Печаль заполнила всё сознание Гиены, когда он увидел, как волчица-матриарх умирает, отдавая за него свою жизнь. Гнев и боль поднимались из глубины его души.
Академик Рост с трудом поднялся из едкого тумана. Его голова и большая часть груди превратились в гнилое месиво, глаза расплавились, оставив его слепым.
Гиена будто безумный, с налитыми кровью глазами, снова бросился в атаку. Хоть Рост и был лишён зрения, но ориентируюсь лишь на слух, он смог услышать, как к нему приближается оборотень. Академик направил меч в сторону нападающего. Гиена же, потеряв рассудок от поглотившей его ярости, несся на Роста ничего не замечая, в его сознании осталось лишь одно единственное желание — разорвать этого ублюдка на куски. Он даже не попытался увернуться от клинка.
Но Гиена не был один, в решающий момент Цветок Ада подняла винтовку и выстрелила в Академика. Попав Росту в плечо, пуля остановила удар, направленный на оборотня.
Гиена, приблизившись к уроду, нанес первый удар ногой. Этот пинок поднял старика в воздух и отбросил его к ближайшей стене. Оборотень в один прыжок оказался над поверженным Академиком и стал наносить ему удар за ударом. Атаки были настолько сильными, что могли бы разрушить грудную клетку нормального человека, Рост был похож на боксерскую грушу, готовую лопнуть по швам. Кости по всему телу были сломаны, и даже железная стена, к которой он был прижат, была помята.
Этих ран было бы достаточно, чтобы десять раз убить простого человека!
"Ты тупая тварь!" — прорычал Рост.
Академик по-прежнему отказывался умирать. Звук, который исходил из его раздавленных голосовых связок, едва ли был похож на человеческий голос. Старик схватил Гиену за правую руку, занесённую для очередного удара, и сжал ее. Среди тошнотворного треска и хлопков ломаемых костей, раздался пронзительный вопль его бывшего подопытного. Правая рука оборотня была сломана, но он не сдавался и занес левую руку с острыми когтями для еще одного удара. Он вонзил ее в грудную клетку Роста. Пронзив пузырящуюся от разъедающей кислоты плоть, попал прямо в сердце уроду.
Этот удар не нанес видимого урона старику. Академик отбросил Гиену на несколько десятков метров, пнув того ногой в грудь. Оборотень, получив повреждения, попытался подняться, но, в конце концов, не смог, это был его предел.
Прицелившись для очередного выстрела, Цветок Ада нажала на курок, но побледнела, обнаружив, что у нее не осталось патронов. Отбросив винтовку в сторону, она потянулась за своим последним оружием.
Не теряя времени, Рост метнул меч в сторону девушки, острое лезвие со свистом рассекло воздух. На этот раз ей повезло, что КлаудХок был достаточно близко, чтобы пробудить мощь реликвии и блокировать бросок Академика.
Два оружия встретились еще раз, и на этот раз удар оказался разрушительным. Трость-меч старика треснула прямо посередине, меч был сломан. Верхняя половина отскочила назад и полетела в сторону Роста.
Цветок Ада держала пистолет наготове.
Академик подпрыгнул и ударом ноги послал вращающуюся половинку своего сломанного меча в сторону КлаудХока. Лезвие пронеслось мимо парня и попало в девушку, которая приготовилась стрелять. Зазубренный, окровавленный кусок металла пронзил ее насквозь и вонзился в стену. Девушка повисла на нем, будто на металлическом крюке, вокруг нее быстро образовывалась лужа крови.
Плоть на лице Роста уже наполовину зажила, но от этого он выглядел еще более жутким. Академик очень быстро приблизился к КлаудХоку, протянул руку и схватил того за горло, отрывая парня от земли: "Надеюсь, теперь ты понимаешь, что сопротивление не имеет смысла".
КлаудХок чувствовал себя беспомощной маленькой птичкой. Неважно, как сильно он боролся, освободиться не получалось. Острые когти, в которые превратились ногти Академика, впились в его шею. Он задыхался, давление перекрыло доступ кислороду.
Старику нужно было только чуть-чуть сильнее сжать, и шея КлаудХока сломалась бы.
Гиена лежал на земле, раненый настолько, что не мог даже стоять, а Цветок Ада была прибита к стене куском лезвия. Мутировавшие животные не могли причинить этому монстру никакого вреда. После всего этого ужаса и резни смогут ли они, в конце концов, победить Академика?
Нет! Это еще не конец!
