КлаудХок был одним из неудачников, вдохнувших споры. Первой реакцией было едкое, жгущее ощущение от его глотки до легких. Он чувствовал, будто вдохнул раскаленные угли.
Ощущение продлилось четыре-пять секунд, а затем все начало меняться. Появились ощущения, которых КлаудХок совершенно не ожидал.
В нем проснулось чувство невероятного восторга и радости, которые вышли за грань разумного. Это началось в его мозгу и распространилось на каждую часть его тела, пока он не почувствовал, будто плывет среди облаков. Он больше не чувствовал боли от ран и даже не помнил, что они вообще были.
Эти споры прекратили боль?
КлаудХок стал замечать и другие изменения. Сердце его забилось быстрее, а в уголках его глаз замелькали изображения. Его голова была тяжелой и запутанной, как будто он был в мире снов, который только усилил это загадочное счастливое настроение, в котором он оказался.
Эти споры должно быть были своего рода нейротоксином, естественным галлюциногеном. Жертвы чувствовали радость и удовлетворение, но также галлюцинировали и были нечувствительны к внешнему миру. К тому же это вызывало привыкание. Когда КлаудХок вдохнул их, он не мог остановиться, он хотел больше. Как пьяный, он покачивался, борясь с сильным зудом и звоном в голове. Ему нужно было еще, чтобы перевести ощущения удовольствия на совершенно иной уровень.
Что же делать? У усыпанного трупами скопления грибов было еще много спор!
Как только эта заманчивая мысль появилась у него в голове, КлаудХок осознал всю опасность. Он резко прикусил язык, пытаясь прояснить сознание. Он прикрыл рот и нос тряпкой, которую использовал от ветра и песка.
Кровавая Королева также начала раскачиваться, а ее глаза были стеклянными. КлаудХок подошел к ней и закрыл отверстие рта маски ладонью. Он громко окликнул ее: "Не вдыхай их. Не дыши! Споры ядовиты!”
Она была волевой и упорной женщиной, и когда ее окликнул КлаудХок, она быстро пришла в себя. Злая и пристыженная, она зарычала на него сквозь маску: "Прикоснись ко мне еще раз, и я отрежу тебе руку.”
Очевидно, на Королеву больше не влияли споры. КлаудХок облегченно вздохнул и убрал руку.
По-видимому, эффект нейротоксина быстро прошел, но также быстро прошли и симптомы. КлаудХок почувствовал, что по его костям ползают сотни муравьев, ощущение, которое сводило с ума.
К счастью, он и Королева вдохнули лишь небольшое количество. Нескольким из их товарищей не так повезло, и они подверглись гораздо большей дозе. В результате галлюцинации сломили их разум.
"А! Ааааааааа!"
Некоторые из них были красными с головы до ног, как будто их сварили, их рты хватали воздух, как у рыб, вытащенных из воды. В воздухе было недостаточно спор, чтобы удовлетворить их зависимость, поэтому отчаянные глаза уставились на грибной лес.
КлаудХок закричал: "Быстро, держите их!"
Его слова не были услышаны. Большинство бойцов вдохнули споры и боролись с их последствиями сами. Как они могли остановить этих троих сумасшедших наркоманов, когда сами с этим не справлялись?
КлаудХок мог только смотреть, как эти три бедняги вошли в грибной лес. Они рычали и выли, стягивали с себя одежду и впивались грязными ногтями в кожу, пытаясь добраться до источника зуда.
Поп! Чвак.
Они срывали полосы собственной кожи и бросали их на землю с влажными шлепками. Безумные, они убегали от невидимых врагов и наносили себе страшные раны в своей истерии.
В мгновение ока они стали источниками крови. Они бродили по грибному лесу, поливая землю своей кровью, засевая землю собственной плотью, как внимательные фермеры на своих полях. Ужасное кровавое представление продолжалось в течение десяти минут, когда, больше не в состоянии удержать свои искалеченные тела, мужчины рухнули в центре грибного скопления.
