***
28 июля 1914 года в боснийском городе Сараево произошло убийство наследного принца Австро-Венгрии Франца Фердинанда и его супруги. Уже спустя несколько дней Германия уверяла правительство Австро-Венгрии в своей поддержке и помощи в случае начала войны с Сербией. Дальнейшие действия разворачивались стремительно. Ведомые политическими интригами и жаждой наживы крупнейшие страны мира одна за другой ступали на порог первой великой и всечеловеческой битвы. 1 августа 1914 года Германия объявила войну Российской империи, 3 августа — Франции. В ответ на агрессию Тройственного союза Великобритания поддержала Францию и Россию. К 1917 году сражение велось как в Европе, так и в Африке и на Ближнем востоке. Всего в противостоянии участвовало 38 стран. Так началась Первая мировая война, унёсшая жизни 10 миллионов человек.
18 декабря 1914 года, 15:36 дня, Бельгия, недалеко от города Ипр, территория британских экспедиционных войск.
*БАБАХ*
Прикрывая голову руками, я пробирался по траншеям дальше от боевых действий, хотя это у меня слабо получалось. То и дело на пути попадались трупы, а на наши укрепления летели миномётные снаряды, в основном, осколочные, призванные срезать пехоту.
— Пошли в наступление!
*ЗВУК: ТРЕСК ПУЛЕМЁТОВ*
В таком кошмаре трудно соображать здраво. Это совсем не похоже на битвы в космосе, где холодный вакуум спасает тебя от зрелищ войны. На Земле всё обстоит намного кровожадней.
Засев в углублении, где раньше находились ящики с винтовками, я скрылся от пуль, выкроив минутку на подумать. Во-первых, это не река Ипр. Как бы прискорбно это ни было, но я спутал название реки и город. А ведь Анкельд даже не поправил меня! Хм, он-то в истории что смыслит? Неважно! Судя по холодам сейчас осень или ранняя весна. На мне форма британского экспедиционного корпуса, а сражение, происходящее здесь, даже не является основным. Фронт слишком огромен, чтобы равномерно наступать, и, насколько я могу доверять своей памяти, сейчас война приняла позиционный характер — никто не двигается.
Город Ипр находится в Бельгии, на берегу реки Иперлы, с которой я и спутал место. Согласитесь, названия похожи…
*ГАДРАХ*
Не знаю, что это было, но оно взорвалось близко, прервав мой экскурс в историю. Плевать мне на подробности! Моя задача: оставить записку и найти остальных, чтобы мы вместе двинулись дальше. Эх, а ведь раньше мы попадали в близкие друг к другу тела, так почему же в этот раз всё не так? А если… Меня пробрала дрожь, когда я подумал, что кто-то из моих друзей мог попасть в тело немца, а если учесть, что это война, то есть вероятность смерти кого-нибудь из нас или даже всех сразу.
*ЗВУК: ТРЕСК ПУЛЕМЁТОВ*
— Britische schweine!!!
*ЗВУК: ВЫСТРЕЛЫ ВИНТОВОК*
Сразу за немецким криком последовал обстрел британской армии, а в следующее мгновение через траншею перелетела граната. Она разорвалась на подходе, срезав отряд германских войск. Я выглянул одним глазом из траншеи, но тут же пожалел об этом. Вдали раздались взрывы, разметавшие грязь, пыль и людей.
То ли из-за близости военных действий, то ли из-за того, что рядом нет никого из моих друзей, мне впервые стало страшно настолько, что я не мог двигаться, но это чувство было мимолётным и прошло сразу же, как только я увидел направляющийся ко мне отряд британцев.
— Ранен? Где винтовка? — спросил один из них.
— Цел, оружие сломалось. Есть запасное?
Я попросил оружие специально, чтобы меня не приняли за труса или хуже, дезертира, ведь тогда могли бы на месте расстрелять. Отряд состоял из трёх человек, один из которых нёс на спине тяжёлый миномёт. Мужчина лет сорока гнулся под его весом, а верёвка вгрызлась в его шею, оставляя кровавый след.
— Держи. Отходим на запасные позиции — немцы наступают. Нелёгкая их понесла…
Сержант передал мне свою винтовку, а сам выхватил из кобуры миниатюрный пистолет. По надписи на оружии я понял, что его изготовили в Австро-Венгрии, значит это военный трофей.
