Хотя юноша неуклюже пытался соскочить с темы, Элен не позволила ему этого.
— Знать Брюна начала вести такие разговоры через принцессу Регину, верно?
— Ну да, но это всего лишь люди, которых я даже не знаю...
Еще до Масленицы Элен и Лим вручили Тигре большое количество писем, поступивших ему в Лейтмеритц. Они сказали, что их привез Жерар Аугре, когда юноша уехал в Асварре.
Так что в конце зимы Тигре впервые увидел всю эту корреспонденцию.
«Как только наступит тот день, когда вы вернетесь в Брюн, я непременно хочу углубить нашу дружбу. Прежде всего, мог бы я представить вам свою дочь?»
Таково было содержание большинства писем. Вместо «дочь» могло быть написано «младшая сестра» или «племянница». Тигре почувствовал головную боль уже после прочтения пятого письма.
Тигре понимал необходимость расширения связей. Однако он также был сыт по горло тем, что скрытые мотивы были очевидны с самого начала.
— Потребуется время, чтобы разобраться со всеми этими людьми. Сначала я хочу посоветоваться с лордом Массасом и виконтом Аугре, а также, возможно, с Ее Высочеством.
— Но ты ведь не знаешь, когда удастся это сделать, верно? А как насчет Титты? Разве не для достижения такой цели этой девушке было позволено стать твоей служанкой?
— Наверное. Хотя, откровенно говоря, я раньше даже не думал с этой стороны.
«Если бы Титта могла родить от меня, то на какое-то время удалось бы избежать опасности прерывания рода Ворнов».
Тогда он мог бы не торопясь заняться поисками законной жены. Хотя в этом случае Титта станет наложницей, а ребенок, рожденный от нее, будет незаконнорожденным.
Тигре стало горько. Хотя это и не выглядело «мыслить по-благородному», он до сих пор никогда всерьез не думал о женитьбе. Причин было несколько.
В позапрошлом году, до того, как Тигре отправился на битву при Динанте, он даже не думал о том, что может умереть. До этого он был на поле боя только один раз, да и то его отец был с ним.
Тигре ни о чем не заботился, пока вел своего коня рядом с отцом. В то время, как ни странно, он не думал о смертельной опасности.
Кроме того, окружающие тоже не торопили Тигре. Когда Урз умер от болезни, знатные жители Альзаса, очевидно, должны были обратиться к Тигре, чтобы убедить его как можно скорее сделать ребенка с Титтой, но они этого почему-то не сделали.
Его характер был чересчур беззаботным. И вдобавок к этому Титта искренне радовалась, просто находясь рядом с Тигре. Многие знали, что Титта питает к юноше светлые чувства.
Но и никто не сказал: "Поскольку Тигре — дворянин, он непременно должен взять в жены дочь дворянина". Судя по покойному Урзу, хотя его жена и родилась в столице, она была дочерью садовника.
Более того, рядом постоянно был Массас. Этот старик был близким другом Урза и всячески заботился о Тигре, и он несколько раз говорил жителям Альзаса, что когда-нибудь найдет подходящую партию для Тигре. Подданные Тигре верили Массасу.
Если бы Массас воспользовался личными связями, всё получилось бы как надо. Но гражданская война двухлетней давности и договоренность о проживании Тигре в Дзктеде в качестве приглашенного генерала помешали этим матримониальным планам. Ну, и сам Тигре не проявлял интереса к данной теме.
— Титта очень важна для меня. Но.... — тут Тигре остановился. Он не был уверен, стоит ли ставить Титту в положение наложницы. Хотя наличие наложницы у знатного человека не было чем-то необычным, существовало также мнение, что не стоит заводить наложницу прежде заключения законного брака.
— В твоем случае, даже если ты сделаешь Титту наложницей, стоит сделать это после того, как ты решишь, кто станет твоей законной женой? — когда Элен точно сформулировала то, что он не облек в слова, Тигре уставился на нее с удивлением. Беловласая Ванадис гордо рассмеялась.
— Твои мысли легко читать. Тогда как насчет Лим?
Когда прозвучало имя близкого человека, Тигре с изумлением посмотрел на Элен.
