— Император прибыл!
Громкий пронзительный голос за пределами зала сообщил о прибытии, и Фу Лин почувствовала, как тело Цин Фэн напряглось. Её брови нахмурились, и девушка глубоко вздохнула, прежде чем встать и выйти из внутренних покоев. Тяжело ступая, она долго стояла перед дверью, не желая её открывать.
— Да здравствует Император, — вскоре из внутреннего двора донесся голос дворцовых служанок. Фу Лин шагнула вперёд, чтобы открыть двери, но Цин Фэн её остановила. Фу Лин обеспокоенно посмотрела на Цин Фэн. Император уже достиг дверей, но она не выходит, чтобы поприветствовать его, это можно рассматривать как неуважение!
— Я сделаю это сама, — низкий голос Цин Фэн задрожал, когда она подняла руку и крепко сжала дверную защёлку. На этих тонких бледных пальцах начали проступать вены, когда Цин Фэн сделала ещё один глубокий вдох и толкнула тяжёлую деревянную дверь.
За дверью, Янь Хун Тянь стоял на ступеньках в чёрной мантии, и когда двери открылись, этот тёмный острый взгляд остановился на ней. Цин Фэн продолжала держать голову поднятой и очень старалась противостоять его холодному взгляду. Но девушка сама знала, что её сердце трепетало. В этот момент, Цин Фэн боялась.
Тёмные глаза Янь Хун Тяня слегка сузились и оценивающе посмотрели на женщину, которая осмелилась помешать ему войти. С длинными чёрными волосами, спадающими на спину и развевающимися на ветру, в простом белом платье плотно облегающем её тело, которое выглядело более холодным и высокомерным, чем предыдущее красное платье, её красные губы, такие же красные, как кровь, выделялись больше всего, так как это был единственный яркий цвет.
Несмотря на то, что двери были открыты, Цин Фэн всё ещё не поздоровалась и, одетая в бледно-белое простое платье, она смотрела прямо в лицо Янь Хун Тяню, пугая всех до такой степени, что они покрылись холодным потом и ждали, затаив дыхание. Губы Янь Хун Тяня внезапно приподнялись и сложились в неуловимую улыбку. Он не стал винить Цин Фэн за неуважение, прежде чем войти в комнату.
Янь Хун Тянь не сказал ничего, что заставило Цин Фэн сомневаться, должна ли она испытать облегчение или ей нужно было стать ещё осторожнее. Когда фигура Янь Хун Тяня прошла мимо неё и взяла девушку за руку, Цин Фэн оправилась от шока. Янь Хун Тянь перевёл взгляд на Фу Лин, которая стояла позади Цин Фэн, и Фу Лин покрылась холодным потом, не осмеливаясь остаться. Она быстро вышла, и даже когда закрыла двери, её сердце всё ещё колотилось. Она начала восхищаться Цин Фэн, свирепый вид этого монарха подавлял любого, кто смотрел на него, не говоря уже об обмене взглядами.
В комнате, где горели свечи, было только два человека, стоявших лицом друг к другу.
Янь Хун Тянь взял Цин Фэн за подбородок и поднял её лицо. В мерцающем свете свечи её кожа выглядит упругой, а ярко-красные губы влажными и пухлыми. Когда он подошёл ближе, его яркие глаза начали тревожно блестеть. Янь Хун Тянь усмехнулся:
— Всё ещё являешься красавицей, если правильно одеваешься.
Его большая рука скользнула по податливым чёрным волосам, когда озорной блеск появился в глазах Янь Хун Тяня, и он задал вопрос:
— Где ты спрятала нож на этот раз?
Два тела были плотно прижаты друг к другу, и летняя одежда не препятствовала теплу тел. Руки Цин Фэн находились на груди Янь Хун Тяня, и горячая температура его тела заставила девушку взволноваться. Она наклонила голову в другую сторону. Цин Фэн не видела его и не хотела слышать, как он говорит. Она только хотела, чтобы эта ночь поскорее закончилась. К сожалению, невозможно было игнорировать присутствие Янь Хун Тяня. Талия Цин Фэн внезапно напряглась, как будто это могло почти задушить её, и ненавистный холодный голос Янь Хун Тяня зазвенел рядом с её ушами:
— Цин Фэн, не думал, что настанет время, когда ты начнёшь себя вести как немая.
Она, очевидно, сказала себе не спорить с ним и терпеть всё, но как только увидела его властные эгоистические манеры, Цин Фэн не мог не посмеяться:
— Ты знаешь, что я больше не могу убить тебя, так зачем говорить что-то бесполезное. Если я захочу убить тебя сейчас, я снова самонадеянно воспользуюсь ножом.
