Я проснулся, почувствовав, что замерз.
Сонно посмотрев в окно, я увидел, как на улице постепенно светлеет, по мере того, как солнце поднималось все выше. Крыши соседних домов блестели в его лучах.
Погода оказалась слегка облачной, что подходило моим мыслям, пребывавшим в каком-то тумане.
Отвернувшись от окна, я бросил взгляд на часы. Будь сегодня обычный день, в такое время я бы в панике вскакивал с кровати и изо всех сил бежал в школу. Но благодаря вступительным экзаменам об этом можно было не беспокоиться. Голова продолжала слегка кружиться, а глаза угрожали снова закрыться, так что я решил позволить себе уступить и продолжить бездельничать.
Но уже в следующую секунду до меня дошли мои же собственные слова. Вступительные экзамены! Да, продолжение попыток Комати попасть в мою школу! Родители, скорее всего, уже ушли, так что я должен ее проводить!
Еще раз вскочив с кровати, я чувствовал себя целеустремленным, бодрым и полностью проснувшимся![36]
Переполняемый этими чувствами, я выскочил из комнаты и понесся на первый этаж, громко топая при этом. Пытаясь не зевать, я вломился в гостиную, где и встретил Комати, как раз собиравшуюся уходить.
Моя сестра, нацепила свою любимую заколку и надела школьную форму, которая удовлетворила бы самые строгие школьные правила.
— Утро доброе.
— Привет.
Поздоровавшись, я проследовал к столу, где меня уже дожидался завтрак. Комати же принялась проверять содержимое своей сумки, еще раз убеждаясь, что ничего не забыла. Ей и нужно-то было только письменные принадлежности и пропуск на экзамен. Убедившись, что все на месте, Комати похлопала по сумке, разглаживая ее.
Все это выглядело немного грустно, что навело меня на мысль, что пора экзаменов почти закончилась. Вчера завершилась письменная часть, так что сегодня остается собеседование. Потому-то ей и не требовалось что-то брать с собой.
Собеседование, в свою очередь, большой роли не играет. В Тибе результаты экзаменов определяют по одним только оценкам. Другими словами, исход был ясен еще вчера.
Комати наверняка принесла домой вопросы с экзамена и могла проверить свои ответы, как обычно все и поступают. Конечно, было бы лучше, будь результат известен официально, но тогда она не могла бы сконцентрироваться на собеседовании, перебирая вместо того свои ошибки.
— Как себя чувствуешь? — Поинтересовался я, стараясь избегать прямых вопросов.
Одновременно я взял себе кофе, чтобы разговор не выглядел слишком официальным.
— Ну… нормально. — Ответила Комати, хотя казалось, что мыслями она была где-то в другом месте. — Да и что толку дергаться, все равно уже ничего не сделать.
Голос ее звучал очень сдержано, да и в целом держалась она очень достойно и могла быть принята за восковую фигуру. Даже если бы всему этому миру здесь и сейчас пришел конец, она бы не позволила этому сбить себя с толку.
Вот только не надо считать, что это спокойствие было однозначно положительной реакцией.
— Результат-то более-менее определен. — Добавила Комати и криво улыбнулась, оставив меня в некоторой растерянности.
Сейчас Комати была подобна спокойной водной глади, но всего один порыв ветра мог поднять волны.
Вот поэтому мне следовало поговорить с ней о чем-то отвлеченном, даже если это будет означать бегство от объективной реальности. Все потому, что я знаю — не стоит просто тыкать людей лицом в факты и заставлять принять их.
— Хочешь куда-нибудь сходить, когда все закончится?
— Да, почему бы и нет.
— Точно?
— Конечно! — Подтвердила Комати. — С наградой от братика Комати способна на многое! Еще и Комати-баллов прибавится!
— Это не награда. И баллам тут взяться неоткуда…
Я еще и все деньги вчера потратил. Хотя если ей это поможет, то я сумел бы как-то все устроить.
— Если это свидание с сестренкой, то я что-нибудь придумаю.
Я ответил в шутливой манере и с некоторой самоуверенностью, а Комати вдруг потеряла к предложению интерес.
— Не, тогда не пойдет. Идти на такое свидание у меня ни малейшего желания нет, по правде говоря. Хотя если ты оплачиваешь все расходы, то я могу потерпеть и согласиться.
— Так, погоди-ка. Что значит «потерпеть»? Ты обо мне подумала? Братик ради тебя старается. Я такого никому кроме тебя не говорил…
— У-у-у, вот это совсем позорно прозвучало.
Комати поспешила добить меня. Как жестоко… Теперь я оплачиваю не только еду, но и все остальное, включая транспортные расходы. Где она научилась выдвигать такие условия? Она уже в том возрасте, когда появляются взрослые замашки? Как же быстро летит время.
— Я позвоню, когда закончу. — Сказала Комати, покидая гостиную.
— Ладно, подумай, куда пойдем, пока будешь ждать свою очередь.
Вот так я постарался дать понять Комати, что не нужно себя накручивать. Меня мало беспокоило поняла ли она меня, а пока я последовал за ней к входу, где стал наблюдать, как она обувается.
— Все, я пошла.
— Давай, удачи.
Коротко попрощавшись, Комати вышла из дома, а я подумал, что во всем мире взаимопонимания я могу достичь только с ней и для этого нам не надо ничего говорить.
Теперь, проводив ее, я мог собираться сам.
* * *
Ближе к полудню я подошел к остановке возле школы, где некоторое время бродил без дела. У меня не было возможности предугадать, когда кончится собеседование Комати, но кроме него сегодня ничего не запланировано и потому абитуриенты могут расходиться сразу по его окончанию.
Вот только ее порядкового номера я не знал, и потому подойти вовремя возможности не было. Сами ученики, кстати, тоже могли ориентироваться во времени с трудом, но, в отличие от меня, потому, что у них головы другим забиты.
