Глава 2. Испытание человеческой натуры.
Часть 1.
6 часов утра. По всей комнате прокатилась лёгкая музыка, доносившаяся из установленных повсюду колонок. Было довольно очевидно, что это сигнал для нас: пора вставать с кроватей.
Было ещё темно, и даже сквозь тонкую штору совсем не было видно солнечного света.
— Какого чёрта... хватит шуметь...
Такими стали первые слова Ишизаки этим утром.
Нашлись и ученики, не проснувшиеся от музыки, но мало-помалу и они начали садиться на кроватях, потихоньку отходя ото сна.
— Наверное, сегодня начнутся запланированные занятия?
Я услышал, как Хашимото, вздохнув, прошептал это сверху.
— Пока что каждый должен встать. Если даже один из нас опоздает, мы все можем получить выговор.
Сказал Кейсей, натягивая свою футболку.
Он прав, и пока мы живем в одной комнате, нам не удастся избежать совместной ответственности.
— Эй, Коенджи здесь уже нет.
— Доброе утро, джентльмены. Вы собирались отправиться на мои поиски?
В комнате, любезно улыбаясь, появился чуть вспотевший Коенджи. По всей видимости, он встал раньше нас.
— Ходил в туалет? Что-то не похоже.
— Хе-хе. Сегодня чудесное утро, и я, видишь ли, провел утреннюю тренировку.
— Какую ещё тренировку? Никто не знает, что нас сегодня ждёт. Я думаю, ты только бессмысленно утомляешь себя.
Хоть наш лидер и сделал ему такое предупреждение, Коенджи не из тех людей, кто станет прислушиваться. Напротив, он с улыбкой опроверг слова Кейсея.
— Пустяки. Даже после тренировки я обладаю несравненным запасом сил. Кроме того, раз уж ты не одобряешь подобную трату энергии, то не думаешь, что должен был предупредить об этом группу ещё вчера?
— Это... я не думал, что кто-то станет тренироваться ранним утром.
— Нет, нет. Здесь это не пройдет. Я помню, что мы жили в одной комнате на круизном лайнере. Ты должен был хотя бы немного напрячь память и вспомнить, что я из тех людей, кто никогда не пропускает тренировки, разве нет?
«Конечно, не может быть и речи о том, чтобы забыть такое» — Коенджи словно говорил эти слова.
— Перестань постоянно вести себя так высокомерно и заносчиво.
Не то чтобы Ишизаки пытался защитить Кейсея или что-то в этом роде, но он встал прямо перед Коенджи. С момента избрания лидера нашей группы и до сих пор тот вёл себя эгоистично, и было понятно, что группа станет категорически возражать против такого поведения. К Коенджи уже, вероятно, относятся как к инородному разрушительному элементу в организме.
У нас осталось мало времени. Единственное, чего я хотел бы избежать, так это опоздания в первый же день. В обычной ситуации кто-то вроде Хираты сейчас напомнил бы всем об этом и принял бы на себя руководство группой.
Однако, учитывая, что нам явно недостает полноценного лидера, этого не произошло.
— Пообещай прямо здесь, что будешь сотрудничать с нами.
— Что ты имеешь в виду под этими словами? Как мне видится, едва ли хоть один из вас предан этой группе.
— Да... у меня самого нет никакого желания помогать ей.
Ишизаки оглянулся. Главная причина этому — я и никто более. Он неосознанно направил свой взгляд в мою сторону.
— Класс А. Разве этой причины недостаточно?
Его взгляд в конце концов остановился на Хашимото, спустившимся с кровати и вставшим рядом со мной.
— Тц. Да и дело не только в А, но и во всех остальных классах.
Объединив нас всех вместе этими словами, Ишизаки снова повернулся лицом к Коенджи.
— Ты, как и тот красноволосый мальчик, идешь по кривой дорожке. Просто наблюдать за этим забавно, но когда приходится общаться напрямую, это быстро начинает мне надоедать. Разве сейчас тебе не следует направляться к месту сбора вместо того, чтобы беспокоиться обо мне? Стоит поторопиться, пока твоя несостоятельность не стала всем очевидна.
Коенджи, может быть, и был единственным, кто понял ситуацию, но, тем не менее, он решил подлить ещё масла в огонь.
Было совершенно очевидно, что столь провокационные слова вызовут гнев Ишизаки.
— Да мне наплевать, ублюдок!
Взревел он. Тем временем Кейсей, осознавший происходящее, посмотрел на часы и запаниковал.
— До собрания осталось меньше пяти минут. Пожалуйста, отложите ссору на потом.
— Это не мои проблемы. Если мы опоздаем, виноват в этом будет он!
Похоже, одного лишь стакана воды уже не хватит, чтобы погасить пламя гнева Ишизаки.
