Вмешавшийся в ссору с пьяницей старик, одетый как дворецкий, сразу оказался в центре внимания. Количество любопытствующих зевак всё прибавлялось, и вокруг становилось всё шумнее.
И в этом не было ничего хорошего.
— Вот это поворот.
— Согласна.
Я тихо перекинулась с Шурией парой слов, пока мы глядели на стоявшего впереди нас человека, который был доверенным подчинённым этой грязной свиньи Гронда — Фегнера Лирута. На лице Фегнера, схватившего за протянутую руку пьяницу, висела по-стариковски добрая снисходительная улыбка.
«Он появился в самый неподходящий момент.»
Эта пьянь здорово меня разозлила, но теперь я уже не могла ничего поделать. Мы с Шурией переглянулись, и решили молча наблюдать за дальнейшим развитием событий.
— Что за чёрт! Эй, дед, ты меня за руки не хватай!.. ик! Убери грабли! Не вишь, я девок хочу пощупать!.. ик!
— Ну всё, успокойся, мил человек. Пьянство до добра не доводит.
— Тебе какой дело, старый хрен?! Пусти!
— Похоже, слов ты не понимаешь.
— Чё?.. Ай-й, ой-й-й, ай-я-а-а-ай-й-й!
Он принялся выворачивать его хилую руку так сильно, что послышался хруст. Находящийся на своей волне пьяница сразу же стал приходить в себя, задёргался и принялся крутиться из стороны в сторону, пытаясь вырваться.
— Э-э! Отпусти! Я сказал, отпусти!
Но как бы он не старался, высвободиться из цепкой хватки старика не получалось. Затем Фегнер резко отпустил его, и не ожидавший этого пьяница повалился на землю.
Как в таких случаях говорят… И поделом, ку-фу-фу.
— Ну что, мил человек, протрезвел немного?
— С… сволочь…
Глядя на спокойно стоявшего Фегнера, пьяница вспыхнул от гнева.
— Как же вы все меня достали! Убью нахрен!
Боль от ушибленной при падении задницы привела его в чувство, но хмель в голове всё ещё не позволял ему трезво оценить ситуацию. Вместо этого его охватила ярость, и он схватился за висевший у него на поясе меч.
— На-а-а-а-а!
— Ох, ну и ну.
Фегнер невозмутимо вздохнул, не проявляя совершенно никакого беспокойства.
«А он шустрый!»
Лишь немногие смогли увидеть, что произошло дальше. Фегнер невероятно быстро достал со своего пояса длинный меч.
— Тормозишь.
Дзинь! Прозвучал резкий, отрывистый звук столкнувшегося металла. Фегнер медленно убрал клинок обратно в ножны.
— Э? Чё?
Срезанная половинка меча завертелась в воздухе.
Пьяница уставился на разрубленный меч, который он сжимал в руках, и его лицо приобрело испуганное выражение.
— Ч-чё?.. Чё за…
Он не понимал, что произошло, и ошарашенно глядел на обрубок меча, словно ему отсекли руки, протрезвев при этом окончательно.
Его налитое красным лицо теперь сделалось совершенно бледным, а губы выгнулись и дрожали, словно он позабыл, как дышать.
— Ну вот, ты уже и не пьян.
— А-а… п-простите… меня.
Осознав, наконец, что произошло, пьяница с видом человека, умоляющего сохранить ему жизнь, начал извиняться.
— Ну, ничего, ничего, все ошибаются, — улыбнулся старик, не подавая виду, что не прочь рубануть его ещё раз.
Видя его лицемерную доброжелательность, моя злость и презрение к Фегнеру стали ещё больше.
— Кажется, я испортил твой меч. Прими мои извинения. В качестве компенсации позволь предложить тебе денег.
— Э?..
Фегнер достал из кошеля золотую монету и протянул мужчине. Протрезвевший пьяница не мог скрыть смущения от такого неожиданного поворота. Предложить денежную компенсацию в такой ситуации, да ещё и такую сумму — это нечто из ряда вон выходящее. Его меч явно был не из дорогих, и понятное дело, целого золотого никак не стоил.
— А теперь можешь спокойно вернуться домой. И надеюсь, ты больше не будешь так напиваться.
— Д-да, конечно...
Обыватели расступились, пропуская смущённого мужчину, который в замешательстве почесал голову и побрёл прочь. Вслед за ним рассосалась и толпа.
...Он мне не нравится.
Эта был идиотский спектакль, показуха. Даже если учесть, что пьяница действительно пытался меня полапать, это было просто разыгранное на публику представление, которое дворецкий использовал, чтобы продемонстрировать всем своё превосходство. А то, как восхищённо зрители пялились на него всё это время, только укрепило мою уверенность в этом.