Если я ничего не напутал, то мои дальнейшие действия очевидны. Я буду поджидать ее возле школы, уподобляясь Амин и Юмин и стараясь выглядеть мило.[37]
Однако это будет выглядеть подозрительно, если я стану прятаться в тенях деревьев, а затем выскочу ей навстречу. Это уже какая-то засада получается, в стиле Hoshi no Kyojin.[38] Да, в этом случае обо мне быстро доложат куда следует, лучше подожду ее в более безопасном месте.
Более безопасное место — это Маринпиа, как раз рядом со станцией Инагекайган, или другой торговый центр — Аеон, который раньше назывался Дзюско. В нем я и находился, бродя по книжному магазину.
Взяв пару книжек, я собирался направиться в Сайцерию, поближе к станции. Отличный выбор! Идти туда одному — тоже отлично!
Еще одна положительная сторона — то, что эта Сайцерия расположена на втором этаже и оттуда хорошо видно кто идет по дороге. Да, я понимаю, что такая же мысль может прийти людям, наблюдающим за возвращающимися с экзаменов школьниками с далеко не самыми лучшими намерениями! Но разве не здорово иметь возможность бродить без особой цели по Тибе? В этом я был особенно хорош и потому, содрогаясь от собственных талантов, вышел на улицу.
Продолжая дрожать, на этот раз от холодного ветра, дувшего с побережья, я поспешил завязать шарф и спрятать в нем лицо. Тут-то я и заметил краем глаза кого-то знакомого.
Сразу рядом с выходом из Маринпиа находилось кафе, за витриной которого, выходившей на улицу, была видна стойка, где сидела известная мне фигура с собранными в длинный хвост волосами.
Пока я пытался вспомнить, кто бы это мог быть, оказалось, что привлекшая мое внимание фигура была не одна, но вместе с маленькой девочкой, с волосами такого же цвета, только собранными в два хвостика. Пока я смотрел, она нетерпеливо крутилась, пока старшая вытирала ей нос и рот.
Девочку я узнал сразу — это была Кавасаки Кейка. Из этого следовало, что рядом с ней сидит… Кава-как-ее-там! Разве это не прекрасный пример дружбы двух сестер. Другие сестры, мне знакомые, разительно отличались от этих.
Пока я наблюдал за ними, Кейка продолжала крутиться и в итоге увидела меня, тут же ткнула в мою сторону пальцем и о чем-то заговорила. Ох, как мило это выглядит со стороны…
Но не время умиляться, потому что старшая Кавасаки тоже меня заметила и тут же прищурилась. Что ж, мы оба приняли факт нашего присутствия, но не более того. Интересно, если мы так и будем стоять и созерцать, не примут ли нас за статуи Дзизо? Если так, то глядишь, и подношения принесут.
А теперь — вопрос. Как вы должны поступить, встретив одноклассницу в городе? Б-з-з-з! Вы дали семь верных ответов и три неверных, по результатам вы дисквалифицированы![39]
В принципе, идти дальше своей дорогой будет правильным решением. Если с одноклассницей мы особо не общаемся, то просто поздороваться и разойтись вполне достаточно. Будь на ее месте близкий друг, следовало поступить точно также, потому что с другом вы и так решулярно встречаетесь. Что же выходит? Правильный ответ — идти домой, независимо от того, кто попался навстречу!
Другими словами, меня такой расклад вполне устраивал. Но что насчет Кавасаки? Меня вдруг стали одолевать мысли об уровне наших с ней взаимоотношений, помешавшие развернуться и уйти. Кавасаки же, как оказалось, начала нервничать. Эта ситуация напоминала встречу с кошкой на улице, когда стоит вам сделать еще один шаг навстречу, как она сорвется с места и убежит.
Равновесие, в котором мы пребывали, завело нас в тупик, а мне захотелось позвать кого-нибудь на помощь, как это делал Цуцуми Синити[40]. Хоть кто-нибудь…
К счастью помощь пришла и спасителем выступила Кейка, которая, радостно улыбаясь, жестами пригласила меня зайти. Будь я приглашен заранее, то сказал бы, что приду, если смогу. Но если маленькая девочка вот так зовет меня, то я, конечно, соглашусь, потому что это делает меня тем, кто я есть.
Только не надо забывать, что она еще совсем маленькая. Не важно, что тона сама меня позвала! Если я не получу разрешения от ее опекуна, то меня могут арестовать!
Что касается опекуна, то Кавасаки что-то говорила Кейке, выглядя при этом недовольной и, похоже, повышая голос. Кейка тут же надулась и отвернулась от сестры. Кавасаки посмотрела на меня и что-то сказала. Судя по всему, прозвучало именно то, чего я боялся. Она предложила мне зайти.
Ладно, если уж получил разрешение, то с радостью им воспользуюсь.
* * *
Зайдя в кафе, я не удержался от расслабленного вздоха. Можно списать это на нормальную температуру в помещении, но я отнесу это на счет улыбающейся Кейки, чей вид согревал меня гораздо сильнее.
— Хаочка![41]
— Привет, давно не виделись. Хотя, нет, недавно же встречались. Как дела?
Мне казалось, что с прошлой встречи прошло года два. Поддавшись ностальгии, я погладил Кейку по голове, она похлопала по стулу рядом с собой. Видимо мне велят сидеть здесь. Какой умный и удобный способ приглашения. Поскольку подобного мне второй раз могут и не позвать, я поспешил воспользоваться приглашением и сел где велели.
А какой у меня был выбор? Не рядом с Кавасаки же садиться — там слишком страшно! У меня сердце остановится, если я вдруг ее случайно задену. Как же я устал от всякого хулиганья. Нет, я знаю, что Кавасаки не из таких, но порой ее заносит и не бояться попросту не выходит.
— Ну, что вы здесь делаете? — Спросил я, обезопасив себя при помощи Кейки.
Поскольку нас в общем-то ничего не объединяет, я могу завести ни к чему не обязывающий разговор, к тому же будет некрасиво прямо в лоб задавать вопрос что она делает в кафе рядом со школой в день экзаменов. Старшеклассники Тибы в это время остались бы дома или пошли в парк развлечений. Она, получается, чем-то отличается от основной массы? Хм, да я и сам такой же…
Не знаю, догадалась ли Кавасаки о мыслях, стоявших за моим вопросом, но она тут же кивнула в сторону пакета с покупками, стоявшего у нее в ногах.