Напротив, его злость, похоже, лишь становится сильнее. Кейсей в определённой мере следит за ситуацией и ещё может что-либо предпринять.
Тем не менее, пока он не делал ничего, что учитывало бы их чувства.
— Ты недалекий человек. Вот поэтому и упал до класса D.
Эти обостряющие конфликт слова на этот раз были произнесены Яхико. Что касается остальных, то ученики класса B не встревали в разговор и просто ждали, пока эта ссора утихнет.
— Как жаль. Я сомневаюсь, что мы сможем работать вместе как группа.
Хашимото рядом со мной вздохнул, жалея о сложившейся ситуации.
— Что ж, полагаю, ничего не поделаешь.
Он произнёс такие слова. Я полагал, что Хашимото продолжит играть роль наблюдателя, но вместо этого он вдруг врезал кулаком по деревянной кровати. Все присутствующие, кроме Коенджи, резко отреагировали на этот звук.
— Давайте успокоимся. Я не стану говорить, что ссориться — это плохо, но сейчас неподходящие место и время, ясно? Если мебель, которой мы пользуемся, будет повреждена, то и за это нам тоже придется отвечать. И если на ваших лицах появятся отёки и опухлости, то нас могут спросить о том, что же произошло. Ведь так?
Создав таким образом тишину, Хашимото сказал то, что должно было быть сказано в подобной ситуации. Ишизаки, кричавший о том, что это не его проблема, теперь, вероятно, понимает, что сейчас неподходящий момент для ссоры.
— Очкарик-кун, напомни мне, как тебя зовут?
— Юкимура.
— Верно, всё именно так, как и сказал Юкимура-кун. У нас нет времени. Поэтому пока умерьте свой гнев и давайте пойдем на собрание, хорошо? Затем мы позавтракаем, и, если ваша злость к тому времени ещё не утихнет, вы будете вольны решать, продолжить ли ссору или нет. Это и значит быть в группе, верно?
— ... Разве ты не рад, Коенджи? Тебе удастся прожить ещё некоторое время.
— Да, как настоящий пацифист, я очень доволен.
Этого, наверное, и следовало ожидать от класса А. Я не знаю, какое место Хашимото занимает в иерархии своего класса, но с нашей ситуацией он справился превосходно.
Фитиль был подожжён, но каким-то образом дело не дошло до взрыва. Неся с собой неразорвавшуюся бомбу, мы покинули комнату.
Ученики всех школьных лет, входившие в нашу большую группу, собрались в одном помещении.
Нас примерно 40 человек. Можно сказать, как обычный класс. Первогодки непринужденно поприветствовали учащихся 2-го и 3-го года.
Вскоре после этого в класс вошел учитель.
— Я отвечаю за класс B 3-го года. Мое имя Онодера. Я проведу перекличку, после чего вы направитесь на улицу и будете убираться в отведенных для вас местах. Далее по расписанию уборка в здании школы. Это будет повторяться каждое утро. Если пойдет дождь, вы будете освобождены от уборки снаружи, но это значит лишь то, что придётся потратить больше времени на внутренние помещения. Также, что касается уроков, начинающихся с сегодняшнего дня, преподавателями будут не учителя нашей школы, а посторонние люди, которые обучат вас различным дисциплинам. Не забудьте поприветствовать их как следует и ведите себя вежливо.
После этого краткого объяснения наша группа отправилась на уборку.
Часть 2
Исходящий от татами запах травы щекотал нос.
(Тата́ми (яп. 畳, дословно «то, что складывается») — маты, которыми в Японии застилают полы домов традиционного типа или додзё)
Просторное помещение, в которое нас привел учитель, выглядело как додзё и по какой-то причине вызывало у меня чувство ностальгии.
(Додзё (яп. 道場, букв. «место, где ищут путь») — изначально это место для медитаций и других духовных практик в японском буддизме и синтоизме. Сейчас этот термин употребляется также для обозначения места, где проходят тренировки и соревнования в японских боевых искусствах)
Похоже, нам предстоит заниматься вместе с некоторыми учениками из других групп.
— Начиная с сегодняшнего дня, вы будете практиковать здесь Дзадзэн — утром и вечером.
— Это является первым разом в моей жизни, когда я попробую медитировать.
Профессор сказал это стоящему рядом с ним однокласснику, но, услышав эти слова, мужчина, ответственный за наше обучение, подошёл к ним.
— Ч-Что-то не так?
Профессор, чувствуя на себе молчаливое давление, спросил об этом, глядя снизу вверх.
— Ты родился с таким диалектом? Или, возможно, так говорили там, где тебя вырастили?
— Это не так...
— Тогда, выходит, ты из эпохи Муромачи или Эдо, верно?
