— Сон о прошлой жизни? Отлично! Хорошее название! — громким голосом похвалил Ван Бо, после чего торопливо встал и поклонился в сторону императорского места:
— Ваше высочество, прошу, позвольте старику откланяться пораньше, если же я поскорее не запишу эту мелодию, то не смогу успокоиться.
Договорив, он не дождался ответа Лун Иня и уже торопливо начал покидать свое место. Прямо сейчас этот старик несся словно ураган, отчего неслабо перепугал следующего позади него слугу.
Проводив взглядом Ван Бо, Лун Инь повернулся к Е У Чэну и начал внимательно осматривать его, после чего вздохнул с сожалением:
— Сегодня я действительно осознал, что все эти годы жил, словно лягушка на дне колодца. Только сегодня, здесь и сейчас, я поистине узрел настоящее мастерство изобразительного искусства, а также мне посчастливилось услышать истинный шедевр игры на сяо. У Чэнь, ты действительно… божественное дарование!
— Вы слишком преувеличиваете, ваше высочество. Все благодаря наставлениям моего учителя. Если бы не учитель, то У Чэна сегодня не было бы здесь, — ответил Е У Чэнь. Договорив, он осторожно убрал изумрудную сяо в рукав, у него и в мыслях не было возвращать ее обратно Хуа Шуй Жоу.
Увидев действия Е У Чэна, Хуа Чжэнь Тянь вытаращил глаза и обратился к дочери:
— Доченька, тебе еще нужна та флейта или нет? Не то этот пацан уже хочет прихватить ее себе… Только что по его вине я чуть было не разревелся, вот я его хорошенько проучу сейчас.
— Нет, отец… не спрашивай меня… и не говори со мной… — Хуа Шуй Жоу все еще прикрывала заплаканное лицо руками и с силой качала головой. Она чувствовала, будто сегодня она пала… все верно, именно пала. Сегодня, она совершила слишком много вещей, которых не должна была совершать и которые раньше бы никогда не посмела совершить, и все это именно из-за этого человека.
Хуа Чжэнь Тянь почесал затылок и тихим голосом пробормотал:
— Если не хочешь, то ладно.
— Хо-хо, если бы не твой огромный талант, то неважно насколько великим был бы твой учитель, он никак не смог бы воспитать столь великолепного ученика, — после этих слов спросил у Линь Сяо: — Линь Сяо, твоя игра на сяо поистине поразила меня, я никогда прежде не слышал ничего подобного. Однако, в этом соревновании У Чэнь все так же выходит победителем, у тебя есть какие-либо возражения?
В то время, как Е У Чэнь начал исполнять свой «Сон о прошлой жизни», Линь Сяо полностью застыл, словно из него высосали душу. Потому как он уже понял, что снова проиграл Е У Чэну. Даже в игре на сяо, которой он гордился больше всего, Е У Чэнь одержал сокрушительную победу.
Вспомнив о словах, что он сказал перед игрой, Линь Сяо резко побледнел. Сяо — это половина его жизни, эти слова вовсе не были преувеличением. Неужели теперь ему придется отказаться от половины своей жизни?
«Если же вы не абсолютно уверены в победе, в противном случае не надо ставить свою жизнь в столь бессмысленном споре, и тем более, если он не принесет вам никакой выгоды. Так поступают только настоящие идиоты…» — вспомнив сказанные слова Е У Чэна, Линь Сяо ощутил дрожь по всему телу. С самого начала, его техники исполнения на сяо, которыми он так гордился, были столь смехотворными в глазах Е У Чэна. А те самодовольные слова сейчас казались простым самоуничижением.
«Какой же он на самом деле…»
Сколько вообще людей все еще продолжали смотреть на Линь Сяо? Ответ — мало. Чрезвычайно мало. Да и у подавляющего большинства из них во взглядах можно было увидеть только жалость, сочувствие и утешение. И даже его отец и дедушка смотрели на Линь Сяо глазами, полными неверия. Так же, как и он сам, они просто не могли поверить в существование такого человека.
Раньше, Линь Сяо был словно яркая звезда. Где бы он ни был, он всегда притягивал взгляды окружающих и ослеплял всех своим светом. Сейчас же, он все еще та самая яркая звезда, а его свет стал даже ярче, чем прежде. Вот только он — это горящее слепящим пламенем солнце, что своим светом полностью затмил его. А Линь Сяо же ничего не оставалось, кроме как стыдливо мерцать тусклым светом.
«Почему же все это просто не какой-нибудь сон?»
«Раз уж если есть я, Линь Сяо, то зачем вообще появился этот Е У Чэнь!»
