Некогда возвышавшаяся крепость превратилась в полуразрушенное поле боя. Место невероятных разрушений, но, несомненно, самым поразительным аспектом служила огромная гора, появившаяся из ниоткуда. Это внезапное падение с высоты уничтожило крепость до такой степени, что ремонт просто невозможен.
Такой метеор, как этот, за пределами их возможностей. Он останется там навсегда, как завещание. Даже через тысячу лет, когда само Святилище развалится в пыль, метеорит останется. Для будущих поколений это послужит началом какой-нибудь легенды. Но для тех, кто пережил это историческое событие, это невообразимо.
К тому времени, как стемнело, битва закончилась. Тьма опустилась, как занавес в конце акта.
Хэммонт был занят подсчётом того, что осталось от Корпуса Дрэйка. Война длилась, возможно, полдня, но потери просто ошеломляющие. Так много ярких молодых людей — новобранцев, которые могли бы пересчитать свои солдатские дни по пальцам одной руки, — попали в руки бога смерти.
Это ужасно, омерзительно! Почему это случилось?
Его подсчёт персонала прервали неприятными новостями.
Экспедиционным силам, возглавляемым командующим генералом Морозом Зимы, не удалось уничтожить остатки сил Пустошей. Это означало, что конфликт ещё не закончен. Эти варвары — дикие по натуре и готовые совершить любой подлый поступок — в конце концов вернутся. Осознание этого факта едва не сокрушило Хэммонта.
Один из его солдат выступил вперёд:
— Командир!
Хэммонт нахмурился:
— В чём дело?
— Извините, что беспокою вас так поздно, сэр. Капитан пятой роты желает поговорить с вами. Он… он тяжело ранен.
Хэммонт сделал паузу. Он помнил этого капитана, человека, которого он лично назначил на свой пост. Парень с хорошим потенциалом, и во всех отчётах утверждалось, что он умело руководил своими войсками во время боя. Поговаривали, что его отряд из сотни или около того в одиночку отразил внезапную атаку с тыла.
Это обошлось бы им ужасно дорого. Из отряда в сто человек осталось пятеро, и эти пятеро умирали в полевом госпитале.
— Я могу вернуться и сказать им, что вы заняты, командир…
Хэммонт прервал его взмахом руки, а затем жестом показал, чтобы он шёл впереди. Молодой солдат бросил на него оценивающий взгляд и сделал, как велели.
Они пробирались через Святилище, проходя мимо измученных солдат, поднимавших мёртвых и умирающих. В конце концов они прибыли на огромную импровизированную площадку, которая служила полевым госпиталем. Недалеко от выживших складывали и мёртвые тела.
Когда он вошёл, Хэммонт увидел бесчисленных мертвецов. Эти солдаты погибли при исполнении служебных обязанностей и лежали здесь, ожидая последнего пристанища. Тела накрыты белыми простынями, которые простирались, как мрачное море. Неподалёку находилось место, где лечили ещё живых, отмеченное хором рыданий, стонов и криков. Постоянный поток недавно умерших пополнял ряды своих павших собратьев.
Приторный запах крови и болезни наполнял воздух. Сотни врачей поспешно носились взад и вперёд, их некогда белые халаты намокли до малинового цвета. Целая небольшая армия врачей, но, судя по тому, как они бегали вокруг и по количеству увозимых тел, даже этого было недостаточно. Пока они шли по переулку, Хэммонт наблюдал, как солдаты ускользают в темноту, потому что их не лечили.
В этом районе находились все раненые солдаты экспедиционных сил. Хэммонт протолкнул их туда, где лечились люди из его собственного корпуса. Когда они увидели, что появился их командир, стоны прекратились, а глаза загорелись.
Хэммонт подошёл к мужчине, с головы до ног замотанному бинтами. Это был капитан, или то, что от него осталось.
Когда тот увидел приближающегося Хэммонта, в глазах капитана появились благодарность и облегчение:
— Ком… командир…
— Расслабься, солдат. Тебе нужно прийти в себя.
— Нет, я… мне не станет лучше. Вам не нужно меня утешать, — капитан посмотрел на Хэммонта влажными, нетерпеливыми глазами. — Мы выиграли?
— Да, мы победили. Враг полностью отступает, и тот, кто планировал эту войну — Старейшина Демонов — тяжело ранен нашим Губернатором. Пройдут десятилетия, прежде чем он осмелится снова показать своё лицо. Командующий генерал Мороз Зимы преследует бегущих жителей Пустошей и позаботится о том, чтобы они были уничтожены раз и навсегда.
Хэммонт не мог заставить себя сказать этому умирающему человеку правду. Он не мог позволить ему умереть в сожалении.
— Хорошо… это хорошо. Пусть наш народ больше не живёт под угрозой зла. Кстати, об этом… Я скучаю по своей жене и детям. Но у меня нет сожалений. Они будут гордиться тем, что я не опозорил нашу семью. Я сражался за них, я… — блёклый взгляд капитана внезапно ожесточился. — Командир. Вы говорили мне, что мечтаете стать генералом. Вы ведь станете генералом, верно?
Вопрос застал Хэммонта врасплох. Он на мгновение заколебался, прежде чем кивнуть головой.
— Вы отличаетесь от других командиров. Вы будете великим лидером, мы все равняемся на вас. Вы должны стать великим полководцем…
Капитан протянул руку, но смог преодолеть только половину расстояния между ними, прежде чем его силы иссякли.
