— Одна битва.
Людмила подняла указательный палец и сурово произнесла.
— Мы один раз сразимся и разобьём армию Муодзинела.
В генеральской палатке в армии Неудержимого Серебряного Потока [Армии Серебряного метеора] Тигре, Людмила и Рюрик склонились над несколькими картами.
Людмила специально посетила их, подарив его людям чувство облегчения. Солдаты Лейт-Меритца особо не обрадовались этому, в то время как солдаты Брюна были сбиты с толку внезапным появлением союзников.
— Вы сможете это сделать?
— Тут не стоит вопрос сможем ли мы или нет. Мы обязаны сделать это.
Взглянув на лысого рыцаря, Ванадис с синими волосами надменно ответила.
Она похожа на Эллен.
Поведение и выражения лица Людмилы производили на Тигре это впечатление. Хотя Людмила и Рюрик рассердились бы, услышав это, но её непоколебимая воля и способность принимать решения напомнила Тигре Эллен и Лим.
Я надеюсь, что они в безопасности. Интересно, смогла ли Эллен помочь своей подруге.
Одного за другим, Тигре вспомнил Титту и Батрана, а затем Аугре и Массаса. Он не ожидал помощи от них. Напротив — он надеялся, что они смогли эвакуировать людей в безопасное место.
И снова улыбка Эллен всплыла у него в голове. Он чувствовал себя в безопасности, когда она была рядом. Конечно же она была могущественной военной силой, но это было нечто большее, чем...
— Минус один.
Холодный воздух разошёлся по его лицу, одновременно с этими словами. Тигре вернулся из своих размышлений в реальный мир и заметил, что Людмила смотрит на него разочарованно.
— Я понимаю, что ты устал, но почему ты такой рассеянный в середине важного военного совета? О чём ты думаешь?
Было очевидно, что Людмила сразу же покинет их, если он честно ответит, что думал об Эллен. Тигре искренне попросил прощения и Рюрик с горечью на него посмотрел. Возможно к счастью было то, что Людмила просто вздохнула.
— Давайте вернёмся к разговору. В лучшем случае, твои люди выдержат всего лишь одну битву.
Тигре нахмурился, услышав этот факт. Людмила же продолжила с мрачным выражением лица.
— Я не виню тебя, но сражаться с армией в двадцать тысяч солдат, имея у себя менее двух тысяч — безумие. Твоим людям нужны дни отдыха... Это особенно важно, так как они сейчас на поле боя.
— Но... Ты сказала, что мы выдержим одну битву. У тебя есть план, который учитывает это?
Тигре спросил её с выражением лица, на котором не скрывал своё замешательство. К сожалению для Тигре, он мог лишь думать об увеличении необходимости полагаться на силу своего лука, всё сильнее и сильнее загоняя себя в угол.
Было очевидно, что Тигре психически и физически устал.
— По сути мы собираемся сделать то же самое, что сделал ты, когда сражался с двадцатью тысячами солдат.
Яркий свет, словно хваливший его, засиял в синих глазах Людмилы, когда она смотрела на Тигре.
— Ты проигнорируешь врага и нацелишься на вражьего генерала. Против таких громадных сил ты можешь лишь ударить по поставке провианта и по генералу.
— Почему же нам тогда не нацелится на их провиант?
— В этом случае нам нужно более тщательно всё продумывать.
Рюрик посмотрел на Людмилу, показывая, что он не понял, что она имела ввиду.
— Сперва вам нужно вгрызться глубоко во вражий тыл. Далее, города и деревни на его пути должны быть опустошены и сожжены. Яснее ясного, что при таких условиях даже идиот не пойдёт вперёд, а наш враг — далеко не идиот.
— Ты что-нибудь знаешь о нашем враге?
Лицо Людмилы стало напряжённым, когда она услышала откровенный вопрос Тигре. Она раздражённо нахмурилась, когда отвечала.
— Крэссю Шахин Барамир. Он — брат Короля Муодзинела, а также имеет прозвище Барбаросса [Краснобородый].
Тигре и Рюрик посмотрели друг на друга с сомнением.
— ...Он известен?
— Судя по выражению её лица, я бы сказал, что это так.
— Вы двое не знаете о нём, потому что слишком невежественны.
Она посмотрела на них с холодным гневом. Тигре в ответ почесал голову.
— Такие темы для разговора не очень-то были распространены в Алзасе. Прости, но не могла бы ты рассказать нам о нём?
— В самом деле... Чему Элеонора обучала тебя?
Пусть она и выражала недовольство, но всё же объяснила им.
— Около десяти лет назад армия Заксштайна собрала свой флот — тысячу кораблей — и вторглась в Муодзинел. В то время у Крэссю было лишь двести малых судов.
— Судя по продвижению повествования — Крэссю победил.
— Он вышел победителем. Армия Заксштайна стала так бояться его мощи, что дала ему прозвище [Краснобородый]. В диалекте Муодзинела он зовется Барбароссой.
Тигре и Рюрик посмотрели друг на друга. Никто из них не обладал опытом морских сражений, но они понимали, что этот человек вырвал ошеломляющую победу у врага, который в пять раз превосходил его. Он был могущественным врагом, который мог вести войну, причём не совсем обычную.
Однако Тигре не мог убежать. Люди и его солдаты неспособны на это.
— Первое — невозможно сражаться в Агнесе. Мы должны отступить.
Подобрав одну из карт, синеволосая Ванадис показала Рюрику и Тигре место, находящееся вне Агнеса, но в пределах Брюна — равнины Ормеа.
Там было полным полно холмов с дорогой, извиваясь, проходившей ровно по центру этой области.
— Агнес покрыт скалами. Он был выгоден для большой армии.
Сказал Рюрик тяжёлым голосом. Тигре похлопал его по плечу, чтобы успокоить, и задал Людмиле вопрос таким нежным голосом, на какой был способен.
— Я полагаю, что есть причины для того, чтобы выбрать это место.
Людмила кивнула, словно это было очевидно.
— Я объясню... но перед этим, пожалуйста, объясни мне различие между армией в двадцать тысяч человек, с которой ты сражался, и этой армией в сорок тысяч.
