Когда он нашел её, одиннадцатилетнюю девочку, он крепко прижал её к себе и пообещал со всей своей волей, что потратит всю оставшуюся жизнь для возмещения отцовского долга и никогда больше не позволит ей потеряться в его жизни.
Но он не смог исполнить это обещание.
Перед тем как вернуться в Царство Богов, он с несравненной торжественностью заверял её, что очень быстро вернется после того, как всё уладит, а затем всегда будет рядом с ней и никогда больше не покинет её.
Но после этого он просто пропал.
Став Императором Юнем, он снова пообещал ей бесконечно тяжелым от вины голосом; голосом, вызывающим сомнение даже у него: на этот раз он больше никогда не уйдет и никому не позволит причинить ей боль.
Но…
Снова и снова ему было стыдно перед человеком, разочаровывать которого он хотел меньше всего.
«Не тебе говорить, хороший ты отец или нет,» Она наклонила голову и заплакала: «Это могу делать только я».
Юнь Че: «…»
«Все предыдущие обещания не считаются,» Её покрытые слезами глаза встретились с Юнь Че: «Но на этот раз… ты просто обязан вернуться живым».
«Неважно, как будет трудно… неважно, сколько времени потребуется, ты обязан вернуться».
Она изо всех сил старалась сдержаться, но капли слез всё равно падали одна за другой. Она действительно не могла представить и не смела даже думать о том, что будет после того… как её отец уйдёт в эту ужасающую Бездну.
«Если ты сможешь это сделать,» каждое её слово дрожало от рыданий: «Ты… будешь лучшим отцом в мире».
«…» Дыхание Юнь Че стало быстрым и беспорядочным, а его пять пальцев сомкнулись в легкой дрожи.
Хрупкое тело Юнь Усинь наклонилось вперед и прижалось к груди Юнь Че: «Папа, если ты желаешь стать компетентным императором, то, наверное, ты захочешь быть ещё и моим лучшим отцом, правильно?».
Юнь Че протянул руки и тихо обнял свою дочь. Он закрыл глаза и прошептал ей на ухо самым мягким голосом, на который только был способен: «Я обязательно вернусь, потому что между этим небом и землей есть то, что я не смогу никогда отпустить».
«Ммм!»
Юнь Усинь протянула руку и погладила кончиками пальцев три разноцветных камня воспоминаний, которые Юнь Че всегда носил на шее: «Когда ты перестанешь дорожить своей жизнью, послушай тихий звук моих камней и вспомни все слова, которые сказал мне сегодня».
«Хорошо,» Юнь Че серьёзно кивнул головой.
…………
Покинув Южный Божественный Регион, Юнь Че привел Юнь Усинь обратно к Голубой Полярной Звезде и приземлился в Царстве Иллюзорного Демона.
«Усинь, передай всё своей матери, мастеру и тётям».
На обычно неприкрыто гордом лице Императора Юня в это время возникло явное беспокойство: «Особенно тёте Цайи, она самая упрямая, будет лучше, если ты сначала расскажешь ей».
Этот уход не был похож ни на один другой, потому что с момента его падения в Бездну он будет находиться на лезвии ножа.
«Я знаю,» Юнь Усинь игриво улыбнулась и успокоила Юнь Че: «Мой отец лучше всех умеет уговаривать женщин, поэтому постарайся сделать все, что в твоих силах».
Юнь Че издал наполовину горький смешок и вздохнул.
Юнь Усинь улетела. Юнь Че наклонил голову, глядя на голубое безоблачное небо… его мир, его жизнь, когда же они обретут истинный покой?
«Юнь`эр, ты вернулся,» Мягкий, но тяжелый голос раздался у него за спиной.
Юнь Че повернулся и посмотрел на Юнь Цинхуна, лицо которого озаряла улыбка: «Отец».
Юнь Цинхун кивнул и сказал: «Я уже слышал о том, что произошло в Царстве Богов. В то же время я понимаю, что реальная ситуация может быть в тысячу раз более зловещей, чем то, что мне рассказали».
«Это действительно было опасно,» Юнь Че сказал: «К счастью, всё закончилось».
«Ничего не закончилось,» Юнь Цинхун посмотрел на него: «Разве может конец сделать твои глаза такими мрачными и тёмными… это только начало, не так ли?».
Никто не знает сына лучше, чем его отец.
Несмотря на то, что он стал гордым Императором Юнем, Цинхун оставался его отцом.
Юнь Цинхун приблизился и спокойно сказал: «Если тебе есть что сказать, просто скажи. Тебе не нужно совестничать или что-то от меня скрывать, даже если это будет что-то, чего я не смогу понять».
Юнь Че долго смотрел на него, после чего заговорил: «Отец, когда у вас с матерью были самые трудные времена, как вы смогли сохранять спокойствие?»
