— Незатронутые участки памяти, которые сохранил ваш отец, разместили в себе большую часть его юности, молодости и военной карьеры. Наиболее же сильно пострадали сектора, содержащие воспоминания членов его семьи и близких. Учитывая все эти факторы, я предположила, что, постепенно добавляя к его сознанию стимуляцию в виде игрового опыта, я могла бы перекрестно ссылаться на эти воспоминания и использовать полученные данные для как можно более точного восстановления недостающих секторов. Но разум вашего отца был слишком поврежден, чтобы функционировать в игре, и, даже несмотря на все те восстановительные процедуры, которые я провела, он так и оставался в состоянии невосприимчивости. И эта ситуация так и осталась бы неразрешённой, если бы после нескольких попыток я всё же не нашла способ обойти это ограничение, добавив крошечную часть моей собственной вычислительной мощности, чтобы компенсировать потерянную функцию мозга. Это сработало, и ваш отец чувствовал себя хорошо, постепенно возвращаясь к той исходной точке, которую я ожидала для кого-то в его состоянии. Но так было только поначалу, а затем мы столкнулись с неудачей… — Клио пристально посмотрела на Трея и заговорила уже намного более медленным голосом, будто давая своему гостю время, чтобы обдумать каждое сказанное ею слово. — Когда я восстановила его первое личное воспоминание… воспоминание о вас, когда вы были ребёнком… у него случился эмоциональный кризис. Этот кризис вызвал не только бурю в его сознании, но и произвёл каскадный эффект, навсегда удалив несколько воспоминаний из его памяти. Чтобы этого больше не повторилось, я буду подавлять воспоминания о его семье до тех пор, пока не будет завершён процесс полного восстановления. И лишь как только я полностью закончу этот «ремонт», то смогу разблокировать все воспоминания сразу, что позволит вашему отцу получить доступ к ним так, как будто он никогда их и не терял. Но, тем не менее, я всё ещё не закончила этот «ремонт», и, если бы я позволила вам появиться перед ним в игре… ну, результаты, вероятно, были бы катастрофическими для психического здоровья вашего отца, –тон Клио стал как никогда серьёзным. — Пожалуйста, не пытайтесь посетить или связаться с ним напрямую. Это, скорее всего, приведёт к необратимому удалению невосстановленных секторов. Единственным исключением из этой проблемы был и пока остаётся только один человек… Мистер Тай, который совсем недавно присоединился к нему в игре. Судя по всему, поскольку его дружба с мистером Таем была недавней и не столь крепкой, как у членов семьи, встреча с ним не была для него слишком травматичной. На самом деле, то, что они объединились в игре, даже создало положительный эффект для обоих пациентов, — закончила Клио и стала ожидать ответа Трея.
Но Трей молчал. Он понимал логику того, о чём говорила Клио, но всё же… знать, что его старик был тем же самым старым добрым отцом, которого он когда-то знал, и что он не мог поговорить с ним, было настоящей пыткой для Трея. Он понимал, что должен воздержаться даже от того, чтобы сообщить своей собственной семье, что его отец сейчас находится в игре. Он знал, что его дочь, Лорен, учитывая её характер, точно не сможет сдержаться и свяжется с ним в игре при первой же возможности. Она никогда не знала своего дедушку, если не считать того, что несколько раз видела его в том вегетативном состоянии. Но Лорен любила его. Она целыми ночами зачитывалась давними историями о его военных подвигах и видела в нём своего личного героя. Встретиться с ним в игре было бы для неё… мечтой.
Когда пришло время отвечать Клио, Трей почувствовал, как слёзы жгут его глаза, человека, повидавшего многое в своей жизни, мужчину, за плечами которого было четыре десятка лет.
— Думаю… я понимаю, что ты сделала… чтобы попытаться вылечить моего отца. Но я предполагаю, что всё же могу наблюдать за ним удаленно через ВР-устройство администратора и, по крайней мере, видеть, как он это делает? И ещё… что будет, если его вернуть в госпиталь? Мы… мы сможем поговорить с ним там, в реальной жизни? — спросил Трей, стараясь как можно тщательнее подавлять свои эмоции.
— Отвечая на ваш последний вопрос, ваш отец всё равно не обращал бы внимания на всё, что происходило бы с ним вокруг в реальном мире без моей вычислительной мощности, заполняющей пробелы, с чем я, к сожалению, могу справиться только в игре. Что же касается наблюдения, то мой ответ — да. Если вы используете устройство администратора, то сможете наблюдать за ним столько, сколько вам нравится. Его игровое имя просто Рэйтак, — прервавшись на мгновение, Клио легонько кивнула головой. — И я ещё раз прошу прощения у вас за то, что не рассчитала то эмоциональное воздействие, которое эти новости могли оказать на вас. Человеческие эмоции… они слишком хаотичны и неустойчивы, чтобы я была способна их… точно… анализировать, — последние слова Клио произнесла предельно медленно, словно пытаясь осознать их значение. — Теперь я включу пункт о восстановлении памяти вашего отца в обновления медицинского статуса, которые я предоставляю ежедневно. И напоследок я хотела бы добавить, что я думаю, что вы будете впечатлены тем, чего ваш отец добился в игре за это время. Он хорошо прогрессирует и даже уже подружился с некоторыми другими игроками. Знайте, он там не один, — сказала Клио, допивая свой чай, тем самым намекая, что этот разговор подошёл к концу.