— Я признаю поражение, у меня нет никаких возражений. Все двадцать лет своей жизни я впервые встречаю человека, лучшего меня во всем. С сегодняшнего дня, прозвище «Первого гения Небесного Дракона» более не принадлежит мне, теперь оно по праву принадлежит господину У Чэну.
Когда он повернулся к Е У Чэну, его выражение лица уже было спокойным, и была видна слабая улыбка. Слабо поведя бровями, Е У Чэнь подумал про себя:
«Неплохое воспитание. Однако больше воспитания меня заинтересовало твое терпение».
— Ха-ха! Линь Сяо, может ты и проиграл, но ты все еще остаешься одним из немногих молодых дарований Страны Небесного Дракона, да и всего континента Небесной Поры. А твоему духу даже такой как я позавидовал бы. И ты по-прежнему остаешься гордостью нашей страны, — похвалил его Лун Инь, но внезапно нахмурив лицо, продолжил: — Вот только я слышал твои слова о том, что если ты проиграешь У Чэну в этом соревновании, то больше никогда не притронешься к сяо. Этого я никак не могу позволить! Как можно зарыть такой великолепный талант всего лишь из-за нескольких слов! Тебе запрещаю не только я, но и все жители нашей страны не позволят тебе этого. Поэтому, я приказываю тебе, как и раньше, никогда не расставаться со своей сяо и играть на ней каждый день! В противном случае тебя ждет суровое наказание!
От услышанного Линь Сяо на мгновение замер, но быстро пришел в себя и даже начал дрожать от радости. Неожиданно для всех, он упал на колени и изо всех сил стал кланяться Лун Иню:
— Линь Сяо покорнейше благодарит ваше высочество! Клянусь вечно следовать словам вашего высочества!
— Хо-хо, хорошо. Можешь вставать. Мы не во дворце, поэтому незачем кланяться из-за столь незначительных вещей.
Линь Сяо встал с колен, светясь от счастья. Видя это, Е У Чэнь усмехнулся:
«Будь я императором, поступил бы точно также. Если бы он не воспользовался такой отличной возможностью, то полностью провалился бы как император».
Лун Инь снова посмотрел на Е У Чэна и радостно сказал:
— У Чэнь, твое сегодняшнее выступление было вне всяких похвал! Если бы на сегодняшнем турнире не появился этот человек из Страны Ветра по имени Лэн Я, я бы даже и не подозревал о том, что в нашей стране живет настолько поразительный юноша как ты! Я просто не могу упустить столь одаренных людей. И поэтому я дарую тебе титул Хоу третьего класса (третий из пяти высших титулов знати), я официально оглашу его на завтрашней утренней аудиенции.
Слова Лун Иня были словно гром среди ясного неба…
«В столь юном возрасте и уже титул Хоу третьего ранга?! Его высочество в своем уме?!»
Такая суматоха поднялась неспроста. Потому как даже отец Е У Чэна, Е Вэй, за множество военных заслуг был удостоен лишь пятого класса дворянства. Пусть в Стране Небесного Дракона дворянство и было простым титулом без всякой реальной политической власти, однако оно было символом почета, а также заслуг перед императорской семьей. С третьим классом Хоу, Е У Чэнь на голову превосходил всех этих старых чиновников, прослуживших практически всю свою жизнь. Ведь истинное дворянство присуждается лишь родственникам императора.
— Ваше высочество, я не думаю, что это хорошая идея, — наконец, из всей толпы кто-то решил высказать мнение большинства. И этим человеком оказался министр канцелярии Юй Вэнь Ли.
— И почему же? — с небольшим недовольством спросил Лун Инь.
— Молодой господин клана Е действительно выдающееся дитя, да и к тому же является преемником Бога Меча. На мой взгляд, не было бы ничего удивительного, даже если бы он получил титул первого класса. Однако юноша все еще слишком молод, а также не совершил ничего выдающегося на благо страны. Даже у его отца, генерала Е всего лишь пятый класс. Если вы сейчас пожалуете молодому господину клана Е, то это вызовет множество ненужных волнений, отчего пострадает авторитет императорской семьи.
Все в унисон закивали головами в знак согласия. Е У Чэнь действительно обладает невероятным талантом, однако, если пожаловать ему титул только из-за таланта, игнорируя опыт и заслуги, появится множество недовольных и ненужных слухов.
Лун Инь же просто громко рассмеялся:
— В таком случае, если я предложу У Чэну свою любимую дочь, принцессу Фэй Хуан, а также объявлю о их свадьбе в ее шестнадцатилетие, у вас еще будут какие-либо возражения?
После этих слов во всем стадионе уже в который раз снова повисла гробовая тишина. У членов клана Линь отвисали челюсти, а члены клана Е были просто в восторге.