«Спокойствие?» Юнь Цинхун покачал головой и рассмеялся: «Ты знаешь, что спокойствие может принести не полный контроль ситуации, а полная безнадежность?»
Юнь Че: «…»
«Тогда мы с твоей матерью были поражены сильным ядом, и были полностью истощены. Хуай был у власти, семья Юнь находилась в смятении, а судьба Императрицы Демонов была под угрозой. Когда я видел всё это, мне на язык шло слово «безысходность»».
«Но без надежды не было и страха».
«Твой приход был даром свыше, превосходящим всякие ожидания».
Он протянул руку и сильно похлопал Юнь Че по плечу: «Но у тебя всё ещё есть надежда и шанс сделать всё возможное, верно?»
«Да,» Юнь Че слегка поднял голову: «Надежда ещё есть».
«Этого достаточно,» Юнь Цинхун с улыбкой сказал: «Просто определи, что тебе нужно делать, а затем приложи все усилия. Что касается того, будет ли результат соответствовать ожиданиям, то это мало кто может предугадать. Если это так, нет необходимости думать о будущем, просто сосредоточься на настоящем».
«Неплохо думать об этом как о путешествии, чтобы прорваться сквозь своё восприятие и затуманенный взгляд на вещи».
«Более того, в данный момент ты не обычный человек, а Император Мира. То, что тебе должно и предстоит сделать, — это спасти мир от опасности».
«Поэтому самое главное, что ты должен сделать после принятия решения, — это гордо смотреть вперед и не беспокоиться о будущем».
Юнь Цинхун встретил взгляд сына, его широкая ладонь снова легла на его плечо: «Ты должен понять, что люди вокруг тебя намного сильнее, чем ты только можешь себе представить. Как минимум, твой слабый отец всё ещё имеет достаточно крепкие плечи, чтобы поддерживать судьбу нашей семьи Юнь ещё десять тысяч лет.»
«…» Лицо Юнь Че слегка дрогнуло, и густой туман в его груди рассеялся: «Отец, я понял».
Юнь Цинхун кивнул, отец и сын посмотрели друг на друга и улыбнулись.
В этот момент издалека донёсся грохот и воздух вокруг вдруг стал слегка жарковат.
Юнь Цинхун поднял брови, и его фигура почти мгновенно унеслась прочь, оставляя после себя лишь звук его беспечного голоса: «В этом деле ты можешь рассчитывать только на себя, твой отец никак не сможет тебе помочь, хахахаха».
Бум!
Маленькая Императрица Демонов обрушилась вниз с пугающей огненной волной, потрясая всю семью Юнь…
…………
Восточный Божественный Регион, Царство Бога Пламени.
Надгробие Хо Поюня было установлено перед Огненной Тюрьмой Погребения Богов.
Именно здесь он получил наследство от отстаточного духа Золотого Ворона, а еще сказал себе, что мечтал бы уснуть вместе с погребенными богами в их огненной тюрьме.
Без Хо Поюня обжигающая аура Царства Бога Пламени казалась гораздо более тихой.
Дворец Короля Бога Пламени, построенный для Хо Поюня, был ещё более безжизненным.
Сегодня в этом дворце Янь Ваньцан, Янь Цзюэхай и Хо Рули собирались вместе, но в зале, где находились мастера сект, стояла леденящая души тишина.
«Хо Поюнь исчез, и у Царства не осталось короля,» Хо Рули взглянул на потолок большого зала, его глаза расслабились, и в голове проплыл образ Хо Поюня, коронованного здесь: «После того, как двери этого королевского зала будут заперты, я не знаю, сколько лет пройдет, прежде чем сюда снова упадёт небесный свет».
И Янь Ваньцан, и Янь Цзюэхай молчали.
Все они четко понимаои, что наследие Хо Поюня навсегда утеряно, и он даже… не успел оставить после себя сына или дочь, которые унаследовали бы его родословную Золотого Ворона.
Будущим поколениям Царства Бога Пламени будет трудно достичь Царства Божественного Мастера.
Это также означает, что этот запертый зал, скорее всего, больше никогда не откроется.
Даже если бы каким-то чудом появится еще один Божественный Мастер, он никогда не достигнет высот Хо Поюня.
Пик Царства Бога Пламены был кратковременным, словно яркая вспышка.
Конечно, во всех четырёх божественных регионах даже спустя тысячу поколений никто не посмеет смотреть свысока на пришедшее в упадок Царство Бога Пламени.
Ведь ценой своего будущего Король Царства Бога Пламени осветил всех их ярким светом надежды.
В этот момент от ворот дворца донесся звук мягких, размеренных шагов.
Три патриарха ранее никого не замечали. Только когда звук шагов достиг их ушей, все они удивленно переглянулись, и тут же их лица резко изменились.