— Мы… ходила по магазинам и немного… устали.
Приоткрытый пакет явил моему взору упаковку зеленого лука.
Но зачем идти так далеко в выходной? Уверен, что поблизости от ее дома найдется несколько магазинов. Вопросов стало только больше, и я не удержался, чтобы не задать их.
— А зачем так далеко заходить?
— Я всегда хожу в определенное место. — Ответила Кавасаки и отчего-то смутилась.
— Бонусная карта! — Тут же выдала ее Кейка, размахивая этой самой картой.
Дети любят такие предметы, также как нажимать всякие кнопки на банкоматах — думал я, пока Кавасаки успокаивала сестру[42]. Но даже с учетом скидок, неужели нет магазинов той же сети поближе?
— Ну и Тайти ждем… сегодня заканчиваются экзамены… — Добавила Кавасаки, посмотрев на улицу.
Ага, вот это понятно. Ее младший брат, Кавасаки Тайти, также собирался поступать в школу Собу. Она даже сейчас о чем-то своем думает, видимо переживает за него.
— Так переживать о брате — уже одержимость. Это плохо, но, надеюсь, такое лечат.
— Вот уж не тебе меня обвинять.
— Эх…
От взгляда Кавасаки я постарался сделаться как можно меньше. Даже зная, что она на самом деле хороший человек, сдержать страх в такие моменты не получалось. Вдобавок, стараясь унять дрожь в коленях, я почувствовал, что опять замерзаю. Обогрева возле стойки явно не хватало, и холод от стекла давал о себе знать. В сочетании с непростым разговором это выводило меня из равновесия.
Чувствовала ли Кавасаки то же самое, пока переводила взгляд то на улицу, то на меня, то на Кейку? Я, в свою очередь, предпочитал смотреть на Кейку, державшую обеими руками детский стаканчик и пившую апельсиновый сок через трубочку.
Следом я заметил, что стакан самой Кавасаки уже пуст и она, по-видимому, ждет сестру. Следом они пойдут дальше.
— А ты?
Вопрос казался самым обычным, но я чувствовал, в нем был намек, что им пора собираться. А раз так, то и мне пора воспользоваться возможностью и пойти своей дорогой.
— Я думал зайти куда-нибудь перекусить.
— Ясно… — Ответила Кавасаки и обратилась к Кейке. — Хаоч… эм… братик говорит, что ему уже пора.
Раз уж Кейка стала звать меня Хаочкой, то я проблемы в этом не вижу, но Кавасаки быстро поправила себя. Вот только «братик» в ее исполнении звучал совсем уж смущающее.
— Уже уходишь? — Спросила меня расстроенная Кейка и вцепилась в мою руку.
С таким подходом я никуда не уйду. Я вдруг почувствовал себя новым сотрудником какой-нибудь компании, которого спрашивают, неужели он уже собрался домой. И Кавасаки уже хмурится, того и гляди заберет у меня Кейку. Я, конечно, через это уже проходил, но легче не становится.
Надо как-то выкручиваться, чтобы не втягивать в споры Кейку. Просто скажу что-нибудь случайное, как Хираи Кен[43]. Хотя этим сходство и ограничится.
— Тогда, пойдете со мной? Я думал зайти в Сайцерию.
— Н-нам... наверное, пора… — Забормотала Кавасаки после секундной паузы.
Я так и думал. В Интернете полно историй про то, что девушки терпеть не могут ходить в Сайцерию с парнями. Интернет воистину безграничен и может прийти на помощь, когда вы в чем-то не уверены. Я встал со своего стула, по пути еще раз погладив Кейку по голове, чтобы она не расстраивалась.
— П-погоди…
Я повернулся к Кавасаки, чьи щеки слегка покраснели.
— М-можно остаться здесь, чаю выпить…
— М-м-м… ладно, почему бы и нет.
Слово — не воробей и из-за необдуманного ответа я был вынужден усесться обратно, где ко мне тут же прижалась Кейка. Надо же, так бездарно упустить шанс уйти. Раз уж остался, надо что-нибудь заказать.
— Взять вам что-нибудь? — Спросил я и Кавасаки тут же взглянула на Кейку.
— Горячий какао и… и кофе.
— Хорошо.
Как и следовало ожидать, Кавасаки сначала подумала о сестре и я, чтобы улыбка не выдала меня, отправился заказывать.
Вернувшись, я поставил на столешницу поднос с какао, кофе и латте, который я взял себе. Там же лежал один круасан с шоколадной начинкой, который заинтересовал Кейку, принявшуюся разглядывать его сияющими глазами.
Что тут сказать, дети падки на сладкое. Я знаю, о чем говорю и потому понимаю, как найти к ним подход.
— Хочешь попробовать? — Задал я вопрос, который хотела от меня услышать Кейка.
Похоже, план увенчался успехом, судя по тому, как она на меня посмотрела. Я словно политик, рассуждающий перед выборами о необходимости повышения пенсий и получающий нужные ему голоса без всякой необходимости отвечать за свои слова. Такие рассуждения помогут и в следующем избирательном цикле, ведь люди взрослеют и на место нынешних пенсионеров придут новые. Интересно, что бы на это сказали в Министерстве внутренних дел и коммуникаций?[44]
Кейка о моих мыслях не догадывалась и пребывала в приподнятом настроении.
— Хочу! Люблю Хаочку! — Сказала она и хлопнула меня по руке.
— Ха-ха, хорошо. Только смотри, если будешь так хлопать других парней, они могут сделать неправильные выводы, так что будь внимательна.
— Ладно! Буду хлопать только Хаочку!
Она такая маленькая, но уже понимает, какими словами можно зацепить мужское сердце. Надеюсь, она не станет злоупотреблять такой способность, иначе не один человек лишится жизни от отчаяния, и я буду первым среди них. Надо что-нибудь придумать, пока еще не поздно
— Чему ты учишь ребенка? — Кавасаки отцепила Кейку от моей руки, а затем знаками велела наклониться к ней. — В смысле… что мне потом делать?
