Вступление
После начала второй половины специального экзамена быстрый темп Коенджи нисколько не снизился. До сегодняшнего «десятого» экзаменационного дня он активно зарабатывал очки, не отставая от группы Нагумо.
С наступлением пяти часов вечера экзаменационная программа подошла к концу и ученик класса 3-B Кирияма, закончив разговор по рации, медленно прикрыл глаза. Когда на четвертый день опубликовали результаты десятки лучших групп, он крайне удивился, что Коенджи удалось занять высокое положение в рейтинге. Но тогда ни он, ни Нагумо особо не забеспокоились. Ведь они полагали, что как одиночка, Коенджи скоро выдохнется.
— Эй, Кирияма, тебе не кажется, что Нагумо поздновато связался с тобой? Изначально планировалось, что к началу второй половины экзамена он оторвется от всех своих соперников. Какая-то невезуха, что ему не удалось подтвердить свое превосходство даже под конец десятого дня, — произнес Микитани, третьегодка с класса B, протягивая планшет.
Согласно информации на нем, общее количество набранных очков группы Нагумо составляло двести тридцать шесть, а группы Коенджи двести тридцать. Их разделяло всего шесть очков. Награда за прибытие в назначенную зону первым совершенно точно поменяет позиции этих групп. Однако большая группа Нагумо, расширенная до семи человек благодаря карте «Подмога», гарантировала дополнительные семь очков в качестве бонуса за прибытие в случае достижения зоны в назначенное время. В свою очередь одиночка Коенджи мог претендовать только на одно очко, однако своим малым составом он с легкостью забирал награду за прибытие первым. Среди всех групп, участвующих на экзамене, его группа могла похвастаться большим количеством занятых первых мест по прибытии в зону.
— Даже если все останется как прежде, и Нагумо отстанет, ты все равно сохранишь за собой третье место. Но, если он проиграет одиночке-второгодке, его репутация сильно пострадает.
В настоящий момент группа Кириямы имела на своем счету сто восемьдесят восемь очков. Разница между их счетом и счетом Коенджи постепенно увеличивалась.
— Кстати, когда Коенджи поступил в школу в прошлом году, о нем сразу поползли слухи. Вроде бы он заводил дружеские отношения с второгодками и третьегодками, а после скупал их приватные баллы. Какого ты был мнения о нем?
— Я думал, что он чудак при деньгах.
— Чудной богатенький ученик с великолепными академическими и физическими способностями, но при этом не блещущий хорошей успеваемостью. Уверен, что этот образ сложился у всех учеников в школе, — кивнул Микитани на слова Кириямы.
— Основная причина, по которой все недооценили Коенджи, — его неискренность в отношении многих вещей. Вечно идущий вразрез с правилами, он прямо создавал сильное впечатление повторного отказа от участия в экзамене в самом начале.
Такое мнение сложилось не только среди второгодок, но также и третьегодок.
Если бы Коенджи изначально проявил свой истинный характер, Нагумо в тот же момент отметил бы его как потенциального противника и относился бы к нему со всей осторожностью. Кирияма имел в виду, что попытки Коенджи заработать баллы пресекались бы на корню, владей он полной и достоверной информацией о нем.
— Непонятно, что произошло с Коенджи, но почему-то к этому специальному экзамену он отнесся со всей серьезностью и стал главным соперником для всех учеников. Особенно пугает его выносливость, которая, кажется, вообще не собирается заканчиваться. Если оставить все как есть, он прорвется на самую вершину.
Коенджи продвигался вперед с неисчерпаемой физической силой, по максимуму используя преимущество одиночки. Третьегодкам ничего не оставалось, кроме как взять ситуацию в свои руки. Ведь если оставить Коенджи в покое, он без сомнения закончит экзамен в тройке лучших.
Некоторые результаты могут привести к нежелательным последствиям для Нагумо. Проигрыш ученику младших классов уже можно считать проблемой, но проигрыш одиночке заклеймит позором до окончания учебы.
