«Типичный родительский инстинкт, не?» — сразу сказала бывшая суккуба, — «Она идиотка, и ясно, почему она подставилась и-за-»
«Да чушь это!» — прервал её Люциус, — «У демонов не бывает таких пустяковых побуждений! Или ты веришь, что твоя собственная мать когда-нибудь вот так подставила бы свою шею ради тебя?»
«Ух…» — простонала она, — «Нет, я искренне сомневаюсь, что она на такое способна»
«Но тогда… почему Коралентрепикс, ткткткткт, сделала это?»
«Ах-ха! Отличный вопрос! Я должен дать вам ответ?»
«Хватит загадок, старый пердун» — заворчала Ксера, — «У нас и так мало времени»
«Может быть, и так, но никто не говорил, что нельзя добавить сюда немного стиля, не так ли?» — он пренебрежительно улыбнулся, — «Но да ладно. Наблюдайте»
Он хлопнул в ладоши, заставляя сцену вернуться к тому моменту, когда Кора стояла на коленях и только что схватила проклятое оружие.
«А теперь смотрите на её голову»
События начали разворачиваться таким же образом, но только на четверти от их первоначальной скорости. С указанием Люциуса и Ксера, и Дрея смогли понять, к чему он клонит. Когда Кора забивала свою жертву, один из ее рогов спал ч черепа. Он не сломался и не отвалился, он просто отделился, как будто это было естественно. Два других её рога последовали его примеру, причем последний отделился как раз перед тем, как она разбила оружие.
«Она сбросила свои рога?» — Ксера не удержалась и задала вопрос вслух, — «А демоны… демоны это могут?»
«Это исключительная редкость, но, как известно, случается» — подтвердил старший джинн, — «На самом деле, я лично прошел через такое»
«И что произошло потом?»
«Я превратился из ифрита, движимого лишь слепой яростью и злобой, в совершенно новый тип демонического существа. Я больше не жаждал бессмысленного разрушения и убийств, а вместо этого стремился к существованию, наполненному досугом и развлечениями. Как ты сама наверняка заметила, по своей сути мы, джинны, не конфликтные существа, а эгоистичные искатели удовольствий. У каждого из нас есть свои желания, поскольку мы носим в себе много грехов, как и все разумные демоны. Однако то, что определяет нас, — это не гнев беса, похоть суккуба или обжорство сталкера, а праздность»
Теперь, когда она вспомнила об этом, Ксера поняла, что это описание идеально ей подходит. Если раньше она активно стремилась распространять злонамеренную дезинформацию и коварный обман, то сейчас она ничего так не хотела, как днем и ночью быть намертво выебанной своим Мастером. Эти желания, несомненно, были похотливыми по своей природе, но в конечном счете они сводились к тому, что она погрязала в разврате и потакании своим слабостям. Можно было бы возразить, что все демоны были такими, но никто не сравнится в этом отношении с джиннами.
И как первый в своем роде, Люциус был настолько близок к живому воплощению праздности, насколько только можно было надеяться. Хотя внешне он казался бодрым и энергичным, это лишь потому, что это не его настоящее тело. Это была всего лишь конструкция из песка, ткани и магии, которой он управлял дистанционно, в то время как его истинное «я» бездельничало под песком. Это позволяло ему делать что-то, фактически не двигаясь. Люциус был из тех парней, которые усердно работали бы весь день, если бы это означало, что потом всю неделю и пальцем шевелить не придётся. Он также был довольно уникален среди демонов тем, что был единственным из них, способным засыпать мгновенно и по своему желанию, и делал это с пугающей частотой. Сама Анджелина признала Люциуса достойным стать Повелителем Праздности, но джинн отвергал божество каждый раз, когда она пыталась уговорить его на это.
Быть предложенным на должность Повелителя — это здорово и всё такое, но это звучало как работа без выходных.
«Так… Кора превращается в джинну, как я?» — спросила Ксера.
«Ни в коем случае. Боюсь, что Демонбэйн нарушил её «перестройку», вот почему в настоящее время она разваливается. Это также, вероятно, как-то связано с принудительным Повышением Ранга, через которое она прошла»
«Подожди, как ты узнал об этом?»
«Это очевидно. Нет другого способа, которым она могла бы стать архибесом в её возрасте. И поскольку она Ранкер, для нее невозможно самостоятельно перейти в другой тип демона. Она уже «заперта», так сказать»
С другой стороны, её душа, скорее всего, уже была бы уничтожена, если бы она приняла так много ударов он Демонбэйна как базовый бес, но это было не главное.
«Самостоятельно?» — Дрея повторила слова Люциуса, — «Значит ли это, что, тктктккткткт, ты можешь ей помочь?»
«Не совсем. Её… мотивы слишком сильно отличаются от моих собственных. Не лень заставила её поставить себя в такое положение. Это была любовь»
Ксера и Дрея уставились на Люциуса с выражением такого сомнения и недоверия, что они выглядели так, словно им только что сказали, что Бокси вегетарианец.
«Хахахаха! Вы бы видели свои рожи!» — весело рассмеялся старый лис.
«Ты можешь отнестись к этому серьезно?!» — потребовала Ксера.
