Творение и хаос Часть II
Ночь хотела бы использовать Блинк, но они были в центре окружения, созданного Сверхновыми, и оно полностью покрывало не только область действия пространственного заклинания, но и некоторые другие.
— Ты сумасшедший, — сказала она, готовясь к удару. Она закачала столько маны, сколько смогла, в броню Черной Розы и покрыла свое тело толстым слоем тьмы.
— В самом деле! — ответил Манохар, когда мир вокруг них превратился в грубый эквивалент поверхности солнца.
Между тем, снаружи Балкор был поражен как контролем Манохара над своим заклинанием, так и его глупостью. Ни одно пятнышко света или огня не вырвалось из окружения, в результате чего бог смерти смог полностью сосредоточиться на своем собственном заклинании.
Точно так же, как свет и тьма были двумя сторонами одной медали, Магия Созидания имела свой собственный аналог в Магии Хаоса. Салаарк запретила эту практику, потому что это было слишком опасно, но у Балкора не оставалось выбора.
Он проклинал свое высокомерие за то, что показал так много навыков Всаднику Бабы Яги. Теперь, когда она знала, на что он способен, Черная Ночь никогда не оставит его в покое, пока не получит то, что хотела.
«Если я сейчас отступлю, я буду жить в страхе всякий раз, когда Салаарк уедет по своим личным делам. Мне нужно показать Ночи, что, связавшись со мной, она больше потеряет, чем приобретет», — подумал он.
Вопреки тому, во что многие верили, самая большая опасность использования магии Хаоса заключалась не в потере контроля над ее темной составляющей. Когда это происходило, заклинатель просто и быстро умирал.
Использование магии Хаоса требовало полного отделения света от тьмы, но пока тьма будет стрелять во врага, свет останется. Без своей второй половины элемент света стимулировал бы метаболизм своего заклинателя до крайности, превращая каждую секунду в год.
Те немногие маги, которые практиковали магию Хаоса, были бы либо съедены тьмой, либо поглощены светом, либо и то, и другое вместе. Только Мерзости могли безопасно этим пользоваться, потому что их тела могли поглощать элемент света без ограничений.
Балкор был всего лишь фальшивым Пробужденным, и его жизненная сила уже была бы потушена, если бы не лечение Салаарк, так что он не мог позволить себе совершить ни единой ошибки.
В то время как заклинание Манохара разрушало подземный комплекс, заставляя комнату дрожать и пыль падать с потолка, Балкор не терял сосредоточенности. Он разделил тьму и свет на две отдельные сферы, держа их соответственно в правой и левой руке.
Когда ослепительный свет Сверхновых померк, Балкор применил свое заклинание Хаоса третьего уровня, Пожиратель хаоса, в тот момент, когда он приметил Ночь среди поднявшегося пара. Он использовал нормальное зрение правым глазом и Жизненный обзор левым.
Один был ослеплен маной, а другой — светом, так что он не мог доверять ни тому, ни другому. Жизненный обзор распознал магию тьмы Ночи, но именно зрение позволило Балкору отличить друга от врага.
Манохар стоял слишком близко к Ночи, чтобы Жизненный обзор заметил его. Его одежда была изодрана в клочья, а из глаз, ушей, ноздрей и рта текла кровь из-за последствий его собственного заклинания.
«Как, черт возьми, он все еще жив?» — Балкор был ошеломлен. Маг не мог пострадать от собственной маны, но предполагалось, что ударные волны разорвали Манохара на части, а парящий воздух был настолько горячим, что обжег бы его легкие.
Бог исцеления стоял на коленях на земле с закрытыми глазами, но Балкор мог видеть, как ритмично двигается его грудь.
Что еще невероятнее, Ночь выглядела намного хуже. Ее черные доспехи раскалились добела от жара и издавали характерный запах барбекю.
На повязках Черной Розы, которые Ночь использовала для защиты верхней части тела, появились небольшие трещины. Для Всадника голова была всего лишь аксессуаром, значение имел только живой кристалл в груди.