— Хм?
А в чем проблема? А, понял. Она считает, что я решил составить свою версию плана Хикару Гендзи[45] и применить его к Кейке?
— Еще даже не полдень… — Добавила Кавасаки, снова посмотрев на улицу и на солнце, продолжавшее подниматься.
— М-м-м…
Она права, дети не могут съесть столько, сколько едят взрослые. Если Кейка наестся сейчас, то потом откажется обедать. Не знаю, что у них на обед, но так подставлять Кавасаки я не стану.
Но все-таки… Я купил этот круасан, чтобы возвысить себя в глазах Кейки. Упускать возможность не хотелось и после быстрого раздумья, я нашел решение. Подтолкнув поднос, я поставил его перед Кейкой.
— Давай, разделим его пополам, а твоей сестре ничего не скажем.
— Не скажем!
Теперь мы повязаны, и она не выдаст меня.
— Я, вообще-то, тоже здесь. — Недовольно заметила Кавасаки, пока я радостно наблюдал, как Кейка ест свою половинку круасана.
— Ты ее слишком балуешь.
— В-вовсе нет… мы не так часто встречаемся.
— И каждый такой раз происходит одно и то же.
— Ничего такого я не делаю… Кейка просто… особенная… как Комати.
— …Ты забываешься.
Ох, снова похолодало. Что я сделал не так? Надо было разделить круасан на три части? Не понимаю девчонок. Сначала требуют угадать, почему злятся, а затем, какой бы вариант ты не выбрал, оказывается, что причина именно в тебе.
— Я рада, что ты заботишься о Кейке, но нужно помнить, что дети требуют много терпения. — Сказала Кавасаки, словно не злилась несколько секунд назад.
— Да, я понимаю…
Конечно, мне казалось, что нечестно сначала злиться, а потом вдруг успокаиваться, словно ничего не было, но отвечал я вполне искренне, пусть ничего иного мне и не оставалось. Больше Кавасаки мне ничего выговаривать не собиралась, и дальше мы сидели в тишине, что заметила Кейка, поднявшая к нам перемазанное шоколадом лицо.
— Не надо ссориться.
— Мы не ссоримся, а теперь, посмотри-ка сюда.
Кавасаки достала из сумки платок и принялась вытирать щеки Кейки, чье внимание быстро переместилось обратно на круасан.
Надо сказать, что Кавасаки, конечно, не злилась. Не представляю, в каком ужасе я бы был, рассердись она по-настоящему. Вот когда Юкиносита и Миура ругаются, я сразу думаю, что они похожи на классических школьных хулиганок.
А вот мое мнение о Кавасаки чуть смягчилось. Живи мы чуть раньше, в ее образ вписался бы деревянный меч, цепь или, на худой конец, игрушка йо-йо[46]. Но в наши дни пакет с покупками, откуда торчит упаковка лука, подходят ничуть не хуже. А еще она сидит в кафе вместе с маленькой девочкой, очень на нее похожей. Кто-то даже может подумать, что это ее дочка.
Благодаря таким размышлениям я пришел к выводу, что со стороны все мы выглядим как семья. Теперь достаточно посадить меня за руль минивена, и мы станем привычной картиной в торговом центре. Какой ужас.
Кейка продолжала уплетать круасан, снова измазавшись шоколадом, а Кавасаки наблюдала за ней, держа наготове платок. Сам я чувствовал, что для постороннего человека я буду выглядеть жутко, если стану наблюдать за ними. Вместо того лучше посмотреть на улицу.
Решение оказалось верным, ведь мне на глаза тут же попались школьники в знакомой форме. Похоже, собеседования все-таки закончились. Кавасаки тоже заметила его и даже как-то расслабилась.
Я мог понять ее облегчение, вид возвращающихся школьников только распалял мое беспокойство о Комати. Хотя конкретно этот был ее соперником, другими словами — помехой ее попыткам поступить в мою школу. А помехи нужно устранять незамедлительно, пока не стало слишком поздно, ведь он подобрался слишком близко к Комати!
Да, речь о Кавасаки Тайти и потому я решил собрать немного информации о враге.
— Как у него дела-то?
— Я толком и не знаю. — Ответила Кавасаки, немного подумав.
Ого, как неожиданно. Мне казалось, она должна знать о его успехах в учебе, раз уж она старшая сестра в семье и так одержима им.
— Не стоит лишний раз лезть к нему с такими расспросами. — Угрюмо пояснила сама Кавасаки
— А-а-а, это у него возраст такой.
Не стану делать вид, что не понимаю Тайти. Он может плохо реагировать на вопросы об учебе не только в силу возраста, но и из-за того, что она его сестра. Иногда просто не хочется никому ничего рассказывать, даже своей семье.
Возьмем, к примеру, разговоры с друзьями о долгах, зарплате и других негативных вещах, о которых вы стараетесь говорить с напускным юмором. С семьей так уже не поговоришь, там отношение будет иное. Кавасаки кивнула, соглашаясь со мной, а затем добавила еще кое-что.
— Но в целом он набирает около восьмидесяти процентов.
— Странно, что при нежелании расспрашивать ты это знаешь.
Она ведет себя как его мама, а не сестра. Все мамы такие — всегда на шаг впереди и всегда знаю ваши секреты, включая места, где вы прячете всякие нужные журналы.
Тайти же не стал бы сам ей рассказывать, не так ли? Откуда бы тогда ей знать?
— Ну… просто Кей слышала…
— Он говорил, что у него триста девяносто шесть баллов. — Гордо сказала Кейка, до этого молча слушавшая нас.
Тайти не стал говорить старшей сестре, но все разболтал младшей? А младшая, в свою очередь, все запомнила? Здорово, вам не кажется?
Мой опыт подсказывает, что Комати могла чувствовать себя также, судя по ее поведению этим утром. И Кавасаки, точно также сдававшая экзамены в школу Собу, должна разделять это мнение.
— Теперь его результат зависит от того, сколько учеников будут набирать в этом году.
