«Попался, мешок для яиц»
«…Отстоооой» — проворчал он.
«Хорошая работа, Закуска» — похвалил её Бокси.
«Обращайся, Мастер. Могу я теперь получить свою награду?»
«Позже, иди и займись своими обязанностями»
«Тогда я буду ждать, затаив дыхание»
Джинна поклонилась, как в знак уважения, так и заставив подпрыгнуть свою пышную грудь, а затем с хлопком исчезла.
«Итак» — имитатор снова обратил своё внимание на злобоглаза в книжном переплете, — «Давай поговорим»
Он положил руку на том и направил в него свой Навык Порабощение Демонов. В отличие от Фреаллы, этому не хватало горы Ментальности, которые прилагались к телу заколдованного фамильяра, и поэтому он был более восприимчив к ментальным манипуляциям. Его нынешнее тело было настолько жалким, что Бокси смог легко доминировать над Торзессиртом и заставить его раскрыть секреты Толь-Сароша, пока не получил то, за чем охотился.
А именно, шифр для старых записей Толь-Сароша. Хотя, как оказалось, они не были написаны в коде. Очевидно, бывший владелец книги использовал форму стенографии, которая была настолько запутанной, что с таким же успехом могла быть иностранным языком. Неудивительно, что Джен не добилась прогресса в расшифровке этих древних текстов — просто не было кода, который можно было взломать. К счастью, Торзессирта часто заставляли писать под диктовку в том же стиле, и поэтому он помнил правила и особенности особой формы письма Толь-Сароша.
Связанный демон, естественно, пытался бороться, тратя время Бокси, используя любую возможность отвлечь его. Однако примерно через полчаса злобного сопротивления Торзессирт внезапно стал гораздо сговорчивее. Его ответы на вопросы имитатора стали краткими и по существу, а не мучительно длинными речами. Бокси не собирался жаловаться на то, что смог закончить этот допрос гораздо быстрее, но такое поведение показалось странным. В конце концов, злобоглаз — это прежде всего гордое существо. Было бессмысленно, если бы такой вот так просто выдал свои секреты.
Итак, как только он получил все ответы, касающиеся стенографии Толь-Сароша, Бокси решил спросить Торзессирта напрямую.
«Почему ты вдруг стал таким сговорчивым?»
«Потому что я наконеееец-то понял, почему ты кааажешься мне таким знакоооомым» — последовал монотонный ответ.
Злобоглаз в книжном переплете всё ещё находился под влиянием Порабощения Демона, поэтому он не мог соврать, даже если бы захотел. Чего, на этот раз, он искренне не хотел.
«Потому что я реинкарнация Толь-Сароша?» — полушутя спросил имитатор.
«Не оскорбляяяй моей интеллееект. Как будто такое возмооооожно»
«О? Тогда почему?»
«Потому что душа Тооооль-Сароооша была вырванааа из цикла реинкарнааааации. Ты хоть читааал контракт на призыыыв?»
«Э-э…»
Да, он читал. Конечно, ему не хватало умственных способностей на это, когда он впервые заключил контракт с Закуской, но с тех пор он десятки раз тщательно изучал контракт, связывающий душу. Действительно, было несколько пунктов, которые подразумевали бы, что душа Чернокнижника не будет перевоплощена в случае смерти. Наиболее очевидным из них было наказание за то, что он позволил бессмертной душе фамильяра быть навсегда уничтоженной, но это явно не относилось к Толь-Сарошу, учитывая, что все трое его фамильяров были живы. Конечно, одна из них провела четыре столетия в постоянном состоянии утопления, но её душа и рассудок были совершенно целы.
Все другие положения, имевшие аналогичные последствия, казались столь же маловероятными, хотя было одно… менее маловероятное, чем другие.
«Ты о пункте 23-4?»
А именно та часть контракта, в которой говорилось: «Если смертный Чернокнижник приобретет средства, с помощью которых можно воздействовать на имматериум и/или Эфир, его душа станет законной собственностью Повелителя Лиусолры после его смерти».
«О нём сааамом» — книга подтвердила.
«Но как он смог?»
«Он выучил Языыыык Творееения»
«…Ты имеешь в виду те странные руны, используемые в демонических ритуалах?»
«О? А ты не такоооой тупооой, каким кажешься»
Бокси был двоякого мнения по поводу этого открытия. С одной стороны, он испытал облегчение, узнав, что это его собственный сундук, и его действия не были продиктованы каким-то четырехсотлетним мертвецом. Различные сходства между ним и Толь-Сарошем были не чем иным, как совпадением. Чего, в некотором роде, и следовало ожидать от Героя Хаоса. С другой стороны, если то, что утверждал Торзессирт, было правдой — а демон, безусловно, верил, что это так, — то душе Бокси было суждено стать собственностью Лиусолры, что бы это ни повлекло за собой.
Опять же, это лишь означало, что имитатор не перевоплотится после смерти, на что ему было наплевать.