— Не стой на месте! Бегом-бегом!
*БАБАХ*
*ЗВУК: ВЫСТРЕЛЫ ВИНТОВОК*
Нас четверых приложило выстрелами со стороны противника, а затем в воздухе начали греметь гранаты. Немцы серьёзно взялись за наступление. Трое солдат во главе с сержантом высунулись из траншеи и принялись отстреливаться, пока нас не зажали в тиски. Кажется, эта траншея выгнута полукругом и врезается в территорию противника, из-за чего её и штурмуют.
— Стреляй, или я сам тебя пристрелю!
Услышав слова сержанта, я вдохнул полной грудью и даже подумывал о том, чтобы помолиться, но сразу же отбросил эту идею и тоже высунулся. В воронках от миномётов засело около двух дюжин немцем. Они берут нас количеством и плотностью огня.
*ЗВУК: ВЫСТРЕЛЫ ВИНТОВОК*
Я выставил винтовку вперёд: британская пятизарядная, с продольно скользящим затвором. Это не трофейный венгерский пистолет сержанта, но тоже ничего. Мушка скользнула по силуэту в болотной униформе — палец упал на спусковой крючок, однако на этом моменте я промедлил. Нет, мне не жаль немца, просто если он должен был выжить в этом сражении, а я его убью…
*ЗВУК: ВЫСТРЕЛ*
Глупости. Проводник говорил не волноваться о парадоксах. После выстрела из ствола вылетела гильза и беззвучно упала в грязь под ногами. Я перенацелил оружие и выстрелил снова — противник свалился.
— Да ты снайпер! Снимешь того, с миномётом? — похвалил меня сержант и тут же решил проверить мои способности.
Признаться, я сам удивлён, что так метко стреляю в этом теле по движущимся целям, но это скорее хорошо, чем плохо. Целик совпал с головой миномётчика, указанного сержантом, а мой палец плавно и нежно надавил на крючок. Нет, не туда… Раздавшийся выстрел со свистом пронёсся по полю боя и скрылся за спиной миномётчика.
— Попробуй ещё, — попросил сержант, но не успел он договорить, как снаряды миномёта, собранные в ящике, разорвались, а разлетевшиеся осколки выкосили всех наступавших неприятелей. — Ты ж мой хороший. Бегом, нужно улепётывать отсюда.
— Да, — коротко ответил я и побежал вслед группе.
*ЗВУК: ВЫСТРЕЛЫ ВИНТОВОК*
Под немецкую перепалку мы втроём взбежали по земляной насыпи и перескочили в соседний окоп, но последний солдат из нашей группы, тот, что нёс миномёт, из-за тяжести на своей спине не смог совладать с весом и поскользнулся, после чего его грудь пробила пуля.
— Хватай миномёт!
Другой солдат послушно высунул руку под обстрел и притянул пушку за ремешок, а затем закинул её себе на плечо и побежал. Внезапно со стороны британских укреплений разнеслись хлопки и мощные выстрелы, разрывающие даже немецкие дзоты. Бетон и мешки с песком разлетались в стороны.Немцы попятились назад, а сержант и остальные англичане нахально заулыбались, выкрикивая вслед германским свиньям ругательства и поднимая винтовки над головой.
— Гаубицу починили! Сейчас мы даже в контрнаступление можем пойти.
— Не думаю, нужно для начала вернуть позиции и снова разрезать фронт противника. Как твоё имя, боец? — успокоил нового миномётоносца сержант и обратился ко мне.
Что же сказать? Уж точно не моё настоящее имя, да и не имя этого человека, в теле которого я сейчас нахожусь, ведь я просто его не знаю. Гм, это даже как-то странно. Точно, Джейкоб любит называться непамятным именем…
— Джон Смит.
— Из какого полка?
— Ээээ…
*БАДААААХ*
Гаубица снова выстрелила и уничтожила немецкую пушку. Это прервало расспрос на самом «засыпном» месте, ведь на это ответить я бы точно не смог. Сержант выглянул из окопа, достал маленький бинокль, тоже трофейный, и посмотрел куда-то вдаль.
