Днём Линь Сяо, как и планировалось, пришёл к резиденции Хуа. Когда он вошёл через главные ворота, двое стражей его сердечно поприветствовали: «Господин Линь, с вашего последнего визита прошло немало времени».
Линь Сяо безразлично засмеялся, а затем спросил: «Давно не виделись, братья, старший Хуа внутри?»
В ответ двое покачали головами: «Старый мастер вышел в полдень, и до сих пор ещё не вернулся».
Хуа Чженьтяня не оказалось дома, он пил с Е Вэем, они оба ничего не стеснялись из-за своего плохого настроения, и оба, напившись вдрызг, лежали на полу и сладко спали, было бы странно, если бы он мог самостоятельно дойти до дома.
«Если дело в этом, тогда дома ли ваша юная леди?» — в отсутствии Хуа Чженьтяня Линь Сяо наоборот чувствовал себя только спокойнее, иначе ему бы пришлось сначала пройти через Хуа Чженьтяня, прежде чем он бы мог встретиться с Хуа Шуйжоу, а, основываясь на характере Хуа Чженьтяня… лучше было бы избежать встречи с ним.
«Молодая леди дома, она редко выходит» — ответили двое мужчин.
Линь Сяо кивнул и направился внутрь.
«Молодая леди, тут Господин Линь, он пришёл увидеться с вами» — девочка-служанка постучала в дверь спальни Хуа Шуйжоу и проинформировала приятным голосом. О причине визита Линь Сяо все в усадьбе знали. После того, как пришли новости о смерти Е У Ченя, Линь Сяо поспешил посетить резиденцию семьи Хуа, заставив людей лишь восхищаться им, без какой-либо задней мысли.
«Пусть он уйдёт, я не хочу видеть чужаков» — изнутри раздался мягкий и решительный голос Хуа Шуйжоу, который донёс отказ встречаться с ним. Девочка-служанка повернулась и покачала головой Линь Сяо, который стоял позади неё. Линь Сяо не стал принимать это близко к сердцу, он тихо сказал: «Ты пока уйди и позволь мне самому это сделать»
«Но…»
Девочка служанка собиралась отказаться, но, подумав недолго, поклонилась в вежливом жесте, а затем тихо отступила.
Линь Сяо положил руки на дверь и использовал свою энергию, чтобы стряхнуть замок. Если бы это было раньше, он бы никогда так не поступил, но слова Линь Куана побудили его на решение один раз не быть джентльменом.
Хуа Шуйжоу, которая была всё расстроена и грустна, развернулась посмотреть, и, увидев Линь Сяо внутри комнаты, она отшатнулась назад, а затем встала: «Вы… кто позволил вам войти, убирайся, быстро убирайся!»
Линь Сяо увидел её заплаканное лица и ещё не высохшие слёзы, её необычно красивое лицо было таким жалостливо-бледным и грустным. Он знал, почему ей было плохо, в его сердце загорелась жгучая боль и жалость: «Мисс Хуа, простите за грубость. С Господином Е случилась беда, и это должно быть очень болезненно для вас, почему бы нам не прогуляться, запираться в комнате только усугубит вашу грусть»
Эти покои были пространством, которое принадлежало Хуа Шуйжоу, и войти было позволено только её отцу и Е У Ченю. Когда Линь Сяо ворвался внутрь, это заставило её почувствовать раздражение и тревогу, она не особо услышала, что он ей сказал, и поспешила ему ответить: «Вы должны уйти, быстро, иначе я сейчас же кого-нибудь позову!»
Лицо Линь Сяо слегка потемнело, и он грустно произнёс: «У нас с вами было соглашение о браке в течение шести лет, хотя вы и влюбились в кого-то ещё, но моя любовь к вам никогда не изменится, у вас правда… нет ко мне никаких чувств?»
«Я не хочу больше и слышать вашей ерунды, всю свою жизнь я любила только одного человека, и у меня будет только один муж, я не хочу вас видеть, вы должны убраться отсюда сейчас же, иначе…» — Хуа Шуйжоу схватилась за край своего платья, а в другой руке у неё был кусок Бомбы молний. Она была по-настоящему преданной и искренней по отношению к своему мужу, её любовь была запечатлена в самой глубине её души, как только она отдала своё тело и сердце Е У Ченю, даже если она просто оставалась в одной комнате с другим мужчиной, она чувствовала отвращение, и чувствовала, что не достойна его.