Все трое одновременно опустились на колени: «Приветствуем Императора Юня. Мы не знали, что император Юнь прибудет, так что смилуйтесь, что мы не смогли поприветствовать вас подобающе».
Прибыл не кто иной, как Юнь Че.
Но он был не один, рядом с ним была женщина в красном, которую они никогда раньше не видели.
Бессмертная осанка и иллюзорное лицо… как только их глаза встретились, патриархи не осмеливались больше поднимать взгляда.
В душе они уже убедились, что такая великолепная фигура, да еще и стоящая рядом с Императором Юнем, была кем-то выдающимся.
«Встаньте, не нужно формальностей».
Юнь Че не двигался, но невидимая аура подняла трех патриархов. Он перевел взгляд за их спины и рассмотрел Большой Зал Бога Пламени, который принадлежал Хо Поюню.
Это первый раз, когда он ступил сюда..
«Я не знаю, каковы намерения Императора Юня, раз уж он прибыл?» Янь Ваньцан заговорил. В прошлом он всегда волновался, когда сталкивался с Юнь Че, но в этот момент его поведение было по меньшей мере спокойным.
Как сказал Юнь Цинхун, нет большей беды, чем мёртвое сердце, и без надежды нет и страха.
Янь Цзюэхай неосознанно поднял голову, и свет его глаз снова и снова окидывал женщину в красном рядом с Юнь Че. Это было потому, что поверх красного платья, которое напоминало великолепную красную дымку, был начёртан божественный узор Феникса.
Юнь Че отвел взгляд и сказал: «Этот гордый дворец величественен в своей красоте, несомненно, вы приложили все свои усилия для его возведения. Было бы очень жаль, если бы его просто заперли».
«Увы,» Хо Рули вздохнул и покачал головой: «Этот зал существует для Короля Царства Бога Пламени. Поскольку короля больше нет, он должен обратиться в тишину».
Действительно, все трое посвятили свои сердца и души этому Залу Бога Пламени. В их подсознании после Хо Поюня не было никого, кто был бы достоин в нём жить.
«Трём патриархам нет нужды быть столь пессимистичными,» Юнь Че сказал: «То, что Царство Бога Пламени осталось без брата Хо Поюня, не означает, что у него не осталось будущего».
«Остаточные души Алой Птицы, Божественного Феникса Феникса и Золотого Ворона вымерли, Хо Поюнь не оставил свою родословную, а его наследие Золотого Ворона навсегда исчезло… На что надеяться Царству Бога Пламени?» с горечью произнёс Хо Рули.
Юнь Че повернулся боком, и со вспышкой пламени в глазах снял барьер, защищающий тело Фэн Сюэ`эр.
Из её тела вырвалась чистая аура Божественного Феникса, заставив трёх патриархов Бога Пламени одновременно перевести взгляд в её сторону.
Фэн Сюэ`эр не произнесла ни слова, ее прекрасные глаза загорелись, тело засияло красной дымкой, которая мгновенно сгустилась в плотную и могущественную божественную тень феникса, сопровождаясь мощным и громким криком феникса.
«Ах …… Ах!!!»
Три Патриарха одновременно издали неконтролируемый шокированные восклицания, красное пламя отразилось от их зрачков, которые мгновенно расширились до такой степени, что чуть не разлетелись на куски.
«Три патриарха,» Юнь Че посмотрел на поражённых мастеров сект: «Не могли бы вы сравнить её ауру Божественного Феникса с аурой Золотого Ворона брата Хо Поюня?..»
«…» Рот Янь Цзюэхая широко раскрылся. Когда голос Юнь Че прозвучал в его ушах, он еле повернул шеей, и только после нескольких шумных вдохов он с трудом произнёс: «Кто она… такая?».
«Ее зовут Фэн Сюэ`эр,» Юнь Че взял Сюэ`эр за руку: «Это одна из моих невест».
Гудуу!
Горла трех патриархов одновременно яростно дернулись, но они не посмели забыть о своих манерах и поспешно поклонились: «Приветствуем императорскую наложницу».
«Трём старшим нет необходимости делать это,» Фэн Сюэ`эр сказала: «Младшей трудно принять эту честь».
Стоя перед тремя стариками, дрожащими от трепета, Юнь Че медленно сказал: «Как и брат Хо Поюнь, то, что она несет в своем теле, это полное наследство остаточной души; наследство Божественного Феникса».
Губы Янь Цзюэхая постоянно открывались и закрывались, но от сильного волнения он не был в состоянии говорить.
«Её родословная и божественная душа Феникса ничуть не уступают наследию Золотого Ворона брата Хо Поюня. Только потому, что она жила в низших сферах, её культивирование глубокой энергии ограничено уровнем низшей сферы».
Если бы не смерть Хо Поюня, он, возможно, никогда бы не позволил бы Фэн Сюэ`эр притронуться к мутной пыли Царства Богов.
