Началось извержение вулкана. Земная кора извивалась, как будто она была живым организмом, а порывы пепла наполнили воздух. Газ и мана, попавшие в атмосферу, вызывали цепные взрывы.
Бах! Бах! Бах!
Возможно, так выглядело бы уничтожение мира?
[Магическое ядро], оболочкой накрывшее кратер вулкана, вступило в прямой контакт с магмой и пострадало, лишившись своей функции. Маны Ифрин, поддерживающей ядро, было недостаточно, чтобы чем-то помочь.
БРРРРР!
Рев ударил по их ушам, когда поток магмы хлынул из жерла вулкана. Жар вулкана хлестал по коже. Это была катастрофа, которая останется в истории, ознаменовав уничтожение как Юрен, так и Пепла.
Для Ифрин время будто замедлилось. Взрывы продолжали звучать, покрывая мир пеплом и вызывая звон в ушах.
— Помогите…
Посреди этого хаоса Ифрин посмотрела на Деклейна, ожидая помощи от него.
— …
Однако в тот момент, когда их взгляды встретились, Ифрин потеряла надежду. Голубые глаза Юклайн смотрели на нее. Они будто говорили ей, что она стала причиной случившегося. Это была катастрофа, вызванная ее жадностью и незрелыми добрыми намерениями.
— Теперь ты поняла?
ПШШШШ!
Магма поглотила Деклейна. Его тело унесло потоком, а марионетка Арлос быстро расплавилась следом.
— Ах…
Глядя, как они исчезают, Ифрин рухнула на землю. Даже земля была настолько горячей, что обожгла ей задницу, но это не имело значения. Она этого не чувствовала.
БАБАХ!
За ее спиной раздался взрыв, сопровождаемый звуком, похожим на раскалывающуюся землю.
Ифрин обернулась и пролила единственную слезу
Волны магмы устремились в небо.
— Дерьмо…
Ифрин выругалась, злясь на себя. Она чувствовала себя идиоткой из-за того, что была незрелой, но возомнила себя спасителем.
Ифрин вытянула руку.
В тот момент, когда бушующая магма решила проглотить ее… Ифрин вложила всю свою ману и концентрацию в последнее заклинание. Она быстро рассчитала формулу, выстроила схему и реализовала магический круг. Она излила всю ману своего тела, чтобы завершить его.
Как результат…
Вокруг нее расцвела некая аура. Это была прозрачная мембрана, блокирующая магму. Глаза Ифрин широко раскрылись.
— Я сделала это…
Это была часть теории Луна-Деклейна, которую она смогла воплотить в жизнь с помощью своей силы. Эта магия использовала аллотропию, основную характеристику углерода. Синтезировав свою ману в полимеры, она соединила их наподобие крошечных шестиугольных сот, образовав своего рода мембрану. Деклейн назвал бы это нанотрубками.
Магма никак не могла пробить этот несокрушимый щит…
— Почему?!
…или могла.
Поток магмы хлынул сквозь щели в магии.
— Горячо! А-а-а!
Магма быстро поглотила Ифрин.
* * *
— А-а-а-а!
На диване в кабинете старшего профессора Башни Магии Имперского университета.
— Горячо! А-а-а!
Ифрин внезапно закричала и заметалась.
— А-а-а! Спасите! Я ничего не вижу!
Она вдруг сошла с ума? Или, может быть, у нее было очередное видение?
Это было неожиданно, но в некоторой степени понятно, потому что это была Ифрин. Деклейн, который восстанавливал свою ману, сидя в кресле, оглянулся на нее и спросил:
— В чем дело?
— Угх… А?
Ифрин открыла глаза. Она замерла и посмотрела на Деклейна, а потом снова на себя.
— Ого… Боже…
Затем она снова легла на диван, и на ее лице отразилось облегчение.
— Вставай. Пришло время возвращаться в Юрен.
— …профессор, вы вчера сделали [Магическое ядро], верно?
— Да.
[Магическое ядро] лежало на столе Деклейна. Только тогда Ифрин поняла, что увидела завтрашнее будущее.
— Какое облегчение…
— Произошло извержение вулкана? — спросил Деклейн.
Удивленная, Ифрин честно ответила:
— Да.
— Разве оно не должно было быть остановлено [Магическим ядром]?
— А? Ну… я не знаю. Почему-то не сработало…
Деклейн кивнул. Она не объяснила внятно, но он примерно понял причину.
Он снова спросил:
— Теперь ты поняла?
— …
Ифрин закрыла лицо. Опыт сгорания заживо был слишком ярким; она не была уверена, было ли это видение или регрессия.