Коенджи стал противником, которого нужно обязательно победить, поэтому они должны немедленно предпринять всевозможные меры. И желательно обойтись без грубого насилия. Ведь если, к примеру, третьегодки неожиданно нападут на Коенджи и травмируют его, их дисквалификация с экзамена станет вполне закономерной.
Ситуация требовала тщательного обдумывания. Нужно было придумать наиболее мирное решение, которое позволило бы потопить Коенджи.
— Ты уже решил, что будем делать, Кирияма?
— Ага. Я собираюсь задействовать освобожденные группы.
Освобожденные группы. В одной такой группе состояло три человека, которых выбирал Нагумо для использования в качестве правой руки. Всего таких групп насчитывалось пятнадцать: по пять с классов B, C и D. Двое учеников в этих группах должны были беспрекословно следовать любым инструкциям, а последнему третьему отдавалась роль придерживаться зон прибытия, чтобы уберечь группу от штрафной цепочки.
Другими словами, двое учеников из каждой освобожденной группы могли свободно перемещаться по всей карте.
— Ожидаемо. Так сколько групп ты собираешься задействовать?
— Все шесть групп, имеющиеся у меня в наличии.
— Все шесть? Ты серьезно? Наш противник одиночка, хватит и четырех групп, включая мою. Другие две группы ты мог бы, к примеру…
— Наша единственная угроза — Коенджи. После того как мы раздавим его, наши действия в будущем произведут положительный эффект. Набранные очки можно отслеживать до конца двенадцатого дня. Нам необходимо сдерживать Коенджи в течение двух дней. Он одиночка, если мы сбавим его темп, он никогда больше не сможет подняться, — прервал Кирияма речь Микитани.
Даже если он присоединится к какой-нибудь группе, результат будет тем же.
— Я понял тебя, но разве Нагумо ранее не поведал тебе об интересе к другой группе? Если ты задействуешь все освобожденные группы, у тебя возникнет нехватка людей.
Микитани не знал, что это за группа. Но если просмотреть список десятки верхних групп, то ей могла стать одна из двух групп второгодок Сакаянаги или Рьюена, или группа первогодок Утомии.
— Беспокойство о ней сейчас не имеет никакого смысла. Необоснованные опасения Нагумо никак не подтвердились.
Само собой Кирияма знал, какой группы опасался Нагумо. Однако за последние десять дней та группа ни разу не засветилась в верхней десятке.
Даже если она начнет набирать очки в ускоренном темпе, ей никогда не подняться до тройки лучших.
— Нагумо просто ошибся.
— …Очень редко Нагумо ошибается в подобных вещах.
— Он вцепился в призрака, поэтому нет ничего удивительного.
Единственный признанный Нагумо ученик — тот, кто остался после ухода Хорикиты Манабу. Неудивительно, что взгляд Нагумо несколько затуманился, учитывая его всесторонний охват поля боя.
— В таком случае, почему бы нам не оставить судьбу Коенджи шести освобожденным группам, а самим продолжить набирать очки в прежнем темпе?
— Нельзя. Я лично возьмусь за сдерживание Коенджи.
— Ты? Так это неэффективно. Дай уж я возьму эту роль на себя.
Если группа Кириямы, которая в настоящее время занимала третье место, попытается остановить Коенджи, это неизбежно скажется на ее результате.
— Хочешь взять лидерство на себя?
— «Пан или пропал» — вот какой у нас сейчас расклад. В отличие от меня, ты решил выиграть, поэтому, чтобы заслужить оценку в глазах Нагумо, тебе нужна победа. Оставь все дела на меня, — предложил Микитани, но Кирияма не прислушался к его словам.
— Не могу. Поражение вместе с шестью освобожденными группами принесет нам огромные неприятности.
— Разве не тебе нужно занять второе место? Не трать свое время впустую, — продолжал наседать Микитани, которому не терпелось отличиться.
