Урха отправился доложить вождю о случившемся, поэтому Фрей вернулся в казармы один.
Сноу и Нора имели представление о силе Фрея, поэтому их не очень удивил тот факт, что он смог заморозить тысячи существ в одно мгновение. А вот Бенианг действительно пребывала в шоке. Она уставилась на парня и потрясенным тоном спросила:
— Раундер Фрей действительно обладает девятью звездами?
— Разве я не говорил?
— …Ах. Да. Говорил. Ахаха… — слабо рассмеялась девушка.
Фрей понял ее смущение. Но в следующий момент он уже повернул голову и сменил тему разговора.
— Агни должен был заметить это заклинание.
— Полагаю, что так.
— Ты намеренно пытался привлечь внимание? — спросила Сноу, и ее глаза загорелись.
— Говорят, что Агни все еще находится в Талхадуне. Нам нужно узнать, привязан ли он к этой области.
— Это рискованная игра. Что, если он заявится сюда лично?
— Вероятно, нет.
Фрей знал, что среди полубогов существует скрытая иерархия. Конечно, это не означало, что они подчинялись строгому разделению между верхним и нижним уровнями. По сути, под властью Господа все полубоги были равны. Однако между ними все же чувствовалась некоторая грань.
Как, например, с Гидрой, которую Рики убил в прошлом. Она была одной из подчиненных Ананты. Три бросившихся на помощь Лейрин полубога должны были быть ее подчиненными. И, возможно, находившиеся в настоящее время в Силкиде полубоги подчинялись Агни.
— Слухи обо мне определенно распространятся по всему Силкиду.
Снег в пустыне наверняка даст подобный эффект. Не оставалось ни малейших сомнений в том, что вести об этом скоро достигнут Агни.
— И что, если сюда заявится полубог? — спокойным голосом поинтересовалась Нора. — Это может сказаться на городе.
— Вот почему я думаю о том, чтобы разделиться.
— Хм? — нахмурилась Сноу. — Поясни, будь так любезен.
— С этого момента я буду бродить по Силкиду и привлекать как можно больше внимания. Я разберусь с любыми существами полубогов, с которыми случайно столкнусь, и, если встречу полубогов, избегать боя не буду.
Единственным исключением был Агни.
Апокалипсис — это то, с чем Фрей в данный момент справиться не смог бы.
— А вы пока присоединитесь к Ивану, пойдете к Великому Вождю Силкида и попытаетесь предложить сразиться с нами против Агни.
Глаза Норы загорелись.
— Присоединиться к Ивану? Мне нравится эта идея.
— Я не уверена, согласится ли Великий Вождь. В конце концов, Силкид потерял большую часть своих сил.
— Мы должны как-то заставить его согласиться.
Великий Вождь Туарик был незаменим, когда дело касалось объединения воинов Силкида.
Нора склонила голову.
— Но, Фрей, без тебя будет неприятно иметь дело с этими существами. Да и если не удастся избежать битвы с полубогом… нам придется туго.
Присутствие волшебника во время битвы с полубогом создавало просто невероятную разницу, как между небом и землей. Однако Фрей покачал головой.
— В этом беспокойстве нет необходимости. Рядом с вами будет отличный Волшебник.
И взгляд парня обратился к Бенианг. Она же потрясенно застыла на месте.
— …Я?
— С навыками, которыми обладает Мастер Бенианг, ее будет вполне достаточно, чтобы компенсировать мое отсутствие.
— Н… но…
Ее губы и изящно сложенные руки задрожали. Она казалась намного более напуганной, чем прежде, на собрании Кругов. В тот раз девушке удалось отлично держать себя в руках, но сейчас эта маска спокойствия ощутимо треснула.
Он был разочарован.
Если бы Фрей не объявился, она наверняка поддалась бы собственным страхам и сомнениям. Подумав об этом, парень решительно встал со своего места.
— Мастер Бенианг.
