— Уф, отлично, успел. Э-эй, я закончил!
От моего голоса дремавшая Шурия проснулась и, протирая глаза, зевнула.
— О-о! Вы его сделали? — сказала она, взглянув на результат моей работы.
За день до того, как мы начали действовать, я вернулся в гостиницу, где меня ожидали девчонки, одетый в широкий плащ глубокого чёрного цвета, словно поглощающего весь падающий на него свет. Закончив небольшую... дрессировку моего любимого в первом мире «Облачения тёмного духа», я принялся за следующую задачу. И вот, уже глубокой ночью, у меня получился похожий на нож кукри клинок с характерным широким и вогнутым лезвием тёмно-красного, почти чёрного цвета; словно созданное для нарезки, оно выглядело достаточно плотным и прочным даже для рубки.
— Ого-о, какая в нём сильная чёрная магия. — «Алые глаза» Шурии как две маленькие свечки загадочно светились в темноте комнаты.
— «Клинок проклятой крови», значит? Он лишь частично состоит из «Длинного меча нестерпимой горечи», но думаю, его будет достаточно, чтобы насытить «Лень».
Условием вызова «Лени», которого я намеревался использовать, было «скормить» ему проклятое оружие. Предметы, содержащие в себе достаточное сильное для его появления проклятие, были весьма редки, однако это не означало, что найти другую, менее подходящую альтернативу было невозможно: сохранившихся с давних времён предметов с тёмным прошлым — масок, посуды и предметов мебели — было хоть отбавляй. Использовав собранные Шурией предметы и обломок «Длинного меча нестерпимой горечи», добытый у хобгоблина в подземелье, находившегося неподалёку от столицы Орлеанского королевства, я при помощи способности «Синтезирующая коробочка для меча» объединил их, и в результате получился «Клинок проклятой крови».
— Вы отлично потрудились, хозяин.
— А-а, сенкью.
Минарис принесла подогретое молоко в деревянных чашках и поставила их на стол.
— Теперь всё готово. Осталось лишь дождаться завтра. — Положив клинок, я поднялся со стула и погладил Минарис по голове.
— Не беспокойся. Всё пройдёт хорошо, — сказала Шурия, взяв её за руку.
— Да, наконец-то. Наконец-то. Они поплатятся, все до единого…
Мы молча прижались к Минарис, на лице которой показалась холодная, но готовая вот-вот оттаять тихая улыбка.
***
— Ну что, Керил, я поехала?
— Ага, только не плачь по ночам, когда будешь одна, хорошо? Ты ведь с детства такая плакса.
— Боже, да когда это было! Ты неисправим.
Я посадил Люсию в фургон, направлявшийся в ближайший с деревней Кикитт город. Люсия, надувшись, немного поворчала, и хотя видеть её такой было для меня привычным с детства, это было так мило, что заставляло моё сердце стучать сильнее. После того, как мы покинули деревню, получив приглашение поступить в Академию, мы встречались с разными людьми, в том числе и мужчинами, что заставляло меня нервничать и переживать, в результате чего она заметила мои чувства. И вот, после всех перипетий мы решили к выпуску пожениться.
— Я отправлюсь через два дня. Передавай всем привет.
— Да, сыграем самую лучшую свадьбу! — На лице Люсии засияла улыбка.
До города было три дня пути на фургоне, а оттуда ещё два — верхом. До нашей свадьбы оставалось десять дней, и в деревне подготовка к ней шла полным ходом. Чтобы красиво приодеться, невесте было нужно гораздо больше времени, чем жениху, поэтому Люсия выехала раньше, а я, закончив некоторые дела в Кёрбенхейме, планировал вскоре последовать за ней.
Раздумывая над этим, я смотрел вслед удалявшейся в фургоне Люсии, пока она не скрылась из виду.
— Ах... свадьба, свадьба… — При одной только мысли об этом становилось тепло и приятно в груди.
Нам с Люсией выпал шанс выбраться из нашей маленькой деревушки: наши способности к магии заметили чародеи из посетившего деревню отряда магов — так мы и стали студентами-очниками Магической Академии Кёрбенхейм.