— Как, черт возьми, ты все еще жив? — взревела Ночь, обрушивая свою атаку одновременно с атакой Балкора.
Она видела странный саван света, окутывающий тело Манохара, но он был настолько тонким, что она предположила, что это было просто отчаянное последнее усилие. Несмотря на то, что Манохар получил менее одной десятой от мощи Сверхновых, он уже должен был раз десять умереть.
Шип метнулся в сердце Манохара со скоростью пули, но магия Хаоса была быстрее. Пожиратель хаоса ударил Ночь в правый бок, уничтожив верхнюю часть Черной Розы вместе с правой рукой и частью груди.
Она потеряла контроль над Шипом, но, даже выдерживая такую смертельную атаку, опыт, накопленный Ночью за столетия, позволил ее атаке достичь цели.
Манохар вызвал все конструкции, которые у него остались, но им удалось лишь слегка отклонить атаку.
Вместо того, чтобы пронзить сердце, Шип ударил его в левое плечо, взорвав его, как будто это была игла, прокалывающая водяной шар. Кровь, плоть и кости разлетелись повсюду, оставив Манохара с раной почти такой же серьезной, как у Ночи.
Проблема заключалась в том, что она была бессмертной, в то время как он был всего лишь человеком.
Безумный профессор упал на бок, крича от боли, пытаясь остановить кровотечение, пока не стало слишком поздно.
— По крайней мере, теперь мы квиты, мешок с мясом! — едко произнесла Ночь, и Шип вернулся в ее левую руку. — Ты потерпел неудачу, любовь моя. Я могу дождаться, когда родится еще один такой же талантливый человек, но ты загнан в угол и одинок. Последний шанс.
Ее рука уже регенерировала, а броня чинилась. Без отвлечения внимания вторая часть Пожирателя хаоса никогда бы не справилась с задачей.
— Не считай свои трупы, пока они не сдохли, старая карга! Сейчас! — Манохар использовал свою правую руку, чтобы всей тяжестью своего тела вцепиться ей в шею, и выпустил несколько тепловых лучей через ее обнаженную плоть.
Казалось, он преодолел агонию и продолжал творить заклинания даже одной рукой.
Айф_ридом_су Балкор почувствовал новое уважение и изумление к упрямству Манохара, которое граничило с безумием, и снова выпустил Пожирателя хаоса. Белый импульс магии Хаоса был таким же быстрым, как и его темный аналог, но его эффекты не могли отличаться больше.
Пожиратель хаоса поглощал всю стихию тьмы из тел своих жертв, чтобы восстановить естественный баланс, заставляя их разрушаться и умирать. Нежить становилась бы сильнее с возрастом, потому что некромантические энергии, населяющие их тела, становились бы более стабильными по мере того, как они приспосабливались к своему хозяину.
Могущественная нежить была не чем иным, как мощной массой магии тьмы с душой и потребностью питаться энергией света, чтобы продлить свое существование. Нежить питалась только для стабилизации своего кровяного ядра, но именно количество элемента тьмы, которое хранилось, определяло, каким количеством маны они обладали.
Пожиратель хаоса лишил воинство Ночи тьмы, превратив всех в трупы, наполненные жизненной силой, которой некуда было деваться. Черная Роза треснула повсюду, когда из-за отсутствия равновесия чары, из которых она состояла, рассыпались.
Броня разрушилась, и воинство Ночи разложилось со скоростью, видимой невооруженным глазом, благодаря магии света, ускоряющей рост бактерий и грибков.
Что касается Манохара, то к тому времени, когда белая вспышка исчезла, его тело уже было телом человека старше 100 лет. Его конечности были тонкими, как веточки, кожа такой дряблой, что делала его неузнаваемым, его седые волосы и борода были достаточно длинными, чтобы касаться земли.
Только безумный огонек в его глазах не изменился.