(Так именуются эпохи в истории Японии с 1336 по 1573 и с 1603 по 1868. Их преподаватель намекает, что речь Профессора сильно устарела, и сейчас так никто не говорит.)
— Хах? Разумеется, нет...
— Ясно. Тогда я не знаю, почему ты так говоришь, но это явный дефект. Воспользуйся оставшимися днями в летнем лагере, чтобы избавиться от своего нелепого диалекта и повзрослеть.
— Ч-Что?
— Что подумает незнакомый человек, если ты заговоришь с ним так при первой встрече? Или, может, мне подробно объяснить, что именно произойдет?
Не знаю, почему Профессор так говорит, но даже я могу точно сказать, что он делает это намеренно.
В обществе... или, как минимум, в среде со строгими правилами поведения ему, безусловно, не будет позволено так разговаривать.
Это не имеет ничего общего с ограничениями или обязательствами, а, скорее, относится к сфере «моральных устоев» и «манер». Конечно, вы можете отвергнуть их, утверждая, что в этом ваша особенность и уникальность, но подобное сойдет с рук лишь немногим.
— Хорошо, все слушайте меня. В мире много людей, которые хотят получить признание, стать известным, доказать свою особенность и поступать, не заботясь о других. Время от времени они попадаются на пути — не только молодежь, но и пожилые.
Этот человек строгим голосом давал наставление всей группе.
— Я не говорю, что следует полностью отказаться от своей индивидуальности перед лицом общества. Нет, свободно выражать свое мнение можно всегда. Я пытаюсь сказать, что, вступив в общество, вы всегда должны быть внимательными к чувствам окружающих. Здесь будут проводиться уроки, которые окажут влияние на ваш образ мышления. Один из таких уроков — Дзадзэн. Держа свои слова и действия в себе, каждый интегрируется в коллективное целое. Будьте внимательны к другим и обязательно подумайте над тем, что я сказал — кем вы являетесь и на что способны.
Всё понятно? Словно говоря это, мужчина внимательно посмотрел на Профессора, после чего отошел от него.
— Я испуга... Нет, мне нужно быть осторожнее.
Вероятно, он не сможет сразу же отказаться от своего диалекта, но отныне, многократно практикуя Дзадзэн, Профессор задумается над тем, что же заставляет его так говорить.
Каждая группа заняла своё место, и мы наконец получили объяснения.
В этом месте, известном как Дзадзэндо, неважно, идем ли мы куда-то или стоим на месте, нам следует постоянно сжимать одну из ладоней в кулак, обхватывая его при этом другой рукой.
Также необходимо удерживать эту конструкцию на высоте солнечного сплетения. Такая позиция известна как Шасю.
В зависимости от школы техники может быть так, что сжимать кулак нужно какой-то определенной рукой, но, вероятно, здесь таких правил не будет.
Затем мы получили ещё одно объяснение касательно самого предмета. Что Дзадзэн — это не более чем форма медитации, и его практика состоит не в попытке выбросить всё из своей головы, а, скорее, в формировании образа.
Преподаватель сказал, что нечто, известное как «Десять быков», будет выступать нашим методом визуализации.
Это серия из десяти иллюстраций, на которых изображена дорога к дзен-просветлению. К слову, для меня Дзадзэн тоже в новинку, ведь я никогда не практиковал его раньше.
— После того, как сядете, скрестите ноги и положите их на бедра. Поскольку результат экзамена зависит, в том числе, и от того, насколько хорошо вы можете сидеть в позе лотоса, старайтесь изо всех сил.
— Оуу... он что, серьёзно? У меня точно не получится это сделать...
— Если у вас не выходит, то можете попробовать половинную позу, в которой нужно управляться лишь с одной ногой.
Мужчина продемонстрировал нам, как это делается. Я был способен без особых трудностей скрестить ноги, поэтому выбрал полную позу лотоса.
Судя по тому, что я видел, довольно многие ученики неспособны справиться с этой задачей, что достаточно удивительно. Однако, Коенджи, в отношении которого мне было в какой-то мере интересно... он без каких-либо проблем непринуждённо скрестил ноги.
Судя по небольшой улыбке на его лице, похоже, что он опередил всех нас и своими силами уже входил в состояние Дзэн.
Поскольку в позе Коенджи, похоже, не было ничего, к чему можно было бы придраться, мужчина не стал уделять ему внимание и направился дальше.
— Этот парень всё-таки может, если захочет.
Прошептал преуспевший в исполнении позы лотоса Токито, сидящий рядом.
— Не похоже, чтобы ему не нравилось. От этого становится легче.
— Несомненно.
Мужчина, ответственный за Дзадзэн — суровый человек, но если речь идёт о Коенджи, то было бы не странно, если бы он просто отказался что-либо делать без малейшего следа страха на лице.