— Кроме меня и Нагумо нет никого, кто мог бы остановить Коенджи. Разговор окончен.
От подобных слов меж бровей Микитани залегла складка, а его лицо скорчилось в неприятной гримасе. Однако Кирияма не видел этого, поскольку смотрел совсем в другом направлении.
Тем же вечером шесть освобожденных групп во главе с Кириямой выдвинулись в путь, чтобы перехватить одного ученика.
По сравнению с остальными противниками предел Коенджи оставался неизвестен, что внушало Кирияме страх.
Главный вопрос заключался в том, куда завтрашним одиннадцатым экзаменационным днем переместится утренняя семичасовая зона назначения Коенджи. Ведь масштаб осадной сети варьировался от того, куда выдвинется Коенджи: на север, юг, восток или запад.
В идеале подготовить засаду требовалось в промежуток с вечера до семи утра завтрашнего дня, пока место ночевки Коенджи не менялось.
К счастью, текущее местоположение Коенджи в зоне B3 было относительно недалеко от зоны E3, в которой находился Кирияма и остальные.
Поскольку результаты десятки верхних групп доступны для просмотра до конца двенадцатого дня, отслеживать результаты осады можно было в течение оставшихся двух дней, а именно завтра и послезавтра. К концу двенадцатого дня необходимо увеличить разрыв между Нагумо и Коенджи как минимум на тридцать очков.
— Как далеко мы собираемся идти сегодня? — поинтересовался Микитани, которому наскучил только начавшийся долгий поход.
— Столько, сколько сможем. Я понимаю, что передвигаться ночью опасно, но нам нужно оказаться как минимум в одном квадрате от Коенджи. Остальное сможем наверстать завтра утром.
Как только начнется экзаменационный день, поймать Коенджи станет в два-три раза сложнее.
— Что ж, двух дней должно хватить для легкой победы. Шесть освобожденных групп плюс твоя седьмая. В общей сложности нас восемнадцать человек, — произнес Микитани и оглянулся назад, чтобы посмотреть на шестнадцать идущих за ним третьегодок.
— Не теряй бдительности. В таком огромном лесу он может попытаться сбежать от нас.
— Да знаю я, что тот второгодка может представлять опасность. Но в конце концов он младше нас.
Кирияме с Микитани не удалось непосредственно увидеть феноменальных физических способностей Коенджи. Однако информация о его незаурядной силе поступала каждый раз, когда третьегодкам удавалось поучаствовать в одних с ним заданиях.
— Будем осторожны. Необходимо признать его как самого грозного противника.
— Самого грозного, значит.
В очередной раз внутри себя Кирияма подтвердил правильность своего решения, что не оставил лидерство Микитани.
Столкнувшись с противником, которого обязательно нужно победить, требуется не дать тому и шанса сделать ход. В противном случае нерешительность действий может только погубить.
Часть 1
Одиннадцатый экзаменационный день, на часах полседьмого утра. Группе Кириямы и шести освобожденным группам, включая Микитани, удалось взять Коенджи в осаду.
— Каково положение дел?
— Никакого намека на движение в палатке. Кажется, он продолжает мирно спать. Ну, нам было бы легче, если бы он заболел и проспал так весь день.
Затем Микитани обратился к членам освобожденных групп.
— Эй, а что насчет оцепить его палатку, прежде чем он попытается выйти? В таком случае он ведь никуда не сможет пойти, верно? — предложил Микитани с мыслью, что это будет плевым делом для них.
— Мы так можем, конечно, помешать ему собраться и тем самым задержать на некоторое время от выдвижения к зоне. Но что, если наши действия увидят посторонние? Нужно воздержаться от детских затей, которые очевидны всем с первого взгляда.
Раз они пошли на явное нарушение правил, следует позаботиться о максимальном снижении риска.