КлаудХок не сдавался, это был редкий шанс оказаться настолько близко к врагу, можно сделать то, чего никто не ожидает от него. Парень обхватил рукой спрятанный шприц, высоко поднял его и воткнул в шею Академика Роста. Плоть на шее старика все еще не восстановилась и не смогла среагировать на проникновение иглы. Она с легкостью проникла внутрь, и КлаудХок нажал на поршень большим пальцем, заставляя жидкость, которая была внутри, попасть в тело старика.
"Что!?" — Рост выдернул шприц из своей шеи. Он был слеп и не чувствовал запаха, но боялся того, что мог сделать КлаудХок. Он все понимал, но просто не мог в это поверить в то, что это происходит: "Что ты сделал!? Что за дрянь ты в меня вколол?"
"Твое тело очень мощное, господин Академик. Я ничего не могу с этим поделать..." — Шея парня покраснела вокруг напряженных пальцев Роста, но он все равно ухмыльнулся: "Мне просто было любопытно, как ты отреагируешь на дозу собственных препаратов для промывания мозгов".
"Промывание мозгов? ... Нет... нет, нет, нет!"
Из уголков рта Цветка Ада сочилась кровь. Она уже потеряла всякую надежду, а ситуация так резко изменилась. Наркотики для промывания мозгов! Те самые, которые Шимпанзе планировал использовать на ней. Какая ирония.
Приспособляемость тела Роста могла защитить его пуль, но какая-то тонкая игла смогла пронзить его кожу? Удачный момент — это все, что было нужно, и КлаудХок знал, что пока плоть искалечена старик уязвим для крошечной иглы.
Рост закричал так громко и яростно, что они чуть не оглохли. Он развернулся и рванул сквозь толпу животных, убегая из зоны сражений с полумертвым КлаудХоком в руках.
Академик спешил в свою лабораторию, где лихорадочно пытался найти в своих вещах хоть что-то что могло бы ему помочь. Он мгновенно выпил и ввел несколько лекарств, но ничего не помогало. Рост сам изобрел сыворотку, и он лучше других знал, что от нее нет спасения, его судьба предрешена.
Действие препарата было быстрым. Через несколько минут повреждения мозга станут необратимыми.
После стольких лет работы над проектом сверхчеловека, он мог получить пулю в лоб и остаться в живых. Но даже его совершенное тело ничего не могло поделать с необратимым ущербом от лекарств. Он уже чувствовал, что его внимание ослабевает. Думать становилось все труднее, словно разум затягивает в какую-то черную дыру.
Было уже слишком поздно!
Онемение прошло сквозь него. Тяжело дыша, он рухнул на пол посреди своей лаборатории. Старик уставился на КлаудХока, вновь обретенными глазами, пока тот пытался отползти от него как можно дальше. Никогда... никогда он не мог подумать, что этот мальчик сможет взять над ним верх.
Его тело продолжало исцеляться, но разум был уже на грани краха.
Академик знал, что времени у него мало, и в последние минуты его охватило спокойствие. Мягким и нежным голосом он сказал парню: "Не нервничай. Если бы я хотел убить тебя, ты бы уже давно был мертв".
Неужели это конец? Тогда почему вместо облегчения я чувствую непонятную горечь и печаль. Подумал КлаудХок.
В Росте не было ни злобы, ни враждебности, словно внезапное прозрение лишило его всякой агрессии. Он смотрел на мальчика спокойными зелеными глазами.
Рост не был жестоким человеком. Хоть его руки были покрыты кровью бесчисленных жертв, для всего этого была причина, мотив. Разве могло убийство КлаудХока спасти его? Такова жизнь!
Парень тяжело дышал и ответил хриплым голосом: "Блять, ты сам во всем виноват!"
"Возможно". — На лице Роста появилось самоуничижительное выражение: "Знаешь... когда я впервые увидел тебя, ты напомнил мне меня самого в твоем возрасте. Мы с тобой очень похожи".
"Да пошел ты! Я не такой, как ты!"
"Ты еще не достиг моего возраста, поэтому рано говорить о том, кем ты станешь". — Академик подчеркнул эту мысль горьким смехом. Он быстро терял контроль над своим телом, он уже не мог пошевелить ногами: "Я почти достиг своего конца, я лишь обычный старик на смертном одре. Я хотел бы доверить тебе несколько важных вещей".
Это было почти смешно. КлаудХок подумал, что Академик действительно сошел с ума. У парня было лишь одно желание — разорвать этого урода на части, но он не хотел тем самым помогать ему.