«В городе среди людей живут монстры, так что пока не вырастите, вам туда нельзя», — так говорили нам родители. Не скажу, что я не любил свою маленькую деревушку, где ничего не происходило; тем не менее, я считал её захолустьем и мечтал, что однажды покину её и отправлюсь в большой мир. И этот день, когда я наконец отправился в то место, которые взрослые называли «городом», наступил довольно скоро.
В детстве родители часто читали мне героические истории из книги, которая впоследствии была зачитана до дыр мной самим. Она была для меня сокровищем с историями о настоящем герое с волшебным мечом, который, не терпя даже малейшей неправоты, не дрогнув, выступал против любого врага, отстаивая справедливость, и в конце концов одолел великое зло.
Я хотел стать таким как этот храбрый герой — очертя голову бросаться на встречу опасностям, преодолевая множество препятствий, найти верных друзей и товарищей. Даже в совсем ещё юном возрасте, будучи глупым и не зная, что каждый город называется по-своему, и нарекая их каким-нибудь «Восточным городом» или «Западной деревней», я уже ясно представлял себе, к чему буду стремиться.
И вот теперь мы с Люсией выросли.
Мимо меня прошли зверолюды — мать с ребёнком с похожими на лисьи ушами.
— Мама, я кушать хочу…
— Потерпи до ужина.
Глядя на них, я вспомнил о моей подруге детства. Её с матерью изгнали из нашей деревни примерно за год до того, как мы с Люсией покинули дом. Вспомнив тот день, на душе стало как-то муторно. Мы с рождения росли вместе, а она предала нас. Как говорили взрослые, они оказались теми монстрами, что живут в городе среди людей… зверолюдами.
Впервые встретив зверолюдов в городе, я очень удивился. Я понял, что деревенские относились к ним с предубеждением, называя их выродками и монстрами в человеческом обличье. Но Минарис с матерью скрывали от нас своё происхождение, и то, что Минарис издевалась над Люсией, было непростительным. Тем не менее, мы были друзьями с самого детства, и это не могло оставить меня равнодушным.
Кажется, они с матерью отправились в какой-то отдалённый город, и я думаю, там Минарис исправилась и сейчас живёт честной и правильной жизнью. Каждый имеет право исправиться, даже если совершил ошибку.
— Да, просто сила зверолюдов слишком велика, и не каждый найдёт ей правильное применение. Особенно ребёнок.
С тех пор прошло уже пять лет, и Минарис тоже выросла и повзрослела как и мы. Я знаю: в глубине души она не была плохой.
— После поступления на службу у нас будет много командировок. Если отправят в какое-нибудь новое место, пожалуй, стоит поискать там Минарис.
Наверное, Люсии, над которой она издевалась, будет непросто её простить. И всё же добрая и жизнерадостная Люсия спустя какое-то время смогла бы снова с ней подружиться. Я представил, как мы с Люсией и Минарис смеёмся вместе как в детстве. Было бы здорово.
— Ну ладно, первым делом надо выселиться из общаги.
В отличие от других зачисленных студентов-очников, тех, кто после учёбы поступают служить в армию, не заставляют жить в общежитии. Поэтому, как только представилась возможность, мы решили съехать оттуда и жить вместе — всё равно перед началом службы место проживания придётся менять.
Пройдя по знакомой мне дороге, я вернулся в общежитие и подошёл к своей комнате.
«...Там кто-то есть?»
Взявшись за ручку двери, я почувствовал, что внутри кто-то находится. Юргенс, мой сосед по комнате, вчера вечером ушёл домой, заперев дверь на ключ, и должен был вернуться только завтра. Трудно поверить, что кто-то другой из общежития мог влезть сюда без спросу.
«Неужели вор забрался? Конечно, Юргенс у нас мажор, но ведь не станет же он оставлять в общаге что-то ценное?»
Выхватив из-за пояса меч, я отворил дверь.
— Кто здесь?! Что ты делаешь в нашей комнате?!