— Д…да?
— Может, пойдем немного поговорим? Только мы вдвоем.
— Только мы?
Фрей кивнул и посмотрел прямо в широко раскрытые глаза девушки.
— Да. Только мы вдвоем.
***
Ночь в пустыне была до ужаса холодной. Возможно, в результате заклинания Фрея. Дующий холодный ветер словно промораживал девушку насквозь.
Фрей вместе с Бенианг поднялся на шпиль. Когда они добрались до места, он попросил стражу дать им немного времени наедине. Те без колебаний кивнули и тут же спустились вниз.
— А… архимаг…
— Невероятно!
Они слышали как стражники, уходя, бормотали друг другу что-то.
— Вы потрясающий, Фрей.
Голос Бенианг эхом разнесся в холодном зимнем воздухе. Она уставилась на черный горизонт пустым взглядом. Пустыня выглядела как море тьмы, глубины которой не постичь. Лежавшие там осколки льда прекрасно дополняли картину.
Фрей молчал.
— Я думала так с самого начала. Вы всегда действовали уверенно, не задумываясь. Как будто могли заглянуть на несколько шагов вперед, прежде чем принять правильное решение. По сравнению с вами, я…
— Жалкая?
Бенианг вздрогнула, прежде чем кивнуть.
— Да.
Фрей видел ее беспокойство. Это были не зависть или комплекс неполноценности. Эта девушка была не из тех, кто завидует другим, и не так низко оценивала себя, чтобы иметь комплекс неполноценности. Она просто глубоко сомневалась в себе.
— …Фрей, я давно хотела это сказать. Я уверена, что вы возглавите Кольца Траумена…
— Совсем недавно пробудился мой друг.
Бенианг замерла, реагируя на эти неожиданные слова.
— Ха?
— От очень долгого сна. Я думал, что больше никогда его не увижу. В самом деле … я очень давно видел его в последний раз.
— Ах… Поздравляю.
Несмотря на все свое замешательство, Бенианг все же смогла его поздравить. Это произошло потому, что она смогла услышать искренность в голосе своего собеседника. Его лицо же было наполнено неподдельной радостью. Поскольку Фрей обычно был очень замкнутым и сдержанным человеком, она не могла не задаться вопросом, кто же смог доставить ему такое счастье.
И что это вообще могло значить? Его друг был серьезно ранен? Или имел неизлечимую болезнь?
А пока Бенианг молча размышляла, Фрей продолжил.
— Он намного лучше меня. Так же, как Мастер Бенианг думает обо мне, я всегда думал о нем. Он был хорошим, сильным, мудрым. Отличным другом, который всегда уважал мои убеждения и принципы.
Он имел в виду именно то, что говорил.
Для Фрея — нет, для Лукаса — Швайзер действительно был лучшим другом и своего рода образцом для подражания. Учителем. Он смог многому научиться, наблюдая за отношением Швайзера к жизни.
— Он был удивительным парнем, но, как ни странно, никогда не брал учеников. С самых давних пор. Он определенно учил лучше меня, и был гораздо более сострадательным, но, в конце концов, именно меня прозвали Великим Учителем.
— Великим Учителем? — в глазах Бенианг промелькнула волна шока.
— Не так давно он заинтересовался, когда узнал о Кругах, — тихо продолжил Фрей. — В конце концов, я был таким же. Ему было любопытно, как молодое поколение унаследовало и воплотило нашу волю к борьбе с полубогами. И определенно больше всего его интересовали Ожерелья Строу.
Это было естественно, поскольку это группа унаследовала его имя.
Бенианг словно бы лишилась дара речи. Она даже пальцем пошевелить не могла. Все ее тело будто бы замерзло. Тем не менее, ее взгляд оставался прикованным к губам Фрея.
Парень же пребывал в задумчивости.
— Но я не рассказал ему все об Ожерельях Строу. Если бы я это сделал, он был бы разочарован. Я не хотел видеть горькое выражение на его лице.