Баллы, набранные Тайти, находились чуть выше проходного уровня, который еще мог измениться. Мне мало что известно об ее семье, но на лице Кавасаки было ясно написано, как она переживает. Соответствие ожиданиям всегда давит на человека и для пятнадцатилетнего школьника непопадание в школу, куда он стремился, будет большим разочарованием.
— Ты сама собираешься поступать в колледж в следующем году, так ведь? — Спросил я, думая, что в случае Тайти давление не ограничивается его экзаменами.
— Хм? В следующем году?
Кавасаки посмотрела на меня, словно удивляясь, что я в курсе ее планов. Да, я в курсе, что тут такого?
— Да, разве ты не собиралась в какой-нибудь государственный колледж? Я сам не в теме, но тоже ведь не самая легкая цель.
— И что?
Кавасаки вопросительно наклонила голову, сделав это один в один как Кейка. Даже смешно насколько они похожи.
— Ну, я не думаю, что разница такая уж большая, но все же.
— Сам-то понимаешь, о чем говоришь? — Раздраженно спросила Кавасаки, снова пугая меня этим.
— Я хочу сказать, что твой брат теперь считает, что коли ты сумела попасть в нашу школу, то теперь должна стремиться к еще большему?
— Школа и колледж — это действительно две большие разницы.
Серьезно? Она, по-видимому, больше меня в этом разбирается. Сам я даже не пытался вникать в вопрос, потому что не собирался платить за собственное образование, все равно это сплошная трата времени.
— Хотя он наверняка сказал бы также.
Кавасаки шептала, помешивая свой кофе, и это сделало меня разговорчивее.
— Вот видишь, я так и думал, потому что знаю, что такое любовь к сестре.
— Чего? Слушать противно. — Сказала Кавасаки, прячась за бодрым тоном.
— Противно. — Повторила за сестрой Кейка.
Они, конечно, правы, я действительно противен. Глядя на неприятного мне, но радостного парня на улице, я должен был с этим согласиться.
* * *
Учеников, возвращавшихся из школы, на улице становилось все больше. Я некоторое время играл с Кейкой, которая периодически обращалась к Кавасаки, словно иногда забывая, что она тоже здесь.
А затем загудел мой телефон, сигнализируя о сообщении от Комати. Я быстро ответил ей, давая знать, что сижу в кафе возле станции. Тут же последовал встречный ответ, сопроводившийся стуком по стеклу. Комати уже стояла на улице возле витрины и махала рукой.
Я знаками велел ей заходить, и вскоре она стояла передо мной.
— Все закончилось! Ура!
— Ура!
Я от всего сердца поддержал ее, а затем Комати уселась напротив Кавасаки и Кейки.
— Саки и Кейка, привет и ура!
— Ура!
Комати тут же дала пять Кейке, а затем попыталась повторить то же с Кавасаки, но та растерялась и руку едва подняла. Впрочем, настроение она уловила.
— У-ура…
У Кавасаки даже уши покраснели, а голос сделался удивительно тихим. Комати это совершенно не понравилось.
— Так, давай еще раз! Ура!
— У-ура! Что с ней такое?
Комати любезно повторно дала пять Кавасаки, которая безуспешно пыталась соответствовать предъявляемым требованиям. Затем Кавасаки принялась вопросительно смотреть на меня, но что я мог сделать? Хотя я старший брат Комати и мне в самом деле придется дать хоть какие-то объяснения.
— Без обид, просто настроение у всех такое. Комати, возьми себе немного воды и остынь.
Я ждал в ответ вопрос, нет ли чего повкуснее, но получил совсем иное.
— Спасибо, но ты уже пил из этого стакана, так что лучше я пойду, куплю что-нибудь свое, а то немного неприлично получается.
Комати спокойно отклонила мое предложение и тут же умчалась делать заказ. Кавасаки же тихо посмеивалась надо мной.
— К-комати…
Разве можно так травмировать братика? Особенно это «немного». Психологическую травму я получил совсем не маленькую. Только и остается, что размышлять о бренности моей жизни.
Я печально повалился на столешницу, но от упаднических мыслей меня отвлекла вернувшаяся Комати, державшая в руке кофе с молоком.
— Так ты справилась…
— Да, справилась!
Комати кивнула, подтверждая свои слова, и с силой выдохнула. Я представляю, как она боялась вздохнуть во время собеседования. Да и не будет ошибкой предположить, что начинать этот отсчет надо задолго до экзаменов. Позволив себе расслабиться, Комати подобно мне развалилась на столе
— Вы похожи. — Тихо заметила наблюдавшая за нами Кейка.
— Хм-м-м? — Недовольно протянула Комати.
— Хаочка и Комати так похожи, что непонятно кто оригинал, а кто — пиратская копия.
— Надо же, куда тебя понесло…
Да, Кавасаки права, дети быстро схватывают необычные слова и выражения. Вот только что так не понравилось Комати? Ай, ладно, сам понимаю, что именно, и не буду уточнять. И не так уж мы похоже. Она больше похожа на маму, а я на папу, мы только цвет волос делим, да еще когда она чем-то недовольна, то лицо у нее один в один, как у меня.
— Ну, это естественно, мы же одна семья. — Сказала Комати таким голосом, словно пыталась дать понять, что не стоит больше поднимать эту тему. — Кейка и Саки тоже очень похожи. Смотри, Кейка, какой красивой будешь, когда подрастешь!
— Хе-хе, Комати тоже красивая!
Вижу, что Кейка знает, как вести себя при таких разговорах. Стоило Комати ее похвалить, как она тут же ответила ей тем же. Вот и пошли девичьи разговоры… Хорошо, что у них все выверено и есть правило не только брать, но и давать.
Если кто-то хвалит внешность другой, то аналогичная похвала должна последовать в обратном направлении. Если одна разочаровалась в себе, то второй положено утешить ее, сказав, что она тоже не уделяет себе должного внимания и набрала пару лишних килограмм. Или возьмем для примера одноклассниц со средней школы. Такие подруги должны клясться друг другу в вечной дружбе.
