«Что же он собирается сказать? Будет ли это критика или…»
Ее сердце начало биться так быстро, как колокольчик. Тревога и слабая надежда овладели разумом Люпис. Как люди, понимающие политику лучше всех помощников Люпис, граф Бергстон и его зять должны были стать теми, кто должен был проявить инициативу в вопросах реформирования страны. Когда Люпис заняла трон, граф Бергстон в полной мере продемонстрировал свое мастерство как человека, ответственного за предложения реформ. В те времена надежды и мечты о будущем были велики.
Однако этот сладкий период длился недолго. Люпис отклонила предложение Бергстона, предложившего использовать государственную власть для проведения реформ. И с тех пор в их отношениях появилась невидимая трещина. И эта трещина проявила себя, когда Люпис приняла решение поддержать Королевство Залда. Проще говоря, это стало результатом ее попытки защитить Михаила от холодных взглядов. Но в итоге это создало еще больший разрыв между Люпис и Бергстоном. В конце концов, Люпис пришлось отправить Микошибу Рёму и Елену в качестве подкрепления в Королевство Залда. У нее не было иного выбора.
После этого граф Бергстон прекратил попытки сформировать агрессивную политику, даже его зять перестал появляться на конференциях. И результатом всего этого стала политическая путаница. Среди собравшихся здесь были те, кому не хватало способностей в политике, но они были лояльны. А также были люди, которым не хватало лояльности, но у них были способности. Поэтому появилось две проблемы.
Если перенести эту ситуацию в шахматы, то это было сродни тому, что королева и король исчезли, и на поле были выстроены только пешки. Но в шахматах пешка могла превратиться в самую сильную фигуру. В зависимости от того, как ее использовать, она могла стать даже королевой, руководствуясь правилу, называемому повышением.
«По сравнению с графом Бергстоном, у меня нет ни навыков, ни таланта, ни опыта в политике, чтобы управлять всеми ними…»
В конце концов, все зависело от игрока.
«По правде говоря, мне лучше было бы извиниться перед графом Бергстоном и попросить о помощи… Но это невозможно…»
Сама Люпис, после принятия того решения, чувствовала себя виноватой. Но даже когда она поняла, что у нее нет других средств, находясь на нынешней должности, Люпис не могла просто так взять и легко извиниться. Король или королева, в зависимости от страны, были высшей властью в стране. Для окружающих этот правитель считался абсолютной личностью. И если человек на такой должности начнет сомневаться или извиняться из-за своего решения, то у окружающих появиться вопрос об их компетентности и авторитете как правителя.
А поскольку у Люпис не было значимых достижений, она не могла позволить себе ставить под сомнение ее компетенцию в вопросах управления. Более того, Люпис боялась, что после того, как она признает ошибку, многие люди могут начать обвинять Михаила Банашу. Для Люпис он был таким же, как и Мелтина, человек, которому она могла доверять. И это не изменилось даже после того, как люди вокруг начали бросать на него холодные взгляды.
Конечно, когда разговор заходил о будущем королевства, Люпис сама понимала, что ее нужно было оставить Михаила. Но ни один правитель не мог отказаться от всех своих личных желаний. Она могла только молиться на то, чтобы время решило все, относительно человека, на которого Люпис смотрела как на старшего брата.
И граф Бергстон, молчавший с того момента, как их отношения ухудшились, вдруг попросил слово. Это было так неожиданно, что она почти непреднамеренно не встала со стула.
— Конечно, пожалуйста, прошу. Вы можете говорить, граф Бергстон.
Услышав нотки благодарности в голосе Люпис, граф Бергстон медленно встал со стула. И после того, как он поклонился Люпис, он огляделся вокруг и тяжело вздохнул.
— Думаю вы все, в том числе и Ее Величество, понимаете, что в нашем королевстве много серьезных проблем.
Громкий голос эхом отозвался в комнате. И хоть это не было пугающим, но его мягкий голос проник в сознание каждого. Голос человека, содержащий в себе подавляющую уверенность и убеждение.
— По сути, мы должны решить все эти проблемы немедленно, но наиболее серьезной проблемой сейчас, по-моему мнению, является вторжение Империи Ортомея в Королевства Залда.