Больше плоти и крови было разбросано по полю, чем осталось на их костях. КлаудХок старался не думать о том, что он только что увидел.
Черт, вот как эти злые грибы так хорошо выросли. Это также объясняет все эти скрученные скелеты! Смотреть как эти убийцы идут к собственной смерти, превращаются в удобрения ... если бы я не видел этого своими глазами, я бы с трудом поверил.
В конце концов, остальные сумели прийти в себя, и когда они увидели ужасную судьбу, которая постигла их спутников, захотели немедленно уйти. Они бежали так быстро, как могли, но были истощены от путешествия, и все еще страдали от последствий грибных спор. Они нашли относительно безопасное место для отдыха и восстановления.
"Эй, Леонин, как далеко до форпоста Гринлэнд?" — КлаудХок бросал кусочки вяленого мяса кролика в рот и жевал их, чтобы восстановить силы: “Мы сможем попасть туда сегодня?"
“Недалеко”, — ответил он: “Но вопрос не в том, чтобы просто добраться туда, а в том, чтобы сделать это до наступления ночи". — Леонин обвел взглядом темнеющие окрестности с видимой тревогой: "Если нас застанет здесь ночь, то меньше половины команды увидит следующий рассвет!”
Охотники предпочитали преследовать добычу в темноте.
Пустошь была обширной и малонаселенной как зверями, так и растительностью. Это, конечно, сопровождалось определенными рисками. Ситуация, в которой они оказались здесь, в оазисе, была другой, потому что, хотя он и был маленьким, в нем было в сто раз больше монстров, скрытых внутри. Днем хищники оставались в своих логовах, но, когда опускалась ночная вуаль, лес становился в тысячу раз опаснее.
КлаудХок был подавлен, но также ему было любопытно: "Леонин, я могу сказать, что ты хорошо знаешь оазис. Ты должно быть из форпоста Гринлэнд, я прав?”
"Нет".
"Так почему ты направляешься туда?"
Прежде чем попасть в этот проклятый оазис, КлаудХок даже не подумал бы задать этот вопрос. После всех опасностей, которым подверглись он и Королева, он не мог держать рот на замке. Ответ Леонина, что он не из оазиса, застал его врасплох. Если это правда, тогда в чем смысл этой авантюры? Путешествие через оазис, руины и пустошь было ничем иным, как парадом различных опасностей.
Леонин поднял голову и уставился на КлаудХока: "Это мое дело, тебе не нужно в него лезть. Так же, как я не лезу в ваши”.
КлаудХок нахмурился в ответ. Что-то не так с этим стариком!
Он считал, что на любой поступок всегда есть причина. Должна была быть какая-то цель, чтобы Леонин снова и снова рисковал своей жизнью в оазисе, даже если этой причиной было желание умереть. Но если он не собирался признаваться, что может сделать КлаудХок?
Кроме того, пустошь была усыпана чистильщиками, которые могли убить его без раздумий. Любая ситуация была лучше, чем та, в которой он оказался.
Леонин воспользовался палашом, чтобы подняться на ноги: “Выдвигаемся”.
По мере того, как оазис накрывала тьма, некоторые солдаты стали делать самодельные факелы, и группа использовала свет огня для поиска пути. По мере ускользания дневного света, они могли видеть все меньше и меньше своего окружения, в то время как существа, которые охотились в ночи, могли перемещаться во тьме, как рыба в воде.
Королева тащилась рядом с ними, пока вдруг не остановилась. Она сказала жестким шепотом: “Я что-то слышу!”
КлаудХок остановился и сосредоточился, задержав дыхание, чтобы лучше различать звуки. Среди деревьев он действительно мог слышать что-то вроде крыльев насекомых. По мере того, как шум становился громче, он мог сказать, что их было много, и они приближались.
