— Если честно, то для того, чтобы все прошло хорошо, мне должно было сильно повезти. В конце концов, осуществить этот план было бы очень трудно…
Граф Зереф, прервав свои слова, слегка вздохнул. План, о котором он говорил, заключался в том, чтобы уничтожить дворян, раскрыв сокрытые ими преступления. По законам страны это был законный ход. Но выполнить это в нужный срок было очень сложно.
Самой большой проблемой было то, что эти дворяне использовали имя Люпис в собственных целях, вызывая недовольство среди жителей. Целью этих дворян было восстание. Ведь угнетенные люди, какими бы слабыми они ни были, не могли повиноваться кому-то вечно. Правитель не был обязан любить всех жителей, но если народ решает поднять восстание, правитель теряет свои привилегии.
По этой причине правителю было необходимо обладать знаниями для правильного управления своей территорией. Существовало два способа справиться с подобной ситуацией, первый — использовать государственную власть и уничтожить их, неся очищение, или альтернативный — попытаться понять цель противника и судить его по закону до того, как они достигнут цели. Однако оба этих способа уже были бесполезны. Все стало так после того, как умер сборщик налогов, посетивший одну из деревень.
— Будучи министром Королевства Розерия, я тоже верен Королеве. Вот почему я принял просьбу моего шурина о принятии мер, и несмотря на то, что они были не очень полезны, я постарался, по крайней мере, помочь, но сейчас все напрасно.
— Зереф… ты…
Из-за слов Зерефа, полных сочувствия, граф Бергстон невольно задержал дыхание.
— Шурин-доно… Вы должны были это заметить, так?
Нежная улыбка, всегда покоившаяся на лице графа Зерефа, исчезла. В его словах ощущалось давление, что было довольно неожиданным.
— Зереф, хватит… Мы Ее подданные…
Было понятно, что он пытался сказать. Слова Зерефа противоречили убеждениям графа Бергстона. И все было так не из-за того, что граф Бергстон не понимал причины. Но он не хотел слышать продолжения слов своего зятя, которому он доверял больше всего. Потому что, если он услышит его предложение, то он должен будет принять решение, следует ли ему пойти вместе со своим зятем или выбрать иной путь, противоположный первому. Но сейчас Зереф крайне серьезно относился к ситуации. Несмотря на то, что он понимал чувства Бергстона, Зереф продолжил говорить.
— О, шурин, давайте посмотрим на реальность… Мы более чем достаточно доказали нашу верность этой стране. Разве сейчас мы не должны искать путь для продолжения существования нашего будущего?
— Но… Это…
«Ты имеешь ввиду, что мы должны будем оставить Люпис?»
Бергстон размышлял над этим, задавая себе этот вопрос. Однако Зереф не отступил. Было видно, что если он уйдет отсюда, то его и его семью постигнет великое бедствие. В худшем случае, отношение с его шурином будут разрушены. Но Зереф был готов принять даже это.
— В любом случае, у Ее Величества больше нет возможности подняться. Если мы не сможем подавить восстание, то даже простолюдины не станут поддерживать Ее Величество из-за их обид.
— Что значит, что Герхардт будет использовать принцессу Ладин и вытеснит Люпис? И эта причина будет вполне знакомой — смена некомпетентного правителя…
В ответ на слова Бергстона Зереф медленно кивнул. В тот момент, когда способности правителя подвергались сомнению, то вопрос легитимности исчезал. Конечно, иногда легитимность могла стать самым сильным оружием. Например, в прошлой Гражданской войне эта причина стала самым большим преимуществом Люпис. Но теперь все было иначе.
— Тогда нам нужно договориться с простолюдинами…
Мирное урегулирование конфликта путем переговоров, а не подавление с помощью армии. Таким образом, Люпис могла снизить уровень недовольства. Но Зереф не согласился с предложением Бергстона, не став даже углубляться в этот вопрос.
— Это было бы пустой тратой времени. В нынешней ситуации люди не станут так легко верить нашим словам, и сами аристократы не смогут так легко пойти на уступки по отношению к простолюдинам.
Независимо от того, в каком это было мире, секрет национальной стабильности заключался в величине страха перед правительством. Люди следовали за мощным и грозным государством, независимо от того, какая это была мощь: финансовая сила, сила закона или военная сила. Что бы там ни было, для достижения стабильности была абсолютно необходима сила. И прямо сейчас Люпис не имела такой силы. И поскольку у нее ничего не было, у нее не было никакого доверия, что означало, что ее слова были бессмысленны.
— Помимо этого, многие люди теперь усомнились в способности Ее Величества Люпис к управлению. И это бунт станет для нее смертельной раной. Вскоре все аристократы поддержат Герхардта.
— Неужели мы ничего не можем сделать?
— Ничего. Что важнее, влияние Герхардта распространяется почти на сорок процентов всех дворян этого королевства. Такова текущая ситуация. Вскоре нейтральные дворяне тоже станут верны Герхардту, если они не будут на него сильно обижаться.
Легитимность была сильнейшим оружием Люпис. Но в нынешней ситуации это оружие было туманным, особенно если бы Герхард заявил, что хочет избавиться от глупого правителя. Кроме того, используя Ладин как подставное лицо, он также мог заявить о своей легитимности.
— С этим уже ничего не поделаешь, не так ли?
— Если бы нам удалось что-то сделать с Ладин-сама, то мог появиться какой-то путь, но…
Без Ладин, независимо от того, как бы Герхардт объяснял свои действия, это бы не изменило того факта, что он узурпировал трон Люпис. Некоторым аристократам не нравилась такая перспектива, потому что тогда люди могли послушать Люпис и Бергстона, но в нынешней ситуации это было уже невозможно.
— Думаю, теперь слишком поздно? В конце концов, время вынесло такой приговор, хах.
Бергстон посмотрел на потолок и вздохнул.
«Что и следовало ожидать, было бы лучше убрать Герхардта сразу по окончанию Гражданской войны…»
Хоть он понимал, что нет смысла горевать о прошлом не было, ведь ничего изменить было нельзя, но он ничего не смог с собой поделать. Ведь яркий свет Королевства Розерия погас в этот момент.
«Но теперь все зашло слишком далеко. Шанс на блестящее будущее пропал. И с этим восстанием, время правление Ее Величества закончилось. Если все так, то…»
Должен ли он погибнуть вместе с Люпис или стоит найти способ выжить? Чувство долго ка министра королевства Розерия и ответственность как правителя своей территории. Оба этих чувства нельзя было так легко проигнорировать. Но сейчас он должен был выбрать одно из двух. Долгое молчание повисло в комнате. Зереф же спокойно ждал решения Бергстона. А затем он решил высказать свое решение.
— Хорошо… Позволь мне услышать твое мнение. Как мы можем защитить нашу семью?
Правосудие над Люпис. Ее решения как человека никогда не были неправильными. Также она никогда не ошибалась как человек, ответственный за национальные дела. Но хоть все было так, она не подходила на роль правителя, из-за того, что она не ошибалась. Точнее сказать, что это было из-за того, что она выбирала верные ответы как человек, а не правитель.
«Ваше Величество… Пожалуйста, простите меня…»
Сердце Бегстона обливалось кровавыми слезами. Он никогда не ненавидел Люпис. И хоть она иногда и делала глупые и детские выводы, она всегда была доброй. По крайней мере, в предыдущей Гражданской войне граф Бергстон искренне служил Люпис. Однако в сложившейся ситуации выбора не было. Ведь у Бергстона также была семья и служащие, которых он должен был защищать.
— Это разумное решение. Шурин-доно…
В ответ на слова Зерефа Бергстон кивнул, прикусив губу.