Кроме того…
— Надеюсь, вы не пострадали, сударыни. Мне показалось, вы в беде, так что прошу простить меня за моё дерзкое вмешательство.
Он выглядел счастливым от того, что совершенно бескорыстно выручил девушек. Это сбивало меня с толку, и я не знала, как себя вести.
— ...Да, вы чересчур увлеклись, — выдала я в ответ. Лучшим вариантом было бы молча уйти, но что-то внутри удержало меня от этого.
— Прискорбно это слышать. Но думаю, теперь он перестанет вам досаждать. Почему бы вам не простить этого малого?
— Я не собиралась убивать этого человека.
— Но собирались отсечь ему руку, я прав?
— Вас это беспокоит?
— Да, мне бы не хотелось видеть, как проливают кровь.
Этот старик, его не сходящая с лица улыбка и смеющиеся васильковые глаза действовали мне на нервы всё больше и больше.
Он меня бесит! Бесит!
— Зачем вы вообще вмешались, это не...
— Минарис! — одёрнула меня Шурия, потянув за рукав моей униформы горничной.
...Верно, затевать с ним драку здесь — плохая идея.
— Что ж...
Развернувшись, мы собрались уйти.
— Постойте, пожалуйста! Давайте поговорим. Я же вижу, что-то не даёт вам покоя.
Я проглотила накатившие на меня эмоции, но ноги всё же остановились сами по себе.
— Вы обе так молоды, незачем таить обиду и проявлять такую жестокость! Этот мир прекрасен! Живите и наслаждайтесь жизнью!
— Прекрасен?.. Этот мир? — пробормотала я, услышав его слова.
— Да. В этом мире есть много хорошего. Не знаю, что у вас случилось, но вместо того, чтобы ненавидеть весь мир, почему бы не попробовать всё забыть и найти своё счастье?
— Верно, мир поистине прекрасен.
Мир, обратной стороны которого ты не знаешь, в котором не сомневаешься.
Мир, хрупкий как хрусталь, красивый на поверхности, которую ты всеми силами стараешься уберечь от трещин.
Когда-то и я жила в таком мире.
Я повернулась и посмотрела на старика. Я старалась сдержать эмоции и выглядеть бесстрастной, но на лице всё же появилась тихая улыбка.
— Меня зовут Минарис. Запомните это имя.
Со всё той же улыбкой я приподняла юбку и слегка поклонилась. Затем повернулась и без промедления удалилась.
— Ты безнадёжна! — произнесла Шурия, когда Фегнер уже не мог нас услышать.
— Извини, Шурия.
Она права, я дала волю чувствам и чуть не наломала дров. Мы должны хладнокровно выполнять то, что задумали, и не привлекать внимания, затевая конфликт из-за этой случайной встречи. И всё-таки сдержаться я не смогла.
Перестать ненавидеть этот мир. Всё забыть.
Прежде чем я смогла понять, что за чёрная тьма сочится из его трещин, мой мир был разрушен. Остались лишь его осколки, которые кололи и резали меня, оставляя ощущение тьмы и тупой, гадкой боли.
И этот старик говорил так, будто всё знал.
Он строил из себя добродушного поборника справедливости, говорил красивые слова о том, что нужно наслаждаться жизнью в этом прекрасном мире. При этом сам был сообщником этого мерзкого человека, готового на любую низость, любое зверство.
«В этом мире есть много хорошего», сказал он.
«Почему бы не попробовать всё забыть и найти своё счастье?», сказал он.
Эти лицемерные фразы, этот устроенный им фарс вызывали лишь раздражение. Да, мне трудно было сдержаться, когда этот человек вновь напомнил о том, что хотелось забыть.
— Этот старик… напомнил мне отца.
— А?
Он всегда был готов прийти на помощь другим, был хорошим и добрым ко всем, всегда улыбался.
Таким был мой отец.
Все в деревне на него полагались. Я обожала его, считала замечательным, заслуживающим уважения человеком… До того дня, когда он избавился от нас с мамой из-за того, что его положение оказалось под угрозой. До того самого дня.
— Он так же заступался за меня, так же старался быть хорошим в глазах других людей…
— Но Фегнер — не твой отец, Минарис.
— Я знаю. Но всё равно не могу ему этого простить.
Да, я знаю. И поэтому буду терпеливо ждать.
День, когда он, сообщник Гронда, сбросит наконец свою личину, скоро наступит.
***
«Меня зовут Минарис. Запомните это имя.»
Я почувствовал пробежавший по моей спине жуткий холодок, и мне захотелось отвести глаза и больше ничего говорить.
После этого девушки, в глазах которых отражалась затаённая ненависть к этому миру, растворились в толпе.
«Боже, я старею. Чтобы такая молоденькая девушка испытывала настолько сильное желание убить… Я хоть и одряхлел, но это было просто невозможно не заметить.»
