База наемников Тартаруса находилась на отшибе города, гордо возвышаясь над местными хлипкими лачугами. Она была окружена крепкими каменными стенами и сетью металлической, колючей проволоки. Двор базы был завален различным тренировочным инвентарем, деревянными шестами, подвешенными мешками с песком и прочим спортивным оборудованием. Также вокруг валялось множество различным металлических деталей, от всевозможных механизмов, и прочим мусором, который возможно когда то был весьма полезным.
В состав базы входил комплекс связанных между собой строений, хоть и выглядевших неказисто, но вполне стойких и крепких. Тут были казармы, ремонтная мастерская и даже собственное хорошо защищенное хранилище. Хотя их вид не вызывал впечатления, само их наличие наталкивало на мысли о могуществе банды наемников Тартаруса.
Судя по базе, можно было понять, что в Черном Стяге, наемники обладали весьма высоким положением. Судя по базе, можно было сразу понять, что здесь было одно из самых безопасных мест, как пустошей, так и Черного Стяга.
Пока КлаудХок находился под впечатлением от вида представшей перед ним базы, он не заметил, как сбоку от него, на огромной скорости неслась большая, темная фигура. Подобравшись немного ближе, со стороны фигуры послышался дикий рев. Обернувшись на звук, КлаудХок увидел, как на него в прыжке летит черный силуэт. Его приближение было настолько быстрым, что юноша даже не успел испугаться. Через мгновенье, массивная туша, похожая на дикого мутазверя, сбила парня с ног и устремила свою, наполненную острейшими клыками, пасть к шее КлаудХока.
— Пушистик! — Мэддок немедленно разразился взрывным криком, — ФУ-УУ! Брось его!
Разъяренное животное остановил свою челюсть прямо возле шеи КлаудХока. Он чувствовал, как на его кожу течет поток горячей, липкой слюны. Обнажив клыки, и злобно рыча, зверь медленно отступил на пару шагов назад. Однако он не спустил своих красных, пылающих огнем глаз с лежащего на земле КлаудХока. Казалось, что он не потерял надежды разорвать беззащитного юношу на куски, лишь ожидая команды Мэддока.
— Что за уебок снял Пушистика с цепи? А ну тащите сюда цепь! — пока Мэддок отгонял дикое животное, и гонял провинившихся наемников, КлаудХок пришел в себя и немного успокоившись, отряхнулся и встал на ноги.
Это странное существо было похоже на большую, кровожадную обезьяну. Очевидно, что он весил не менее шестидесяти-семидесяти килограммов, а его голова было втрое больше головы обычного человека. У него был большой нос и огромная пасть, уголки которой будто тянулись к ушам, создавая видимость, что его голова будто разрезана на две части. Его пасть была наполнена множеством острейших клиновидных зубов, растущих в четыре ряда. Вероятно, что перекусить металлическую броню для него не вызвало бы никаких проблем, не говоря уже о человеческой плоти и костях.
У существа было по три мощных, мускулистых руки с каждой стороны. Сложив все его физические данные и его нетипичную для таких размеров скорость, его можно было бы назвать опаснейшим существом, которое КлаудХок когда-либо видел, даже учитывая чистильщиков.
— Не ссы! Пушистик наш питомец. Мы вырастили его здесь, на базе. Его острейших нюх сразу улавливает приближение чужаков. И я не завидую тем, кто захочет незамеченным пробраться сюда. Зайди сюда тот, кого Пушистик не знает, его ждет тяжелая кара. С самого начала он питался исключительно человеческим мясом. Ты бы видел, как он быстро разделывается с человеческой тушкой. У-фф, то еще зрелище! — рассмеялся Мэддок, -Несколько минут, и от человека остается лишь лужа крови! — Мэддоку принесли цепь, и пока он заковывал Пушистика и оттягивал его от ошеломленного КлаудХока, он с удовольствием рассказывал пристрастия своего ручного зверя. Пушистик нехотя сопротивлялся, но он не мог противостоять невероятной силе Мэддока, и в итоге послушно побрел за ним, — Мать твою! Будь хорошим мальчиком! И позже, я принесу тебе твою любимую человеческую ногу!
Хотя у существа и было устрашающее тело, ужасные пылающие глаза, шесть рук и будто исковерканное лицо, КлаудХок не мог избавиться от мысли, что это мутированный человек.
Еще не отойдя от шока, КлаудХок все-таки спросил, трясущимся голосом:
— Что это за хрень?!
— Ну, ты, наверное, уже догадался. Мутант. Насколько я знаю, его мать и отец были, так скажем, обычными. Но «ребеночек» вышел не очень. Причем во всех смыслах, — в очередной раз рассмеялся Мэддок, -Чуть повзрослев в утробе матери, он решил выйти наружу… сам. Я слышал, что он буквально разорвал свою мать изнутри, прогрызая себе путь наружу. Вскоре мы нашли его, одного, голодного, блуждающего по пустошам. И забрали к себе. В итоге, он оказался идеальным сторожевым псом.
КлаудХок с трудом верил его словам. Неужели они осмелились взять дикого мутанта к себе, и приручили его, подобно псу? Конечно, в нем не было ничего от человека, но видимо он обладал зачатками сознания.
