Юнь Че наконец «проснулся».
Хэлянь Линчжу и Мо Цяньин, которые уже собирались уходить, уловили шум и в унисон обернулись, чтобы увидеть, как Юнь Че уже открыл глаза.
Глаза Хэлянь Линчжу засветились радостью, но она сохранила величие принцессы императорской династии и скромно улыбнулась: «Вы проснулись».
Взгляд Мо Цяньина, напротив, был более удивленным и пристальным.
Столь тяжелое ранение и возможность вернуться после него живым — уже большая неожиданность для него, более того, незнакомец к тому же быстро пробудился.
Тело Юнь Че зашевелилось, но он не смог поднять верхнюю часть тела, вместо этого устало поблагодарив: «Спасибо вам двоим… за спасение моей жизни».
Мо Цяньин сузил глаза: «Откуда вы знаете, что это мы вас спасли?».
Юнь Че честно ответил: «Вообще-то я с самого начала сохранял сознание, просто не мог прийти в себя из-за тяжелых травм».
Хэлянь Линчжу и Мо Цяньин одновременно поразились.
Серьезность его повреждений была слишком очевидна для них обоих. В таком состоянии… действительно ли была возможность находиться в сознании?
Это было практически за пределами их восприятия.
Взгляд Юнь Че был чист, наполненный слабостью и благодарностью под тенью многочисленных травм: «Принцесса Хэлянь, брат Мо, милость за спасение моей жизни… будет… обязательно… »
Несколько коротких слов, кажется, исчерпали всю его энергию, каждое слово было многократно слабее предыдущего. Хэлянь Линчжу сказала: «Твои раны слишком глубоки, сначала восстановись, а благодарности оставим на потом».
«Это лучший восстановительный Небесный Павильон в Поместье Хэлянь, аура глубокого пути, содержащаяся здесь, поможет вам оправиться от травм, так что отдыхайте».
По сравнению с Хэлянь Линчжу, тон Мо Цяньина был намного холоднее и жестче, когда он вдруг спросил: «Как вас зовут? Откуда вы родом? Почему вы были настолько сильно ранены? И почему вы ступили на порог моего Царства Божественного Цилиня?»
Царство Божественного Цилиня окружено песчаными бурями и находится совсем близко к Морю Тумана, а наполнено оно стихией земли, которую большинство практиков культивируют с большой неохотой, поэтому очень немногие чужаки прокладывают себе путь через песчаные бури, чтобы попасть в это место.
Юнь Че на мгновение застыл в молчании и пробормотал: «Царство Божественного Цилиня?»
Он слегка понизил голос: «Я не знаю. Когда я очнулся, я был уже в центре песчаной бури, всё тело болело, а мое сознание… лишь смутно перемещалось между очень страшными сценами. Казалось, что множество людей меня преследуют и убивают… Кроме этого, все было темно и пусто…Я не знаю, где нахожусь, не говоря уже о том, как я сюда попал… Кха!»
Казалось, что он только что нечаянно коснулся «сильно поврежденного» моря души, и оттого на его лице появился проблеск боли, но он был немедленно подавлен тяжелыми усилиями.
«Хех,» Мо Цяньин испустил холодный смех: «Для человека естественно защищаться. Вы могли держать рот на замке вместо того, чтобы жалко оправдываться.»
Юнь Че поднял голову, и глаза его, пронизанные слабостью, без всякой робости посмотрели прямо в холодные глаза Мо Цяньина: «Старший брат Мо, Старшая Принцесса, вы мои спасители, и единственное, что есть у меня в сердце, это десять тысяч слов благодарности, так как у меня может быть лицо, чтобы обманывать своих благодетелей?»
Мо Цяньин не потеплел от его сладких слов и уже собирался открыть рот, как Хэлянь Линчжу протянула руку и коснулась его плеча: «С такими серьезными травмами тела душа также должна была повредиться, вполне естественно, что память будет перемешана».
Юнь Че отвел глаза и улыбнулся в знак благодарности.
Его глаза были слишком ясными, слишком чистыми, чтобы в них можно было увидеть ложь.
От такого взгляда дыхание Хэлянь Линчжу на мгновение сбилось, а взгляд невольно переместился на другое место.
«Итак… можете ли вы вспомнить свое имя?» спросила Хэлянь Линчжу.
«…» Мо Цяньин слегка недовольно прищурил глаза, поскольку ее голос был слишком мягким, словно она стояла перед раненым олененком, боясь спугнуть его.
«Юнь… Че…» медленно проговорил Юнь Че, «Это единственное имя, которое смутно плавает в моей пустой памяти, вполне возможно, это и есть моё имя».
«Юнь Че… Юнь?» Хэлянь Линчжу слегка нахмурилась, это была очень нишевая фамилия в Бездне, её не существовало в Царстве Божественного Цилиня, и она не принадлежала ни одной из могущественных сект или династий мира бездны, существуя на отдалённых островках смертного и божественного мира.
Удивительнее было то… как это имя ему подходило.