— Тогда почему бы не воспользоваться поиском по GPS? Все равно вы можете свободно тратить свои набранные очки.
— Наши планшеты не могут отследить местоположение учителей, поэтому не следует относиться к GPS как к абсолютному решению всех проблем. Будем действовать согласно изначальному плану. Начнем операцию в момент, когда Коенджи соберет палатку и попытается выдвинуться к следующей зоне. В случае встреч с первогодками и второгодками на пути, а также, если он отправится на задания, где обязательно присутствуют учителя, немедленно отходим от Коенджи на расстояние не менее двух метров, — напомнил Кирияма, что им ни в коем случае нельзя приближаться к нему вплотную.
По мере наступления семи утра, ситуация начала меняться.
— Коенджи пришел в движение.
Возможно, Коенджи не заметил установленного за ним наблюдения, поэтому, беззаботно напевая, он начал убирать палатку. Затем после сборов он взял в руки планшет и принялся ждать семи утра.
— Начали.
Кирияма решил, что лучшего времени не представится, и первым направился к Коенджи. Микитани и остальные ученики освобожденных групп наблюдали за развитием ситуации на расстоянии.
Почувствовал Коенджи присутствие Кириямы и других или нет, но он никак не менялся в лице и продолжал что-то тыкать в планшете. Даже когда его окружило восемнадцать человек, он вел себя непринужденно, будто весь окружающий его мир не существовал.
Микитани несколько возмутился таким нахальным поведением и хотел уже было вмешаться, но Кирияма запросто остановил его, начав первым:
— Эй, Коенджи, удели мне немного времени.
— Тебе что-то нужно от меня? — спросил Коенджи.
Даже когда к нему обратились, взгляд от планшета он так и не отвел.
Кирияма даже не попытался его упрекнуть за явное неуважение к старшим. Ведь он полностью осознавал, что Коенджи Рокуске полностью лишен общепринятого здравого смысла.
— Знаешь, никто не мог подумать, что ты так активно проявишь себя на этом специальном экзамене. Раз ты настолько силен, почему раньше не относился всерьез к школьным мероприятиям?
— Ты хочешь об этом поговорить? Семь утра уже вот-вот наступит, разве всем вам там не нужно в спешке подготавливаться для выдвижения к своим назначенным зонам?
— Не юли, Коенджи. Ты заработал слишком много очков, — произнес Кирияма, открыто призывая его не притворяться. — Поэтому я советую тебе оставаться здесь до конца дня.
— То есть я не должен зарабатывать очки… да?
— Именно.
Разумеется, на подобное предложение Коенджи не мог согласно кивнуть головой.
— Понятия не имею кто ты, но данный тобою совет слишком уж неразумный. Более того, ты привел за собой всех тех людей… Я правильно понимаю, что в случае отказа вы попытаетесь задержать меня?
— Ты можешь продолжить свою борьбу в прежнем темпе, но первого места тебе не видать. Ты один, а группа Нагумо, которая сейчас занимает первое место, насчитывает семь человек. И в моей группе, удерживающей третье место, шесть человек. Признаю, ты достойно показал себя и добился невероятных результатов, но сейчас идет вторая половина экзамена. Ты неизбежно устанешь и покатишься вниз по рейтингу.
— Раз так, тебе не нужно беспокоиться обо мне, верно?
— Я просто перестраховался. Кроме того, мы третьегодки, — для нас в принципе недопустимо столкновение с тобой, одиночкой. Я обещаю, что не сделаю тебе ничего плохого, если ты послушно примешь мое предложение. Если ты будешь находиться на стороне президента ученического совета Нагумо, то твоя жизнь в школе станет гораздо комфортнее.
Кирияма предложил Коенджи на выбор два предложения: быть подавленным жестокостью или послушно принять сторону Нагумо.
Наступило семь утра. Первая зона назначения одиннадцатого экзаменационного дня была объявлена на планшете. Коенджи молча подтвердил квадрат и убрал планшет обратно в рюкзак.