Будет ли Кейка такой же, когда подрастет? Что она сама на этот счет думает? Задавшись таким вопросом, я посмотрел на Кавасаки, которая пребывала в крайнем смущении от того, что Комати привела в пример ее внешность. Да, девчонки любят так подразнивать друг друга, но и Кавасаки очень идет такая реакция.
— Вы все также хорошо ладите. — Сказала нам Кавасаки, все еще не придя в себя от смущения.
— Да ничего подобного. — Возразила Комати.
— Комати? Ты могла бы не делать вид, что тебя это настолько поражает?
Я ждал, что она поспешит поставить меня на место со всей возможной серьезностью, но Комати вместо того только во всю улыбалась.
— А что не так? Ты порой нереально раздражаешь ♥.
— Кхм…
У меня просто слов нет. Она меня ранила в самое сердце! А раз слов не осталось, остается только периодически печально вздыхать.
— Пожалуй, нам пора домой. — Сообщила нам Кавасаки и посмотрела на улицу. — Еще обед надо готовить.
Судя по солнцу, мы все-таки дождались полудня, и Тайти скоро тоже должен был закончить свое собеседование. Кейка, услышав сестру, надулась и вздохнула.
— Хм?
— Я хочу подождать.
В ответ Кавасаки наклонилась к Кейке и что-то ей зашептала.
— Хорошо…
Затем Кейку одели в пальто, завязали ей шарф и надели варежки. После этого Кавасаки кивнула мне и Комати.
— Что ж…
— Ладно, увидимся еще.
— Пока! Пока, Кейка!
— Пока-а-а-а! — Кейка энергично махала нам рукой, пока они шли в сторону станции.
Проводив их взглядом, я повернулся к Комати.
— Ну а мы что? Подумала, куда хочешь пойти?
— Да, подумала, пока ждала своей очереди. — Ответила она, чуть помедлив. — А пока ждала — вся извертелась, словно угорь. А раз так — идем в Хицумабуси![47]
— Хм, они неплохо готовят угрей… И раз угри — вымирающий вид, надо поторопиться, пока еще можем. Это создаст ощущение элитарности. К тому же круто будет внести свой вклад в вымирание…
— Какой кошмар. Угри не смогут упокоиться с миром, зная, что ты их ел. И, погоди-ка, разве их теперь не разводят на специальных фермах? Я помню, в новостях что-то такое говорили.
Да, я тоже помню, как она слушала новости, что бы быть в курсе происходящего на случай, если это понадобится на собеседовании. Вот только она слишком наивна.
— Нет, ничего с этим не выйдет.
— Почему?
— В Японии падает рождаемость и растет число пенсионеров. Кто на фермах работать-то будет в таком случае?
— А-а-а, демографическое старение. — Важно заявила Комати и погрозила мне пальцем, показывая, что не стоит ее недооценивать.
— Я, конечно, не уверен, что угри действительно так просто возьмут и вымрут. Люди, пашущие на работе, ведь не вымирают. Хотя японцы об угрях переживают куда больше, чем о корпоративных рабах.
— Хотя и те и другие вымирают?
Верно, и угри и корпоративные рабы борются за выживание. Я периодически выказывал интерес к трудовым отношениям. Вдруг, поучаствую в какой-нибудь избирательной кампании, где можно баллотироваться с восемнадцати лет.
— Нам не обязательно заказывать именно угрей. Я их уже ела не так давно, когда гуляла с мамой и папой.
— Вот как?
А меня почему не позвали? Я всерьез намеревался внести свой вклад в вымирание угрей. Впрочем, я действительно в последнее время возвращался домой поздновато. И все же, они просто взяли и пошли все вместе…
Что касается развлечений, то конечно, я не могу потягаться с родителями в финансовых возможностях. О высококлассных заведениях и вкуснейших блюдах придется забыть. Но у меня тоже есть свои сильные стороны, ими-то я и воспользуюсь.
То, что могу сделать только я! Конкретных мыслей, правда, в голове пока нет. Единственная моя сильная сторона по сравнению с остальными — то, что у меня есть такая младшая сестра как Комати. Но не могу же я подарить ей её саму? Что же делать? Вот ведь проблема…
— Тогда как насчет просто погулять? Для начала можно размяться и поиграть в теннис с Тоцукой, а потом взять его с собой и пойти еще куда-нибудь.
Бормоча такое предложение, я чувствовал, как на меня сходит благодать. Разве я не гений? Лучшая в мире младшая сестра получит свой подарок, а я еще и встречусь с лучшим в мире другом. Идеально, как ни крути, но почему Комати не разделяет моей радости?
— Ну-у-у, как сказать… — Протянула она и скрестила руки.
— Нет? Мне казалось, тебе понравится…
Я не собирался отказываться от идеи погулять вместе с Тоцукой, но быстро понял, что у меня не хватит смелости пригласить его и потому упрямился только формально.
— Официальные результаты еще не опубликовали, так что я вынуждена отказаться.
— А-а-а, вот в чем дело…
Если мое предложение ее не устраивает, то смысла в нем нет. Я должен ставить на первое место ее желания, но что именно ей нужно я попросту не представляю.
— Но, в общем, я не против… если пойдем вдвоем. Это даст куда больше баллов. — Прошептала Комати, стараясь на меня не смотреть.
— Я-то не возражаю, если ты сама уверена.
— Да, уверена. Потому что ты простой и полезный.
— Это и близко на похвалу не похоже…
Но если таково ее желание, то мне остается только воплотить его в жизнь. Сейчас я предложу вариант, который удовлетворить всем нашим запросам.
— Хорошо, так куда идем? В Лалапорт?[48] В Лалапорт ведь? Лалапорт — отличный вариант! Там поставили новый аппарат, в котором продают только Кофе-МАХ. Он должен быть очень вкусным.
— Он там такой же, что и везде… — Резко ответила мне Комати.
И что с ней на этот раз? Только что была такой робкой и вдруг такая перемена.
— Я не требую ничего напускного или особенного. — Добавила Комати, крутя пальцем и словно предостерегая меня.