Будь то глаза, голос, лицо… и даже под слабостью серьёзных травм трудно скрываемый темперамент.
«Ясно,» Мо Цяньин не стал больше ничего говорить, отвернувшись: «Старшая Сестра Линчжу, нам пора навестить учителя».
«Хорошо,» Хэлянь Линчжу кивнула, ее тон был все так же мягок, как вода: «Господин Юнь, вы можете быть уверены, что здесь вас не потревожат посторонние. Когда вы оправитесь от травм, вы, наверняка, кое-что вспомните».
Хэлянь Линчжу и Мо Цяньин удалились, и вокруг стало тихо.
По сравнению с внешним миром, аура глубокого пути здесь была очень мягкой, к тому же смешанной с десятками различных восстановительных аур, и действительно, как сказала Хэлянь Линчжу, это должно было быть место для быстрого восстановления.
К её сожалению, самые лучшие в мире медицинские средства не могли сравниться с самовосстановлением его организма.
Кроме того… со «старшей белой сестрой», как называет её Хун’эр…
Юнь Че медленно протянул руку, чтобы почувствовать присутствие Пыли Бездны.
По сравнению с пустыней, где он находился в момент пробуждения, Пыль здесь была в десять раз тоньше, так что практики бездны, родившиеся в ней и давно привыкшие к этой пыли, могли даже не заметить её существования.
Однако для Юнь Че, который был инородцем в этом мире, существование Пыли Бездны оставалось таким же ясным, как и его собственная аура.
Как будто существо, привыкшее жить на чистом горном воздухе, вдруг спускается в расщелину, наполненную бесконечными ядовитыми миазмами. «Яд», блуждающий повсюду, повсеместно, безмолвно и жестоко разрушал плоть, кости, кровь, жизненную энергию… и души.
Пальцы, поднятые вверх, тело, которое еле двигалось, и даже раскинутые вокруг духовные чувства — все это, казалось, было погружено в невидимую трясину.
Его зрение, слух, обоняние и восприятие были подавлены до уровня одной десятой от первоначального.
И это было в месте, столь сильно изолированном от Пыли Бездны.
А за городом… да и в невообразимом Море Тумана…
С другой стороны, аура глубокого пути здесь была несравненно сильнее, а её потолок полность разрывал границы, которые Юнь Че когда-то воспринимал, как должное.
В мире, из которого он пришел, Царство Богов было высшей сферой существования. Однако это место по сравнению с Царством Богов было намного сильнее, чем если сравнивать Царство Богов и смертные планеты.
А он сейчас находился даже не в Божественном Царстве.
Пространство, которого касались его пальцы, было невероятно прочным.
В его пиковом состоянии пространство Царства Богов было хрупким, как тонкая бумага, и небрежным взмахом руки он мог уничтожить целый кусок пространства.
А здесь, если это вообще возможно, при всей своей силе, он мог образовать лишь крошечную рябь.
При таком же таланте, таких же усилиях и тех же ресурсах, скорость и верхний предел культивации здесь, несомненно, были намного выше, чем в мире, откуда он родом.
В то же время здесь приходиться страдать от разложения пылью бездны.
Даже в этой медицинской палате с её слоями изоляции тонкая слабая пыль все еще бесшумно проникала в его тело.
Из описания Великого Предка Юнь Че стало ясно, что такое Пыль Бездны. Это была сила уничтожения, образованная самим первозданным хаосом.
Первозданная бездна, первозданная сила уничтожения, настолько сильная, что упади в неё Истинный Бог или Бог Творения, все были бы уничтожены.
Пыль бездны — это состояние первозданной силы разложения после того, как она была разбавлена и ослаблена неизвестное количество раз. Теперь, когда она достаточно тонка, ей может противостоять достаточно сильная стихийная энергия, а на уровне истинного бога пыль может быть идеально изолирована… Это и есть «божественная благодать», милость для духов божественных царств.
Однако управлять силой бездны, как силой глубокого пути, абсолютно невозможно!
Ведь какой бы ничтожной ни была сила разрушения, она, в конце концов, была самой примитивной силой хаоса, силой Великого Предка, порождённой ею.
Она уже давно не находилась ни в чьих руках.
Свесив руки вниз, Юнь Че спокойно закрыл глаза, безмолвно ощущая и сопротивляясь Пыли Бездны. Его Духовное Чувство также медленно высвобождалось, распространяясь на всё более далекое пространство.
Вскоре его духовное чувство уловило звук разговора Хэлянь Линчжу с Мо Цяньином.
«… Фамилия этого парня — Юнь. Под этой фамилией никогда не было престижной династии, тем более из Божественного Царства. Старшая сестра Линчжу, на этот раз тебе суждено разочароваться».
«…» Хэлянь Линчжу не ответила.
«До открытия Царства Божественного Цилиня осталось двадцать семь дней». Голос Мо Цяньина слегка понизился, наполнившись решимостью: «Мы уже много лет находимся на коленях, и на этот раз мы обязаны с трудом подняться. Но не волнуйся, на этот раз в Царстве Цилиня Бездны я скорее отброшу все возможности, но не оставлю тебя ни на секунду, чтобы помочь завершить прорыв.»
