Теплое освещение прекрасно дополняло ее совершенно ошеломляющую красоту. Эта огромная ванная комната, которая была украшена до смешного уровня, не могла привлечь к себе внимание а вместо этого служила ей фоном.
Только ее красота казалась совершенно бесполезной против Су. Су поставил её "багаж" на землю и молча вышел из ванной. Он даже ни разу не повернул головы, не говоря уже о том, чтобы найти предлог остаться в ванной.
Персефона не позволила этому маленькому разочарованию победить себя. Когда дверь ванной закрылась, она выпрямилась и подняла голову, чтобы посмотреть на маленькую настенную лампу в углу ванной. Затем она улыбнулась.
В этот момент, в штаб-квартире Всадников Черного Дракона экран старика отобразил спокойную, но дикую красоту Персефоны. Он видел, как она закрыла один глаз, левой рукой изобразила знак пистолета, а затем точно прицелилась в область между бровями старика.
— Бах! — эротические губы, которые были слегка приоткрыты, произнесли звук, издаваемый пистолетом.
Экран на столе старика немедленно потемнел, а затем выпустил зеленый дым. Старик кашлянул, и на его лице снова появилось смущение.
Су обнял Barrett, прислонившись к верхней ступеньке лестницы. В голове у него был полный беспорядок. Хотя сценарий третьей встречи cо Всадниками Черного Дракона уже несколько раз прокручивался у него в голове, он никак не мог представить себе сегодняшнюю странную ситуацию. Он изо всех сил пытался угадать следующее возможное действие Персефоны, но не мог получить ни малейшей информации с помощью методов, которые он использовал для анализа противника. Су даже не догадывался об истинной цели ее приезда.
После того, как он на некоторое время погрузился в свои мысли, дверь хозяйской спальни тихо отворилась. Персефона вышла, окутанная паром, и удовлетворенно вздохнула.
Она уже успела сменить свой классический профессиональный наряд. Светлая ночная рубашка на тонких бретельках обернулась вокруг ее кожи после душа. Подол юбки, казалось, едва прикрывал верхнюю часть ее бедер. Чулки она уже давно сняла, а обувь сменила на пару легких туфелек. При таком освещении ее ноги были просто ослепительны. Ее серебристые волосы все еще были уложены на затылке, но теперь они казались гораздо более растрепанными. Очки в черной оправе теперь начинали излучать соблазнительное очарование.
В левой руке Персефоны появилась открытая бутылка виски, а в правой — два стакана. Она стояла перед Су и пристально смотрела на него: — Кажется что, ты обнимаешь свой пистолет так, словно обнимаешь женщину.
Су поднял голову. Со своего нынешнего ракурса он практически видел, где находится другой конец пары длинных белоснежных ног. Однако это все еще было "практически", потому что там было еще 1,5 сантиметра. Для Су, который был опытным снайпером, число "1,5 сантиметра" действительно оставляло его несколько беспомощным. Он не мог не признать, что обаяние Персефоны было слишком велико.
Су похлопал по ткани, в которую был завернут Barrett. Он улыбнулся и сказал: — Женщины ненадежны, а оружие — другое дело.
Персефона слегка улыбнулась и села рядом с Су. Казалось, она вытянула свои длинные белоснежные ноги прямо перед лицом Су: — Эту фразу нельзя произносить в присутствии женщины, ты же знаешь. Хочешь выпить?
Ее нынешняя поза перед Су, казалось, полностью демонстрировала ее впечатляющую фигуру. Когда взгляд Су скользнул по ее телу, в его голове автоматически возникла мысль: она не одела нижнее белье. Его глаза сами по себе измерили толщину ночной рубашки и пришли к такому выводу. Это заключение пришло очень быстро, до такой степени, что Су даже не смог остановиться. Он вдруг почувствовал, что мгновенные реакции, на которые он полагался в прошлом, не кажутся ему такими уж полезными.
Увидев, как Персефона протягивает стакан виски, Су почувствовала себя крайне неловко. Поколебавшись несколько секунд с решимостью встретить неминуемую смерть, он одним глотком осушил чашу.
Персефона также прикончила свой одним махом. Она высунула розовый язычок и медленно слизала остатки виски с губ. Затем она налила еще один стакан до краев. Наклонившись вперед, она положила руку на плечо Су. Кончиком носа почти касаясь светлых волос Су, она мягко сказала: — Почему бы тебе не пойти со мной обратно ко Всадникам Черного Дракона?
— Ты можешь вернуть обратно мой труп, — ответил Су.
— Как скучно, — пробормотала Персефона. Она осушила свой стакан с алкоголем, и ее правая рука сняла часть повязок с лица Су: — У меня есть последний козырь, который определенно заставит тебя зачарованно последовать за мной, но я пока не хочу им пользоваться. Я всегда смогу увидеть твое лицо, но я хочу, чтобы ты показал мне себя… ты меня слышишь?
Она нежно подула на ухо Су, и его светлые волосы тут же встали дыбом! Затем они медленно опустились вниз.