Людмила уставилась на двух парней. Несмотря на её маленькое тело, от этого взгляда пугающая дрожь пробежала вниз по его позвоночнику. Тигре покорно восхищался ею, и даже Рюрик поморщился от её давления.
— Во-первых, явно различаются численностью, поэтому фактическая разница между армий изменится.
Отвечая на её вопрос Тигре пытался выдать постепенное объяснение, загибая свои пальцы. Возможно именно поэтому Тигре, а не Рюрик, выражал Людмиле свои мысли.
— Также существует различие между авангардом и основными силами. Они, скорее всего, уже собрали информацию о проходящих боях.
Они, вероятно, прошли через весь Агнес, чтобы узнать все его географические особенности. Другими словами, Тигре больше не мог воспользоваться этим.
— Этих двух причин уже достаточно.
Взгляд синих глаз Людмилы пронзил двух парней.
— Они знают местность и имеют грубую оценку нашей численности, поэтому на мелкие трюки не клюнут. Даже если мы сможем внезапно на них напасть, то мы не сможем добраться до их генерала.
— Так ты веришь, что нам как-то это удастся на равнинах Ормеа?
— Это одна из причин, но мы до сих пор проигрываем в численности. Нам, скорее всего, потребуется помощь тех двух тысяч беженцев.
Тигре глубоко вдохнул, услышав эти слова. Глядя на бесстрастное лицо Людмилы, он сказал с горечью на лице:
— ...Что им нужно будет сделать?
— Они будут приманкой.
Людмила показала место на карте, удивив Тигре и Рюрика.
Действительно, так у нас появится хорошие шансы на победу, если мы поступим так, но...
Изучив план Ванадис с синими волосами, Тигре посмотрел на Людмилу с окаменевшим выражением лица. Благодарность и напряжение, растерянность и сомнение. Различные эмоции скопились в нём, но его лицо не выражало ни одну из них.
— ...Это опасный план.
— Ты боишься?
Тигре молча отказал на провокацию Снежной принцессы. Это был далеко не страх — он беспокоился.
— Почему ты пойдёшь на это со мной?
Ответ Людмилы был однозначным.
— Если ты хочешь, то можешь одолжить у меня кое-что ещё.
Он был доволен этим. Кажется, что он позаимствовал у неё совсем немного. Тигре отвёл взгляд в сторону и посмотрел на свой чёрный лук, прислонившийся к углу палатки. Он подумал об этом луке.
Нет. Я должен сделать это своими собственными силами.
— Ты предложила эти условия, и я доволен ими. Я полагаюсь на тебя.
Как только он произнёс эту мысль, то Людмила тут же озорно улыбнулась. Тигре пристально посмотрел на неё и улыбнулся, почувствовав прилив сил.
— Ясно. Спасибо.
Как только их совещание закончилось, Тигре увидел как Людмила уходила, возвращаясь в армию Олмутца. Он сам направился к беженцам, так как ему нужно было просить их согласия.
— Мне следует пойти вместе с вами? Мне неловко говорить это, Лорд Тигревурмуд, но я не удивлюсь, если ситуация выйдет из под контроля.
— Нет. Я сам справлюсь.
Он отказался от предложения Рюрика и пошёл один, взяв с собой чёрный лук. Хотя это и успокоило бы его, но Тигре боялся, что люди воспримут это как угрозу.
Более того, он хотел меньше полагаться на других людей.
◎ ◎ ◎
Крэссю Шахин Барамир, генерал армии Муодзинела, получил ответ от посла, которого он посылал в армию Дзктеда. Он не ждал его молча. Даже если он рано не выдвинул свои военные силы, то поставка продовольствия, воды и топлива лишь снизилась на один день.
Без всяких колебаний он двинул свою армию вперёд по Агнесу, зажатую между скалами из песка.
Из сорокатысячной армии, тридцать пять сотен были собраны в единую силу. Три тысячи располагались в центре, по тысяче на каждом фланге, и пятьсот солдат шли в тылу в качестве резерва.
С таким количеством их передвижение не было затруднено узостью дороги. Крэссю разработал это построение, основываясь на карте, которую сделал Кашим.
Он сделал семь различных армий вместе к братом Короля — Краснобородым — исходя из определённой ширины дороги. Оставшиеся солдаты оставались в тылу в качестве резерва.
Крэссю с самого начала пытался дать имена этим семи подразделениям.
— Если это временные имена, то тогда назовём их Красной армией, Синей армией, Зелёной армией... Полагаю, что так и стоит поступить.
— Если это временное название, то будет лучше просто называть их по числам.
Его помощник высказал свои соображения. Крэссю принял его совет, так как он смог придумать лишь названия для передних сил.
Среди семи армий, Крэссю сделал седьмую главным подразделением.
Теперь, этого должно хватить против Дзктеда и Брюна, если они вылезут.
Однако ничего не помешало их наступлению к тому времени, как они покинули узкую дорогу.
Когда они наконец-то вышли из этого узкого прохода, то столкнулись со степью, полной возвышенностей и низин. Из-за зимы земля здесь была тёмной. Однако с приходом весны тут повсюду раскинется зелень, расстелив всё ковром травы. Вдалеке располагался небольшой холм.
Пока он хватал снег, падающий с серого неба в его руку, подчинённые Крэссю быстро докладывали ему, что посланный в армию Дзктеда посол вернулся.
— Мы получили ответ от Ванадис Людмилы Люрие — командующей армией Дзктед. Я повторю то, что она сказала.
Посол вытер свой пот и Крэссю кивнул, чтобы тот продолжал говорить.
— ...Мы покинули свои земли и вошли в эту страну, чтобы помочь важному человеку Королевства Брюн, который попросил нас о помощи. Мы отличаемся от вашей армии, которая беззаконно вторглась в земли другого государства. Если вы сомневаетесь в наших словах, то можете услышать их от Тигревурмуда Ворна. Хотя я и не испытываю желания сражаться с вашей армией, но у меня не будет выбора, если вы будете мешать нашим обязанностям. Я молюсь, чтобы вы в безопасности вернулись по той же дороге, какой и пришли сюда.
Сказав всё это, посол слабо вздохнул и поклонился.