«А этот ‘Язык Творения’ так хорош?» — продолжил он свой допрос.
«Конечно. Как ещёёё этот халтурщик смооог создааать этих ебучих миииимиков?»
Похоже, этот демон испытывал что-то вроде ненависти к живой мебели Толь-Сароша, и, вероятно, у него было много причин для этого. Это также объяснило бы, почему он настолько проявил интерес к Роване, что попался. Дело было не в эльфийке, а в домашних мимиках с ней. Тем не менее, каким бы поучительным ни был этот разговор, оставался ещё один вопрос.
«Итак, если я не реинкарнация Толь-Сароша, тогда почему я кажусь тебе ‘знакомым’?»
«Из-за божествееенной искрыыы, которую ты нооосишь, мистер Герооой Хаосааа»
«О, и с каких это пор демоны могут чувствовать божественные искры?»
«Мы не мооожем, а тело этого домааашнего мииииимика мооожет» — заявил он самодовольно.
Бокси почувствовал, как что-то щёлкнуло в его голове, почти как остановившиеся часы, которые только что возобновили тиканье после замены неисправной шестерни.
«Толь-Сарош был Героем!»
Почему-то эта, казалось бы, очевидная мысль никогда не приходила ему в голову.
«Дааа» — подтвердила книга, — «Героооой Маааагии, если быть тоооочным»
История, возможно, забыла эту важную мелочь об эльфийском мудреце, но Бокси ни на секунду не усомнился в этом. Это имело смысл. В конце концов, если имитатор не был реинкарнацией Толь-Сароша, тогда почему эти безобидные твари так доверяют монстру, на руках которого кровь тысяч людей? По той же причине, по которой Тик Таклтон так быстро проникся симпатией к Каэдэ. Домашние мимики были простыми существами, управляемыми сильными инстинктами. И если одним из этих инстинктов было влечение к обычно незаметному священному присутствию, иначе известному как их «божественная искра», которое несли в себе все Герои, то неудивительно, почему даже такие умные мимики, как Снэк или Мэнни, принимали Бокси.
Однако Торзессирт — это совсем другая история. Даже сейчас, обитая в хрупкой форме книжного мимика, он был бессмертным, аморальным, хранящим секреты демоном внутри. Демоном, который только что узнал то, что было самым большим секретом в Республике. Он пришел к выводу, что Кейра Моргана, всеми любимый Герой Хаоса, всё это время была монстром-имитатором. Это, без сомнения, была афера века, и Торзессирт был самодоволен из-за того, что пронюхал об этом, отсюда и его новообретенная разговорчивость. Вероятно, он чувствовал, что его блестящая дедукция дает ему какое-то влияние на это существо.
И единственная причина, по которой злобоглаз верил в это, заключалась в том, что ему ещё предстояло осознать, что буквально весь Мир За Гранью был посвящен в большой секрет.
«Я очень ценю твою помощь» — холодно сказал Бокси, — «Я вернусь, если мне понадобится что-нибудь ещё»
«Чтооо этоооо знаааачит?»
«Когтистая!»
Сетеплёт спрыгнула с потолка, приземлившись между ним и книгой.
«Да, ткткткткт, мастер?»
«Проводи нашего ‘гостя’ сюда, в коробку, где он проведет остаток вечности»
«Чтооо! Подожди, подожди, подожди!» — умоляла книга, — «Давай не будем спешиииить! Мы мооожем это обсудииить!»
В отличие от Фреаллы, этот демон провел последние четыре столетия, живя полной жизнью. Эта форма, хотя и была слабой, менее заметная, чем его первоначальное тело. Она позволяла ему порхать из библиотеки в библиотеку, имея доступ ко всем книгам, которые он когда-либо мог прочитать, и возможность накапливать горы знаний. Он также мог подслушивать частные разговоры и заглядывать в заметки учащихся. Это был идеальный сосуд для демона, чьим единственным желанием было стать абсолютным всезнайкой, но он не смог бы достичь этого, если бы был заперт в темной дыре.
К несчастью для Торзессирта, он лаял не на того доппельгангера.
«Здесь нечего обсуждать. Теперь я твой владелец, а ты моя собственность. Что означает, что ты останешься тут, пока я не сочту тебя нужным, независимо от того, нравится тебе это или нет»
«Ты сукин сыыыыы-»
Бокси даже не стал дожидаться, пока он договорит, и переместился при помощи Доступа к Связи. Строго говоря, весь этот обмен репликами в конце был бессмысленным. Одержимая стопка бумаги была обречена стать его собственностью с того момента, как привлекла внимание Дреи. Единственный реальный способ избежать того, чтобы провести неизвестно сколько лет в качестве игрушки Бокси, — это каким-то образом попытаться покончить с собой. Однако это означало бы признать проигрыш, и если и было что-то, что злобоглазы ненавидели больше всего на свете, так это проигрывать. Особенно смертным.
Что касается фразы Бокси «теперь ты мой, смирись с этим», то это было сделано исключительно для его собственного развлечения.