— Если это шутка, то не смешная. Если я возьму ее в жены, ей придется приехать в Альзас, понимаешь?
— Я это знаю. Лим уже 21 год. Будет плохо, если она не подумает о замужестве. Я не собираюсь отдавать Лим тамошнему сброду. Но я разрешу, если это будешь ты.
— Кого выбрать в качестве мужа — это ее собственная воля, верно?
— Не думаю, что Лим откажется, если это будешь ты. Или ты не хочешь?
Услышав вопрос Элен, Тигре погрузился в молчание. Хотя Лим была простолюдинкой, она была рыцарем. Более того, она занимала позицию адъютанта Ванадис. Для Тигре было допустимым сделать ее законной женой. Она была подданной Дзктеда, но было много дворян, у которых жены были иностранками.
Кроме того, если бы она стала женой, то не было бы никаких проблем с тем, чтобы Титта была наложницей.
— Не то, чтобы я был против. Но я беспокоюсь за тебя. — шутливым тоном ответил Тигре, — Ты сможешь обойтись без Лим?
— О боже, похоже, меня недооценивают. — Элен сделала вид, что рассердилась. Однако она тут же вернулась к серьезному тону, — Я нахожу узы любых обязательств весьма обременительными, даже если это Лим.
— Разве у Ванадис нет обязательств?
Когда он небрежно спросил об этом, Элен проговорила, глядя на звездное небо:
— В конце концов, Ванадис — это небольшая часть жизни. Я смогу делать всё, что захочу, после того, как перестану быть Ванадис. Хотя я и не знаю, когда перестану ею быть.
— В таком случае, что ты думаешь по поводу своего брака?
— Я смогу нормально выйти замуж. Я также могу зачать ребенка, даже будучи Ванадис, ничего не меняя. Мама и бабушка Людмилы — хорошие примеры. И вряд ли я стану целью для политического брака. Когда я перестану быть Ванадис, я стану обычной женщиной; в конце концов, есть много Ванадис с корнями простолюдинок.
— Серьезно? — удивился Тигре, а Элен небрежно ответила:
— Вот я была наемником. Прабабушка Людмилы была простолюдинкой. Отец Софи — рыцарь. Саша сказала, что она родилась и выросла в маленькой деревне. Я думаю, что только Елизавета и Валентина — Ванадис благородного происхождения. Вот не знаю на счет Ольги...
— Ольга — внучка главы Племени Всадников.
— Хм... трудно судить. Она из знатного рода, но я бы не сказала, что из благородного. Итак, возвращаясь к теме, брак Ванадис свободнее, чем у дворянина, хотя тот, кто станет ее мужем, должен будет непременно жить в Императорском Замке. И наоборот, можно сказать, что это практически единственное условие, чтобы стать мужем Ванадис.
Это тоже было одной из причин, почему Ванадис было трудно стать целью политического брака. Жених Ванадис, происходящий из благородного дома, фактически переходил в дом жены. Более того, статус Ванадис не был чем-то вечным. Так что если только мужчина не загнан в угол или у него нет чего-то, что он хотел бы получить прямо сейчас, пусть даже временно, политический брак с Ванадис невозможен.
— Ладно, давай прекратим говорить обо мне. Все равно надо подождать, пока этот парень будет искать ту, кто в конце концов станет моей преемницей.
Слегка рассмеявшись, Элен легонько постучала по гарде Арифала, который держала в руке. Словно в ответ на это, полуторный меч, вложенный в ножны, вызвал легкий ветерок, который зашуршал одеждой сидящей парочки.
— Но я буду благодарна, если ты подумаешь насчет Лим. В конце концов, вокруг нас с нею обычно нет никакого мужского присутствия. Я не возражаю помочь ей, но было бы неприятно, если бы люди подумали, что я сводничаю.
— Ты права. Я подумаю обо всем этом. — это было лучшее, что мог сказать Тигре. Конечно, не то чтобы Лим ему не нравилась. Но она точно возненавидела бы его независимо от того, нравится он ей или нет, если бы узнала, какие речи о ней тут ведут.
На следующее утро армия Лейтмеритца и 60 солдат Альзаса во главе с Тигре и Элен попрощалась с Элвином и местными жителями и покинули Селесту.