«Я мог бы. Я не буду. Но я мог бы. Но вернёмся к нашей теме: в то время как ваша младшая коллега заботится об этих детях, это только потому, что она рассматривает их как свою собственность. Вещи, а не личности. Другими словами, похоже, что бес поддалась жадности»
Все три демона повернули головы к замерзшему криперу хейльта, который, несомненно, научил ее этому. Это имело смысл, учитывая явно не бесовские поступки, которые она совершала последние несколько лет. Эта её коллекция была самым большим доказательством. Оглядываясь назад, это было настолько очевидно, что Ксера и Дрея задались вопросом, как же они не заметили этого раньше.
«Значит, нам нужно помочь ей, ткткткткт, принять эти новые желания, да?» — сетеплёт рискнула предположить.
«Верно» — подтвердил Люциус, — «Однако, как вам сделать это до того, как её душа полностью распадётся, вам нужно выяснить самим»
Ксера скрестила руки на груди и закрыла глаза, погрузившись в раздумья. Одним из очевидных решений было заставить Бокси каким-то образом передать свою бесконечную жажду блестяшек краснокожей дурочке. Очевидно, что влияние имитатора привело её на этот путь, так что именно он должен был довести это до конца. Но, как сказал Люциус, у них мало времени. Отправить Кору обратно в Мир за Гранью, вероятно, тоже не вариант. Даже если бы это каким-то образом стабилизировало или остановило распад её души, там не было никого, кто мог бы понять, не говоря уже о том, чтобы питать это ее желание.
В конце концов, не существовало такого понятия, как «демон жадности».
Мысль, которая заставила распутную джинну осознать, насколько невыполнимой была её задача. Создание нового вида демонов с нуля было чем-то, на что, казалось, не был способен даже сам Прародитель, и он не хотел вмешиваться, даже если бы было иначе. Ксера уже пыталась связаться с ним через Демоны&Мы, пересекая пустыню, но ее просьбы о божественном вмешательстве каждый раз решительно отклонялись. Часть ее хотела попытаться договориться с Терезой, но она, скорее всего, отреагировала бы аналогичным образом.
Не говоря уже о том, что бывший суккуб предпочел бы провести три тысячелетия в качестве монахини-безбрачницы, чем просить эту лицемерную пизду о помощи.
«Эй, Ксера?» — в её голове возник голос Дреи.
«Что?»
«Помнишь Валерию?»
«…Кого?»
«Ну, того лича, за которым Памела послала Бокси, чтобы сделать его Героем? Её прозвище звучало как «Противная»
«О, точно»
Ксера считала эту женщину таким ничтожным и жалким существом, что совершенно забыла о ней. Всё в этом личе приводило её в такое бешенство, что демонесса не видела смысла цепляться за воспоминание о ней. Даже если её помощь в то время была ценной, все это ничего не значило, учитывая то, как она пыталась предать-
«Аа!»
Ксера не смогла удержаться от громкого восклицания, когда поняла, на что намекала Дрея.
«И что же пришло тебе на ум?» — заговорил Люциус своим невыносимо веселым тоном.
«Ты знаешь что-нибудь об одержимости демонами?»
«Я… пробовал себя в этом, да»
Хотя слова древнего демона были правдой, они также были колоссальным преуменьшением. В отличие от Ксеры, которая была джинном-миражом, способным создавать иллюзии, Люциус был джинном-отшельником. Его подвид обладал врожденным расовым Навыком, который позволял им закрепляться в физическом мире, обитая в смертном сосуде. В данном случае он отдавал глубокое предпочтение виду монструозных песчаных лисиц по имени кицунэ, чья врожденная предрасположенность к магии света и пламени соответствовала его личности. Они ему так понравились, что он даже создал целую родословную существ, которые несли и передавали его демоническую сущность. Это позволяло ему не только легко переносить свое сознание от одного носителя к другому, но и покидать Мир за Гранью по собственной воле.
Однако он ненавидел второе, в основном из-за приложенных усилий.
«Ты можешь вселить душу Коры в тело Бокси?» — с надеждой спросила Ксера.
«Нет»
«Блять!»
«По крайней мере, до тех пор, пока лед не растает» — добавил он, к большому облегчению Ксеры, — «Даже тогда это будет трудно, если твой Мастер будет сопротивляться ритуалу. Что, я подозреваю, и будет случится, учитывая агрессивный характер союза»
«…Союза?»
Затем два джинна провели час за обсуждением плана бывшей суккубы. Дрея, с другой стороны, была предоставлена самой себе, молча наблюдая за своим застывшим Мастером и коллегой. Её когти мягко царапали волшебный лёд, её мандибулы тихо постукивали, когда все восемь её глаз уставились на них двоих. Её взгляд время от времени переключался на бессознательных тройняшек, прежде чем вернуться к Бокси и Коре.
Однако она не была обеспокоена или смущена. На самом деле, её поведение с момента событий прошлой ночи было на удивление спокойным и собранным, учитывая, что было поставлено на карту. Это не потому, что её не заботило благополучие Мастера или коллеги. Это потому, что она была занята анализом своих воспоминаний о нападении прошлой ночью и попыткой определить, где и как она могла бы найти эту «Госпожу». Эмоциональное переживание по этому поводу только затуманило бы ее рассудок, не говоря уже о том, чтобы умалить удовлетворение, которое она испытала бы, совершив кровавую месть виновным.
Можно было бы сказать, что в данный период времени тундровый сетеплёт была живым воплощением представления о том, что месть — это блюдо, которое лучше подавать холодным.