Лицо Линь Сяо было смутным и мрачным, он довольно долгое время был уверен в своём собственном шарме, большинство людей считало, что, раз Е У Чень умер, тогда ему добиться Хуа Шуйжоу будет довольно легко. Тем не менее, он не ожидал, что, не смотря на то, что он лично пришёл увидеться с Хуа Шуйжоу, она выскажет ему такое. Это точно нельзя назвать бессвязными речами из-за сбившегося с пути сердца, это были самые искренние слова, исходящие из глубины её души.
Видя, что он просто продолжил стоять там, не намереваясь уходить, Хуа Шуйжоу закрыла свои глаза, разломила Бомбу Молний в своей руке, а затем бросила её в Линь Сяо.
Линь Сяо не ожидал, что она на самом деле это сделает, он побледнел от страха, зная силу Бомбы Молний не понаслышке, он собрал все свои силы и на максимальной скорости вытянул руки, чтобы заблокировать её… с громким взрывом Бомба Молний взорвалась у его рук, заставив его отступить на несколько шагов. Его тело столкнулось со стеной позади, и, хотя он был не ранен, его руки на какое-то время онемели.
«Мисс Хуа, вы…»
Линь Сяо восстановил равновесие, и, прежде чем он успел договорить, в его сторону был брошен ещё один кусочек бомбы. Он поспешно отскочил в удивлении, вылетев из комнаты. Когда стражи резиденции Хуа пришли посмотреть, услышав звуки взрывов, они увидели, что тело Линь Сяо полностью покрыто пылью. Он ушёл прочь, и когда он проходил через главные ворота, он даже не остановился, чтобы как обычно поздороваться, заставив двух стражей ошеломлённо переглянуться.
Силу Бомбы Молний нельзя было недооценивать, она полностью уничтожила дверной проём спальни Хуа Шуйжоу. Напугав Линь Сяо, Хуа Шуйжоу почувствовала облегчение, она села на кровать, молчаливо всхлипывая.
Спустя какое-то время кто-то сходил и рассказал об этом деле Хуа Чженьтяню. Будучи серьёзно пьяным, тот крепко спал, а когда его сон прервали, он решил, что для того, чтобы его дочь с такими изысканными манерами использовала Бомбу Молний, должно быть, произошло что-то ужасное, например, Линь Сяо мог повести себя аморально в его доме, он был тут же разгневан и слегка протрезвел. С запахом алкоголя, покрывающим всё его тело, он, словно ветер, бросился к резиденции Линь, и всю дорогу туда он ревел: «Линь Сяо, ты, ублюдок, я тебя разорву и пущу на корм собакам!!»
Всё это время он использовал всю громкость своего голоса, так что каждый на улице мог ясно это услышать. Новости о том, что Линь Сяо насильно ворвался в девичью спальню к Хуа Шуйжоу с неподобающими намерениями тут же разлетелись по большей части города Тянь Лун, не оставив Линь Сяо возможности объясниться. Хуа Чженьтянь устроил беспорядки в резиденции Линь, и, наконец, выдохся под влиянием алкоголя. Он был встревожен безопасностью своей дочери, так что решил оставить пока это дело нерешённым, и, заключив, что он это так не оставит, вернулся домой. Он почувствовал облегчение, расспросив Хуа Шуйжоу обо всём, и тут же скомандовал людям починить спальню, более того, он строго-настрого приказал, что люди по фамилии Линь не допускаются внутрь резиденции Линь, в случае, если они ворвутся, он использует против них Бомбу Молний.
Хуа Чженьтянь уже устроил беспорядки с резиденции Линь, и после объяснений Хуа Шуйжоу он понял, что отнёсся к семье Линь несколько несправедливо. Хотя в глубине души он всё ещё полыхал от ярости, но ради того, чтобы не повредить репутации своей дочери, он не собирался раздувать это дело, тем не менее, оно всё ещё осталось нерешённым.
На следующий день при дворе атмосфера была особенно мрачной. Эта атмосфера держалась с тех пор, как пришли новости о смерти Е У Ченя. Если бы это было раньше, смерть Е У Ченя не считалась бы чем-то важным, но, прежде чем умереть, он убил Бога Войны и Трёх Старших Богов Фэн, победил десять тысяч человек, и эти действия были по-настоящему потрясающими, заставив кровь всей Нации Тянь Лун вскипеть. Аплодируя умным действиям, они всё же горевали на его счёт. Всего за несколько дней о Е У Чене узнал каждый. Но… причина, по которой Е У Чень приступил к этим действиям, была в том, что до этого Е Шуйяо заставили выйти замуж за кронпринца Нации Ветра. Но теперь Е Шуйяо вернулась домой, в семью Е, и Нация Ветра, потеряв одну руку, точно будет ненавидеть Нацию Тянь Лун ещё сильнее. В кабинете министров люди чувствовали, что скоро появятся проблемы.