Внутри находился человек в плаще с накинутым на голову капюшоном, стоявший у раскрытого окна спиной ко мне. Ответом на мой вопрос было молчание.
— Чего язык проглотил? Не повезло, да? Ничего ценного здесь нет…
— Старое-доброе «Сказание о Герое»… У тебя до сих пор эта книга?
Я обомлел, услышав холодный и бесстрастный девичий голос — голос, который я уже слышал прежде. Я был так поражён, что даже не заметил лежавшую на столе книгу, которой так дорожил.
— Давно не виделись, Керил. Вижу, ты не меняешься.
Она опустила капюшон, открывая свои кроличьи уши. На меня смотрела подруга детства, выросшая в прекрасную, способную очаровать своей красотой любого мужчину девушку.
— Ми… нарис? Это ты?..
— Да. Пять, нет, шесть лет мы не виделись? (в этой главе что-то с годами напутано — прим. перев.) Если подумать, немало времени прошло, не правда ли? — сказала она, чуть улыбнувшись горькой улыбкой.
— О-о! О-о-о! Вот так встреча, Минарис! Не ожидал тебя увидеть!
— ...Это точно. Мы можем где-нибудь побеседовать, где нас не потревожат? Я хочу о многом поговорить с тобой, заодно и перекусим.
***
Мы пришли в уединённое местечко — небольшую закусочную в неприметном переулке, где редко ходили прохожие. Обычно в таких заведениях в это время было больше всего народу, но похоже, кроме нас двоих, сейчас здесь никого не было.
— Ты так выросла, Минарис, что я тебя сразу и не узнал.
— Да, знаешь ли, пришлось через многое пройти и быстро повзрослеть, — улыбнулась она.
«Я рад за тебя, Минарис. Ты действительно повзрослела».
Из-за того, как мы расстались, я думал, что она, возможно, затаила на меня какую-то обиду. Вижу, она и правда повзрослела, во всех смыслах.
— Чем сейчас занимаешься, Минарис? Судя по наряду, работаешь прислугой? — спросил я, радуясь, что прежняя, издевавшаяся над Люсией Минарис теперь изменилась. На ней была прекрасная форма горничной, и я подумал, что она служит в семье какого-то крупного торговца.
— Да, устроилась я замечательно, мне нравится моя работа. Собственно, поэтому я и пришла поговорить, так как дело касается вас.
— Хм? Нас?
— Да, тебя и Люсию. Мне поручили провести в отношении вас внутреннее расследование в течение года.
— В-внутреннее расследование?! В течение года?! Бред какой-то…
— Ку-фу-фу, тебе знакомо это лицо? — произнесла Минарис, и её лицо превратилось в лицо совершенно другого человека.
— Э?!
Это была уборщица, которую я много раз видел в Академии.
— Всего лишь иллюзия. Мана зверолюдов быстро рассеивается, после того как покинет тело, и эта способность — визитная карточка тайных агентов. — Её лицо стало прежним. — В результате расследования я обнаружила некоторую проблему с Люсией. Что-то, что может повлиять на её будущее.
— Ч… что? Что значит, «повлиять»?
— ...Вот запись результатов наблюдений. Взгляни.
Минарис достала фантомный кристалл. Увиденное меня просто поразило.
— ...Не строй из себя дурочку! Я знаю, что ты строила Керилу глазки!
— Ты меня поняла, моя дорогая подруга Каттлея? В этой стране среди высших чинов о-очень ценится красивое личико, без него никак…
— Я надеюсь, дальше продолжать не надо?..
На записи Люсия угрожала напуганной до слёз нашей общей знакомой.
— Как же… так?
— Это не единственный случай. Вот ещё, ещё и ещё.
У меня в голове не укладывалось.
— Это… Люсия?.. Не может быть! Поверить не могу…
Люсия — жизнерадостная, добрая, по-детски простодушная и милая девушка, которая и мухи не обидит. Но на изображении перед моими глазами была доселе неизвестная мне жуткая фурия… Люсия, которую я прежде не видел.