— О? — Янь Хун Тянь тихо рассмеялся и немного ослабил свою руку вокруг её талии. Цин Фэн наконец-то смогла дышать, и Янь Хун Тянь использовал это время, чтобы сократить расстояние, заставив её вновь задыхаться. Эту пару тёмных глаз заполнял интерес, когда человек заговорил необычайно приятным голосом:
— Что же ты будешь делать? Яд?
Цин Фэн была ошеломлена на мгновение, как такой человек может быть таким темпераментным? Обсуждает с другим, как его убьют, а также в состоянии так легко смеяться и быть настолько расслабленным, как будто это интересная тема. Цин Фэн наконец поняла, что Янь Хун Тянь здесь, чтобы подшучивать над ней.
Глядя на женщину в своих руках, которая явно скрежетала зубами от гнева, но предпочла молчать, Янь Хун Тянь невольно нахмурился:
— Неужели твои сестры действительно так важны для тебя?
Зачем задавать вопрос, когда он знает ответ! Цин Фэн прикусила нижнюю губу и решила не беспокоиться о нем. Хуже всего то, что он просто задушит ее. Цин Фэн мысленно подготовилась, но боли в талии больше не было. Цин Фэн посмотрела вниз и не увидела вспышки восхищения в его глазах. Она только услышала лёгкий презрительный выговор:
— К сожалению... ты теперь слаба, словно муравей, любой сможет убить тебя, просто ущипнув.
Эти слова, несомненно, подавили Цин Фэн. Цин Фэн резко подняла голову и усмехнулась, отвечая:
— Моя жизнь похожа на муравья, на богомола, пытающегося остановить колесницу, но что с того? Ты не понимаешь, что кровь гуще воды, — в шести странах, все знали, что в Цюн Юэ за эти годы произошли перемены. Янь Хун Тянь был вынужден отречься от престола своим младшим братом-близнецом в результате переворота, и тот был уничтожен им. Он такой человек, откуда ему знать, что такое семейная любовь?
— Ты действительно знаешь, как разозлить Чжэня, — голос Янь Хун Тяня был очень тихим, настолько тихим, что рука Цин Фэн не могла не задрожать. Она знает, что боится его, но также была очарована, провоцируя его снова и снова, как бы оправдывая своё существование.
Тёмные глаза и голос Янь Хун Тяня сделали Цин Фэн неспособной угадать его настроение. В один момент кажется, что он хочет съесть её, но в следующий момент он ослабляет свои руки вокруг ее талии. Неуверенная в том, чего он хочет, Цин Фэн настороженно посмотрела на него и увидела только Янь Хун Тяня, сидящего на деревянном стуле рядом и нехарактерно для него расслабленно шептавшего:
— Премьер-Министр Лоу культурный и утончённый. Он также относится к женщинам нежно и вдумчиво. Женщины, которые хотят стать женой Премьер-Министра, подобны количеству карпов в реке. Не знаю, сможет ли Мисс Цин Лин вынести будущее одиночество?
Конечно же, Цин Фэн нахмурила брови, и хотя она старалась оставаться спокойной, явное напряженное дыхание выдавало её текущее чувство. Янь Хун Тянь не чувствовал, что этого достаточно, и продолжал говорить:
— Напротив, твоя младшая сестра никогда не будет одинока, в общем особняке нет ни одной женщины. Даже если она не понравится Генералу Су, её будут хотеть многие другие.
Что? В общем особняке нет женщин? Как... как будет жить младшая сестра? При мысли о Мо’эр, окружённой мужчинами, лицо Цин Фэн мгновенно побледнело.
Очень довольный её реакцией, Янь Хун Тянь усмехнулся:
— Беспокоишься о них? Чжэнь научит тебя, как защитить их, — закончив говорить, Янь Хун Тянь схватил её за талию. Когда Цин Фэн смогла воскликнуть в изумлении, её уже отнесли во внутренние покои и она оказалась в ловушке на вышитой кровати.
— Первый шаг — стать женщиной Чжэня, в идеале — самой любимой женщиной, — оба её запястья были плотно сжаты руками Янь Хун Тяня, а его дыхание смешалось с её, когда Цин Фэн закричала:
— Янь Хун Тянь, ты бесстыдный! Отпусти меня! — у неё был приступ неуверенности, и девушка думала о том, что он действительно сказал ей подобное. Этот человек не заслуживает никакого доверия!