«Вчера Фэн Лин послал мне сообщение, откровенно говоря о своей привязанности к принцессе Яофэн, если принцесса Яофэн передумает и вернётся в Нацию Ветра, чтобы завершить свадебную церемонию, он будет считать, будто ничего не случилось. Мирный договор на пять лет всё ещё будет в силе, и наше соглашение всё ещё будет иметь место» — после того, как он договорил, его взгляд прошёлся по всему пространству внизу, и он заметил, как лицо Е Фэя очевидно помрачнело.
Чжугэ Уи невзначай увидел лицо Е Вэя, он выступил вперёд и сказал: «Ваше Величество, ситуация теперь совершенно отличается от того дня, действия Е У Ченя напугали Нацию Ветра, они посчитали нашу Нацию Тянь Лун божественными людьми, полными чудес. История о путешествии за тысячи миль, чтобы спасти свою сестру, разнеслись по всему континенту Небесной Звезды. Только если Шуйяо из семьи Е лично согласится, иначе, если мы снова придём к компромиссу с Нацией Ветра, чтобы выдать Е Шуйяо замуж, ту, ради спасения кого Е У Чень пожертвовал собой, за кронпринца Нации Ветра, Фэн Лина… Более того, не только честь нашей Нации Тянь Лун будет под ударом, но ещё и мнение людей. Довольно трудно будет с ним справиться! Так что по скромному мнению вашего слуги, на это дело совершенно точно не стоит соглашаться. Более того, то, что Нация Ветра, понеся такие потери, всё ещё выдвинула такой запрос, напротив доказывает их нехватку уверенности, и означает, что они уже намереваются отложить войну. Это легко можно понять. Во-первых, смерть Бога Войны и Трёх Старших Богов Фэн сильно повлияли на семью Фэн, и в отсутствии поддержки они какое-то время будут вербовать больше людей и готовить больше оружия. Они будут заняты своими собственными делами. Во-вторых, действия Е У Ченя смутили сердца обычных людей Нации Ветра, их страхи сохраняться, в конце концов… даже непревзойдённый в их сердцах Бог Войны был убит. В-третьих, в противовес второму, дух людей нашей Нации Тянь Лун и армии поднялся и воспарил. Хотя необычное поведение Куй Шуя застало нас врасплох, но, основываясь на нынешней ситуации, сейчас не лучшее время для Нации Ветра что-то предпринимать. С чего бы нашей Нации Тянь Лун соглашаться на этот запрос»
Услышав его слова, все в зале согласно закивали. Относительно речи Чжугэ Уи, они её полностью одобряли, особенно из-за «если только Шуйяо из семьи Е лично согласится…». Вот, почему он лично попытался уговорить её, изначально у него была надежда, но он не ожидал, что… Он открыл рот и произнёс: «Вы сказали верно! Слова Генерала Чжугэ полностью совпали с моим мнением. Смерть У Ченя, я оплакивал её, как и все остальные, очень жаль, что мы потеряли гения, который мог помочь нашей Нации Тянь Лун стать процветающей, не ожидал, что его приведёт к погибели Нация Ветра. Я горевал из-за себя, горевал из-за семьи Е, горевал из-за всех людей… Теперь я ужасно сожалею, что согласился на мирный договор с кронпринцем Фэном. Но уже слишком поздно для сожалений, даже если армия Нации Ветра на самом деле обладает силой уничтожить нашу Нацию Тянь Лун на следующий день, я точно не соглашусь выдать дочь семьи Е за него замуж вновь!»
Лун Инь сказал эти слова в совершенно уверенной и решительной манере, не оставляя ни шанса на задний ход. Но совершенно точно, никто и не догадывался, что тем, кто заставил Лун Иня быть таким уверенным в своём решении, была та самая девочка в чёрном платьице рядом с Е Шуйяо, которая заставила его дрожать от страха. Над его ухом всё ещё звучали слова Старшего Ли: «Никогда не провоцируйте её»
Е Вэй выступил вперёд и сказал: «Скромный слуга благодарит Ваше Величество»
Лун Инь его успокоил: «Мои соболезнования, Генерал Е, хотя У Чень преждевременно скончался, его имя навсегда будет записано в исторических книгах Нации Тянь Лун, чтобы все поколения Тянь Лун знали, что в истории Нации Тянь Лун показался выдающийся и талантливый гений»
Все чиновники смотрели на Е Вэя с разными мыслями, потому что его сын убил Бога Войны. Хотя Е У Чень погиб, он получил заслуженную славу.