Принесли обед, и Минарис убрала кристалл.
— Эти записи ещё не были преданы огласке. Если Люсия перед вступлением в армию раскается и принесёт другой стороне свои извинения, дело спустят на тормозах как ошибку молодости.
Всё было настолько неожиданным, что у меня не было слов.
— ...Твоя еда не остынет?
— Э? А, а-а...
Взяв ложку, я отхлебнул супу. Суп показался совершенно безвкусным.
— Понятно. Другими словами, ты хочешь, чтобы я помог Люсии исправиться?
Минарис молчала.
— Не беспокойся, предоставь это мне! Вот увидишь! Каждый может исправиться, может стать лучше!
— Слова из «Сказания о Герое», да?
— Точно. Люди взрослеют и меняются. Я уверен в этом.
Да, даже если Люсия это сделала, я помогу ей осознать её ошибку и измениться к лучшему. Побеждать зло и направлять заблудших на путь истинный — в этом моё призвание. Да, я…
— Люди взрослеют... и меняются?..
По спине пробежал холодок, заставив инстинктивно вскочить со стула и схватиться за меч.
— Ку-фу, ку-фу-фу! Аха-ха-ха-ха, а-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!!
Минарис расхохоталась тёмным, зловещим смехом, настолько глубоким и бездонным, что казалось, сколько ни тяни руку, он всё равно неотвратимо засасывал, слово в трясину.
— Ми-мина… рис?
— Меняются?! Взрослеют?! Ха, и это говорит мне тот, кто сам так и остался прежним? Ку-фу-фу, а-ха-ха!
— Ч-что ты?..
Внезапная перемена Минарис заставила меня покрыться холодным потом, но я не ослаблял хватку, крепко сжимая запотевшей рукой клинок. Какое-то время Минарис продолжала смеяться, а затем, внезапно прекратив, произнесла тихим и до ужаса мрачным голосом:
— И правда, с тех пор ничего, совершенно ничего не изменилось… Хотя кого волнует твоя справедливость, изменился ли ты, повзрослел ли ты.
— Ч-что ты такое говоришь?! Я...
Нехорошее предчувствие сдавило грудь. Однако Минарис останавливаться не собиралась.
— Тогда почему первое, что пришло тебе в голову — «я помогу Люсии исправиться»? Почему не «Люсия никогда бы такого не сделала», или «я должен сам в этом убедиться»? Эту запись, знаешь ли, не составляет труда подделать...
— Что? Так ты меня обманула?!
— Я тебя не обманывала, это на самом деле произошло. Но Керил, тебе ведь всё равно, правда? — с равнодушным выражением произнесла Минарис и, словно наслаждаясь моей реакцией, приподняла уголки губ в ехидной усмешке.
— Х-хватит! Прекрати это!
— Ты так упорно хочешь быть героем, побеждающим всё зло, что, наверное, думаешь: «Да какая разница, зло оно на самом деле или нет?» Поэтому категорично, ничего не проверив, решил, что Люсия и правда совершила что-то плохое.
Вкрадчивым шёпотом демона, вызывающим смуту в сердце человека, звучали её слова.
— Заткнись! Я так не думаю!
— Ты всегда таким был. «Я — герой, побеждающий зло, а остальное не моего ума дело», правда? Почему его называют злом, а зло ли это вообще, — ты, даже не пытаясь разобраться, кидаешься на «зло» просто потому, что тебе это нравится, да?..
Минарис посмотрела на меня полным презрения взглядом.
— До чего же ты отвратителен.
После чего язвительно процедила:
— ...Скажи, а тогда, в тот день, ты тоже бросал камни в какое-то «зло»? А, герой?
— Заткни-и-и-ись!!!
— Не заткнусь. Зачем? Всё равно это наш последний с тобой разговор.
— Что?.. Что значит?.. Кх...
Внезапная слабость в ногах заставила меня беспомощно повалиться на одно колено.
— Похоже, яд начал действовать. Тот, что был в супе.
— Яд?.. Минарис, ты… с самого начала это задумала?