— Хм, а конкретнее?
Что она мне все голову морочит?!
— Я хочу пойти домой — там еще куча дел! — Пояснила Комати, наклонившись ко мне.
— Э-э-э… что?
Я не понимаю. Не понимаю. Не понимаю! Чувствую только, будто вокруг меня летает фея Саппари[49].
— Так что сначала за покупками, а потом — домой!
— Хорошо…
Я в любом случае буду рад сделать то, что хочет Комати. Потому мы оставили кафе и направились к магазинам.
* * *
Зайдя по пути в магазин, мы вернулись к себе, где Комати немедленно взялась за работу по дому и успела все сделать к ужину, за исключением стирки.
Чуть раньше я вроде бы слышал стук ножа, но сейчас он сменился плеском воды и бренчание посуды, которую Комати мыла одновременно с готовкой. Ничего не остается, кроме как признать, что у нее талант к домашним делам.
Сам я в это время сидел под котацу и гладил нашего кота Камакуру, забравшегося мне на колени. Меня можно было легко принять на злого гения[50]. Но наблюдая за Комати, я то и дело ловил себя на мысли, что надо тоже что-нибудь сделать.
— Тебе помочь?
— Нет, не надо. — Коротко ответила из кухни Комати. — Сиди, где сидишь, а то только мешать будешь.
От расстройства я ударился в слезы и поспешил спрятать лицо в шерсти Камакуры, которому мое поведение явно не нравилось.
— Если ты станешь помогать, то все сделаешь неаккуратно. К тому же у тебя нет способностей ни к уборке, ни к готовке.
— Хм, да, ты права. Не буду помогать, меня все равно ломает этим заниматься.
— Если я сама хочу все это делать, то никаких проблем быть не должно. С тех пор как я с головой ушла в подготовку, домашние дела так и копились.
С этими словами Комати взяла кружку и стала готовить кофе. Пусть кофе был обычным растворимым, но его запах все равно пробудил меня к жизни.
— И маме неудобства доставила. — С сожалением добавила она, приготовив вторую кружку и сев напротив меня.
— За маму можешь не волноваться. — Возразил я, перед этим поблагодарив за кофе. — Ты и так много делаешь, чтобы еще переживать из-за этого.
— Я понимаю, но они и так очень заняты.
Ответная улыбка Комати оказалась весьма мрачной. Но что поделать, родители действительно вечно заняты и дом часто остается на нас. Когда Комати была маленькой и не обладала нынешним опытом, домашняя работа была на мне, но где-то в конце ее учебы в начальной школе я полностью от этих обязанностей отстранился, передав их в ее ведение. Таким образом, мои способности к домоводству оставались примерно на уровне ученика шестого класса.
Поняв, что фактически свалил дом на нее, я не мог не испытывать чувство вины. Во время экзаменов родители работали так же, как всегда, а я попросту пустил все на самотек.
— Извини, мне следовало хоть что-то сделать самому. — Сказал я, отпив кофе, и слова оставили неприятный привкус.
Впрочем, конечно же, я подумывал чем-то заняться, но… как бы сказать… если я не справлюсь, мама наверняка рассердится. Если я пытался за что-то браться, мне велели не мешать, так же, как это только что сделала Комати. И даже если я что-то делал, мама оставалась недовольна, потому что результат не соответствовал известным только ей стандартам. В той же уборке я настолько плох, что могу только размести пыль ровным слоем.
Таким образом, я пришел к выводу, что лучше попросту не лезть, куда не просят. Вот только в этот раз стоило сделать исключение.
— Да нормально все, мне нравится этим заниматься. — Успокоила меня Комати.
— Тебе нравится работа по дому?
— Хм, как сказать… — Комати задумалась над моим вопросом. — Можно сказать, что мне нравится баловать братика?
— Баловать братика? Я сейчас расплачусь. Как здорово, у меня словно вторая мама появилась…
Мама Комати! Мне не стоило говорить это вслух, но все же вырвалось, и Комати этому совершенно не обрадовалась.
— Отстой. Ты совсем головой тронулся.
— Ну и ладно, не твое дело. И ты сама такая же.
— Ага, я все-таки сумела набрать еще немного баллов!
Нашла чему радоваться, и я вовсе не пытался ее похвалить.
— Разве не здорово иметь возможность баловать других своими собственными руками? — Продолжала Комати, поднеся руку к груди.
— Ну и кто здесь головой тронулся?
Комати тут же подмигнула мне, показала язык и постучала по голове, словно показывая, что там пусто. Я, конечно, нисколько не волновался, понимая, что это лишь шутки.
— И все-таки мне действительно нравится этим заниматься. — Сказала Комати, когда мы отсмеялись, и опустила взгляд к своей чашке.
— Хм?
— Теперь совсем иначе по сравнению с тем, когда ты этим занимался. Я чувствую, что и сама что-то могу.
Я осторожно покосился на Комати, но она не смотрела ни на меня, ни на кружку, глядя вместо того куда-то в окно.
— Потому что это то, что даже я могу сделать. То, чем я могу быть полезной. — Голос Комати разительно отличался от самого себя, он словно стал взрослее. — А раз так, то все не так уж и плохо.
К концу Комати вернулась к обычной манере разговора, хотя и немного застенчивой.
Без сомнения, у нее было что-то, что она хотела сделать, но не могла в силу возраста. Родители тоже не имели возможности все время быть вместе с ней, и потому оставался только один человек, бывший дома, а именно — я, на которого ни в чем нельзя положиться. Несмотря на это она все равно была рядом, а с какого-то момента сама стала за мной присматривать.
— Никто и не говорит, что плохо, наоборот, у тебя замечательно получается.
Что и говорить, у меня замечательная сестра. А жалости из нас двоих достоин именно я
— Еще бы, я ведь стараюсь! Ради бестолкового брата я должна становиться все сильнее и сильнее. — Чересчур пафосно пояснила Комати.
— А то. Я — прекрасный образец того, как не нужно себя вести. Ты должна быть благодарна возможности учиться на моем примере.
