а-а-а…
— Ву-у-у… Уву-у-у…
По красному песку шагала сама смерть. С начисто прогнившей плотью или просто созданная из костей — это была нежить, войско мертвецов, не сумевших обрести покой даже после смерти.
Сегодня эта земля перестала называться Красным плато. После того, как по ней прошли легионы живых трупов, красный песок пропитался зловонием мёртвых тел.
Одно лишь их количество в более чем 100,000 единиц вселяло животный ужас. Они не поддавались исчислению, а их мощь представляла собой серьезную угрозу всему континенту. Жалящий солнечный свет, нехватка воды и отсутствие зелени… Всё это никак не сказывалось на живых мертвецах, которые без сна и отдыха продвигались к мировому древу.
«Чёрт, он тоже хорошо подготовился».
Однако, помимо нежити, на территории Красного плато пребывало ещё одно существо.
Это был Хьюгин — ворон, которого Теодор унаследовал от Сатомера. Прогресс Теодора привёл к тому, что теперь он мог использовать ворона на дистанции до ста километров. И Тео использовал этот метод, чтобы шпионить за Джеремом и четырьмя всадниками, оставаясь на безопасном расстоянии.
Увидев армию нежити глазами Хьюгина, у Теодора тут же появилось несколько вопросов:
«Их много, но при этом качество нежити тоже достаточно высокое. Как он смог сделать столько высокоранговых мертвецов?»
Всё это было странно. Когда Джерем превратил в нежить всё Королевство Лайрон, из-за нарушения правильного процесса конечный продукт получился далёким от положительного.
То же самое можно было сказать и о количестве. Даже самый хороший ручной плуг, выкованный из крепкой стали, не заменит в бою острый меч. Однако Джерему каким-то образом удалось создать армию нежити, не пожертвовав при этом ни качеством, ни количеством. Такой низкоуровневой нежити, как зомби и упыри, было почти не видно.
В основном армия мёртвых состояла из нежити среднего ранга. Не редкостью были и личи, рыцари возмездия и прочая старшая нежить. Воспроизводство подобного количества требовало принесения в жертву всех жителей центрального континента, а не только последователей Церкви Лайрона. Более того, мертвецы были облачены в доспехи и держали в руках оружие. И глядя на всё это, Теодор чувствовал какое-то несоответствие…
А в следующий момент…
— Что это за крыса шпионит за мной?
Прямиком над легионом нежити взлетело нечто неописуемой формы. Нет, просто Хьюгин был слишком маленьким, чтобы разглядеть размеры и внешний вид этого существа. Впрочем, Теодору не нужно было видеть форму, чтобы осознать его личность. Он был бы глупцом, если бы сразу этого не понял.
С ним говорил король демонов Настронда, Нидхёгг, один только голос которого разрывал небо и землю.
— Значит, это ты. Вор, который пожрал душу, которая принадлежала мне. Ты даже не представляешь, против кого решил пойти…
Теодор ничего не мог сказать в ответ. Страх сковал его позвоночник, а в голове тут же проскочила догадка, что любое его слово может дать Нидхёггу предлог сделать что-то совершенно нежелательное.
Тем временем самому Нидхёггу явно было что сказать.
— Не моли о пощаде. Твой конец предрешён. Не проси милосердия. Я буду жевать твоё тело и душу сотни лет напролёт. Ты сам избрал своё будущее, встав у меня на пути.
Приговорив Теодора к смерти, Нидхёгг посмотрел на Хьюгина, и в его сторону тут же вылетели два красных луча.
— Прочь с моих глаз.
А затем контакт с Хьюгином был оборван.
— Ува-а-а-а-ах!
— Теодор!
Тео едва не упал, успев в самый последний момент ухватиться за стол, а его рот наполнился кровью. Это была цена, которую он заплатил за то, что посмотрел на монстра по имени Нидхёгг.
Не обращая внимания на окровавленную одежду Теодора, Элленоя обняла его и тут же использовала свою исцеляющую силу. Вскоре внутреннее кровотечение остановилось, и Теодор тихо пробормотал:
— … Чертовая ящерица. Всё таки один удар я пропустил.
Это было похоже на приветствие в исполнении Нидхёгга. Его телепатическая атака не содержала в себе ни малейшего намерения убить Теодора. Однако то, что дракон был способен нанести урон волшебнику 8-го Круга одним лишь этим…
Нидхёгг и вправду был монстром, которому не смог бы противостоять ни один смертный. Однако у Теодора и его товарищей были свои средства.
— Элленоя, сколько ещё нужно времени до призыва божественного существа?
— Вчера я слышала, что это займет ещё четыре дня.
— Итак, три дня. Основываясь на скорости передвижения противника, они прибудут через два дня. Значит, мы должны продержаться всего один день.
Обычная нежить была бы существенно ослаблена в дневное время суток. Однако эти мертвецы выходили за рамки общепринятых стандартов. Это означало, что им придётся сражаться с нежитью, которая не знала усталости, на протяжении как минимум двадцати четырех часов. И подобная перспектива испугала бы любого, даже самого стойкого воина.
А затем Теодор встал со своего места.
«Сто лет меня жевать собрался? Ха-ха-ха!»
Он лишь рассмеялся над заявлением Нидхёгга.
«Нет, змея паршивая, это ты не понимаешь, с кем связалась. Я преподам тебе урок».
Теодор не стал уклоняться от объявления войны со стороны Нидхёгга.