Фрей слегка нахмурился.
— Имя этого друга… — Бенианг наконец смогла открыть рот.
Взгляд Фрея устремился вдаль.
— Швайзер Строу.
— В… Великий Мудрец!
Бенианг чуть не упала в обморок, утратив ощущение собственных ног.
— Я не должен был этого делать, но когда обнаружил, что Ожерелья Строу прогнили, первое, о чем я подумал… — на губах Фрея расплылась легкая улыбка. — Что мне повезло.
— Хааа?
— Мне очень повезло. Даже по прошествии четырех тысяч лет моя воля все еще безупречно исполнялась. Нет, все было даже еще лучше. Я был искренне горд, что вы, ребята, носите мое имя.
— Фрей… Н…нет, вы не можете…
Глаза Фрея наконец обратились к Бенианг. Его взгляд был наполнен теплом и добротой, которых она никогда раньше не видела.
— Спасибо.
Когда она услышала эти слова, Бенианг настолько разволновалась, что не смогла сдержать слез.
— Я хотел сказать это с тех пор, как встретил тебя. Большое спасибо.
Слезы потекли из глаз девушки бурным потоком.
— Н…нет. Я… Я только… Все рушилось… все разваливалось… — она замолчала, но из ее горла вырвался легкий звук. — Круг… разваливался, из-за того, что я возглавляла его. Это было так сложно. Я хотела умереть … Я столько раз хотела бросить все и сбежать! Но не смогла. Я… Я…
Ее лицо горело от стыда. Она всхлипнула. Это были жалкие и ничтожные оправдания, Бенианг прекрасно понимала это, но не могла остановиться. Ее эмоции просто хлынули наружу, как вода из только что обрушившейся плотины.
Было так тяжело, что ей хотелось умереть. Это было не просто сложно. Все ушли. Мастер Круга, Раундер, руководители. У них даже отобрали волшебные инструменты и реликвии. Все, что осталось, — это оболочка Колец Траумена. Тем не менее, давление со стороны других не прекратилось. Их немногочисленные активы постоянно отбирались, а талантливые члены Круга уходили день за днем. Их сила бесконечно истощалась, как стекающая с края обрыва вода.
Ей казалось, что она падает в бесконечную пропасть. Тем не менее, она держалась.
В детстве Озель всегда читал ей сказку о Великом Маге. О Лукасе Траумене. Ей нравилась эта сказка. Маг из нее был настолько величественным и удивительным, и девушка не могла не хотеть быть похожей на него. После боя с Ноздогом в Кругу остались те, кто имел схожие мысли. Так что она не могла сбежать. Она просто не могла отказаться от Колец Траумена.
— Я… Я правда…!
— Я знаю.
Когда Бенианг всхлипнула и выпалила свои чувства, Фрей мягко улыбнулся.
«Так вот почему…»
Теперь она поняла, почему увидела Озеля во Фрее. Почему она почувствовала такое облегчение, когда была рядом с ним. Одного его присутствия оказывалось достаточно, чтобы вселить в нее уверенность.
Девушка почувствовала прохладное прикосновение к своей голове.
— Я действительно горжусь тобой.
— Хы… ыыы….
Как она могла принять такую честь?
Бенианг снова заплакала. Не потому, что ей было грустно. Это были слезы радости.
— У тебя все очень хорошо получилось, — говоря, Фрей продолжал гладить Бенианг по голове. — И в будущем ты добьешься большего успеха. Я доверяю тебе, Бенианг Ардженто.
Ее не нужно было учить. И это не было предупреждением. Это было утешением. Фрей так чувствовал.
Причина, по которой его называли Великим Учителем, заключалась не в чем-то особенном. Фрей просто обладал способностью говорить то, что его собеседнику нужно было услышать, когда он попадал в самые трудные ситуации.
Вот и все.