Ответив, я смахнул волосы со лба и поднял голову к потолку.
— Да, большое спасибо.
— Чего?
Я же на полном серьезе благодарил. Стоило мне снова на нее посмотреть, как Комати откашлялась и сделала серьезное лицо.
— Я думала сказать это уже после оглашения результатов, но если я сдала, то мне решимости не хватит повторять, а если провалилась, то других проблем хватит, так что другого времени не будет…
Комати выбралась из-под котацу и положила руки на колени.
— Чего? Что происходит?
Стоило Комати сесть прямо и посмотреть мне в глаза, как меня затрясло. Камакура, все еще сидевший у меня на коленях, от этого поспешил слезть.
— Спасибо, ты мне очень помог. Сказала Комати и очень формально поклонилась.
На мгновение я перестал дышать, и даже все мысли куда-то исчезли. Меня потряс не только сам ее поступок, но и ее к нему отношение. Получилось настолько красиво, что я даже в мечтах не мог представить.
— Дура, ты что делаешь? Прекрати и не смущай меня… — Поспешил сказать я, понимая, что сижу с открытым ртом.
— Хе-хе, я думала, что получится круто, и я наберу баллов за счет этого.
Она не врет, об этом можно судить по цвету ее щек, но раз уж сама смущается, то могла бы и промолчать. Или, по крайней мере, набралась бы уверенности, прежде чем вести такие разговоры. Еще можно сбить с меня с толку посторонними рассуждениями, я тогда ее собственную реакцию вовсе не замечу.
— Откуда бы им взяться? Баллам-то? — Сказал я, решив преподать ей хороший урок. — И вообще, ты говоришь словно девушка, пытающаяся любой ценой очаровать жениха. Я такого одобрить никак не могу. Тебе следует… прекратить…
Я не смог договорить. Вроде бы все шло как надо, но вдруг мой голос сорвался, и я попросту перестал понимать, что я говорю и что должен сказать дальше.
В уголках глаз вдруг защипало, а когда я пару раз моргнул, по щеке скатились слезы.
— Как же это так..? Я почему-то плачу… Почему я… Что это?
Машинально подняв голову и уставившись на потолок, я старался сдержаться, а Комати, поначалу ничего не понявшая уже начала посмеиваться.
— Это называют слезами. Потому что ты как робот, впервые понявший что такое чувства.
— Это… слезы… это… чувства… — Заговорил я механическим голосом.
— Это еще что за детский сад? — Спросила Комати, словно ее это на самом деле удивило, но, по крайней мере, не стала больше надо мной смеяться.
Но вед мне не грустно и не обидно. И аллергии у меня нет, чтобы плакать. Я действительно счастлив и, в то же время, чувствую какую-то нотку одиночества.
В общем, облечь мои ощущения в слова будет крайне сложно и потому остается только стонать, словно унылая псина.
— Я пойду, приготовлю ванну. Твоя очередь — после меня, хорошо? — Сказала Комати, чуть успокоившись и похлопав меня по голове, видя, что я ушел в себя.
Затем она встала и вышла, не оборачиваясь. Я понимал, что у нее у самой глаза на мокром месте и только сейчас, слыша, как затихают ее шаги, позволил себе протяжно выдохнуть. Каких-то подходящих слов у меня так и не нашлось и вместо того, я повздыхал еще пару раз.
Камакура, недавно бросивший меня, вернулся и потерся о мою спину. Хотелось бы знать, как он все это понимает. Этот кот хорошо разбирается в настроении окружающих.
— Не слишком ли рано она перестала полагаться на братика? Что скажешь, Камакура? Не слишком ли рано она стала такой самостоятельной? — Спросил я, схватив Камакуру и усадив его себе на колени.
Кот ничего не ответил на мои вопросы. Даже не мяукнул ни разу. Он просто сидел и сидел, пока я его гладил и продолжал хныкать.
Отсылка на Idol Pripara
Еще одна отсылка на тех же певичек, что и во второй главе. Как оказалось, Амин и Юмин пели еще и вместе, а именно — песню Matsu wa, где говорится о человек, ждущем своего любимого сколь угодно долго. «Стараясь выглядеть мило» — строчка из этой песни (перевод не 100% точный, но вполне близок
Манга, выходившая в конце 60-х годов прошлого века. В оригинале был упомянут конкретный персонаж, но вряд ли нам это что-нибудь скажет, потому переведено так
Пояснений опять не дается, но подозреваю отсылку на Nanamaru Sanbatsu
Что сказать… это японский киноактер. Поскольку ни одного фильма с ним я не видел, предположим, что он в каком-то из них звал на помощь
Напомню, что так Кейка называет Хатимана. Началось это в девятом томе
В оригинале Хатиман размышлял про немного другую историю с бонусными картами, с японскими особенностями. Я ее не понял и потому сделал чуть ближе к нашим реалиям
Японский певец
В ведении этого японского министерства находится Центральный избирательный совет (очевидно, нечто вроде нашего ЦИК)
Вымышленный персонаж истории около тысячелетней давности. Помимо прочего известен тем, что воспитывал девочку, ставшую затем его женой. <a l:href="https://en.wikipedia.org/wiki/Hikaru_Genji">https://en.wikipedia.org/wiki/Hikaru_Genji</a>
<a l:href="https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%99%D0%BE-%D0%B9%D0%BE">https://ru.wikipedia.org/wiki/Йо-йо</a>
Ресторан, специализирующийся на блюдах из речных угрей, судя по всему. В оригинале шутка была в произношении фразы «убивать время» (химацубуси) и названия ресторана (хицумабуси).
Лалапорт — торговый центр, периодически мелькавший в предыдущих томах. <a l:href="http://tokyobay.lalaport.net/lala_eng/">http://tokyobay.lalaport.net/lala_eng/</a>
В 3 главе отсылки сплошняком на то, чего я не знаю. Конкретно это — Mahoujin Guruguru. Когда эта фея летает над человеком, тот начинает утверждать, что ничего не знает. По крайней мере, так пишут переводчики на английский
Отсылка на Доктора Зло