— Что ж… это хорошие новости, но я всё равно должен сообщить об этом руководству, и я понятия не имею, как они отреагируют на то, что произошло… — Трей устало потёр свой висок. — Я уверен, что Лу сообщит тебе новости, как только мы получим результаты встречи, — сказал Трей, одновременно с этим уже начиная выходить из системы, стремясь попасть в офис, даже в этот поздний час. Ему нужно было срочно сообщить Лу обо всём случившемся, а также как можно скорее заполучить несколько устройств с правами администратора. Чиtай нa Свободный Миp Ранобэ
***
Я оглянулся назад, отвернувшись от синего портала, что мерцал прямо передо мной, дабы взглянуть на свои силы, вернее — всё то, что от нас осталось после последней кровавой битвы. Я потерял большую часть своих войск, сражаясь с Вареаксом, Прародителем Клыкастых Пауков, уникальным гигантским боссом. Эта тварь, вне всяких сомнений, убила бы и остальных моих солдат, а заодно отправила бы меня в точку возрождения несколько раз, если бы мой друг, Тай, не появился в самый последний момент. Словно ураган, Тай ворвался в ту часть пещеры, в которой мы сражались, ведя за собой в бой новые силы, и сразил огромного босса.
Что же касается меня, то я был в этой игре уже несколько недель, оставаясь здесь почти постоянно, в то время как ИИ по имени Клио пыталась исцелить меня внутри одного экспериментального устройства под названием Медпод.
После того, как паук и весь его выводок был сражён, наша группа вошла в портал, нуждаясь в том, чтобы справиться с любыми возможными угрозами с другой стороны, прежде чем кто-то или что-то ещё вышло бы оттуда, дабы напасть и разрушить наш новый город. К счастью, теперь к нам присоединился отряд из десяти солдат, а также целое отделение из пяти передовых воинов, которых сержант Тай привёл ранее вместе с собой. Остальным же моим силам, которые изрядно истощились в недавней битве, пришлось остаться, чтобы защитить город в наше отсутствие и убедиться, что переговоры между нашими новыми знакомыми, гоблинами-шахтёрами, и городом Хайден Кнолл не перейдут в статус враждебности.
Как только мы прошли через портал, то вошли в уже знакомое мне состояние сновидения, которое возникало при переходе через «транзитное поле» порталов. В это время знакомый и неприятный голос снова зазвучал у меня в голове.
— Убийца растений и похититель жизни… освободи меня… СЕЙЧАС ЖЕ! — завопила прямо в моём сознании Осквернённая Спорой Дриада. Эта спора, покрытая скверной, была размером примерно с грецкий орех, и досталась мне после того, как мы убили существо, что называлось Осквернённой Спорой Дриадой, во время нашего путешествия в город Хайден Кнолл. Дриада «исказила» всю растительность и животных, которые обитали в местном лесу, превратив всё живое в удобрения для своего «дурно пахнущего» леса. У меня не было намерения освобождать это существо, чтобы ещё раз давать начало её царству ужаса… не говоря уже о том, что сохранение при себе этой споры давало мне некоторые столь необходимые моему классу статические баффы.
— Этого определённо не случится, Осквернённая Спорой Дриада. Кстати, у тебя есть имя, или мне продолжать называть тебя Осквернённой Спорой Дриадой? — спросил я, наблюдая за отсчётом времени до исчезновения портала. Она могла раздражать меня ещё секунд сорок или около того.
— Когда-то давно у меня было нечто подобное… имя… ты можешь называть меня… Тессель. Не мучай меня больше, лишённый сновидений. Я жажду свободы. Я не причиню вреда ни тебе, ни тем, кем ты командуешь, если только ты освободишь меня, — ещё более жалобно и настойчиво взмолилась Тессель.
Похоже, она помнила своё первоначальное Дриадское имя ещё до того, как стала осквернённой. Её мольбы были печальны, но она была слишком опасна, даже с Соглашением Жизни. В Безграничных Землях клятва Соглашением Жизни была самой сильной клятвой, которую можно было дать. Её нарушение мигом делало вас врагом для всех живых существ, пока вы медленно и мучительно умирали от наложенного дебаффа в течение нескольких дней.
— Извини, Тессель, но я не могу допустить, чтобы ты снова сбежала в мир, даже с Соглашением Жизни, — сказал я в тот момент, когда отсчёт времени наконец закончился.
Мы совершили переход, чтобы обнаружить себя стоящими в тоннеле, который, казалось, был продолжением прежних шахт гоблинов, несмотря на то, что был по другую сторону портала. Это место было достаточно широко, чтобы два человека могли идти вперёд бок о бок, а через каждые двадцать метров тут горели факелы, отбрасывая тусклый свет, что хаотично мерцал на местных скалистых камнях. Тоннель слегка изгибался, не давая нам видеть больше, чем на несколько десятков метров вперёд.
И вот, когда мы наконец осмотрелись вокруг и решили осторожно пойти дальше, передо мной вспыхнуло системное уведомление.
Вы вошли в Данж «Клыкастые Шахты»
