Горний мир 98-го этажа делился на два лагеря: боги и демоны. Боги, в свою очередь, делились на разные сообщества, среди которых сообщество «Секта Чань» считалось одним из наиболее престижных.
К секте относились Нефритовый Император и другие велики боги, к тому же она считалась почти домом для таких великих существ, как лучник Хоу И, Вдовствующая Императрица Запада, а также Даодэ Тяньцзунь и Линбао Тяньцзунь. За ними стоял древний бог Сянхуан У Ди, отчего даже демоны неохотно выступали против них. Единственным исключением была Секта Цзе, диаметрально противоположная Секте Чань. Однако если бы в Секте Цзе не было своего древнего демона, она не могла бы на равных выступать против Секты Чань.
Секту Чань под правлением величайшего бога, Нефритового Императора, с прославленными богами в её рядах, можно было назвать истинным лидером божественных сообществ. А если выделять в ней самого опытного бога, скорее всего, это будет старший из её пяти глав, Жёлтый Император.
Жёлтый Император особенно ценил боевого генерала Кику.
Легенды Секты Чань повествуют о тех временах, когда Жёлтый Император, путешествуя через горы Куньлунь, потерял свой драгоценный Шар Мудреца. Сокровище, позволявшее проникать в тайны всего сущего в мире и заглядывать в будущее вселенной. Шар был незаменимым артефактом, с помощью которого Жёлтый Император правил вселенной.
Он приказал самому мудрому из своих подданных, И, найти Шар Мудреца, но И потерпел неудачу. Тогда император приказал найти шар Ли Ю, способному видеть на расстоянии сотен и тысяч километров. Однако Ли Ю тоже не нашёл сокровище Жёлтого Императора.
Только после серии неудач он послал на поиски Шара Мудреца своего любимого подданного, Кику. И хотя в конечном итоге тот ничего не нашёл, он, в отличие от остальных, без отдыха искал сокровище на протяжении многих дней и ночей. Жёлтый Император, впечатлённый тупым упрямством и преданностью Кику, проникся к нему глубочайшим доверием и попросил всегда находиться рядом с собой, куда бы он ни шёл.
Ён У не знал, почему Жёлтый Император отправил своего верного слугу охранять ворота Трёх Божественных Гор. Но Кику с основания Башни верно исполнял свой долг и ни разу не покинул пост за последнюю тысячу лет.
Нефритовый Император спит в Нефритово-Золотом Дворце внутри Трёх Божественных Гор, Кику, защищая его, не допускает туда незваных гостей. Непочтительно поднимать оружие или таить дурные намерения на священной земле, подобные действия будут расценены как прямое оскорбление самого Нефритового Императора.
Услышав шум, Кику не мог бездействовать, он быстро уничтожил Влада Цепеша и Жиля де Ре. Когда те поняли, кто охраняет вход, было уже поздно.
Словно недовольный чем-то, Кику крепче сжал рукоять Полулунного Меча Паньгу. Его кровожадный взгляд обратился к Ён У.
«А это ещё что?..»
Хотя Кику не мог толком разговаривать, он был достаточно силён, чтобы его признали величайшим бойцом Секты Чань в горнем мире. С точки зрения навыков и уровня силы он, может быть, и уступал Аиду и Тифону, но с точки зрения чистой боевой мощи на голову превосходил обоих, словно был создан для боя.
Едва их глаза встретились, у Ён У по телу поползли мурашки, кожу покалывало. При этом, бросив на великана мимолётный взгляд, он понял, как следует развивать своё правое крыло, крыло борьбы.
Однако сейчас не время отвлекаться. Кику мог счесть его незваным гостем, и Ён У занервничал, он торопливо попытался вытащить книгу Лапласа, надеясь, что тот не занесён в чёрный список Кику.
— Мне это не нравится. Ты! — крикнул Кику, не успел Ён У произнести ни звука.
Несмотря на расстояние, отделявшее его от Трёх Божественных Гор, Ён У отчётливо слышал его, как будто Кику стоял совсем рядом.
— Человек. С останками Чёрного Короля. Ты. Кандидат. Но не сам Чёрный Король. От тебя пахнет, как от доброго друга. Я позволю тебе пройти!
«Что?»
Ён У гадал, как Кику узнал о Чёрном Короле. В отличие от богов и демонов смерти или даже богов иного мира, которые его искали, Кику испытывал по отношению к Чёрному Королю враждебность, граничащую с ненавистью. Ён У мог поклясться: за нелюбовью Кику к Чёрному Королю кроется какая-то история, но он понятия ни имел, что тот имел в виду, говоря, будто от Ён У пахнет, как от доброго друга. Но тот, едва закончив фразу, сразу исчез — его не волновало, что подумает Ён У.
Там, где только что стоял Кику, туман рассеялся, открыв тропу, ведущую в горы. Ему как будто указывали дорогу. Ён У ненадолго замялся, но потом, словно одержимый, скользнул по тропе, расправив Огненные Крылья.