— Ты только сейчас это понял? А мне всё интересно было, откуда у тебя такая выдержка, чтобы так непринуждённо со мной болтать. Или, может, ты подумал, что после случившегося я не держу на тебя обиду? — с наигранным удивлением спросила Минарис.
Я вдруг понял, что происходит: Минарис и не пыталась исправиться, она действительно хотела меня отравить. А значит, она была, всегда была настоящим злом.
— ...Иди к чёрту! Думаешь, сможешь убить меня каким-то ядом?! Очисти всю гадость, «Очищение тела»! Га-а-а-а-а!!!
Нельзя позволять мерзавке делать всё, что ей вздумается. Герой должен победить находящееся перед ним зло. Очистив организм от яда, я бросился на неё с мечом, однако мой удар с громким лязгом внезапно остановился.
— Ч-что?!
— Забыться и обнажить меч в городе — до чего же глупо. Ты действительно так и остался неразумным ребёнком.
Минарис с такой лёгкостью остановила мой меч, что я не смог сдержать удивлённого возгласа. Инстинкты меня не обманули — она и правда невероятно опасна!
— Явитесь по велению моему, скрытые под землёй жесткокрылые! «Призыв — тяжеловесы Гильмешия»!
— П-призыв жуков?!
Из внезапно образовавшихся на полу чёрных воронок появилась сотня, а может, и несколько сотен жуков с крепкими панцирями тёмно-зелёного, с рыжим отливом цвета, каждый размером с медную монету.
— Кх, «Пламенный меч — Ревущее пламя»!
Теперь, когда всё так далеко зашло, уже не имело значения, что мы находимся в людном городе. У меня нет выбора, кроме как сражаться в полную силу. К счастью, кроме нас, других посетителей не было, а персонал должен успеть сбежать через чёрных ход, прежде чем тут станет слишком жарко.
«Здесь слишком тесно, но с помощью огня я выдворю всех жуков на улицу…»
Но моим планам не суждено было сбыться. Даже посреди бушующего пламени численность жуков никак не сокращалась, а в небольшом промежутке среди этого полчища насекомых стояла улыбавшаяся Минарис.
Внезапно, словно по сигналу, все жуки бросились на меня.
— Дерьмо! Назад! Прочь!
Я ожесточённо размахивал мечом, но был не в силах остановить такое количество жуков, и несколько из них прицепились к моей одежде.
— Гх, тяжёлые... Да что это за жуки такие… Гуа-а-а-а! Проклятье!
Каждый из них был тяжёлым как ведро с водой, и я, не выдержав их веса, повалился на пол. Минарис не спеша подошла ко мне и присела рядом.
— Чёрт!.. Чёрт!.. Тебе это с рук не сойдёт! Люди скоро…
— Ты прав. Скоро тут соберутся люди.
Меня накрыло исходящей от Минарис тяжёлой, словно ледяная колонна, враждебностью, в которой не было ни капли сочувствия. Улыбка на её лице была холоднее и беспощаднее самой страшной и жестокой ухмылки, которую я когда-либо видел.
Вытащив кинжал, покрытый какой-то ядовитой, тёмно-пурпурного цвета жидкостью, Минарис провела им по моей щеке. Из-за страшной усталости, появившейся в теле, я уже не мог даже пошевелиться, чтобы сбросить облепивших меня жуков.
— Всё только начинается… Так просто я тебя не убью.
Минарис резко поднялась и громко сказала:
— Всё готово, можете больше не сдерживаться!
На её зов показалось множество привидений.
Нет, это были не привидения, а объятые ненавистью, выглядящие точь-в-точь как призраки, как зловещие тени покойников мужчины и женщины. Кожа их была мертвецки бледна, а ввалившиеся глаза сверкали мстительной злобой в полумраке таверны; они что-то шептали.
— Это он… он виноват…
— Верни… верни мне моё счастье…
— Он поплатится… Клянусь, поплатится...
— Кто... кто они?..
Призраки излучали странную атмосферу, словно наполнявшую всё вокруг негативной магической энергией — отличную от исходящей от Минарис, вызывавшую пронизывающее до костей чувство, будто сердце погружалось в студёную воду.