Все вокруг стола молча кивнули. В конце концов, в этой комнате все отчаянно пытались восстановить королевство для предстоящих событий.
— Нам удалось уладить вторжение в Королевство Залда в прошлом году благодаря заключению союза с Эрнестгорой и восточными странами. Но мы не должны думать, что на этом все кончится. Я слышал, что сейчас Королевство Залда пытается вести переговоры с Империей Ортомея, но я не верю что это решит проблему. Империя Ортомея сможет найти новую причину для нового вторжения в Королевство Залда.
Отовсюду послышались согласные голоса.
— И ради этого Империя Ортомея попытается разорвать альянс. Какое лучшее движение они могут принять для этого? Заставить наши королевства разделить свои силы для решения других вопросов, отложив вопрос о войне в Королевстве Залда.
Кто-то коротко прошептал.
— Южные королевства…
Воздух в комнате тут же похолодел. Даже новичок, обладающий небольшим интеллектом, мог понять, что Империя Ортомея, претендующая на звание повелителя центральной части западного континента, не могла просто отступить, как это было раньше. Если Империя, контролирующая другие страны, вдруг отступит от Королевства Залда, то недовольные могут решить воспользоваться этой возможностью. А раз так, то Империя Ортомея не могла позволить себе проиграть войну с Королевством Залда. Поэтому было понятно, что Империя Ортомея придумает меры для достижения этой цели.
Среди стратегий, из которых может выбрать Империя, есть одна, которая вызовет какие-то разногласия с различными южными королевствами, что вызовет враждебность между двумя странами, королевствами Розерия и Мист.
К тому же переговоры между Королевством Залда и Империей Ортомея начались только из-за того, что Микошиба Рёма напал на материально-техническую базу Империи. Из-за чего их армия оказалась в изоляции, в то время как три восточных королевства и Эрнестгора попытались создать альянс для борьбы с Империей Ортомея.
Даже если Империю и считали великой страной, она не могла легко уничтожить союз четырех королевств. Учитывая это, Империя должна была придумать, как прервать сотрудничество этих стран. Самым простым способом было увеличение количества союзников, чтобы попытаться разделить своих противников. И самым простым способом для обретения союзников было вступление в контакт с южными странами, в которых постоянно происходили кровопролитные сражения друг с другом.
Земли южных стран были относительно небольшими, а их национальная мощь была не настолько велика, но их солдаты были очень сильны благодаря своему боевому опыту. В действительности, в прошлом Королевство Розерия также участвовало в нескольких противостояниях с южными королевствами. И если подобное противостояние произойдет вновь, то даже если мощь королевства Розерия станет больше, чем сейчас, они все равно не смогут послать подкрепление для помощи Королевству Залда.
«Хух, если начнется вторжение, а ситуация в королевстве останется такой же, то нам будет трудно остановить их. И если все будет так, то, скорее всего, было бы лучше, если бы Люпис-сама осталась подставным лицом, а страной правил герцог Герхард, заняв пост премьер-министра…»
Эта ироничная мысль пришла в голову графа Бергстона и заставила его тихо вздохнуть. Покойные Ходрам и герцог Герхардт, определенно, были проблемными люди. Это были самоуверенные и высокомерные люди с большими амбициями, которые делали все, чтобы поднять свое влияние в Королевстве Розерия и сделать короля своей марионеткой. Если попытаться их оценить, то они были действительно презренными людьми. Именно из-за этого и началась война, чтобы устранить влияние этих двух людей и вернуть власть на престол. На каков был результат всего этого? Сейчас Королевство Розерия стало страной, полное стадом овец без пастуха.
«Но это не значит, что мы должны оставаться на месте, ничего не делая… Это решит все…»
Комната погрузилась в тишину. Все ждали следующих слов графа Бергстона. Мужчина решил использовать свой последний козырь, тут же приковав к себе любопытные взгляды собравшихся. По этой причине он молчал месяцами. Однако богиня судьбы вновь предала графа Бергстона.
— Тогда, это…
Граф Бергстон тяжело вздохнул, собираясь продолжить, но в этот момент в дверь комнаты кто-то постучал.