— Так она нам говорит возвращаться, если мы не хотим, чтобы нам было больно.
Крэссю грубо обобщил слова Людмилы, прежде чем открыл свои огромные, глубокие глаза.
Если я сомневаюсь в её словах, то мне следует спросить мелкого дворянина Брюна...
Ответ Людмилы давал преимущество Тигре. Ведь на стороне Крэссю не было никакой правды. Хотя Людмила отвечала за себя, но в конце она не оставляла места для объяснений своих поступков.
Будь то кто-то из Брюна, либо из Дзктеда — у него нет нужды злиться из-за этого.
— Мы имеем сорок тысяч солдат. Нам не нужно убегать попросту потому что на их стороне есть Ванадис. Я знаю Людмилу Люрие. Очень хорошо. Давайте посмотрим, кому в итоге будет больно.
Крэссю засмеялся и отправил посла отдыхать.
Через некоторое время пришёл доклад от его разведывательного подразделения.
— Так как мы продвигаемся по дороге на запад, то скоро достигнем холмов, где выстроились армии Брюна и Дзктеда. Мы узнали их флаги.
— Также на северо-западе видна группа из двух тысяч людей. Учитывая их одежду, то, скорее всего, они те самые люди, которых мы захватывали в плен.
Крэссю прошёлся вместе со своими семью помощниками, выслушивая доклад. Простиравшаяся впереди дорога слегка петляла возле северо-западных холмов.
В том районе не было никаких географических изменений, кроме этих двух холмов. Там не было ни лесов, ни болот, и даже реки там были небольшими.
Подтвердив всю информацию, Крэссю спросил мнение своих помощников.
— Они, возможно, останутся на холме, чтобы сдержать нас и позволить рабам сбежать.
— Если мы будем преследовать рабов, то они не смогут отступить вниз по склону.
— Согласно отчётам разведчиков, у них осталось всего лишь пять тысяч солдат. Они не в состоянии приготовить провизию больше чем на день.
Крэссю также думал о том же, о чём думали и его генералы.
— Очень хорошо. Мы окружим холм первыми четырьмя армиями и будем преследовать рабов оставшимися тремя.
Им нужно было поймать тех рабов. Такая тактика будет очень эффективна против солдат Брюна, засевших на холме. К тому же, если рабы смогут сбежать от армии Муодзинела, то это будет очень плохо.
Прежде всего им нужно было взять рабов на поле боя.
В действительности у Крэссю была и другая причина, но он не стал им её озвучивать.
— Людмила Люрие известна своей идеальной обороной. Нам не нужно активно атаковать холм. Нам просто нужно запереть их там.
Начал падать снег. Хотя уже было позднее утро, но до полудня ещё оставалось время.
Бой, который позже будет известен как [Битва Ормеа], начался.
Армия Муодзинела шла быстро и превосходно взаимодействовала между собой. Четыре армии, по четыре-пять тысяч человек в каждой суммарно составляя около двадцати тысяч, шли навстречу холму, не создавая приличного расстояния между друг другом. Другие три армии пошли по дороге.
— Как ситуация на холме?
В центре трёх армий, идущих по дороге, Крэссю спросил своего помощника. Он послал вдвое больше разведчиков, нежели обычно, чтобы получить информацию со всех направлений. Он точно схватывал любые изменения.
— Мы подтвердили четыре флага. Среди них точно есть Баярл [Знамя Красной лошади] Зинитра [Знамя Черного дракона], далее...
— Похоже, что они сделали баррикады из копий по всему холму. Можно услышать ржание лошадей в этом маленьком форте. Если мы близко приближаемся к нему, то нас атакуют камнями и стрелами.
— Есть раненые?
— Нет. К счастью, они по нам не попали.
Крэссю выразил слова признательности.
— Ещё кое-что. Что насчёт небольшого холма позади?
— Он покрыт снегом. Там не наблюдается никаких признаков врагов.
— Ясно. В этом случае скажи солдатам окружить холм. Не приближаться — просто окружить.
Хотя солнце и не было видно за толстыми серыми облаками, но оно медленно приближалось к пику на небе. Когда приближался полдень, армия Муодзинела увидела в прямой видимости две тысячи беженцев.
— Есть какие-либо передвижения на холме?
Крэссю удостоверился, что передвижений не было, и приказал солдатам увеличить темп.
— Эта известная Ванадис должно быть знала, что бесполезно атаковать такие громадные силы. Нет, возможно в её обязанности Брюну входило лишь оставаться на этом холме? Возможно это был какой-то план...
Однако размышления Крэссю были прерваны. Появился солдат и быстро доложил:
— Ваше превосходительство. Появился враг. Его где-то три тысячи.
— Они, должно быть, атаковали ближайшую армию... Но откуда они пришли?
Крэссю не показал никаких признаков расстройства. Но если противник откуда-то появился, то он должен был где-то прятаться.
Услышав, что их было три тысячи солдат, он решил, что они находились в тени незанятого холма.
Ясно. Наши солдаты, должно быть, слишком сосредоточились на войсках, забаррикадировавшихся на холме.
Конечно же, они не пренебрегали необитаемым холмом, но их внимание было сосредоточенно на другом холме, где располагался враг. Зная что так и случится, враг должен был скрыться не на холме, а в его тени.
Отлично, Людмила Люрие. Похоже, что слава вашего мастерства в оборонительных боях не голословна.
Пусть Крэссю рассчитывал множество возможностей, но он думал, что Людмила полностью сосредоточится на оборонительном сражении на холме, судя по слухам, которые следовали за ней.
Да неважно. У нас тоже есть контрмеры в случае этой атаки. Более того, нас тут целых шестнадцать тысяч человек, а у вас всего лишь три тысячи.
В это время пришёл очередной доклад.
— Рабы, которых мы преследовали, развернулись и напали на нас!
Близкие помощники Крэссю напрягли свои лица и шумно разговаривали, в то время как брат Короля Муодзинела лишь поглаживал свою красную бороду. Он посмотрел вверх на флаг, развивающийся на ветру. Там был золотой шлем и меч — символ Вахрама — Бога Войны.
