Возвращение домой было муторным. Он не мог пройти через парадную дверь, поскольку был уверен, что разбудит кого-то из родителей. Вместо этого он взобрался по стене в свою комнату через окно... по стене, совсем не предназначенной для карабканья. Он потерял счет тому, сколько раз падал. Гарвель в конечном итоге решил снова придать ему сил, и Гектор наконец-то смог попасть к себе в комнату, с облегчением растянувшись на кровати.
Однако вскоре сон прорезал звон будильника.
— Ой, прости. Пора вставать.
Гектор простонал в подушку.
— Ох, просто… просто отвяжись, а… Серьезно… Я не вылезу из кровати даже если ты её подожжешь.
Гарвель хлопнул его по голове.
— Ничего страшного. Выспишься попозже.
Гектор почувствовал, как тяжесть с век улетучилась. Он понял, что усталость прошла и сел. Он уставился на Гарвеля.
— Почему ты раньше так не сделал?
Он вздрагивал от боли, сводившей каждый мускул по всему телу.
— А почему с болью ты ничего не сделаешь?
— Уж извини, но необходимо, чтобы она прошла сама по себе. Я предупреждал, что будет больно, помнишь?
Гектор с трудом терпел и успел обо всем пожалеть.
— Ааргх, о-о-й…
— Будет плохо, если при восстановлении я отброшу и усталость, и боль. Потом, они усилятся ещё больше.
— А ты не можешь… угх… избавить от них навсегда?
— Да, а однажды, я об этом забуду. Либо мы будем надолго разделены, догадываешься, что тогда случится? Ты испытываешь настолько сильную боль, что она просто сведет тебя с ума.
Гектор вздохнул.
— Ладно, хорошо.
— Ты весьма капризный по утрам.
Гектор моргнул и покраснел.
— А… Прости. Я не хотел… в смысле, я не хотел грубить.
Гарвель, кажется, забавлялся.
— Да всё в порядке. Не беспокойся.
Гектор собрался в школу и вышел, не сказав своим родителям ни слова на прощание — их уже не было дома, и поплелся на автобусную остановку, как будто его силком туда тянули. Гарвель плыл за ним по пятам и даже снаружи держался вровень с окном, где сидел Гектор. Никто не сел рядом с ним.
Старшая школа Калмана любого бросает в дрожь. Она расположена на многолюдной улице; это семиэтажное строение смотрится бледно рядом со своими соседями. Но так как территория школы была недостаточно большой, чтобы вместить все спортивные площадки и прочие объекты, каждый класс на последнем году обучения физической культуры и спортивные команды вынуждены были переселиться в арендованные корпуса. Восьмой этаж был пристроен, чтобы справиться с потоком учеников, но это помогало мало.
Гектор зашел в кабинет математики и сел за парту в углу класса, по крайней мере, уж лучше стены с двух сторон от него, чем два тела, дышащих рядом.
Порой казалось странным, что он чувствовал себя одиноким среди стольких людей вокруг, но чем больше он думал об этом, тем больше он понимал, в чем именно была проблема. Он не знал, есть ли ещё кто-нибудь такой же потерянный в толпе, как и он. А сейчас, будучи зомби, видя, как Гарвель проплывает среди учеников словно самый страшный своей неприступностью учитель в мире, Гектор также начал задаваться вопросом, изменила бы школа, где все друг друга знают, его жизнь. Или его смерть.
Первые несколько уроков, Гарвель ошивался рядом, иногда повторяя, что в классе нет никого с аурой смерти или подмечая неточности в лекции преподавателя. Честно говоря, Гектор был рад компании, пусть и такой, но он не совсем понимал, зачем жнец здесь находился. Наверняка у Гарвеля были дела поважнее чем слушать на уроке географии тему про тропические регионы Элоанского континента. Однако Гектор не стал спрашивать об этом, решив, что Гарвель может уйти.
Пока лекции учителя растягивались, превращаясь в череду текущих событий наряду с гражданскими волнениями и ужасами современного мира, у Гектора начал созревать более серьезный вопрос. Когда подошло время обеда, он подошел к Гарвелю, чтобы задать его.
— Я хотел бы кое-что узнать, — подумал Гектор, не желая выглядеть как идиот, разговаривающий сам с собой, стоя в углу.
— Да?..
— А…У тебя нет никаких дел поважнее?
Гарвель взметнул бровь.
— Прости?
— Нет, в смысле… Почему ты стараешься помочь жителям Брайтона? Я хотел сказать… Разве на свете мало людей, нуждающихся в помощи среди всего того дерьма, которое происходит в мире? Нет, не это, ах… Не то чтобы я думаю, будто препятствовать убийцам — это не важно, вовсе нет, но… на юго-востоке целые страны охвачены войной, сам знаешь…
— Да, знаю. Конфликт в Коргум Дозер. На севере гражданская война в Кавиане. Джесбол и Хоршт далеко на западе. Я прекрасно осведомлен.
— Тогда почему ты здесь?
— Кажется, ты считаешь, что я единственный жнец во всем мире.
Гектор моргнул.