— …да.
Благодаря этому она поняла: благие намерения без соответствующей силы иногда могут привести к худшим последствиям, чем злой умысел. Желание спасти всех может убить всех. Но…
— Как вы узнали, профессор?
Ифрин было любопытно.
— Что ты имеешь в виду?
— Вы решили, что мы не сможем защитить оба места от извержения вулкана, даже не сделав ядро.
— Я все рассчитал.
Он встал.
— Концентрации серы и маны в атмосфере, жар магмы, а также случаи предыдущих вулканических извержений. Кроме того, я учел максимальную эффективность [Магического ядра]. Я просто должен был все просчитать.
Как и ожидалось от профессора.
— В итоге, я пришел к выводу, что Пепел никак нельзя спасти.
— …
Ифрин закрыла рот. Та катастрофа, сцена извержения все еще мерцала перед ее глазами.
Топ! Топ!
Деклейн подошел к дивану.
Ифрин посмотрела на него.
— Готова сдаться? — спросил он.
Ее сердце все еще колотилось, но профессор оставался, как всегда, решителен. Еще до того, как его унесло магмой, зная, что это извержение убьет его, он не выказал ни малейшего страха…
— Я поняла, что вы имели в виду.
Ифрин кивнула.
— Я готова сделать выбор, как и вы. Если мне придется отказаться от Юрен или Пепла, я имею в виду.
Княжество Юрен, страна, где жили принцесса Махо и ее невинные подданные. С другой стороны, Пепел, полный магов-отступников и преступников, которые не были связаны законом или этикой. Было очевидно, кого выбрать. Даже трехлетний ребенок выбрал бы Юрен.
— Конечно, я пожертвую Пеплом, потому что они злее. Потому что они приютили самых подлых.
Даже на эти слова Деклейн не ответил. Сглотнув, Ифрин сжала кулаки.
— Но… это только в том случае, если мне обязательно нужно будет делать выбор.
Она посмотрела на профессора с решимостью во взгляде.
— Если есть возможность не делать такой выбор…
— Думаешь, такая возможность существует? — спросил Деклейн.
Ифрин взглянула на [Магическое ядро] на столе, которое было похоже на миниатюрную голубую планету.
— [Магическое ядро] все еще не полноценно.
— Я знаю. Но с моей помощью это изменится, — заявила Ифрин.
— …
Деклейн нахмурился.
— Я осознала это. Самую сложную часть диссертации. Вот, смотрите!
Ифрин показала ему фрагмент теории.
[…эту форму, в которой атомы полимера сплетены в сетку из шестиугольников, похожих на пчелиные соты, я назвал нанотрубкой. Эти формы могут быть обнаружены, в частности, в углероде и могут быть искусственно синтезированы. Примерное соотношение длины и диаметра нанотрубок следующее…]
— Нанотрубки. Я сначала не поняла, что это за бред, и, честно говоря, даже сейчас полностью не понимаю. «Соотношение длины и диаметра» просто казалось набором цифр…
— …
Деклейн покачал головой.
— Однако…
Они также были известны как нанотрубки маны. Видение это было или регрессия, но однажды она уже пережила это. С магией всегда так было. Сначала невероятно сложно, но как только вы реализуете заклинание хотя бы один раз, дальше становится легко.
— Смотрите.
Ифрин закрыла глаза и активировала ману в своем теле.
Магическая мембрана образовалась на руках Ифрин. Однако Деклейн покачал головой.
— Это незавершенное заклинание.
— Я знаю это. Магма просочилась. Так что… — продолжала Ифрин, вставая с дивана. — Пожалуйста, скажите мне.
— …
— Чего мне не хватает? Я изучаю вашу теорию каждый день, но не поняла только это.
Деклейн на мгновение наклонил голову и вздохнул.
— Сначала ты должна четко понять определение и зафиксировать его в голове.
Щелк!
Он щелкнул пальцами и начал писать на доске.
— Аллотропия — это свойство некоторых элементов, позволяющее им существовать в двух или более различных физических формах. Даже если элемент тот же, аллотропные модификации обладают совершенно разными свойствами из-за расположения атомов и разных методов связки. Наиболее показательными примерами аллотропов являются графит и алмаз.
Он показал Ифрин карандаш на столе и булавку для галстука Юклайн соответственно. Карандаш был графитовым, булавка для галстука — алмазной, но они оба были аллотропами углерода.
— Графит и алмаз обладают одинаковыми свойствами. Однако у них мало общего. Графит дешевый, а алмаз дорогой.
