Одинокий мужчина смотрел на потолок своего кабинета, в его взгляде читалась боль. Никто не знал, сколько времени, с тех пор, как он вернулся домой, он провел в этом неподвижном состоянии. Десять минут, двадцать минут, тридцать минут. Или уже целый час? Мысли мужчины были полны сожалений и противоречий. Это был первый раз, когда он почувствовал такую слабость и пустоту.
«Интересно, где я ошибся… У нас еще должно было быть немного больше времени… Мы где-то ошиблись? Или эту страну нельзя было спасти с самого начала?»
Когда его тесть проиграл в борьбе за власть герцогу Герхардту, он почувствовал себя безнадежным, и это чувство не могло даже сравниться с тем чувством, когда он был вынужден постоянно оставаться в поместье на своей территории.
— Прошу извинить… Пришел Зереф-сама. Мне его впустить?
Слова старого дворецкого вернули мысли графа Бергстона в реальность.
— Впусти его…
В его сердце столкнулись желание встреч и желание остаться одному. Он посмотрел на стопку бумаг, лежащих на столе. Несколько часов назад это был последний козырь, который мог изменить Королевство Розерия, но теперь это был простой мусор, не имеющий никакой ценности. На какие жертвы пришлось пойти, и какие усилия пришлось приложить, чтобы получить эту гору бумаг, превратившуюся в бесполезный мусор, никто не знал. Когда он подумал об этом, у мужчины исчезла вся смелость взглянуть в лицо своему зятю, который искренне доверял ему. Даже если он понимал, что его родственник был не из тех, кто запросто мог начать обвинять других.
— Что за мрачное лицо у вас… Шурин…
Открыв дверь и увидев своего шурина графа Бергстона, граф Зереф нахмурился.
— Думаю, уже ничего не поделаешь… особенно в такой ситуации…
Граф Бергстон, сделав глубокий вдох, ответил графу Зерефу, который произнес свои слова, садясь на диван.
— По дороге сюда я услышал, что Ее Величество рухнула после того, как услышала срочные новости.
Граф Зереф удивленно уставился на своего шурина.
— Все так, она рухнула после того, как услышала, что произошло восстание. Прямо сейчас она отдыхает в своей спальне. В конце концов, ей тоже есть о чем беспокоиться. Но тем не менее я удивлен, откуда вы узнали об этом? Думаю всем, кто присутствовал на встрече, приказали молчать.
В ответ на этот вопрос граф Зереф пожал плечами. Было легко приказать людям молчать, но выполнить этот приказ было трудно. И для графа Зерефа, который был хорош в сборе разведданных, это было очевидно.
— Знаете, нет смысла отдавать приказ о молчании, ведь слухи все равно начнут распространяться. В конце концов, даже Богу будет трудно сдержать чей-то рот закрытым. Особенно сейчас, когда все беспокоятся о будущем страны.
К тому же люди были существами, которым нравились слухи. Они распространяли их словно рябь, от одного человека к другому. Слухи переплетали в себе правду и ложь. И этот инстинкт было трудно подавить силой.
— Что-то неизбежное?
— Все так…
Граф Зереф утвердительно ответил графу Бергстону. Двое мужчин некоторое время смотрели друг на друга. После долгого молчания граф Бергстон медленно заговорил. У него сейчас не было времени волноваться о здоровье Люпис.
— Я потратил ваши усилия впустую… Мне очень жаль…
Граф Бергстон низко опустил голову в сторону графа Зерефа. Однако тот только спокойно улыбнулся в ответ, как и обычно.
— Не беспокойтесь вы так об этом, шурин.
— Но…
— С этим ничего уже не поделаешь. У этого плана с самого начала были низкие шансы на успех…
На лице графа Зерефа не было ни намека на негодование. Он понимал, что нельзя было вернуть все то затраченное время.
«Этот парень… Или может это из-за того, что я все еще слишком наивен?»
Видя такое отношение со стороны своего зятя, граф Бергстон вновь посмотрел на свой стол. Бумаги в этой стопке, стоящей на столе, были полны информации о сборе налогов в Королевстве Розерия. Кто, где, когда, какие суммы, и какие средства были использованы для сбора. И какая часть этих денег была положена в свой собственный карман, а сколько было передано правительству. Все было описано в этой стопке бумаг.
Основываясь на этой информации, граф Бергстон планировал убрать людей, которые были частью фракции дворян. Многие из проблем страны появились из-за дворян, собравшихся при Герхардте. Они разжигали недовольство по отношению к Люпис, вмешивались в национальную оборону и оказывали давление на чиновников, чтобы они медлили и откладывали государственные дела. Конечно, по отдельности эти события были не опасны, но в общей картине все это нельзя было игнорировать. И такое злонамеренное отношение к делам была намного опаснее, чем открытая враждебность, ведь с этим было намного сложнее иметь дело. Не говоря уже о положении и личности Люпис, что также затрудняло принятие решения.
Самым простым решением по преодолению этой ситуации была зачистка двух или трех несогласных с властью домов, имевших слабое политическое влияние, чтобы показать пример. Знать больше всего боялась того, что кто-то уничтожит их семью, но этот страх был необходим, чтобы сдерживать их и снизить уровень их враждебности. После этого можно было начать использовать второй метод, мягкий, получая доверие от дворян. К тому же найти причину для всего этого было довольно легко.
Когда кто-то был ответственным за управление, естественно, одних слов было недостаточно. У каждого дома было сокрыто один или два темных секрета, которые можно было назвать преступными. А поскольку Люпис могла переносить все это благодаря своему абсолютному авторитету, то такая зачистка была невозможной.
Люпис имела привычку выбирать спокойные и умеренные решения, не имея способности использовать свою государственную власть, из-за чего она не могла ничего достичь. Поэтому граф Бергстон только наблюдал, не принимая никаких мер, ожидая того момента, когда дворяне ослабят свою бдительность и покажут свои жестокие клыки и уродливую природу на яркий дневной свет.