"Во-первых, после моей смерти, пожалуйста, уничтожь все мои записи. Ты не должен позволить этим материалам попасть в руки Цветка Ада. Ты не понимаешь... Цветок Ада, она... она даже опаснее меня! Ее жажда знаний и амбиции в десять раз сильнее, чем когда-либо были у меня".
"Во-вторых, всех разумных животных, которых мы держим здесь, необходимо уничтожить любыми средствами. Отпустить их — значит открыть Ящик Пандоры. Через тысячу лет история будет смотреть на нас как на грешников и монстров. Ты меня понимаешь?"
КлаудХок презрительно фыркнул в ответ. Даже в свои последние минуты этот старик был драматическим хвастуном.
"В конце концов, все так закончилось, но дело, за которое я боролся, будет продолжаться. Не хочу, чтобы все так закончилось, у меня есть просьба".
Парень почувствовал что-то странное: "О чем, блять, ты говоришь?"
Внезапно шея Роста вытянулась до ужасающих размеров. Словно гадюка, он вытянул голову к КлаудХоку и укусил его. Молодой человек взвизгнул и отполз назад, чувствуя себя так, словно на него напала ядовитая змея. Когда шея Роста вернулась в нормальное положение, парень бился и кричал от боли на полу.
Укус заразил его чем-то вроде токсина, который распространился по всему телу. Что бы эта гнида ни сделала, это явно не кончится ничем хорошим.
После этого подлого шага Академик сморщился всем телом. Все прожитые годы отразились на его теле, и он снова стал тем иссохшим стариком, которого КлаудХок впервые встретил. Только не совсем. Его кожа оставалась того же странного голубого оттенка, а глаза — темно-зелеными. Скрюченный человек ссутулился еще сильнее, словно постарел на двести лет.
Дребезжащий звук из его горла был измученным и неприятным для слуха: "Мой последний... совет. Когда я... умру... беги. Чем быстрее... тем лучше!"
Все кончилось. На горизонте появилось новое начало. Таков был мир, бесконечный круговорот, искра гения потухла.
Дрожащими руками Академик вытащил из кармана ожерелье из костяшек пальцев, и нежно прижал к себе. Пальцы, похожие на мертвые ветви, поглаживали каждую из них, последняя связанная мысль была о его старом учителе, и жалость к себе, что он никогда не брал себе ученика. Во всей огромной пустоши он так и не нашел никого, кто был бы достоин унаследовать его знания.
***
Десять минут спустя.
Цветок Ада пришла, спотыкаясь и прижимая руку к ране на животе.
КлаудХок дергался и корчился от боли на полу лаборатории. Повсюду валялись разбитые колбы и едкие зелья. Рост безмятежно сидел на полу с ожерельем в руках, но глаза его уже были пусты. Он сидел и бормотал себе под нос какую-то чепуху. Академик сошел с ума.
Девушка, стоя в дверях, глядела на бьющегося в припадке боли парня и бессвязно бормочущего старика.
Промывание мозгов не выполнялось лишь одной дозой лекарства, укол, который был сделан Росту, был лишь первым шагом. Требовалось еще несколько процедур, но учитывая особые способности организма старика, лекарство подействовало на него иначе, чем других. Неудивительно, что это свело его с ума.
"Как ты?" — С заботой в голосе спросила она КлаудХока.
"Ублюдок! Он укусил меня! Кажется, я отравлен!" — Истерично кричал парень, испытывая ужасную боль от укуса.
Цветок Ада остановилась и огляделась. Со всеми этими лекарствами, разбросанными вокруг, вероятно, некоторые из них были биотоксинами. Было бы разумно облегчить КлаудХоку его последние минуты. Но, кажется, что смерть ему не грозит.
Рост продолжал сидеть на коленях, поглаживая свое ожерелье из костяшек пальцев. Бормоча себе под нос слова, которые никто, кроме него, не мог понять.
Безразлично посмотрев на безумца, она прижала дуло пистолета к затылку старика.
Бах!
Голова Роста взорвалась фонтаном, разбрызгав мозговое вещество по всей лаборатории, его восьмидесятилетнее тело рухнуло. Когда ожерелье упало на пол, шнур порвался, и во все стороны полетели выбеленные кости, испачканные кровью Академика.
КлаудХок уставился на нее: "Ты убила его, вот так просто?"
"Рост всю свою жизнь шел по ложному пути. Нельзя спасти человечество идя по его пути". — Девушка бесцеремонно отбросила пистолет в сторону: "Он был одержим всю свою жизнь, это было его освобождением"
Парень замолчал. В мире стало на одного безумца меньше. Одним монстром меньше. На одного гения меньше.