— Они все, все тебя ненавидят. Ненавидят настолько, что готовы убить.
Почему, почему, почему? Почему они так на меня смотрят? Я не мог этого понять… ведь среди них не было ни одного знакомого лица.
— Ненавидят?.. П-почему? Т-то есть, кто это такие?! Я их даже не знаю!!!
Атмосфера вдруг резко переменилась.
— Ах ты су-ука-а-а-а-а!!!
— Не знаешь?! Говоришь, не знаешь?!
— А-а-а-а-а-агх! Сдохни, сдохни-и!!! Ублюдок, а-а-а-а-а!!!
Вокруг меня жутко заскрежетали зубы, а затем раздались надсадные крики и раздирающий уши вой.
— У кого нет оружия, можете воспользоваться ими.
Взяв у улыбавшейся Минарис оружие, призраки занесли надо мной покрытые ржавчиной клинки.
— Кх, наполни меня силой земли, «Металлизация тела»!
— Верни мне мою лавку-у-у!
— Из-за тебя… наш ребёнок!..
— Умри-и-и!.. Почему ты ещё жившё-о-ошь?!
Сдерживаемая ими ярость беспощадно, со всей жестокостью обрушилась на меня безо всякого колебания. Их испорченные, покрытые зазубринами клинки били, кололи, кромсали меня. Моё защищённое магией тело имело подобную стали крепость, однако от тупой боли наносимых ударов избавить не могло.
— Из-за тебя, из-за тебя погиб мой друг! Ты оставил его в беде!!!
— Это тебе за брата-а-а!!!
— Подонок! Всё из-за тебя!.. Если бы не ты, я!.. А-а-а, тва-а-а-арь!!!
Я не знал причину их злобы. Как я ни пытался вспомнить, кто эти мужчины и женщины и почему они так ненавидят меня, ничего в голову не приходило. Я не понимал, почему они меня проклинают.
«Ку-фу-фу, как ощущения, Керил? Проходить через то же, через что пришлось пройти мне?»
«Что… это за голос у меня в голове?..»
«Да, так лучше. Я могу не только с тобой разговаривать, но и чувствовать твоё замешательство. Ах, твоё отчаяние такое приятное… Ку-фу-фу».
Слыша этот голос внутри меня, я заметил, как лицо Минарис приобрело выражение злорадного удовольствия.
— А-а-а-а-агх?!
Один из клинков, которыми меня били, разбился, и осколок лезвия впился мне в глаз, вызвав жгучую боль, словно в него ткнули раскалённой головешкой.
За что мне всё это?! За что?! Что я им сделал?! Почему они так меня ненавидят, почему?!.
— Ку-фу...
Усмешка Минарис странным образом раздалась у меня в ушах — хлёсткая и промозглая, как метущая позёмкой вечерняя вьюга. А в голове прожурчал радостный, полный искреннего наслаждения голос.
«Ты ни-ичего им не сделал. Они просто срывают на тебе свою злость».
— Срывают... злость? Гха-а-а-а-а-а!!!
Мои слова привели их в ещё большую ярость, они принялись ещё ожесточённей наносить мне удар за ударом.
— Иди к чёрту!!! Ты бросил умирать моего ребёнка!!!
— Из-за тебя мой бизнес пошёл ко дну!!! Всё шло хорошо, а потом появился ты, и я не смог ничего продать!!!
— Если бы ты отдал мне хотя бы одно противоядие, когда я просил, мой друг был бы жив!!! Сволочь… своло-о-очь!..
Как ни старался я укрепить своё тело магией, полностью неуязвимым оно стать не могло. Даже эти беспорядочные, ведомые лишь гневом и ненавистью удары, начали постепенно наносить мне повреждения.
«Да, они срывают злость. В их бедах никто не виноват, большинство из них пострадали от неудач либо своих собственных ошибок. Я лишь подсказала, на ком им следует выместить свою ярость. Вот и всё».