***
Согласно легенде, изначально было не три божественные горы, а пять: Дэ Ё, Вон Кё, Бан Чжан, Юн Чжу и Бон Ли. Высота каждой составляла 30 000 км, их поросшие прекрасными деревьями склоны были покрыты золотом и нефритом и напоминали роскошные павильоны. Деревья стояли стройными рядами, словно бусины в ожерелье.
После долгого плавания на спине Черепахи по Морю Времён и Пространств две горы отнесло в сторону. Из-за постоянно обдувающих их ветров эти горы изменились, и лишь одна из двух осталась невредимой. Казалось, духовные горы существуют целую вечность, и время на них словно остановилось, каждая вмещала бесконечное количество времени.
Три Божественные Горы тоже представляли собой время. Юн Чжу — олицетворение прошлого, Бан Чжан — настоящего, а Бон Ли — будущего. Они объединяются в горный хребет, образуя круг от прошлого к будущему и от будущего к прошлому.
«На первый взгляд их структура напоминает структуру 16-го этажа».
Ён У вспомнил храмы Трёх Норн. Хотя он повздорил с Урд, и та лишилась последователей, богини владели истинной божественностью. Ён У слышал, в последнее время их влияние даже возросло.
На 16-м этаже одна тропа делилась на три, каждая из которых вела к определённой богине. Здесь же каждая гора представляет собой отрезок времени. На 16-м этаже Игроку приходилось выбирать благословение какой богини получить, и это благословение влияло на его характеристики и достижения. На Трёх Божественных Горах Игрок должен пройти по кругу времени из прошлого в будущее, от разрозненности к связности.
Несмотря на поверхностное сходство две эти области диаметрально противоположны друг другу.
«16-й этаж просто имитация этого места».
Даже величайшим трудно очертить понятие времени. Достигнув сверхъестественности, космические сущности могут лишь приспосабливаться к потоку времени и пространства, не в состоянии обратить его вспять. Если бы это было возможно, никто бы сейчас не сидел взаперти на 98-м этаже и не продолжал бы бессмысленную войну.
Боги, владеющие силами, которые связаны с пространством и временем, считаются важными фигурами в сообществах, и никто не спешит совершать необдуманные поступки и неописуемые зверства, чтобы создать богов и демонов, способных управлять пространственно-временным континуумом.
Неподвижные богини 16-го этажа были членами сообщества «Асгард». Они оставались на 16-м этаже, потому что не считались значимыми? Или искали в Игроках особые качества?
«Даже после столкновения с Урд мной как будто никто не заинтересовался».
Обычно боги и демоны смотрят на Игроков и местных жителей как на ничтожества. Вместо того, чтобы служить мудрыми стражами, они зачастую мелочно стремятся отомстить за неуважение, настоящее или мнимое. Все страхи сверхъестественных существ вращаются вокруг осквернения их божественности.
После стычки с Ён У божественность Урд пострадала, она потеряла множество служителей и верных последователей. То же самое произошло с двумя другими богинями. Однако они ничего не предприняли против Ён У. Они даже не стали обращаться к сообществу Асгард. По сути, в этом сообществе на Ён У обратил внимание только Тор, которого заинтересовали его боевые способности.
Не желая получить потом внезапный подзатыльник, Ён У решил выяснить, почему боги не стали ничего предпринимать против него. С этими мыслями он ступил на тропу.
Он не понимал, где находится, потому что и тропу, и окрестности застил туман. Постижение Небес позволяло ему видеть снаружи гор, хотя поток пространства и времени тёк хаотично, но едва он вошёл внутрь, это стало невозможно. То же происходило с Осознанностью, когда он попытался распространить её на окрестности. Он ничего не улавливал.
Собрав магическую силу, Ён У выстрелил ею вдоль тропы, как пулей, но туман лишь поглотил снаряд, ничуть не изменившись. Ён У задумался, что будет, если он свернёт с тропы, но решил не рисковать без необходимости и просто продолжал путь. Поскольку небо тоже затягивал плотный туман, он не мог воспользоваться своими крыльями, чтобы добраться до Нефритово-Золотого Дворца по воздуху.
Позже Ён У почувствовал, что тропа начинает подниматься. Наконец он оказался у подножия первой из Трёх Божественных Гор, Юн Чжу.
Появилось у него на сетчатке короткое сообщение, когда ландшафт начал меняться.
«Я через это уже проходил, но… по ощущениям как-то совсем грязно».
Перед глазами пронеслись мучительные воспоминания, пробуждённые Урд. Ён У вспомнил, как его бросили товарищи, которым он доверял, страх смерти и возвращение в штаб. Однако в отличие от Урд, гора Юн Чжу продолжала показывать произошедшее и после его возвращения на базу.
Его возвращение переполошило единый командный центр. Все думали, Каин погиб. Ён У вспомнил конфликт с одним из высокопоставленных военных офицеров — тот попытался скрыть инцидент.
Предвкушение. Месть. Обвинения, брошенные в лицо бывшим товарищам. За бунт его посадили под арест, потом высшее командование приговорило его и обрекло на молчание. Командир, заменивший Ён У отца, чтобы спасти его, носился по инстанциям, как обезглавленная курица. Ён У казалось, он смотрит третьесортный фильм, но приходилось держаться. Каждый день приносил новые опасности.