Когда все ученики поняли, что им следует делать, началось время Дзадзэна. Поскольку на объяснение было потрачено достаточно много времени, первое занятие было ограничено примерно пятью минутами.
Часть 3.
Утренняя уборка и занятия Дзадзэном были завершены, и, поскольку сейчас было около 7 часов утра, настало время позавтракать. Но вместо того чтобы привести в большую столовую, которой мы пользовались в прошлый раз, нас всех вывели на улицу.
Здесь была подготовлена большая и просторная зона для приема пищи, и даже оборудовано несколько кухонь. Тут уже находилось несколько групп.
— Сегодня школа предоставит вам еду, но, начиная с завтрашнего дня, при условии ясной погоды вы должны будете самостоятельно готовить всей группой. Что касается количества еды и распределения обязанностей — вам придется решить это между собой.
— Серьезно? Я никогда раньше не готовил...
Пробормотал Ишизаки, но поскольку это правило распространяется на всех, то деваться ему некуда. Подготовка к завтраку продолжалась, пока мы получали инструкции по приготовлению пищи.
Меню завтрака было уже утверждено, и, очевидно, нам расскажут, как его приготовить. Похоже, не нужно беспокоиться о том, что никто из нас не умеет готовить.
— Эхх, и это всё...?
Меню было простым — японский завтрак, включающий в себя рис, суп и горячие блюда. Ученики с хорошим аппетитом вполне объяснимо считают, что этого недостаточно.
Кстати, похоже, мы можем заменить его чем-то другим, но тогда придется взять на себя бо́льшие хлопоты по готовке.
— Слава Богу, что мы прошли через экзамен на необитаемом острове. По сравнению с тем, что было там, такой завтрак — это целый пир.
Словно будучи абсолютно умиротворённым, Кейсей принялся есть.
— Что ж, если распределять обязанности по справедливости, то как насчёт того, чтобы учащиеся каждого года готовили по очереди?
Во время завтрака парень-третьегодка, выглядевший как лидер, повернулся к Нагумо и сделал такое предложение.
— Верно, хорошая мысль. Я бы предложил начать с первогодок.
— Что скажете, 1-ый год? Есть возражения?
Никто в такой ситуации не смог бы сказать, что против.
Если предположить, что все оставшиеся дни будет ясная погода, то завтрак нужно будет готовить шесть раз. Дни, в которые на плечи малой группы ложится эта ответственность, для всех нас разные, но я не вижу в этом причин для недовольства.
Это не то задание, которое нам, как кохаям, было бы естественно принять, но и не то, в отношении чего никак нельзя просто замолкнуть и приняться за дело.
— Понятно. Мы не против.
Наш лидер, Кейсей, дал своё согласие.
— Раз мы будем готовить завтрак... во сколько нужно вставать завтра?
— ... На всякий случай нам нужно проснуться на 2 часа раньше.
Естественно, Ишизаки принялся активно возражать против предложения Кейсея. Это значило бы, что следует встать в 4 утра и сразу же начать готовить.
— Тем не менее, у нас нет другого выбора. Если мы облажаемся и не сможем приготовить завтрак, это будет катастрофа.
— Тогда вы, ребята, и занимайтесь этим. А я буду спать.
При Рьюене Ишизаки не имел большого авторитета, но здесь, в этой группе, он поднялся на вершину иерархии. Довольно любопытно, что стоило его положению измениться, как посыпались подобные заявления.
Причиной может быть и то, что он — один из тех, кто сверг Рьюена. Мне не очень хочется выступать против Ишизаки, продолжающего вести себя вызывающе, даже зная, как на самом деле обстояли дела. Потому что тот факт, что он случайно оказался в моей группе, делает его эмоционально нестабильным. Каждый раз, принимая решение, Ишизаки причиняет боль не только окружающим, но и себе.
Он, как и Альберт, не создан для того, чтобы быть лидером или стратегом.
Оба больше подходят для объединения и сплочения других. На самом деле, Рьюен должен был оставить их именно в таком положении.
В этом отношении Кейсей и Яхико такие же. Они не слишком безрассудные, в отличие от Ишизаки, но на самом деле не созданы для того, чтобы вести за собой других.
Я ожидал от учеников класса B более активного участия, но до сих пор они вели себя необычайно тихо и лишь молча наблюдали за всем происходящим. Возможно, классу В всё-таки не хватает инициативности, что предало мои ожидания. Разумеется, это не касается таких учащихся, как Канзаки или Шибата.
В любом случае, как я и думал, Хашимото лучше всего подходит для объединения этой группы.
Он обладает как престижем статуса члена класса А, так и способностью трезво оценивать ситуацию. Кроме того, тот факт, что Хашимото способен принимать решения с учетом действий и состояния других людей, может иметь для нас решающее значение.
Тем не менее, мне не кажется, что сам он хочет руководить группой.