«…» Хэлянь Линчжу по-прежнему не отвечала.
«Старшая сестра Линчжу?» Мо Цяньин взглянул на неё.
«А?» Хэлянь Линчжу пришла в себя и с естественным выражением лица сказала: «Я тут подумала, не попросить ли мне Учителя залечить раны Юнь Че, ведь он так… сильно пострадал».
Мо Цяньин резко застыл.
Хэлянь Линчжу вдруг осознала, что это заявление было неуместным, и ей не следовало произносить этих слов.
Мо Цяньин посмотрел на нее и медленно сказал: «Срок жизни учителя подходит к концу, и он страдает от болезни уже много лет, но он все еще обязан поддерживать Небесный Особняк Хэлянь, поддерживая его от износа. Уже то, что мы спасли этого отпрыска — большая милость для него. Да и ты в последнее время изнуряла себя ради Царства Цилиня Бездны… В любом случае, нет никаких причин, чтобы тратить столько сил на постороннего человека неизвестного происхождения.»
«И», его взгляд слегка охладел, «Я не верю ему на слово».
Хэлянь Линчжу не стала настаивать или возражать, а стыдливо сказала: «Урок Девятого Старшего Брата верен, действительно, в последнее время мои мысли были беспорядочными и импульсивными, и я часто думала, что могу принести нашему Царству хорошую карму и удачу, надеясь на чудеса».
Да, единственное, что может спасти их положение сегодня — это небесная удача или чудо, как бы печально это ни было.
Мо Цяньин раскрыл губы, он хотел было заметить, что отношение Хэлянь Линчжу к Юнь Че было слишком странным, но перед лицом ее слов и мрачности в данный момент, ему было трудно снова заговорить.
Должно быть, он слишком много думает об этом.
«Обсудив встречу Божественного Цилиня с Учителем, я немедленно вернусь во двор. Что касается Юнь Че, то, как вы и сказали, мы уже сделали все, что могли, поэтому оставим его здесь. Неважно, будет ли он в будущем вспоминать о сегодняшней услуге или нет. Оказание ответной услуги только оскорбит честь рода Хэлянь».
Выражение лица Мо Цяньиня стало спокойным, и он тяжело кивнул.
Похоже, что ее явно особое отношение к Юнь Че на самом деле было ее собственным заблуждением… Просто она приближалась к встрече с Божественным Цилинем и сильно переволновалась.
Фигуры и голоса этих двоих удалялись все дальше и дальше, и Духовное Чутье Юнь Че тихо следовало за ними, постепенно становясь все слабее и слабее под действием Пыли Бездны.
Душевная сила Юнь Че резко возросла, и он продолжил следить за ними своим духовным чувством.
К этой пустыне под названием «Царство Божественного Цилиня» его сердце и душа, и даже его глубокие вены испытывали чрезвычайно сильные чувства.
В такой ситуации вполне естественно для него искать возможности для получения новых источников информации.
Они втроём преодолели большое расстояние, когда в их духовных чувствах появилась аура старика по имени Кусянь.
С развитием старика, если бы Юнь Че продолжал следовать, была бы большая вероятность быть обнаруженным.
Как раз в тот момент, когда он собирался отозвать свое духовное чувство, его сердечные струны вдруг слегка дрогнули.
В этой бездне нужно было быть осторожным во всем, а когда он преследовал их духовным чувством, он был еще более осторожен, концентрируя свой разум изо всех сил.
В тот момент, когда он вернулся в себя, то вдруг заметил, что духовное чувство, которое ранее было подавлено Пылью Бездны, на самом деле, стало чуть более… смутно ясным.
Когда он собрался с разумом и расширил своё духовное чувство, Пыль Бездны, которой он касался, бесшумно отталкивалась силой его души.
Отстранившись от духовного чувства, он снова поднял руку, глаза его слегка сузились, когда он с помощью пяти пальцев вновь ощутил присутствие Пыли Бездны.
После долгого времени он тихо пробормотал: «Хэ Линь, как ты думаешь, возможно ли, что я… смогу использовать Пыль Бездны…».
Никто ему не ответил, и он застыл в этой позе на несколько часов.
Пыль Бездны, форма первозданной силы расщепления после того, как она была ослаблена бесчисленное количество раз, такая же сильная, как Истинный Бог или даже Бог Творения, которые могли только сопротивляться ей, но не управлять ею.
Но его тело, его существование, было Святым Телом Пустоты, дарованным Сяо Линьси (Великим Предком).
Оставленная Ся Цинъюэ последняя часть небесного учения Великого Предка позволила ему культивировать полное Искусство Восстания Против Небес.
Итак…
Возможно ли…
……
В долгой тишине зрачки Юнь Че постепенно расширялись, пока не поглотили белок в его глазах.
…………
…………