Уже давно я не видел такой неподдельной и неистовой жажды убийства — с тех пор как прекратил сражаться.
Более того, она словно знала, что я собирался сказать, даже несмотря на то, что мы только что встретились.
— ...Я не жалею о том, что сделал. Я выбрал правильный путь. Просто слишком долго живу на этом свете.
Вздохнув, я продолжил идти.
Людям свойственно забывать. Много лет назад я убил брата, которого ненавидел, но сейчас уже ничего не мог об этом вспомнить. Мои воспоминания стали зыбкими, словно неуловимый аромат, и всё вокруг, что должно было казаться мне ненавистным, создавало чувство, будто я стал совершенно другим человеком.
...Наверное, всё из-за того, что я свершил свою месть.
— Надеюсь, эти девушки тоже найдут человека, за которым смогут пойти. Как для меня молодой хозяин.
Старый хозяин спас меня, когда я отчаялся, и не знал, что мне делать дальше. Он умер, а его сын Гронд, нет, молодой хозяин, постепенно расширил семейное дело. Он был одержим деньгами, но благодаря этому торговая компания Гронда стала такой, какой она есть. Молодой хозяин исполнял последнюю волю отца — сделать компанию Гронда самой могущественной.
Остался ещё один шаг. Если мы получим привилегии от перечеканки денег, этот город станет местом, где торговая компания Гронда поднимется выше всех. И тогда уже никто не сможет её пошатнуть.
...Поэтому следует действовать со всей осторожностью.
Собирая информацию, я и представить не мог, что повстречаю этих девушек.
«Однако что-то здесь нечисто.»
Среди полученной мной информации не было ничего, что привлекло бы моё внимание. С другой стороны, что-то всё же не давало мне покоя. Я не мог отыскать этому причины, но было неуютное чувство тревожности, словно попавший в механизм песок.
— …Пожалуй, я просто чересчур переживаю.
Я заметил, что нахожусь возле здания, которым владела торговая компания Гронда. Здесь собирали информацию и хранили отчёты по контрагентам. Наша святая святых.
— О, господин Фегнер! Вы снова к нам?
— Да, ненадолго.
Стражник коротко поприветствовал меня, и я зашёл внутрь.
Как и сказал хозяин, трудно собрать столько денег, не привлекая внимания конкурентов, поэтому в последнее время я частенько сюда наведывался для координации сделок.
Сейчас здесь было оживлённо, люди сновали туда и сюда.
— Всё в порядке? Выглядишь не очень.
— А, господин Фегнер, — рассеянно ответил мне человек с бледным лицом, к которому я обратился.
«Если не ошибаюсь, он занимается ведением нашей амбарной книги.»
— Ха-ха, ха… Ничего не поделаешь. Непросто так быстро собрать столько денег на открытие нового отделения в другом городе. Меня немного удивила эта новость, но необходимую сумму мы получим.
Он улыбнулся вымученной улыбкой.
Сейчас и правда количество сделок кардинально повысилось, и все стояли на ушах. От такого бешеного темпа здоровья точно не прибавится.
— Что это? Какое-то лекарство?
— Да, аптека рядом с моим домом недавно снизила цены. Это зелье, повышающее скорость восстановления сил… Хотя они не очень-то и дешёвые, и принимаю я их нечасто.
— Вот как?
Меня не отпускали сомнения. Но этот запах…
— Эм, простите, я ещё не закончил работу…
— Ах, да… Удачи в работе.
После моих слов человек сразу же скрылся из виду.
***
Два дня прошло с тех пор, как я повстречал Нонорика, а Минарис с Шурией — Фегнера.
Вечернее солнце заливало улицы кровавым пламенем. Словно предвосхищая последующее действо, этот свет озарял нас, когда мы шагали по улице.
Мы направлялись к гостинице для аристократов — туда, где располагались посетившие город в поисках острых ощущений сановные гости.
— И почему аристократам так нравится эта никчёмная вычурность? — пробормотала себе под нос Минарис, когда мы увидели нашу цель. Снаружи гостиница была вся отделана сверкающим золотом, и для практичной Минарис такое использование благородного металла было непозволительным расточительством.
— О-ого-о! Только посмотрите, как сверкает!
Щурясь, Шурия слегка мрачновато поглядела на это великолепие. Честно говоря, мне было сложно её понять.
— Что ж, мы на месте.
В этой гостинице находился скрытый от непосвящённых вход в трущобы. Вёл он в логово банды, называемой «Слизняками».
— Вперёд. Сначала поквитаемся с ними за то последнее слово, — тихо произнёс я, чувствуя, как начинает вскипать моя кровь. — Никому из вас не уйти от расплаты. Пощады не будет. Я буду крушить каждого, пока вы все не сдохните.