— Я не единственный, ясно? Я один из сотен тысяч. Это правда, что большинство из нас не берут себе слуг, но количество тех, кто берет, становится весьма существенным.
— Хочешь сказать… что жнецы есть и в других частях света, истерзанных войной? Потому что на самом деле не…
Гарвель встряхнул головой.
— Нет-нет. К сожалению, ситуация более сложная.
Жнец подлетел к другой стороне стола.
— Те из нас, кто решил взять помощников и войти в этот мир… ну, мы не всегда согласны друг с другом.
— Ты хочешь сказать… Ох…
— Да. Это в основном касается мест, охваченных войной. Одни из нас выступают на стороне одной армии, а остальные поддерживают другую. Некоторые создают собственную сторону и могут защищать людей от перекрестного огня, а могут… и не защищать.
Гектор сел на стуле.
— Постой… То есть, некоторые жнецы только усугубляют ситуацию?
Гарвель кивнул.
— Это может зависеть от твоей точки зрения, но... да.
— Но… почему? Я не...
— Как я говорил, мы не всегда согласны друг с другом. Это связано с более существенными вопросами. Например, стоят ли человеческие жизни того, чтобы их защищать.
— Это… звучит ужасно.
— Видишь? Если мы вмешаемся в военные действия, то наверняка столкнемся с другими жнецами и их слугами. И честно говоря, ты к этому не готов. Слуги других жнецов тебя в порошок сотрут.
— Даже несмотря на то, что я неубиваем?
— Ты-то — да, а вот я — нет. И пока ты не станешь способен защищать меня, мы не будем высовываться. Я может и мрачный жнец, но я не желаю умереть.
— Л-ладно.
— Но я специально выбрал Брайтон, — сказал Гарвель, немного колеблясь. — В этом городе есть что-то тревожное…
— Тревожное? Что ты хочешь сказать?
Выражение лица Гарвеля стало напряженным.
— Я не знаю. Здесь есть чье-то присутствие, которое я никогда не ощущал. И оно скрывается. Думаю, через некоторое время, мы выведем его на чистую воду.
— О… Хм-м-м.
— У тебя есть ещё какие-нибудь вопросы? Спрашивай о чем угодно.
Гектор надкусил яблоко. При жевании используется больше мускулов, чем он раньше себе это представлял, и он чувствовал, как болят лицо и шея в знак протеста.
— Да, есть. Та женщина, которую мы спасли прошлой ночью… Ты… то есть… Ты собирался позволить ей умереть?.. Я имею в виду чтобы схватить убийцу. Если бы я не вмешался, ты бы…
— Эй-эй, погоди-ка. По плану полиция должна была схватить его, пока он мучил её, а не когда уже убил. Причина, по которой он был близок к тому, чтобы убить ее заключалась в том, что ты напугал его, постучав в дверь. Если бы ты этого не сделал, он бы пытал ее всю ночь, что дало бы полиции достаточно времени, чтобы прибыть.
— Ох... ладно... Значит, я... Значит я тогда наломал дров...
— Нет, Гектор, ты все сделал прекрасно. На самом деле, твое вмешательство гарантировало, что все не перерастет в ситуацию с заложником.
На мгновение, Гарвель пристально на него смотрел.
— Не ошибись, мы сейчас забрели на рисковую территорию. Главная идея в том, чтобы проявить смекалку и исправить уже без того ужасную ситуацию. Порой хорошего выбора не остается. К счастью, сейчас ты можешь вытерпеть многое.
Мимо головы Гектора пронеслась чашка с перцем чили, он внезапно понял, что несколько столов отлетело в сторону от заварушки с едой. На половину съеденный хот-дог приземлился Гектору на колени, размазав кетчуп по рубашке.
— О, чёрт! — послышался голос из толпы. — Прости, приятель!
Голос принадлежал парню, которого он знал как Мика. Он примирительно улыбался. И тут ему прямо в лицо прилетел картофель.
— Весело, — прокомментировал Гарвель. — Жутко расточительно, но весело.
Гектор встал и вышел, силясь подавить свой рык. Сидя, не двигаясь, он почти забыл, что в данный момент, каждый мускул его тела ненавидит его. Он подошел за салфетками к столу с приправами, но кто-то в него врезался. Этот кто-то повернулся, скорей всего, чтобы извиниться, но остановился.
Когда Гектор увидел, кто это, то сам отвел глаза и извинился.
— Прости, Давия.
Она посмотрела на него так, будто она обращалась с пустым местом.
— За что извиняешься? — спросила она. — Я в тебя врезалась, разве не так?
Гектор не нашел что ответить.
— В следующий раз буду смотреть куда иду. — проговорила Давия. — Не разговаривай со мной больше, Гектор.
Она оставила его одного.
— Что это было? — спросил Гарвель, паря рядом. — Ты не можешь даже с девочкой поговорить? Да ты же серийного убийцу одной рукой к стене прижал! Это совсем не повлияло на твою самооценку?
— Нет, не поэтому. Она… в смысле… Я не знаю. Это потому, что она из плотницкого клуба и… Я…
— М-м-м? Что у тебя с ней?
Гектор взметнул бровь, глядя на жнеца.