— Мда, бедааа… Наших прижали на подходе к городу, в воронках от бомбардировки. Там полторы сотни бойцов в окружении. Хм… Немцы устанавливают новые миномёты. Хотя нашей гаубице им противопоставить нечего…
*ШАРХ ШАРХ ШАРХ…*
К нам быстро приблизился армейский связной. Вся его одежда в грязи и крови, но сам человек спокоен, хоть и запыхался. Такие люди передают сообщения бегом по траншеям.
— Капитан собирает всех для прорыва окружения. Прибыть к западной петле.
— Да, — салютовал сержант.
Он бросил на нас командный взгляд, чем заставил сдвинуться с места. Быстрым шагом мы пробирались по обвалившимся и засыпанным окопам. Доски и балки, укреплявшие их стены, давно растрескались. Местами из них торчат осколки снарядов и пули. По верху траншей идёт колючая проволока, однако она помята из-за наступления немцев.
Миновав несколько разбитых вдребезги бункеров, наш маленький отряд вышел в основную траншею, в которой собирались бойцы. Большинство из них вытряхивали грязь из сапог и запасались боеприпасами. Некоторые жадно пили из фляг, а затем плотнее укутывались в летнюю форму, которая сейчас немного не к месту. У скопления новых мешков с песком стоял офицер, а за его спиной, в укрытии, развивался британский флаг, охраняемый четырьмя бойцами и флагоносцем. Это и есть местный командный пункт?
— Пятый и двенадцатый подтянулись. Райнерса и Робинтсона разбили. Шестой, второй и семнадцатый прижаты в кольце противника, — обратился связной к капитану, на что командующий почесал усы и мановением руки заставил всех собраться.— Немцы предприняли скромную попытку выровнять линию фронта, но мы не дали им паясничать. В ходе наступления противника три отряда оказались в кольце прижатыми под перекрёстным огнём в воронках. Как только враг выкатит миномёты на новую позицию, их разобьют. Поступил приказ прорвать кольцо и вернуть дугу у Иперлы, чтобы не допустить снабжения противника боеприпасами. Десять минут на подготовку и перевооружение — выходим по западным траншеям. Командиры отрядов, соберитесь в штабе для инструктажа!
— Это мне, — сказал сержант.
Он ушёл в строение, полностью засыпанное землёй. Хм, если он командующий отрядом, то почему так мало людей пришло с ним? Я обратился к своим новым товарищам:
— А где ваш отряд?
— Отдыхает в окопах.
— Они не участвуют в прорыве?
— Они участвовали в обороне, — гордо сказал миномётоносец и присел, поправляя маленькую пушку на своём плече.
Всё сразу стало на свои места. Чтобы не докучать им расспросами, я немного отдалился и держал язык за зубами, вплоть до того момента, пока не услышал ругань на итальянском. Матерь Божья, это же… Если итальянский услышат здесь, то придурка расстреляют! Италия — член Тройственного союза!!!
Я вскочил с места и с разбегу повалил солдата в толпе на землю, закрыв ему рот рукой. Тот жалобно мычал, а в глазах читалась растерянность. Эти глаза… дрожат так по-собачьи.
*ЗВУК: ГОВОРИТ ПО-ИТАЛЬЯНСКИ ШЁПОТОМ*
— Мерлин и Лондон?
— Первая мировая?
— Марко?
— Братан?
Мы вдвоём снова вернулись к английскому и помогли друг другу подняться, а затем слегка улыбнулись. Замечательно! Я уже нашёл Марко, а теперь нужно найти Фрэйзера и Эмили.
— Кто твой друг? — спросил миномётоносец.
— Он из моего отряда. Я покидаю вас.
— Жаль терять снайпера. Полягут все — приходи к нам.
Жестоко сказано… Надеюсь, это был чёрный юмор. Я учтиво кивнул и начал толкать Марко подальше. Охотник находится в теле молодого паренька с рыжими волосами и веснушчатым лицом. У него перебинтована голова, но это не серьёзно. Толкая друга вдаль, я напоролся на сержанта, выходящего из земляной насыпи. У него был воодушевлённый вид.
— Джон, ты уже покидаешь нас?
— Да, нашёл своего капитана, — я обвёл Марко взглядом и прикусил язык — он рядовой. — Мы как раз к нему направляемся, чтобы прорвать кольцо.
— Жаль терять хорошего бойца.