Он все еще был умнее диких животных и мутазверей. Он понимал человеческую речь, а в его глазах были отблески «души». Но при этом, он был кровожаднее и опаснее большинства обитателей пустошей. Пушистик — ужасная ошибка природы.
Все это время, даже будучи скованным, Пушистик не спускал глаз с КлаудХока, сверля его своим диким, кровожадным взглядом. Капли слюны стекали с его огромного, до ушей, рта. КлаудХок так и не смог избавиться от сильной дрожи под надзором этого зверя. Он чувствовал, что Пушистик готов сорваться в любой момент, и загрызть его.
— Хей, Мэддок, Слайфокс! Вы уже вернулись? — наемники Тартаруса включали в себя двадцать-тридцать человек, разделенных на три отряда. Двумя командирами были Слайфокс и Мэддок. Третьим же был высокий, худощавый человек, азиатской внешности. У него было бледное лицо, а под его уставшими глазами были темные круги, закрытые очками. На первый взгляд он был весьма слаб и спокоен. В отличии от всех остальных наемников, он был одет в хорошую, аккуратную, но не излишне изящную одежду. Она не была чем-то удивительным, но в этом мире, выглядеть так уже было удивительно. Казалось, что он совершенно не вписывается в этот мир и в особенности в своих спутников. От него исходило нечто, похожее на «ауру ученного», совершенно непривычная для этого времени.
— Хей, Мантис! — выкрикнул Слайфокс, подойдя к мужчине, — Мужик, я рад вернуться целым, и снова увидеть тебя!
Мантис поправил свои очки, сверкнувшие металлическим блеском. Его небольшие глаза мерцали холодным, как сталь, оттенком. Казалось, что в них не было и намека на чувства и эмоции. Когда Мантис повернул голову и посмотрел в сторону КлаудХока, его охватил пронизывающий до костей холод. КлаудХоку показалось, что он на мгновенье потерял возможность дышать и двигаться.
Глаза Мантиса походили на острый медицинский скальпель, медленно приближающийся к горлу. КлаудХок боялся, что любое его движение приведет к тому, что его горло будет моментально вскрыто этим скальпелем.
В этом мире, все кто славился могучей силой, носил какое-либо ужасающее прозвище. Возможно, Мантис и не обладал такой же силой как Мэддок и Слайфокс, но КлаудХока не покидало чувство, что он был значительно опаснее их. Это была как разница между львом и коброй. Возможно кобра и не сильна также как лев, но скрытая во тьме, она более опасна чем самый могучий и сильный лев.
(П.П.: Мэддок = Mad dog = безумный пёс; Слайфокс = Sly fox = хитрый лис; КлаудХок = Cloud hawk = облачный ястреб)
— Мы подобрали этого скавса после миссии в туннелях, -Слайфокс лучезарно улыбался Мантису. Его дряблое, толстое лицо было полной противоположностью лица Мантиса, — Он целебный мета. Возможно я перегнул палку, но у нас нехватка людей в снабжении. Я подумал, что этот паренек хоть на что-нибудь сгодится.
Вдруг, КлаудХок почувствовал на себе взгляды всех наемников. Они видели в нем просто обузу. В их глазах читалось только одно — «Целебный мета? Да он же бесполезен! На что может сгодиться этот никчемный регенератор?». КлаудХок чувствовал себя абсолютно беспомощным и оскорбленным. «Какое они имеют право так обо мне думать?! Неужели целебные меты действительно так никчемны?» проносилось у него в голове. КлаудХок всегда был упрям, он не привык показывать свою слабость и неполноценность, сейчас же, эти взгляды буквально разрывали его изнутри. Он чувствовал себя просто насекомым, в окружении более сильных мет. Его съедали сомнения и тревога.
— Так, отставить! — прервал тишину Слайфокс, -Пиздюк, ты должен скакать от счастья, что оказался в наемниках Тартаруса. Мы имеем незапятнанную репутацию в Черном Стяге и в близлежащих пустошах, но ты здесь не для того чтобы безмятежно бухать и радоваться жизни. Ты делаешь все, что тебе говорят, не ноешь и не дрочишь от безделья, а в ответ мы даем тебе два куска хлеба и бутылку воды! Не справляешься? Пошел на хуй! Тартарус не благотворительная организация! Усёк?
Серьезная речь Слайфокса немного успокоила КлаудХока, и он медленно расслабил сжатые от напряжения кулаки.
Слайфокс обернулся к остальным, на его лице появилась довольная ухмылка, и он вновь выкрикнул:
— Хей, бандиты, мы отлично потрудились! А сейчас, настало время отпраздновать это!
— Вуу-хуу!
— Славься Слайфокс!
— Даешь бухло!
Эти люди были как звери. Они были живы благодаря своей жестокости и безжалостности к остальным. Они не думали про завтрашний день, потому что знали, что каждый день может стать последним.
КлаудХок понятия не имел, что подразумевается под «отпразднуем» у наемников. Единственное о чем он мечтал это еда и вода.