В ту ночь Персефона, естественно, заняла главную спальню. Су держал свой Barrett и спал прислонившись к воротам в своей прежней позе. Персефона не высказала никакого несогласия с его выбором места ночлега, как будто она вообще не беспокоилась о том, что он может сбежать ночью.
Су тоже не слишком много думал. Основываясь исключительно на преследовании, этого времени было бы недостаточно, чтобы он смог создать безопасную дистанцию между ними. Более того, каждую секунду, когда он оставался возле Персефоны, он терял больше сил, чем в реальном бою. С этим стаканом алкоголя у Су уже кружилась голова. Таким образом, он быстро уснул.
На этот раз бдительность Су стала необычайно низкой, вплоть до того, что он был полностью окружен теплой темнотой. Это был первый раз за долгое время, когда он расслабился. Сны ему не снились, но он и не просыпался.
Только когда грохот машин достиг его ушей, он очнулся от глубокого сна. Его сознание все еще цеплялось за это уютное ощущение, заставляя его немного неохотно просыпаться. Сквозь щель между воротами базы он видел, что небо уже ярко светит, кажется, было уже около 9:45 или около того.
Неужели он действительно проспал 12 часов? Су вдруг резко подскочил!
В тот момент, когда его глаза широко раскрылись, тело Су внезапно напряглось. Затем он медленно расслабился. Barrett каким-то образом переместился с его груди в сторону, и твердый, ледяной металлический пол под Су был покрыт слоем мягкого одеяла. Кроме того, и на его тело было накинуто тонкое одеяло. Ему даже под шею подложили подушку. В этой незнакомой ситуации первым побуждением Су должно было стать немедленное вступление в боевое состояние, но чувство нежелания покидать это теплое и мягкое окружение сделало его неспособным немедленно отреагировать.
— Проснулся? — из-за угла вышла Персефона. Сегодня она переоделась в светло-голубую рубашку и джинсы. На ногах у нее были легкие кроссовки. Ее серебристые волосы были собраны в простой конский хвост, что придавало ей чрезвычайно чистый и спортивный вид. Единственное, что осталось таким же, как вчера — это очки в черной оправе, а также пара прекрасных глаз, способных на мириады мгновенных изменений.
Женская холщовая сумка тут же возникла в сознании Су, автоматически подсчитав объем пространства, занимаемого одеждой и обувью в сложенном виде. Затем он не мог не почувствовать некоторую неловкость в тот момент, когда подумал об этом.
Стоя там, Персефона улыбнулась. В руках у нее была тарелка с обжигающе горячей едой, а из заднего кармана торчал гаечный ключ. Черный карандаш теперь служил в качестве заколки для волос . Джинсы, возможно, даже лучше открывали тонкие линии ее длинных ног, чем юбка-карандаш. Су чувствовал, что Персефона сегодня была даже немного более интимной, и искушение, которое было скрыто за ее скрытной внешностью, было еще больше.
Су поднял одеяло и уже собирался встать, когда она сказала: — Не вставай, — затем она села прямо перед Су. Ее руки поднесли тарелку с едой, а затем она с энтузиазмом посмотрела ему в глаза и сказала: — Завтрак!
То, что лежало на тарелке, на самом деле было просто наполненной питательными веществами пищей, которую производила база, но после того, как она прошла через руки Персефоны, она стала довольно ароматной. Исходя из привычного образа мыслей Су, после дальнейшей обработки, готовая пища, наполненная питательными веществами, определенно теряет часть питательных веществ, поэтому это казалось ему довольно расточительным. Однако, глядя на эту тарелку с едой, Су начал ощущать, что его рассуждения начинают подвергаться сомнению, чувствуя, что это тоже не такой уж плохой выбор.
— А как же ты? — Су немедленно подсчитал количество питательной пищи в тарелке и заметил, что это должно быть примерно то же количество, которое осталось на базе.
Конечно же, она улыбнулась и сказала: — Нашла только это. Ты мужчина и должен быть сильным, поэтому сначала должен поесть ты.
Это был ответ, который полностью подходил для пустошей. Чтобы выжить в пустыне, при ограниченном количестве пищи и воды, порядок распределения должен был быть следующим: взрослые мужчины, дети, женщины, а затем пожилые люди. Су показалось как будто она уже стала образцовой женщиной из пустошей, отправляющей мужчину на охоту.
Логика Су немедленно изгнала этот тип абсурдных рассуждений. Забудьте обо всем остальном, только то, как легко она выхватила пистолет Су из его рук, как она сумела вытащить его пистолет и пули, и то, как она даже накрыла его одеялом, доказывало, насколько могущественной личностью была эта таинственная и красивая женщина. По крайней мере, ни один из Всадников Черного Дракона, которых он встречал до сих пор, не мог сравниться с ней.
Су взял столовый нож и разделил еду на две половинки. Меньшую половину он оставил себе, а большую — Персефоне.
— Этого мне вполне достаточно, — глядя в ее сверкающие глаза, сказал Су.