В конечном итоге он стал мишенью.
«Проклятье».
Кто-то застрелил его женщину, которая пыталась защитить Ён У. Убийца сразу покинул сцену, и Ён У не смог его поймать, потому что женщина схватила его за рукав, чтобы сказать последние слова, теперь навеки связанные с образом её дрожащих рук.
— Я люблю тебя.
Я люблю тебя.
Эти слова свели Ён У с ума. Всякий раз, когда он ссорился с младшим братом своей любовницы или с ней самой, она плакала. Она никогда не просила его простить брата или извиниться перед ней. Даже когда Ён У мучил её без причины, она только печально смотрела. А потом на последнем издыхании сказала: «Я люблю тебя».
Поэтому, уходя, Ён У обвинил во всём Чан Вэя. Чан Вэй напоминал ему о том судьбоносном дне, хотя за смерть своей любовницы Ён У всё равно винил себя. Он больше не хотел пачкаться и, обвиняя кого-то другого, стремился избавиться от прошлого. В том состоянии, в каком был тогда Чан Вэй, он не мог выжить, и Ён У думал, что он встретил свой конец.
Чан Вэй вдруг исчез из Башни, отовсюду, унеся с собой гильзу с надписью «Рождество 2017» — слова, выцарапанные на ней Ён У, когда они были на горе Шимбирис в Сомали. Чан Вэя поглотила пустота, но где он теперь?
Ён У неподвижно смотрел на своё прошлое, словно на неприятный фильм. Он помнил все чувства, мысли и обстоятельства, через которые ему тогда пришлось пройти, но они больше его не трогали. Он зашёл слишком далеко, чтобы снова завязнуть в своём прошлом.
Ён У подумал, Шенон прав, он инструмент. Собственное прошлое для него не более, чем инструмент, который следует выбросить за ненадобностью. Даже чувства, которые он испытывал к бывшей любовнице, померкли настолько, что он задумался, а любил ли он её вообще.
Можно ли назвать его человеком? Он и раньше задавал себе этот вопрос.
Спустя сколько-то времени Ён У прошёл первую гору и добрался до второй, той, что показывала настоящее. Здесь он увидел, через что ему довелось пройти в Башне, начиная с воспоминаний о младшем брате и отпуске в Корее, который он считал своим последним визитом домой. Ён У увидел миг, когда он вошёл в Башню — обучающий уровень, завязавшуюся дружбу, свой медленно изменяющийся настрой и продвижение до этого самого момента. И испытал то же, что во время прохождения горы Юн Чжу.
Достигнув последней горы, Ён У впервые заколебался. Он видел сообщение, но впереди не было ничего. Только чернильная темнота. Он не понимал, что это значит.
«Что?»
Его не затронуло ни его прошлое, ни будущее. Лишь один вопрос имел значение для такого, как он, идущего вперёд с одной целью. Достигнет ли он её? Сумеет ли покорить и уничтожить Башню?
Ён У терпеливо шёл через гору Бон Ли. Он хотел увидеть то, на что надеялся. И даже если не увидит желаемого, хотел знать, что может случиться, пусть мельком, получить хотя бы намёк. Если цели не достичь, он готов изменить планы. Если он выбрал неверный путь, он свернёт с него. Но, чёрт побери, что это такое? Ён У задумался, что ему делать и куда идти.
Вдруг темнота треснула и развеялась. Ён У прошёл гору Бон Ли до конца и увидел дворец в восточном стиле, сияющий пурпурным светом. Такое могло существовать лишь в восточных легендах.
Перед ним появился пятилетний мальчик. Очаровательный, с румяными, как персики, щеками. Он был одет в шёлковые одежды, изысканные манеры выдавали благородное происхождение. Ён У инстинктивно узнал Кайманову Черепаху, выведшую Лапласа из Демонического Моря.
Этот малыш был воплощением духа Черепахи. Он служил секретарём спящего Нефритового Императора и занимался его делами. Кайманова Черепаха молча смотрела на него глубокими глазами, и Ён У казалось, его затягивает в них. Словно в глазах мальчика плескалась сама бездна.
— Ты… Ты человек? — спросила Кайманова Черепаха, Ён У не успел ничего сказать.
Он не знал ответа.
— Ты потенциальный наследник Чёрного Короля, но это не имеет значения. Пока ты часть круга жизни, у тебя должно быть будущее. Даже богам и демонам — всем живым существам, в том числе извне — не избежать будущего. Это судьба. Однако я не вижу твоего будущего. У тебя его нет.
Что? Ён У нахмурился.
Кайманова Черепаха говорила уверенно, при этом противореча собственным словам: у Ён У нет будущего, хотя у всех есть. С серьёзным лицом, словно мудрец, владеющий всеми знаниями мира.
— Одно из двух, — продолжила Черепаха, повысив голос. — Или ты умираешь, или, — бездонные глаза замерцали, — уже мёртв.