— Ну что ж, будет Бог Войны охотиться на злого дракона и лошадь, или же он сам будет схвачен?
С первой по четвертую армии Муодзинела окружили холм, в то время как пятая, шестая и седьмая армии преследовали рабов по дороге. Пятая армия выступала в роли авангарда, за ней следовала шестая, а в конце была седьмая армия, которая и являлась основными силами.
Пятая армия была атакована Неудержимым Серебряным Потоком [Армией Серебряного метеора] и армией Олмутца, скрывающейся за холмом.
Они устроили засаду армии Муодзинела, скача на лошадях с копьями наперевес и поливая дождём из стрел. Тысячи стрел перемешались со снегом и осыпали их с неба.
Несмотря на ответный огонь, ни одна стрела не поразила Людмилу. Стрелы замерзали в воздухе и разлетались на куски, падая на землю, словно осколки. Увидев это явление, которое лежало за пределами здравого смысла, солдаты Муодзинела закричали.
— Это... сила твоего Виралта [Орудия Дракона]?
Тигре увидел, как стрелы рушились в стороне, словно бумага, и спросил её.
— Не говори это так громко.
Людмила слегка улыбнулась и ответила на его вопрос. Тигре кивнул и вложил несколько стрел в свой чёрный лук. В этот раз уже Людмила на него уставилась.
Он натянул свою тетиву изо всех сил. Стрелы превратились в чёрные тени и улетели, поразив головы или руки солдат с коричневой кожей. Мужчины, получившие ранения, практически стояли на одной линии.
— Неплохо.
Оставив короткие слова похвалы, Людмила смело поскакала вперёд на лошади, размахивая Ледяной Рябью и создавая куски льда. Она разила солдат Муодзинела одного за другим, расширяя путь, который создавал Тигре, и продвигаясь вперёд.
Вытекающая из падающих на землю трупов кровь, тут же замерзала, затем таяла и растворялась на снегу. Мечи разрубались, копья ломались и луки крошились, когда они зажимались между трупами, а тела пронзались и падали на землю.
Хотя солдаты Муодзинела были легко одеты, но они не смогли бы остановить её яростную атаку, даже если бы они были закованы в железную броню.
Копьеносцы одновременно атаковали Людмилу с разных сторон. Половину из них она убила, а от другой половины попросту увернулась, умело управляя своей лошадью и позой. В следующее мгновение Ледяная рябь вышла из её руки и в мгновение ока разрезала солдата Муодзинела.
Армия Муодзинела всполошилась. Их в одно мгновение отбросила маленькая девушка, которая была ещё подростком.
Следом за ней был парень, возрастом не отличающимся от девушки, орудующий луком и стреляющий с неестественной силой и точностью.
— Тебе не страшно?
Не останавливая руку, орудующую копьём, Людмила спросила его с изумлением.
— Если ты так думаешь, то тогда, пожалуйста, защити меня.
Довольно грубовато ответил Тигре. Сожалея, что он мог говорить лишь так по-простому, он вытащил ещё одну стрелу из колчана. Они уже заканчивались. Словно заранее зная это, Жерар, одевший кожаные доспехи, молча сзади приблизился к Тигре и дал ему новый колчан. Тигре слегка постучал по новому колчану, вместо того, чтобы поприветствовать Жерара.
— В подобном положении ты лишь можешь нацелиться на вражьего командующего.
Людмила посмотрела на Тигре с восхищением. Поле боя было укутано безумием и поле зрения бешено шаталось. Более того, шёл снег и командир подразделения надевал на себя стальной шлем, из-за чего его очень сложно было узнать. Но даже так, он нацеливался и выстреливал в них стрелы. Это не было простым подвигом.
Однако Тигре по-обычному отвечал на это.
— Он — единственный у кого есть чёрная ткань на голове. Если думать об этом, то всё становится просто.
Если бы другие люди услышали его рассуждения, то подумали бы о нём как о сумасшедшем. Рюрик услышал его теорию и склонил голову, прося повторить объяснения.
В битвах, которые прошли в Агнесе, Тигре узнал, как одевались солдаты Муодзинела. С широким кругозором и необходимыми навыками, лишь Тигре мог прицельно атаковать их.
Из-за неожиданного нападения и контратаки беженцев, которых они преследовали, смелости Людмилы и точной прицельной стрельбы Тигре, пятая армия развалилась за очень короткое время.
Пробивая путь через пятую армию, Тигре и Людмила соединились с беженцами.
— Лорд Тигревурмуд, вы в безопасности?
Рюрик кричал со своей лошади. Тигре в ответ улыбнулся ему.
— Я должен был спрашивать у тебя то же самое.
Армия Муодзинела отступала вниз по дороге, и их особо никто не преследовал.
Беженцами на самом деле были переодетые солдаты армии Олмутца и Неудержимого Серебряного Потока [Армии Серебряного метеора]. Они прятались, когда отступали и начали двигаться тогда, когда Тигре и Людмила атаковали пятую армию.
Беженцы на самом деле находились на холме, окружённом двадцатью тысячами солдат армии Муодзинела.
Две ночи назад, после военного совета с Людмилой, Тигре сложно было подобрать слова, чтобы убедить беженцев.
Они должны были остаться на холме, а когда враг приблизится к ним — атаковать камнями и стрелами.
Стратегия Людмилы формировалась на том основании, что враг не попытается штурмовать гору.
— Даже если Муодзинел атакует, то они лишь смогут захватить беженцев и использовать их как заложников. Думая над этим, они захотят избежать сражения ещё сильнее, если это будут люди не из Брюна.
С их усталостью было очень сомнительно, что они смогут понять объяснения. Даже если они поймут это, то нет гарантии, что будут сотрудничать.
Тигре посетил лагерь беженцев, всё ещё не собрав достаточно уверенности в себе. Их ситуация отличалась от положения солдат. У них были палатки и костры горели то тут, то там. Однако у них не было ни физических сил, ни ограждения, ни рва.
— Граф.
Молодая девушка-беженец заметила Тигре и подбежала к нему. Так как они знали титул Тигре, то и обращались к нему соответствующе. Тигре кивнул ей, взъерошив свои красные волосы и попросил её позвать представителя беженцев.