Ещё один героический дух, взятый из мира людей и отправленный на гору Сумеру. Если бы гора Сумеру была реальным местом…
Врачи столпились вокруг. После краткой проверки подтвердили, что капитана больше нет. Они накрыли его простыней и унесли.
Хэммонт ушёл молча, заставляя себя ещё раз пройти через невыносимые последствия этой войны.
Они смогли отбиться от врага, но Хэммонт не испытывал радости по поводу их победы. Вместо этого его жирное лицо сморщилось в замешательстве. Это был мир, с которым он боролся. Победа? Так вот что это такое? Они защищали крепость… отбили врага… убили бесчисленное количество врагов…
Но та, кого они собирались предать смерти, Рассвет Поларис, сбежала. Половина крепости разрушена, и то, что осталось, едва ли можно считать устоявшим. А что насчёт Старейшины Демонов… что, если то, что он сказал — правда? За кого они на самом деле сражались? Ради чего они жертвовали собой?
Здесь не было победителя. Может быть, их никогда и не было, когда дело доходило до войны. Но это и не конец. Война никогда не меняется. Только изменится с открытой на скрытую.
Неуверенность пустила корни в сердце Хэммонта. Он видел, насколько на самом деле силён Губернатор Арктур, так почему же он так долго сдерживался? Казалось, за всем, что он делал, стоял более глубокий мотив, чтобы понять который Хэммонт оказался слишком далёк. Клауд Хок — единственный, у кого был потенциал однажды победить Арктура, но ему обычно позволяли жить. Разве Губернатор этого не видел?
Арктур сражался сразу с четырьмя врагами, включая Демона Аббадона. Затем он напал на Старейшину Демонов и чуть не убил его.
Очевидно, у него имелись силы избавиться от Клауд Хока. Если бы Губернатор хотел смерти парня, для этого потребовалось бы немного больше, чем просто подумать. Но во время битвы никто не поднялся, чтобы остановить его. Почему же он просто сидел сложа руки и смотрел, как Клауд Хок спасается Старейшиной Демонов? Почему он позволил этому случиться? Арктур — гений, он должен знать, что его бездействие означает катастрофу. О чём он думал?
А ещё тот факт, что Арктур мог поглощать силу Серафимов… Если он всегда был способен на это, почему Мастер-Охотник на Демонов не использовал эту способность раньше? Довольно похожие вопросы, над которыми в частном порядке спорили все старейшины Небесного Облака. Все они были в восторге от могущества Арктура, но, возможно, впервые возникли сомнения и вопросы по поводу их прославленного лидера.
***
Храм Небесного Облака.
Селена и Фэйн вернулись и сообщили новости о том, что произошло в Святилище. Верховный жрец Рамиэль Селест медленно открыл глаза, и в их глубине виднелось скрытое течение… чего-то. Он ничего не сказал, только махнул рукой, показывая, что они свободны.
Селена покинула Храм с тяжёлым сердцем.
Она не была уверена, выживет ли Клауд Хок. Парень был ранен ещё до того, как вступил в этот бой, а затем перешёл черту. Тогда Старейшина Демонов, которого даже Арктур не смог убить, схватил его и унёс.
Всё, что она могла делать, это смотреть. Она просто бесполезна!
Это приводило её в ярость.
Размышления девушки прервало появление тени.
Похоже на то, как тьма обрела плоть. Фигура полностью закрыта чёрной тканью, открывавшую только пару мёртвых глаз, которые вообще не казались человеческими. Селена сосредоточила свой гнев на этих бездушных глазах. Её кулаки сжались, а дыхание участилось.
— Чего ты хочешь?
— Увидеть тебя.
Янус шагнул вперёд. Всего на мгновение что-то мелькнуло в этих бесстрастных пустотах на лице:
— Ты так сильно заботишься о нём?
— И что, даже если так? Лучше, чем плевать на всех, как ты!
— Ты же знаешь, что он сам разжёг этот конфликт.
— Я знаю, что Клауд Хок не хотел войны. Он вообще не из тех, кто любит конфликты. Если бы не манипуляции Арктура и тех жителей Пустошей, он никогда бы этого не сделал. Я знаю его лучше, чем кто-либо другой.
— В этом мире никто не рождается с мотивацией и целями. Судьба и предназначение зависят от того, что мы испытываем. Будь то внешние, внутренние или под влиянием других людей, люди меняются. Задумывалась ли ты о том, что бы ты сделала, если бы однажды Клауд Хок повёл свои войска на осаду Небесного Облака? Как истинный лидер армий Пустошей?
Селене хотелось крикнуть в ответ убийце, но слова так и не слетели с её губ. За последние несколько лет произошло много такого, что убедило девушку в том, что в этом мире нет абсолютных ценностей. Например, как может измениться Клауд Хок или как она отреагирует, если он действительно приведёт армию к их порогу. Но хотя это неопределённо, сейчас всё это не имело значения. Она столкнётся с этим лицом к лицу, когда придёт время, и это будет единственный раз, когда она сможет узнать наверняка.
Селена повернулась, чтобы уйти.
— Куда ты идёшь?
— Не твоё дело, — бросила через плечо Селена.
— Появление Иуды повлияет больше, чем-то, что мы видим на поверхности. Это постепенно повлияет на то, что произойдёт — люди начнут сомневаться в мотивах и силе Арктура, — спокойный голос Януса продолжал сочиться сквозь темноту. — Если ты хочешь бросить вызов Арктуру, ты не можешь сделать это в одиночку. Но я могу тебе помочь.