Постепенно опустилась ночь. Наемники приготовили большое количество еды и дешевого, паршивого пойла. Качество жизни в Черном Стяге было просто несравнимо с тем, как жили падальщики в руинах. Наемники могли себе позволить и мясо, и даже овощи! Мясо было в основном из пойманных мутазверей. Постепенно, наемники стали выносить приготовленную пищу в широких тарелках и выставляли на большой уличный стол. КлаудХок жадно ловил приятный аромат приготовленного на огне мяса.
Пушистик был привязан вдалеке, но с самой встречи с КлаудХоком, он так и не спустил с него глаз. Один из наемников подошел к Пушистику и протянул к нему огромную миску, наполненную сырым, окровавленным мясом. Спустя мгновенье, от корма не осталось и следа, даже редкие капли крови были жадно слизаны устрашающим существом. КлаудХок боялся даже подумать, чьё это было мясо. КлаудХок лишь смотрел на кровожадного мутанта, не спускающего с него глаз, даже во время еды. Юноше казалось, что при желании, Пушистик с легкостью разорвет держащую его цепь и набросится на беззащитного КлаудХока.
«Проклятая тварь!» без устали повторял про себя КлаудХок.
Вдруг, Пушистик принюхался своим большим черным носом, и прекратив смотреть на КлаудХока поднял голову и начал неистово рычать. В этот момент, в лагерь вошло около двадцати странно одетых женщин. Хотя все они выглядели весьма потасканно, и имели бледную кожу и болезненные лица, они были значительно лучше тех, что видел КлаудХок на улицах Черного Стяга.
— Ну что, мальчики! — Мэддок поднял свой бокал вверх, — Повеселитесь этой ночью!
Сразу же десятки восторженных голосов озарило ночную тьму. Наемники завывали подобно волкам, грубо расхватывая пришедших женщин. Для женщин же, было уже хорошо находиться в месте, где столько еды и питья. Что касается Пушистика, то он буквально сходил с ума. Такое количество незнакомых людей просто выводило его из себя. Он неистово рычал и издавал звуки подобные собачьему лаю. Но это совершенно не мешало празднующим наемником, весь лагерь опустился в пучину разврата и распущенности.
Как только КлаудХок понял, что Пушистик упустил его из виду, он встал с места и пошел добывать себе еду.
— Хей, новичок! Что ты удумал? Это не твой праздник!
Как и сказал Слайфокс, наемники Тартаруса не занимаются благотворительностью. Каждый получает то, что заслужил. Помимо того, что КлаудХок был новичком, он был еще и тем, кого сразу невзлюбили за его бесполезность. Естественно он не имел права наслаждаться праздником с остальными.
— Как я и сказал, два куска хлеба и бутыль воды! Это все, что тебе положено! Эй, подойди сюда, — окрикнул Слайфокс одного из наемников, — Найди пиздюку место, наша база переполнена.
Ему не было позволено, даже спать рядом с остальными.
Наемник проводил его до комнаты, и дал ему пару свечей. Это была небольшая комната, заполненная многолетней пылью и плесенью. КлаудХок зажег огрызок свечи и устало сел на холодный пол. Холодный, ночной ветер колыхал маленькое, слабое пламя свечи, которое походило на состояние уставшего, почти сломленного ребенка — КлаудХока. Он сидел в старой, ужасной комнате, уставший, замерзший, голодный. Его разум был полон волнений и сомнений.
На улице стало на удивление тихо. Его комната находилась в двухстах метрах от центра базы. Если вдруг, что-нибудь случится на базе, то КлаудХок даже ничего и не узнает. И тем более, если что-нибудь случится с КлаудХоком, наемники ничего не сделают. Даже если они будут знать, что ему чтото угрожает, вряд ли они поспешат к нему на помощь. КлаудХок знал, что для них он всего лишь одноразовый рабочий.
Отогнав от себя эти мысли, он приступил к еде. Он быстро съел два куска хлеба и почти залпом выпил бутылку воды. Он проверил, закрыт ли засов на двери, затем достал свой короткий меч, выданный ему еще до начала миссии в туннелях, и положил его поближе к куче соломы. Затем он аккуратно задул свечи, погрузив комнату во мрак, и лег на соломенную кровать. Солома была жесткой и неудобной, она втыкалась в его кожу, заставляя его ворочаться. Но на ней хотя бы было теплее чем на каменном полу.
КлаудХок никак не мог успокоиться. Его терзали плохие мысли, от которых он никак не мог избавиться. Что его ждет завтра? Как его будут использовать наемники? Что его ждет в будущем? У него не было ответов на эти вопросы.
Вдруг, он помотал головой, будто пытаясь, наконец, откинуть эти мысли.
«Что ты еще хочешь? У тебя есть еда, есть крыша над головой. На что ты еще жалуешься? Хотя жизнь наемников оказалась не такой радужной, как я себе рисовал, она в сотни раз лучше, чем жизнь никому не нужного падальщика! У меня нет права жаловаться! Нет смысла ныть! Главное что я жив! Это только начало, я все изменю….». Наконец КлаудХок заснул, утянув в сон и свои тяжелые мысли.