Хотя они и были беженцами, но их количество всё равно насчитывало две тысячи. Десять представителей было выбрано и Тигре смог собрать некоторое подобие организованности. Пусть она и была слабая, но это ничем не отличалось от его работы феодальным лордом.
Тигре одолжил палатку и собрал представителей, не давая им никаких подробностей. Он кратко рассказал им о ситуации. Он сказал, что приближается враг, и, пусть они и будут сражаться, но они всё же слишком малочисленны. Он попросил их о сотрудничестве. Если более конкретно, то им нужно было оставаться на холме.
Как и ожидалось, беженцы выражали своё несогласие.
— Мы были брошены в эту войну. Обычно вы должны защищать нас. Будет немного проблемно, если вы внезапно попросите нас сражаться.
— Начнём с того, что разве мы можем вам доверять? Как мы можем знать, что вы попросту не оставите нас на холме и не сбежите?
— У нас тут также нет строений. Нет имущества, едва хватает еды, и мы дрожим от холода каждую ночь, и всё же вы хотите, чтобы мы сделали что-то?
Если они поймают вас, то превратят в рабов.
Пусть эти слова торчали у него в горле, но Тигре смог проглотить их. Он пришёл убедить их, а не запугивать.
Они продолжили высказывать свои беспокойства и тревоги. Тигре ждал, пока они успокоятся, прежде чем продолжил говорить.
— Я понимаю ваши опасения, однако, вы всё же примете этот план? Это необходимо, если я хочу вам помочь... Я надеюсь, что вы сможете это сделать.
— Тогда ты должен остаться с нами на холме. Верно. Почему мы должны верить твоим речам?
Он предположил, что именно так беженцы и подумают. Горькие чувства показались на лице Тигре.
— Это невозможно. Мы будем сражаться с десятками тысяч врагов. К сожалению, я один из тех, кто может сражаться.
— Тогда придумай другой план. Почему ты не ведёшь переговоры с врагом? Вместо того чтобы заставлять нас сделать невозможное, ты, как могущественный аристократ, должен вступить в переговоры — они должны услышать тебя.
Я бы уже сделал это, если бы смог.
Пусть он это знал только от Людмилы, но противник напал сюда только с целью грабежа.
Даже если Людмила пошлёт посла к генералу армии Муодзинела, то ему необязательно отвечать на такое бесполезное послание. В худшем случае он скажет, что хотел бы вести переговоры, в то время как его люди будут продолжать продвигаться.
— Как насчёт Его Величества Короля, рыцарей и других аристократов? Почему вы не попросите помощи у них, так как вы являетесь графом?
Когда Тигре услышал этот вопрос, то он тогда почувствовал себя по-настоящему противно.
— Я последую за графом.
Прозвучал тихий, но глубокий голос, несущий в себе подавляющую силу.
Он пришёл от одинокого представителя — молодого парня. Тигре узнал его лицо с первого взгляда.
Когда он освободил их от Кашима, то именно этот парень сильно винил Тигре. Многие запомнили это и сейчас были явно удивлены. Тигре также не мог скрыть своё удивление.
— Граф издалека пришёл сюда.
— Однако у него не было необходимости приходить и помогать нам.
Другой человек заговорил, а затем замолчал, когда мужчина уставился на него. Он продолжил говорить.
— Он помог нам и смог завести нас так далеко. Это — факт. Я также не откажусь от возможности отомстить. Они убили наши семьи и разрушили наши дома.
Мужчина на этом оборвал свои слова и посмотрел на других представителей.
— Мы можем сражаться. Если мы лишь будем спорить с ними лицом к лицу, то они попросту обрубят наши головы. Но если мы последуем за графом, то мы можем выжить. Разве вы не хотите остановить их?
Злость и напряжение смешались со страхом. Голос мужчины дрожал. В ответ на его слова, Тигре сильно кивнул.
— Я сделаю всё, что в моих силах, и я защищу вас.
◎ ◎ ◎
Причина, по которой разведчики армии Муодзинела приняли беженцев на холме за солдат, заключалась в том, что Людмила маскировала их примерно полдня.
— Слишком сложно исследовать замок. Разведчикам надо быстро понять возможности крепости... С другой стороны, в первую очередь, они показали нам свою силу и обманули нас с минимальными затратами времени и усилий.
Людмила чудесно использовала свою оборонительную славу, чтобы провести армию Муодзинела.
Даже когда он получал доклад, что пятая армия была уничтожена, Барбаросса [Краснобородый] не показывал никаких признаков замешательства. Несмотря на потерю пяти тысяч солдат, он может послать на врага следующие пять тысяч.
Хотя его помощники и были встревожены приближающимся врагом, но Крэссю сохранял ясность ума.
— Пошли гонца нашей четвёртой армии. Окружите холм первыми тремя группами, а четвёртое подразделение пусть срочно выдвигается к нам в подкрепление.
Крэссю обдумал несколько ситуаций, прежде чем отдал приказы. Он сказал всё, что с высокой вероятностью может произойти с каждым командующим подразделения.
Со скоростью продвижения Неудержимого Серебряного Потока [Армии Серебряного метеора] и армии Олмутца, они точно столкнутся с седьмой армией. Чёрный дракон и Красная лошадь поглотят Бога Войны, вооружённого оружием и золотом.
Крэссю приказал седьмой армии отступать.
Неудержимый Серебряный Поток [Армия Серебряного метеора] и армия Олмутца не упустили отступление седьмой армии и последовали за ними. В это время шестое подразделение быстро изменило направление передвижения и пошло на них.
— Так всё действительно дошло до этого!..
Тигре глубоко вздохнул, глядя на передвижение шестой армии на расстоянии. У него не было свободного времени, чтобы вытереть свой пот или убрать кровь убитых солдат с себя. Его тусклые красные волосы затвердели в какой-то странной форме.
Тигре приказал Неудержимому Серебряному Потоку [Армии Серебряного метеора], состоящему из одной тысячи солдат Брюна, следить за передвижением шестой армии. Это всё было в пределах их ожиданий.
Вместо того чтобы напрямую атаковать седьмым подразделением, Крэссю приказал шестой армии сделать небольшой крюк в сторону. Их целью было убийство вражьих лидеров — Людмилы и Тигре.