КлаудХок внимательно вслушивался, пытаясь определить точное местоположение звука. Затем, достав свой посох экзорциста, он развернулся и ударил! Его оружие столкнулось с твердым панцирем и что-то ударилось о землю. Оно было похоже на саранчу из Старых Времен, только огромной и судорожно извивающейся на земле. Оно было размером с голубя из учебников истории, но с отвратительной головой и восемью длинными черными когтями. Самым страшным был хвост скорпиона, который, как он понял с первого взгляда, был ядовитым.
"Скорпионья Саранча". — Леонин тоже слышал звук, приближающийся к ним: "Потушите факелы, мы должны убираться отсюда!”
Самодельные факелы поспешно бросали на землю и тушили. Леонин, не теряя времени, взял на себя инициативу увести их прочь.
Когда они блуждали по темноте, КлаудХок мог видеть и слышать всевозможных отвратительных насекомых, порхающих вокруг. Внезапно лес наводнился ими, было не менее ста пар крыльев, агрессивно жужжащих у их ушей. Как только они заметили людей, они начали погоню.
"Ах!"
Одна саранча бросилась на бойца и вцепилась ему в лицо своими острыми когтями. Кровь полилась, когда черные когти впивались в плоть. Несмотря на то, что несколько его спутников собирались присоединиться к драке, Скорпионья Саранча хлестнула своим отвратительным хвостом и ткнула им прямо в щеку жертвы. В считанные секунды он распух, как воздушный шар. Боец не мог кричать, не мог бежать, он просто рухнул на землю, пуская белую пену изо рта.
Еще десяток саранчи роился вокруг него. Он пытался сопротивляться, но это продлилось лишь несколько коротких мгновений, прежде чем он стал обедом для этих плотоядных насекомых.
КлаудХок уставился в ужасе. Их яд был настолько силен?
Он напряг свое внимание до предела, решив не подпускать ни одного из этих чудовищ близко. К счастью, он все еще был близко к Королеве, так что, если кто-то из них пролетит мимо его посоха, она сможет справиться с ними. Если бы не она, КлаудХок был уверен, что не переживет ночь, даже если у него будет десять жизней.
Раздался еще один болезненный крик. Их команда потеряла еще одного.
Леонин также не планировал столкнуться с подобными существами. Они приближались со всех сторон. Самое страшное в этой угрозе было то, что одной крошечной царапины было достаточно, чтобы оборвать жизнь.
Не было никакого выбора. Они должны были сделать все возможное, чтобы выжить!
Леонин побежал, и остальные последовали за ним в область, покрытую паутиной. Саранча погналась за ними, но ее, как и следовало ожидать, поймали липкие нити, густо покрывавшие деревья. Изо всех сил они пытались вырваться на свободу.
У людей не было возможности перевести дыхание.
Десятки огромных пауков выпрыгнули из своих гнезд на деревьях. Каждый из них был метр или два длиной, и их было слишком много, чтобы сосчитать. Оазис превратился из облака насекомых в лабиринт пауков и паутины. Быстрее, чем они думали, добыча пауков была завернута, как мумии, и оставлена болтаться на ветру, свисая, как страшные фрукты с деревьев.
Вжух!
Один из пауков выстрелил липкой паутиной, попав в одного из убегающих людей. Тот сразу же застрял, но более ужасающим было качество паучьей нити. Она была покрыта какой-то коррозионной жидкостью, и кожа, к которой она прикасалась, сначала покраснела, а затем некротически почернела, все время шипя.
Пауков было больше, и они были ближе, чем они могли себе представить.
КлаудХок разъяренно прокричал в ночную тьму: “Леонин, в какой ебаный ад ты нас завел?!”
“Это короткий путь!” — Он не упомянул, что это был короткий путь, по которому он не хотел идти, но, если бы они не пошли на этот риск, они, безусловно, умерли бы. Все больше саранчи налетало на паутину, и пауки пошли за ней. Естественные враги, обе стороны продолжали уничтожать друг друга.
"Форпост прямо впереди!"