Минарис скривилась в дьявольской, полной торжествующего злорадства ухмылке.
— Вот он, виновник всех ваших несчастий. Он во всём виноват, бейте же негодяя со всей злостью. Вы поступаете правильно, он это заслужил. Пусть знает, что значит «справедливость».
— Да, этот ублюдок во всём виноват!
— Все беды из-за этого мерзавца!
— Ты — зло! Зло!
— Н-нет!.. Вас обманули…
— Заткнись!
— Это ты виноват!
— Чтоб ты сдох!
Мои слова не достигали их, изливаемые ими потоки злобы только усилились. Минарис подливала масла в огонь, всё больше и больше разжигая направленную на меня враждебность.
«Теперь ты понимаешь? Их даже не волнует, правда ли это. Они желают лишь одного — твоей смерти. Этого будет достаточно, чтобы принести им удовлетворение».
Сволочи, сволочи, сволочи! Под натиском нараставшей кровожадности моя собственная ярость вскипела во мне.
— Ка… какого чёрта вы все несёте?! Превзойди предел! «Пламенный меч — Высшая техника»!
— Уа-а!
— Хья-а?!
— А-а?!
Меня объяло ярко-оранжевое пламя, заставив отпрянуть всех окруживших меня людей. Это была моя сильнейшая техника, повышавшая все характеристики и снимавшая с меня негативные эффекты. Отдача после её использования была серьёзной, и поэтому я использовал этот козырь только в сражении с сильнейшими противниками. Однако…
— Гх, что… почему... слабость осталась?..
— А-ха-ха-ха-ха, не сравнивай мой яд со всяким ширпотребом! Неужели ты думаешь, что сможешь справиться с ним в таком состоянии?
— Чёрт… гха-а… зараза… га-а-а-а-а!..
Я попытался подняться, но под весом этих насекомых быстро растерял все силы.
— Вот и всё. Поглотите пламя, Гильмешия!
— Ч-что за?!. Гуа-а-а-а-а-а!
Жуки принялись в буквальном смысле пожирать созданное мною пламя, при этом сильно разогреваясь и обжигая меня как раскалённые камни.
— Ах ты гад, напугал меня! Сдохни, сдохни, тварь!
— Подонок, подонок, подонок!
— Ты должен страдать! Должен мучаться!
На ослабевшего меня посыпался ещё больший град ударов. Их безмерная, непрекращающаяся злоба заставила моё сердце заскрипеть изнутри.
«Здесь ты встретишь свою кончину».
— Сдохни, сдохни, сдохни!
От пронизывающего как отравленное лезвие голоса Минарис мое казавшее металлическим сердце дало трещину.
«Раздавленный, опустошённый, несущий на себе груз несуществующих грехов».
— Из-за таких как ты я не могу стать счастливым!
— Х-хватит! Гх!
Её слова чёрно-пурпурным льдом проникали внутрь, расширяя, делая трещину ещё глубже.
«Твоё прекрасное будущее, счастливое настоящее и доброе прошлое — всё будет погребено под волнами этой жестокости. И твоюдешёвуюгеройскую историю...»
— Почему ты никак не сдохнешь, почему ты до сих пор жив?! Верни, верни мне моего друга!
— Это… гх… невозмож… Гха-а!
Не останавливаясь, сыпались нескончаемым потоком, чтобы разбить его на куски.
«...Сегодня я закончу её».
Своими длинными, острыми когтями эта ведьма всё глубже и глубже впивалась в самую рану, пока сердце, не выдержав, не разбилось окончательно.
— А-а-а-а-а-а-а-а!!! Прочь, прочь, про-о-о-о-о-очь!!!
Я не позволю, чтобы всё так закончилось! Только не так, так просто я не умру!
— Ку-фу-фу, ку-фу-фу-фу! Замечательно, Керил. Твой нарастающий страх перед смертью, я чувствую его.
— Мина-ари-и-ис!!! Иди к чёрту!!! Ты — зло, ты всегда была злом, ты совсем не изменилась!!! Зачем ты появилась опять?! Исчезни!!! Исчезни-и-и-и!!!