Однако они не смогли этого сделать.
Одна тысяча солдат Брюна рассыпались, ещё до атаки шестой армии.
— ...Что происходит?
Людмила и Тигре смотрели на это в озадаченном удивлении. В то же мгновение они всё поняли.
Они достигли своего предела...
Солдаты Брюна следовали за ним из Теритуар. Вот почему Людмила сказала, что у них [Предел в одну битву].
Тигре решил, что у них едва достаточно физической силы, чтобы сражаться, но там не оставалось ни капли выносливости. Холод снега и непрерывная борьба с утра взяли своё.
Лишь несколько сотен солдат Брюна продолжали атаковать, но они были раздроблены. В итоге, они не смогли выполнить возложенную на них задачу.
Шестая армия Муодзинела атаковала Неудержимый Серебряный Поток [Армию Серебряного метеора] и армию Олмутца также и с фланга. Яростная сила остановила продвижение Людмилы и Тигре.
— Всего лишь ещё один шаг!..
Копьё льда пронзало кожаные доспехи солдат Муодзинела, когда Людмиле пришлось слезть с лошади. Полосы крови пролегли на её голубых волосах, синей одежде и коже. Её дыхание было тяжёлым. Было неясно как много врагов она уже убила. Тигре, стоящий рядом и убивающий врагов своими стрелами ничем от неё не отличался.
Его левая рука, сжимающая лук, и правая рука, натягивающая тетиву, уже онемели, и он не мог вспомнить сколько колчанов уже использовал.
С другой стороны Крэссю ярко улыбался, когда его глубокие глаза смотрели на последние усилия его врага.
— Ха-ха-ха. Это был блестящий ход, пусть и короткий, Людмила Люрие. Ванадис, известная своей обороной, смело напала, нацелившись на мою голову, но мне кажется, что в ближайшее время ты не сможешь её взять.
Просто чтобы быть уверенным в этом, он отодвинул назад седьмую армию.
— Верно, мой враг — не только лишь Ванадис. Это ещё тот ужасный лучник, который поразил голову Кашима с расстояния в триста аршинов.
Седьмая и шестая армии раскинулись влево и вправо, чтобы окружить их врага.
— Я притащу эту известную Ванадис из соседнего королевства к Королю. Я не буду стыдить тебя, превращая в военнопленного, и буду относиться к тебе с теплотой, словно к гостье.
Ничего нельзя было поделать с тем, что Крэссю чувствовал, что он уже победил. Смысла в атаке Неудержимого Серебряного Потока [Армии Серебряного метеора] и армии Олмутца уже не было — они были в такой отчаянной ситуации.
Численность большей части его армии превосходила десять тысяч человек и они атаковали врага с менее чем шестью тысячей солдат с двух направлений и наполовину окружили врага. Кто угодно мог видеть, что это была победа армии Муодзинела.
Людмила нанизывала солдат Муодзинела, поднимавших на неё меч, на своё копьё одного за другим. Она прорубала их торсы и резала шеи. Трупы сваливались в снег и замерзали, искажая землю.
Тигре также опустошил множество колчанов. Он обернулся на Жерара.
Сын виконта Аугре был также в плачевном состоянии — его волосы были в полном беспорядке. Однако он с силой прижимал к спине Тигре два колчана стрел. С угрюмым лицом, парень с каштановыми волосами проговорил:
— Это всё, что у нас осталось...
Лишь два колчана оставалось в его руке и ситуация стала вообще паршивой.
Тигре обернулся на Людмилу, держа свои стрелы.
— Людмила, я сдержу их своим луком, а ты...
— Замолчи.
Как она орудовала своим копьём, чтобы заставить замолчать навеки врага перед ней, так синеволосая Ванадис заткнула и Тигре. Усталость была ясно видна на её лице, но тяга к сражению сияла в её глазах.
— Перед нами куча врагов. Разве это время для споров?
До того как Тигре ответил, он быстро выстрелил стрелой в шею солдата, атакующего Людмилу.
— Естественно же говорить уставшей девушке пойти отдохнуть.
Тигре постарался засмеяться, но не смог. Его дыхание было неровным и ему было очень сложно разговаривать. У него было немного сил, а его лицо стало слишком напряжённым.
— ...Ты выглядишь ужасно.
Тигре был удивлён, что Людмила ещё могла говорить подобное, и кривая улыбка всплыла на его лице. Однако она продолжала говорить с серьёзным выражением лица.
— Я — Ванадис. Моя мать и моя бабушка... У меня есть гордость, которую я унаследовала вместе с их позицией Ванадис, управляющей льдом.
Воин Муодзинела с особо большой мускулатурой, размахивая громадным топором, приблизился к Людмиле. Она похоронила его одной вспышкой. Её копьё выпустило лёд, отвечая на волю к сражению хозяйки.
— Это тебе стоит отдохнуть, Тигревурмуд Ворн. Я защищу тебя.
Ни лицо Людмилы, ни её голос не были сильными. Он был тихим, словно лёд, которым она управляла. Солдаты Муодзинела были ошеломлены этим.
Тигре на мгновение посмотрел на неё с удивлением. Молодой парень с красными волосами подвёл лошадь ближе к Ванадис с синими волосами и сжал свой чёрный лук.
— У тебя есть гордость. У меня же есть упрямство.
— Упрямство?
— От моего отца... и от многих людей понемногу. Это моя упрямая черта характера мужчины.
Его отец — Урз, Массас, Батран, люди его территории, Аугре, Черный рыцарь Роланд. Кроме тех людей, с которыми он встречался до этого дня, были ещё беженцы, сотрудничавшие с ним, девушка, которая поблагодарила его, Титта и Лим, которых тут не было.
И Эллен.
— Если я не могу гордиться за себя, то тогда как я смогу показать своё лицо Титте...
— ...Идиот.
Голос Людмилы был так тих и её улыбка сверкала. Хотя её голос можно было не услышать, но он нёс в себе таинственное чувство из глубины её сердца. Вновь обретённая энергия наполнила уставшее тело синеволосой Ванадис.
