— Даже если они примут меня, что хорошего в богатстве, если у тебя никогда не будет времени им насладиться? Если мы последуем твоему плану, ты умрешь так же, как жил, как инструмент. Если мы сделаем так, как я говорю, вместо этого мы будем на вершине, а члены Королевской семьи будут пресмыкаться у наших ног.
Заря забыла упомянуть ту часть, где она разрушит его разум, возьмет под контроль его тело и использует все, чем они будут вознаграждены, для достижения своих личных целей.
Она не была такой наивной, чуткой и доброй, как Солус, когда та только встретила Лита.
Всё, что Яркий День объясняла и чему учила рейнджера после их связи, требовало своей платы. Чем больше Акала полагался на способности Зари, тем больше она могла манипулировать его мыслями и действиями.
Постоянный голос в его голове, шепот в ушах, даже во время его сна, истончали границу между их личностями, пока Заря не стала доминирующей, а Акала — ее подчиненным.
Слияние с проклятым предметом приводило к наличию двух разумов, но только одного тела, и Яркий День не хотела тратить жизнь на несбыточные мечты Акалы. У нее была цель, которую нужно было достичь, как и у ее брата и сестры, Красного Солнца и Черной Ночи.
Их мать дала каждому разные задачи, и, будучи первенцем, она не могла смириться с мыслью, что кто-то из них может победить ее.
Лит и Акала устанавливали свои собственные массивы, в то время как невидимая Солус делала то же самое, обеспечивая ближайший путь к отступлению. В отличие от нее Заря была создана для полного слияния со своим хозяином. Яркий День поделилась с Акалой как своей маной, так и жизненной силой, что сделало невозможным отличить ее от носителя.
Однако Солус не доверяла рейнджеру и приняла меры предосторожности на случай, если Акала захочет использовать Лита в качестве трамплина для своей собственной карьеры или пропавшая нежить вернется невовремя.
Двум рейнджерам потребовалось более получаса, чтобы выполнить свою задачу, но конечный результат стоил ожидания. Они оба сосредоточили свои массивы на жилых помещениях нежити и установили несколько других на путях, по которым враги будут вынуждены идти, как только начнется битва.
Солус продолжала двигаться сама по себе, невидимая благодаря способностям мимикрии и маскировочному кольцу, ища любые подозрительные вещи. И все же она не смогла найти никаких следов возможной засады и не заметила опасности.
Чтобы выкурить нежить, рейнджеры активировали массив тьмы, ослабив своих врагов, и блокирующий массив земли, чтобы они двигались только через заранее установленным проходам.
Казалось, все шло по плану, и первые пять врагов погибли, не успев даже задеть ни одного из рейнджеров. Массивы были расположены так, чтобы объединять их эффекты и усиливать эффективность друг друга.
Тьма уменьшала силу вампиров, а гравитационная формация перед проходами замедляла их движения и делала полет невозможным.
Лит и Акала атаковали каждый свою цель из окопа, который защищал их от входящих заклинаний, в то время как Солус изучала ситуацию с выгодной позиции на потолке.
Внезапно стены комнаты рухнули. Вампиры усвоили урок и вместо того, чтобы оказаться на линии огня, как ягнята на заклание, они использовали свою магию и физическую силу для создания новых проходов.
Каждый из десяти врагов использовал свой подход — полет, бег или взбирание по стенам и потолку, чтобы окружить их со всех сторон.
[Это плохо, — подумала Солус. — И запросто может стать хуже, если …]
Как будто нежить прочитала ее мысли, они начали стрелять маленькими сфокусированными лучами раскаленного добела света из кончиков пальцев. Атакующее заклинание света было шуткой по сравнению с тем, которое использовало существо-гибрид, но все же эта шутка была способна вырыть отверстия глубиной в сантиметры в камне.
[Будь проклят мой длинный язык. Я сглазила. Так или иначе, все они Мастера Света. Судя по заклинанию низкого уровня, которое они используют, они мало что могут сделать без массивов. По крайней мере, если они не могут …]
Боясь снова сглазить, Солус перестала думать о конструкциях жесткого света.
Оба рейнджера использовали окопы, чтобы блокировать лучи света и создавать импровизированные лабиринты, чтобы помешать врагам окружить их. Руин был бесполезен против таких быстрых атак. Лит мог использовать свое оружие, чтобы блокировать лучи, но был риск повредить лезвие.
«Интересно, — подумал он. — Может быть, магия света не разделяется на атакующую и оборонительную ветви только на пятом уровне. Возможно, с самого начала было две разные ветви, а голограммы являются первой магией».
Уклонение от низкоуровневых заклинаний света было для него легким делом. Заклинания могли двигаться только по прямой, и свечение, которое они создавали перед собой, выдавало их траекторию. Такому опытному магу, как Лит, только молния вызвала трудности при защите.
Молнии были такими же быстрыми, как магия света, и оглушали цель при попадании, в то время как маленькие лучи света наносили небольшие раны, которые тут же прижигались. Кроме того, атакующая магия света быстро теряет силу с расстоянием.
«Теперь я понимаю, почему профессор Манохар использует только конструкции с жестким светом. Они гораздо более универсальны, и мана, необходимая для их создания, не тратится впустую, если враг уклоняется. Мой единственный вопрос в том, как, черт возьми, нежить может иметь магию света среди своих врожденных талантов? В противном случае они не смогли бы использовать её в форме истинной магии, не будучи Пробужденными», — подумал Лит, пронзая сердце трэлла Руином.
Он решил сначала расправиться с самыми легкими противниками, чтобы восстановить некоторую подвижность в ограниченном пространстве пещеры.
[Свет и тьма — две стороны одной медали. Возможно, их общая энергетическая сигнатура позволяет им превращать тьму в свет и применять свое врожденное мастерство над элементом тьмы также и к магии света], — сказала Солус.
Ход мыслей Солус был сбит с толку, когда она заметила, что за то время, которое понадобилось Литу, чтобы уничтожить одного трэлла, Акала с легкостью убил двух вампиров.
Лит был слишком занят сражением, чтобы заметить, что, в то время как его противники использовали командную работу, чтобы закрывать друг другу бреши, чтобы помешать Литу нанести смертельный удар, существа, сражающиеся с Акалой, отступали, несмотря на их численное преимущество.
Рейнджер, казалось, мог предсказать все их движения и стратегии, с легкостью уклоняясь даже от более сложных атак. Акала был настолько ошеломляющим, что на мгновение Солус подумала, что он сражается с обычными людьми, а не с нежитью.
[Это действительно странно. Если Акала такой гениальный боец, что может легко справиться с пятью противниками такого калибра, почему он убежал от шестерых из них? Конечно, на этот раз они ослаблены эффектами массивов, но он настолько хорош, что это не имеет большого значения. Что меня действительно беспокоит, так это то, что его поток маны становится сильнее с каждым поверженным врагом. Это действие одного из его артефактов или что-то другое?] — подумала Солус, не подозревая, что Заря просто восстанавливает силу, которую она даровала своим павшим приспешникам.
Она все еще не решила, убить Лита или просто вернуть его почти смертельно раненым. С одной стороны, преуспеть там, где потерпел неудачу даже могучий рейнджер Верхен, принесло бы Акале большую славу.
С другой стороны, смерть Лита вызвала бы слишком много вопросов.