— Ку-фу-фу, вот это настрой! Пожалуй, я тоже присоединюсь… ибо уже не в силах сдерживаться! А-ха-ха-ха-ха-ха! — с этими словами она занесла надо мной старый затупленный клинок и начала бить.
— Гуах!.. Чёрт!.. С-сука!
— Вот так, вот так, вот так, вот так!
— Агх!.. Кха!.. Нет!.. Хватит!..
Несмотря на укрепление магией, клинок как нож масло пронзал кричавшее в агонии от тупой проникающей боли тело.
— Нет, не хватит! Ты ведь тоже тогда не остановился? Ах, до чего же хорошо. Кто же тут остановится, правда? Ку-фу-фу, аха-ха-ха-ха-ха!
Невероятно, откуда у Минарис такая сила?.. Просто немыслимо…
— Я… не хочу умирать…
Почему всё это происходит? Всего-то оставалось уладить кое-какие дела, и я бы вернулся в деревню Кикитт вслед за Люсией.
— Да, очень жаль. Но увы. То же самое произошло и со мной. Перед тем как работорговец убил мою маму, она всё повторяла «прости, доченька», «прости, что оставляю тебя»… Но ничего нельзя было сделать, ничего нельзя было изменить.
— Рабо… торговец?.. О чём ты?..
— ...Ах, да, ты же не знал. Ты ведь думал, нас просто изгнали, ай-яй-яй... Как же меня это бесит!
— Гха!.. Агх!.. Гу-аха-а-а!..
Мир вокруг вращался, бледнел.
Это смерть. Я умираю.
Не хочу, не хочу умирать. Прямо перед свадьбой с Люсией. Перед тем как поступить в армию, где мне было обещано успешное продвижение по службе. Всё это…
— Скоро он перестанет чувствовать боль… Прошу всех немного подождать.
— Пхе… Кха... З-зелье?..
Минарис остановила окружавших меня людей, а затем облила меня с ног до головы какой-то жидкостью. Боль в теле утихла, раны залечились, а начавшее плыть зрение вновь стало чётким.
— ...Ты... мне поможешь?
— Помогу? Тебе? Ты всё ещё на что-то надеешься?
— Э? Гья-а-а-а-а-а-а!!!
Внезапно промелькнувшая надежда была беспощадно вырезана её жестокими словами и вонзившимся в меня затупленным клинком, усиленным магией. В исцелённое тело вернулась чувствительность, и волна острой боли снова пронзила его.
— Разве я не говорила? Так просто я тебя не убью. Ты будешь страдать, страдать и страдать. И полный отчаяния, умрёшь. Ку-фу, ку-фу-фу, а-ха-ха-ха-ха!
В чём… моя вина? Разве я в этом виноват?
— Пока ты ещё жив, я вытащу наружу твои органы, продырявлю руки и ноги, буду жечь живьём. Снова, снова и снова, насколько позволит мне время.
Этого не должно было случиться, так не должно было быть. Ведь Минарис должна была начать новую жизнь в отдалённом городе, где она должна была исправиться. Мы бы встретились с ней, и хотя поначалу нам с Люсией было бы неловко, всё же приняли бы её извинение... Так почему же?
— Это только начало. У меня есть ещё много зелий восстановления.
Почему всё это произошло?
— Бейся в агонии, захлебывайся кровью, плачь, кричи, страдай…
Неужели… я сделал что-то не так?
— И умри, услышав как и я, как разрушается твой мир.
Ощерившись зловещей ухмылкой, Минарис мёртвой дланью костлявой занесла надо мной клинок — словно ведьма, одержимая самой Смертью...
— Ми… нарис… Что… ты делаешь?..
— Ах, Леоне с друзьями. А вы появились раньше, чем я думала. Пропускаете занятия? И всё-таки, как раз вовремя — я только что закончила первый круг. Ку-фу-фу.
Я услышал чьи-то голоса, но моё сердце было объято таким беспредельным отчаянием, что я не мог понять, ни что они говорили, ни кто это был.