— Ладно. Ты можешь сражаться. Бейся на моей стороне. Борись вместе со мной.
Ванадис размахивала Ледяной рябью, в то время как молодой парень вкладывал очередную стрелу в чёрный лук.
В это время битва в очередной раз существенно изменилась. Боевой клич послышался издалека. По размеру, казалось, что это была сила в несколько тысяч солдат.
— ...Подкрепление?
Лицо Тигре напряглось, так как он едва мог поверить своим глазам.
Это точно были подкрепления, однако они летели под Баярлом [Знаменем Красной лошади] Королевства Брюн.
— Сражайтесь! Не позволяйте армии Муодзинела дальше продвинутся вглубь нашей страны!
Тысячи мужчин с копьями наперевес и с щитами в руках внезапно появились верхом на лошадях, испустив боевой клич.
Они появились с севера равнин Ормеа. Рассудив, что у врага не было возможности получить подкрепление, разведка Крэссю пренебрегла такой возможностью.
Сеть, которую войска Крэссю бережно строили, теперь была разорвана, словно откинутый прочь мягкий снег. Их очень быстро смяли.
— ...Что происходит?
Тигре не мог ответить на удивленный голос Людмилы. Мужчины приближались с копьями в руке и сгибались в воздухе.
— Граф Ворн, граф Ворн! Где вы?
Молодой крик прозвучал из угла поля боя. До того как Тигре и Людмила смогли среагировать, зона, где они стояли, засияла льдом.
Солдаты Муодзинела тут же ринулись на них, но сразу же пали от копий и стрел. Рыцари пошли вперёд, расчищая дорогу от солдат Муодзинела. Трое мужчин вышли на лошадях из группы и встали перед Тигре.
Яркость их доспехов не было видно из-за холода, крови и грязи, свидетельствующих об их отчаянной борьбе. Тигре поклонился рыцарь, который был старше его на десять лет.
— Меня зовут Эмир. Я услышал ваше имя от графа Массаса Роданта и прибыл сюда с пятью сотнями рыцарей Перучче. Я молю, чтобы вы позволили мне сражаться под вашим командованием.
Рядом с рыцарем, которого звали Эмир, был мужчина, державший не копьё, а меч. Его лицо было широким, а тело — большим.
— Простите меня за появление на лошади, так как это поле боя. Я — Шай из рыцарей Лютеции. Я привёл с собой пять сотен последователей. Я пришёл по просьбе виконта Аугре. Мы пойдём под вашим командованием.
И наконец, остался рыцарь средних лет с бородой, источавший добродушную улыбку, которая не подходила полю боя. Тигре сразу же узнал его лицо.
— Я — Август и со мной пришло две тысячи рыцарей Кальвадоса. Позвольте мне помочь, Лорд Тигревурмуд.
Тигре не знал, что сказать на эту череду сюрпризов.
— Вы... пришли...
Они поняли из его слов и выражения лица. Эмир и Шай отвернулись, а Август приблизился, чтобы защитить Тигре.
— А теперь, давай избавимся от этих ребят поскорее.
— Пусть фортуна войны улыбнётся нам.
Эмир и Шай пришпорили своих лошадей и помчались на поле битвы. Проводив их взглядом Тигре пришёл в себя. Он посмотрел на Августа и вздохнул.
— ... Август?
— Вы помните меня, Тигре-сама?
Он проверял это дрожащим голосом. Август улыбнулся. Первоначально он родился в Алзасе, когда им правил Урз — отец Тигре — а потом стал рыцарем. Он был хорошо знаком с Тигре.
— Так вы не забыли меня. Похоже, что вы выглядите здраво, и это самое важное.
— До сих пор я не мог помочь вам как рыцарь. Простите меня. Я чувствовал нетерпение, когда услышал о вас от Лорда Роланда и Оливера из рыцарей Наварре из письма.
— ...Роланда?
Тигре удивлённо уставился на него, услышав неожиданное имя.
— Вы пошли на войну ради народа Брюна. В это время я тоже готовился отправиться сражаться. Я услышал о вашем положении и поспешил к Лордам Массасу и Аугре. Рыцари Перучче и Лютеции поступили также.
Слова за их жизни и слова за их смерти — они пронзили рыцарей и заставили их действовать.
— Спасибо... Спасибо тебе, Август.
Его так пробили эмоции, что он был на грани слез, но это было поле боя. Август потряс головой и Тигре быстро смахнул слезы.
— Тигре-сама. Вы стали великолепным человеком. Вы очень похожи на Урза-саму.
Он не мог ответить. Тигре протирал свои глаза, делая вид, что возится со своей чёлкой. С рыцарями, участвующими в битве, у него было время для этого.
— Ваш разговор закончился?
Верхом на лошади подъехала Людмила, словно ожидая завершения разговора. Тигре сильно кивнул ей. Людмила также ответила яркой улыбкой.
— Я смогла отдохнуть. А ты? Или ты останешься позади?
— Нет. Мой лук ещё не выдохся.
Силу придали ему люди, поддерживающие его, и вдохнули новую жизнь в его уставшее тело, позволяя двигаться вперёд.
— Оставь всё на меня. Я смогу продержаться немного дольше.
— Ясно. Постарайся не быть слишком оптимистичным — это неблаговидно.
Словно так и было надо, они повели своих лошадей рядом. Молодой парень вложил стрелу, а Ванадис отвела назад своё копьё. Их одежда пропиталась потом, кровью, грязью и снегом, но их глаза ярко сияли.
Выровняв своё дыхание, Людмила и Тигре снова ринулись в бой.
— Рыцари? Рыцари, да, хм-м...
Крэссю понял, что победа, которую он уже почти схватил, выскользнула, и испустил возглас гнева. Однако он тут же восстановил самообладание.
— Однако, это всего лишь пять тысяч солдат.
Вряд ли Крэссю проиграет. Он, для уверенности, вызвал четвертую армию.
Реорганизовывая седьмую армию, Крэссю приказал им отступать и приказал, чтобы гонец передал шестой армии сосредоточиться на борьбе с Неудержимым Серебряным Потоком [Армией Серебряного метеора] и армией Олмутца.