— Ты… ещё не знаешь?
Гарвель лишь покачал головой.
— Я думал, ты знаешь обо мне всё.
— Я следил за тобой время от времени на протяжении семи месяцев. Но я не знаю всей твоей истории.
— Т-точно.
Гектор занялся пятном на своей рубашке. Красный след напомнил ему окровавленную футболку, которую он испортил вчера вечером.
— Итак? Кто она тебе в таком случае?
Гектор посмотрел туда, куда ушла Давия, и увидел её в компании остальных учеников.
— Я почти был частью той группы. — проговорил он. — Мы… Думаю, мы почти были друзьями…
Гарвель обратно проследовал за ним к столу, огибая один стол за другим.
— Полагаю, закончилось все не очень хорошо.
Гектор не ответил.
— Расскажи мне, что случилось.
Гектор вздохнул и сжал свою вилку.
— Зачем?
— Помнишь, что я до этого говорил? Ты помогаешь мне, я помогаю тебе.
— Спасибо, но… ты здесь ничем не сможешь помочь.
— Пусть так. Я хочу больше знать о тебе.
Благодарность разлилась по его телу, и Гектор уткнулся лицом в тарелку, будто его еда была настолько занимательна. В этот невероятный момент он подумал, что на самом деле может заплакать, настолько сильно он смутился. Он хотел бы сказать Гарвелю гораздо больше, но не мог. Гектор не знал, что его останавливало, и он это ненавидел, но сказать не мог.
Тем временем Гарвель смягчился.
— Ну, как хочешь.
Когда Гектор наконец поднял глаза в надежде, что краснота покинула лицо, то увидел последствия битвы едой. Несколько учеников убирали класс под присмотром преподавателя и охраны. Даже после того, как прозвенел звонок, они продолжали уборку.
— Я пойду кое-что проверю, пока ты в классе. — сказал Гарвель. — Встретимся после школы, скорее всего с новым заданием, так что будь готов.
Гектор ощутил, как постепенно начал паниковать.
— А… Э, а куда ты?
— В полицейский участок, помимо других мест. Хотелось бы проверить дело серийного убийцы, чтобы удостовериться, что нет никаких проблем.
— А… пожалуйста… э…
— М-м-м?
— Не оставляй меня одного…
Гарвель остановился, улыбнувшись зубастым ртом. Хлопнул Гектора по голове рукояткой косы.
— Ты забыл? Когда ты говоришь про себя, я услышу тебя, где бы ни находился. Так что не хмурься так. Ты больше не один, Гектор, понял?
Тот нерешительно кивнул.
— Пока не захочешь остаться один. Тогда не думай обо мне.
— Хорошо…
Толпы учеников шли мимо него, пока он наблюдал, как Гарвель проходил сквозь стальную стену с сине-белой плиткой. Гектор вздохнул и проследовал в кабинет истории.
Пока он сидел и слушал как Джереми Фоллер тихим как мышиный писк голосом рассказывал про новейшую историю Короны, Гектор начал задаваться вопросом, зачем он вернулся в школу. Он видел, как учитель начал терять терпение после каждого лишнего слова Джереми. Мистер Кормак слыл искренним преподавателем, и за это ученики его любили, и Гектор мог принадлежал к их числу, если бы не знал, что все учителя по своей природе злобные.
— Спасибо, Джереми. Было очень информативно и нудно. Можешь садиться на свое место.
Джереми сел.
Мистер Кормак встал и обратился к классу.
— Чудно. Ну и кто из вас желает дальше просветить нас пониманием истории? Гектор Гофф, не желаете?
Гектор яростно покачал головой и попытался спрятаться под партой.
— Ну давай же. Ты же выполнил задание, так?
Разумеется, нет. К сегодняшнему уроку, он планировал уже быть мертвым. На самом деле, возможность не делать домашние задания больше всего подталкивала его к сведению счетов с жизнью. И сейчас, подумав об этом, Гектор засомневался, смог бы он сдать хоть что-то. Хотя он не был уверен, что его это заботит.
Наконец, учитель устал от молчания Гектора и двинулся дальше по списку.
Гектор просто ждал окончания дня. После этого он попробовал связаться со жнецом.
— Э… Гарвель?
— Да?
Гектор слабо улыбнулся.
— Ты… э… ты уже узнал что-нибудь?
— Ну, кажется, дело передано в суд. Даже лучше, чем я ожидал. Я думал, что его посадят только за попытку убийства той женщины, которую ты спас, но они нашли доказательства его предыдущих преступлений.
— Это хорошо.
— Да, хотя, по-видимому, ты передавил ему трахею.
— О, чёрт… Я… Он не умер, правда? Я не хотел…
— Нет, он жив. Каким-то чудом. Мне надо было дать тебе время освоиться с новой силой.
— Если бы всё было так… Мы могли бы не успеть вовремя…
— Тоже верно. Кстати, она в нормальном состоянии… Подожди минуту.
Гектор огляделся в классе, будто искал помощи.
— Гарвель?
— Ох-ох.
— Что случилось?
— Один из полицейских. Я вижу вокруг него ауру смерти.