— Я знаю.
— …это и есть аллотропия. Разная форма одного и того же элемента.
— Хорошо, — ответила Ифрин, делая заметки.
— Эти нанотрубки — это аллотропная модификация углерода. Углеродные нанотрубки очень прочные, потому что почти бесконечное число атомов углерода объединено в сетку из правильных шестиугольников.
— Ага.
— Но можешь не зацикливаться на углероде, если поймешь суть теории.
— Хм?
Ифрин нахмурилась. Деклейн спокойно объяснил:
— Я просто объясняю все эти свойства на примере углерода. Однако в этом мире есть элемент, у которого бесконечно больше аллотропных модификаций.
— …что это за элемент такой?
— Углерод может стать как графитом, так и алмазом, или даже волокном. Однако этот элемент может стать огнем, он может стать ветром, он может стать водой, иногда он может стать сталью, а может стать солнцем. Конечно, это зависит от таланта мага.
Деклейн на мгновение замолчал и посмотрел на Ифрин. Она почувствовала, как по всему телу побежали мурашки. Она неосознанно поправила осанку, а затем закончила мысль за него:
— Мана.
— Да. Мы называем этот элемент маной. И когда человек принимает ману, она становится его магической силой.
Башни Магии не считали ману элементом. Метод классификации элементов традиционных башен магии, за исключением Юрен, был довольно примитивным.
— Маги не считают ману элементом. Они видят в этом чудо, данное природой, или считают ее своей силой. Они не хотят интерпретировать свою магическую силу как науку. Такая интерпретация была бы оскорблением.
— …
— Подобное упрямство — их предел.
Ифрин кивнула.
— Теперь ты знаешь, что мана — это частицы, независимые от тебя, поэтому ты должна относиться к ней соответственно. Мана — это сила, которая может стать чем угодно. И это то, что можно изучать с помощью науки.
После краткой лекции Деклейн подошел к Ифрин, сидевшей на диване, опустился на колено и положил руку на плечо Ифрин, встретившись с ней взглядом.
— Ифрин, деление магии на элементы для тебя бессмысленно. Это твой талант.
— …я понимаю.
Ифрин наполнила свое сердце решимостью, схватившись за подол своей мантии.
— Думаю, я смогу это сделать.
— …
Деклейн с некоторым сомнением посмотрел на Ифрин.
— Извержение произойдет через двадцать четыре часа.
— Это возможно. Я сделаю это.
— Могу я верить в тебя?
— Да, я уже сделала это один раз. Мне просто нужно внести изменения на основе того, что я уже сделала.
Ифрин уже сверяла свои записи с теорией, пока говорила. Деклейн указал на оставшиеся страницы бумаги.
— Кажется, остается еще много того, чего ты до сих пор не понимаешь.
— Тогда, пожалуйста, обучите меня еще! Посвятите этому оставшееся у нас время.
Деклейн слегка нахмурился, но Ифрин уверенно продолжила:
— Я буду работать усердно. Если это не сработает, тогда я откажусь от Пепла.
— …
Она верила, что это возможно. Профессор покачал головой, решив, что выбора нет.
— Даже не думай, что я позволю тебе поспать за эти сутки.
— Конечно!
Затем Ифрин откашлялась и подняла брови.
— Но сперва… как насчет поздравлений?
— Поздравлений?
— Хе-хе. Да. Чтобы стать старейшиной Круглого стола, нужно быть магом, который создаст свою школу или добьется чего-то подобного, верно?
Проще говоря, быть старейшиной Круглого стола означало быть главой официальной школы магии. Однако даже теперь, когда Деклейн изобрел новую магическую теорию, дававшую ему возможность стать старейшиной, была причина, по которой он все еще был далек от того, чтобы им стать.
Потому что теория Луна-Деклейна не могла быть реализована или проверена самим Деклейном. Кроме того, на континенте не было ни одного мага, который мог бы реализовать эту теорию на практике.
— Но теперь есть я. Я реализую магию, с которой вы не можете справиться. Хе-хе-хе.
— …и?
Деклейн уставился на нее, а Ифрин указала на себя большим пальцем.
— Поздравьте меня со званием старейшины… Ай!
Сильный удар, приземлившийся на ее лоб, прервал ее болтовню.
— Ай! Ай!
Ифрин закричала, пока Деклейн говорил:
— Не пытайся прыгнуть выше головы. Тебе еще слишком многому предстоит научиться. И тебя ждет нечто большее, чем зубрежка. Хотя, конечно, все же смешно и трагично, что ты уже стала такой высокомерной…