— Они потеряют свою мобильность, если наткнутся на подавляющие силы с фронта.
Способности Крэссю как генерала удивляли. Он опытно избежал атаки рыцарей и приказал четвёртому подразделению напасть на них с фланга.
— Наш первоначальный враг изнурён. Они получили лишь немного сил с пришедшими рыцарями-союзниками. Сокрушите их всех.
Крэссю атаковал Тигре силами шестой армии, а рыцарей — четвёртой и седьмой.
Даже если они и могли сокрушить врага, у них не было возможности сразу отреагировать на атаку с фланга или с тыла. Бесчисленное количество стрел и копий обрушились на рыцарей.
Лошади умирали, заставляя людей бросать их. Они были поражены окружающими людьми, пытаясь встать под весом их доспехов.
Неудержимый Серебряный Поток [Армия Серебряного метеора] и армия Олмутца были заблокированы шестой армией и не могли подбежать и прикрыть рыцарей.
Как много раз их загоняли в угол? Они бы могли не выжить после первой волны, если бы не внезапная атака. Казалось, что хороший генерал всё же был готов нанести рыцарям поражение.
Тем не менее, Барбаросса [Краснобородый] вынес ещё более выдающееся решение. Его способность управлять войскам, несмотря на подкрепления рыцарей, была устрашающей.
Однако пришли новые доклады, как только они воссоединились.
— ...Новый враг на северо-западе?
Это были не только рыцари, но и армии Лордов Массаса и Аугре.
Они состояли из трёх тысяч кавалеристов и пехотинцев. Хотя их сила была не такая, как у рыцарей, но они могли атаковать шеститысячную армию, теснившую Тигре.
Их появление стало решающим в этой войне.
Крэссю с серьёзным, полным беспокойства лицом рассчитывал в уме будущие планы сражения.
Что же делать, что же делать.
Сражаться с Тигре и Людмилой, отражая рыцарей и появление новых трёх тысяч солдат. Даже если это было невозможно для других — он был способен на это.
Проблема в том... Все ли это войска или будут ещё?
Первоначально Крэссю предполагал, что враг по численности менее шести тысяч солдат. Это было почти точное число, показывая мастерство младшего брата Короля — Краснобородого.
Однако когда он уже видел победу, то внезапно появились пять тысяч рыцарей. Пока он думал как справиться с ними — дополнительные три тысячи солдат вступили в бой. Враг более чем удвоился по численности с начала битвы.
Почему разведчики не увидели этого? Как они упустили это?
Крэссю был абсолютно уверен в разведывательных подразделениях, которые он организовывал. В итоге им был создал план по информации, которую ему сообщили. Он должен был привести своих солдат к победе.
Нет, тогда никаких проблем не было... Во всяком случае, это было невезение, которое в этот раз поразило Крэссю.
Враг перед ним не был ни герцогом Тенардье, ни Ганелоном.
Это Тигревурмуд Ворн? Имена в Брюне слишком длинные. Я сокращу его до Тигре.
Оскорбляя его имя, Крэссю продолжал думать над планами. Даже если он победит тут Тигре, то это не будет конец всему.
Его основной целью было пройти через весь южный Брюн, чтобы заполучить рабов и захватить загруженные портовые города, вокруг которых раскинулись плодородные земли. Также, если бы это было возможно, он хотел захватить Неметакум.
Он мог получить большие богатства, взяв порты юга и это позволило бы ему связаться с его страной по морю. Он также мог послать рабов, которых заполучил в Брюне, на его родную землю кораблями.
Даже если я уничтожу его тут, то у меня не будет достаточно солдат, чтобы сражаться с герцогом Тенардье.
Крэссю обуревали серьёзные сомнения, когда подкрепления появились два раза подряд.
Даже в возрасте свыше тридцати лет Барбароссу [Краснобородого] так сильно беспокоило лишь несколько раз. Он неохотно приказал армии отступить. Хотя он приготовил множество трюков, чтобы дать своим войскам дополнительное время, но ни один вражеский солдат не погнался за ними.
— Как скучно. Храбрость и безрассудство не сподвигло даже одного-двух людей, поэтому они и не сделали никаких ошибок.
Крэссю говорил словно ребёнок, которому не досталась желаемая игрушка. Он приказал трём армиям, окружавшим холм отступить, и выслушал доклады о потерях.
Шесть тысяч были убиты в бою. Крэссю скривился. Потери были велики. Силы авангарда насчитывали двадцать тысяч, а главные силы — тридцать тысяч... всего их было пятьдесят тысяч солдат, однако более тридцати процентов уже убито.
— Ну, у нас всё ещё есть тридцать четыре тысячи. Мы почти в три раза превосходим врага.
Однако Крэссю воздержался от дальнейших действий. Он построил лагерь со рвом и частоколом и сказал своим солдатам отдыхать и лечиться.
Однако он не потерял волю к борьбе. Доклады, которые определят его дальнейшие планы, вскоре прибудут.
На следующее утро посланник с родины Крэссю прибыл.
— Наш флот, который атаковал с моря, был разбит герцогом Тенардье.
— Ясно. Другими словами, даже если я использую тридцать четыре тысячи солдат, чтобы прорваться сквозь этого врага и разгромлю герцога Тенардье, то мне придётся захватить порт и ждать прибытия подкреплений.
После этого Крэссю засмеялся, а посланник убежал из тента.
Пока я не буду единственным проигравшим — я не буду возражать.
— Ах, верно. Мне стоит разузнать об этом Тигревурмуде Ворне и похвалить его.
Продолжая раздумывать об этом, Крэссю приказал своим солдатам отступать. На это у него было две причины.
Первая причина — желание привлечь ревность к влиянию Тигре. Крэссю хотел, чтобы он достиг уровня Ганелона и Тенардье.
Другой причиной была его честь.
— Даже если вы лишились Чёрного рыцаря Роланда, то у вас всё равно есть молодой герой, который ничем ему не уступает. Достоинство Брюна всё ещё живо — вот что этим я хочу сказать. Да. Если всё будет так, то удар по моей репутации уменьшится.
Армия Муодзинела упорядочено отступила по дорогам Агнеса.
Вот так закончилась [Битва Ормеа].