Пока Кирияма и остальные пристально наблюдали за действиями Коенджи.
— Я очень тороплюсь, поэтому прощайте.
Тот отказался от всех предложений и, на мгновение ускорившись, быстро прорвался сквозь группы добровольцев.
— Э-эй!!!
Хотя он и был окружен, между учениками оставалось довольно много пространства для прорыва. На самом деле это явная беспечность со стороны Кириямы и остальных. Никто из них не считал, что ученик просто проигнорирует третьегодок и помчится со всех ног.
— А ну стой! — закричал Микитани, но Коенджи уже скрылся в глубине леса.
— Без паники. Слишком хлопотно будет пытаться соответствовать темпу Коенджи.
— Ты слишком спокоен! Это твоя вина, что он сбежал!
— Ему, быть может, и удастся забрать награду за прибытие, но на этом для него все закончится. Коенджи решил побегать от нас, поэтому ему не получится спокойно принять участие в заданиях. А если он все же попытается, то на месте проведения задания мы его и перехватим.
Кирияма понимал, что опасно определять зону по направлению, в котором побежал Коенджи. Но от поиска по GPS ему не скрыться.
Все еще проявляя нетерпеливость, Микитани побежал за Коенджи.
Часть 2
Кирияма и освобожденные группы во главе с Микитани преследовали Коенджи.
— Где он сейчас?
— Все там же. Похоже, он совсем не движется. Я три раза воспользовался поиском по GPS, но его местоположение не меняется.
Время перерыва не настало, поэтому неподвижность Коенджи оставалась загадкой. Кирияма немедленно погрузился в планшет, чтобы разузнать причину необычного поведения второгодки.
— Странно, поблизости нет ни одного задания.
— Ага. Зато метров через двести мы его догоним.
— Осторожно. Нельзя вновь проявить беспечность.
— Разумеется.
Третьегодки разделились с Коенджи, но спустя шесть часов по странному стечению обстоятельств им удалось нагнать его. Причина, по которой Коенджи перестал двигаться, была невероятно простой. Он просто завалился спать посреди дня.
С недоверием осматривая спящее тело, третьегодки недоуменно обменивались взглядами. Как их представитель Микитани уставился сверху вниз на лицо Коенджи и с силой в голосе заговорил:
— А ну вставай, Коенджи. Ты не можешь просто так завалиться спать, после того как сбежал от нас. Или, может, за последние десять дней так сильно вымотался от бега, что упал и заснул от истощения?
Лечь спать не хотелось, но пришлось. Учитывая сложившуюся ситуацию, что Коенджи лег спать сразу же после побега от них, в голову Микитани не могла прийти никакая другая причина.
Коенджи не спеша распахнул глаза и миролюбиво улыбнулся.
— Разве это не очевидно? Я такой же человек, как и вы.
— Тогда остатки сегодняшнего дня отведи под отдых. В твоем теле накопилось столько усталости. Прислушайся к совету добреньких семпаев.
— Отвести сегодняшний день под отдых? А ты забавен, — сказал Коенджи и встал с земли, совершенно не смущаясь окружающей обстановки.
Все это время Микитани смотрел на него сверху вниз. Но когда Коенджи с ростом в сто восемьдесят сантиметров встал, его взгляд само собой изменился. Его глаза, переполненные жизненной силой, стали казаться еще больше, чем даже у Коенджи до недавнего времени.
— …Не переусердствуй. Просто возьми небольшой перерыв и отдохни. Никому не станет от этого хуже, — с угрозой в голосе Микитани подошел практически вплотную к Коенджи.
— Не беспокойся обо мне. Я восстановил свою физическую силу до превосходного состояния. И не нужно обращаться ко мне как к простолюдину.
Со стороны слова Коенджи казались обыкновенной бравадой, но Кирияма все же обратил на них внимание, потому что тот демонстрировал полную безмятежность духа.