Сержант протянул мне руку, которую я крепко пожал. Военная хватка совсем не такая как дружеская. Она намного плотнее и точнее, а в руке чувствуется уверенность с шармом. Такой жест заставил меня пропитаться атмосферой и патриотизмом. Интересно, а не участвовал ли этот сержант в важных битвах? Может, он станет британским премьер-министром в будущем.
— Я хотел бы знать ваше имя.
— Франсуа Анкельд, третий мотострелковый.
*…*
А-анкельд?! Совпадение же… Уверен! Не может быть… Или может? Если припомнить, Анкельд из моего времени не говорил, как нашёл записку, просто сказал про реку Ипр, которая на самом деле даже не так называется. Возможно ли, что этот человек — его родственник и именно он передал записку, сделанную кровью, своему внуку, а, судя по возрасту Анкельда, может и правнуку?
— Сержант, может это странный вопрос, но у вас есть семья?
— Да, жена и два сына в Йоркшире. Они не забывают писать мне каждый месяц, правда Марта много раз ошибалась адресом, так как шотландский говор не может нормально передать название реки. Она писала «Ипр» вместо «Иперла», а до города ещё миль десять. Хорошо, что почту развозят по именам, а не по месту дислокации. Так письмо просто попало не в ту часть, но нашло меня. Ох, я тебя утомил?
— Нет-нет, что вы. Это было… познавательно.
Я тепло улыбнулся и попрощался с Франсуа Анкельдом, поняв, к чему всё идёт. Раньше мне приходилось гадать, где же должна остаться записка, но теперь я точно знаю: дед Анкельда пронесёт послание сквозь время. Их семья сохранит записку, которая изменит мнение Анкельда об инопланетянах и предупредит SETI о вторжении заранее, чтобы они успели подготовиться. Таким образом, записка здесь является пропуском в будущее. Без неё меня никогда не отпустят из изолятора, а, быть может, даже убьют. Если не будет послания, исчезнет сам посыл времени, что создаст парадоксальный реверс. Гм, я начинаю рассуждать как Проводник. Ну, не думаю, что это плохо. Прагматичность — лучшая черта человека, как сказал бы Джейкоб Стюарт.
— Ты знаешь этого парня? — спросил Марко.
— Да, мы должны передать записку ему, но не сейчас, а во время боя.
— Почему?
— Потому что если я сейчас напишу её кровью, то это будет выглядеть странно, не находишь?
— Ну да. Кстати, ты видел Эмили?
— Нет. Мне как-то не по себе оттого, что её нет поблизости. Это… раздражает.
— Романтик нашёлся, — Марко вытер сопли под носом. Сейчас осень, холодно, не мудрено, что его тело простудилось. — Я видел Фрэйзера. Он с криком «Боже, храни королеву!» нёсся на конницу.
— Уже хорошие новости.
Конница… Первая мировая была воистину удивительной войной. Люди вступали в неё верхом на лошадях, а выбирались в танках. Эта война продвинула прогресс на несколько десятилетий вперёд, форсировала развитие оружия. Страннейшим образом Первая мировая повлияла на наш мир. И всё же люди не научились ничему, судя по тому, что Вторая мировая тоже имела место быть. Как говорят русские, между первой и второй…
Если Фрэйзер жив и он в своём обычном спокойном духе сейчас где-то здесь… Впрочем, за него я беспокоюсь меньше всех. Хотя это может показаться грубым, но я думаю так отнюдь не из-за неприязни, наоборот, из-за доверия. Из всех нас Фрэйзер самый рассудительный… Он кричал «Боже, храни королеву!» во время Первой мировой?! Чёрт, теперь и за этого идиота придётся переживать.
Пока мы с Марко обсуждали дальнейшие планы, войска Британии построились в шеренги. Один за другим отряды отправлялись по траншеям вперёд, пригибаясь и держась за головы. Как только первый человек пересёк одну из колючих проволок, прорезав её кусачками, на наши территории полетел град пуль.
*ЗВУК: ТРЕСК ПУЛЕМЁТОВ*
Так как мы с Марко фактически не состоим в отряде, нам пришлось прибегнуть к маскировке, а именно гуськом идти за каким-то ирландцем и его группой. Пара дюжин солдат несли винтовки и, время от времени, вскидывали их. В отличие от моего пятизарядного ружья их — однозарядные, древнее разве что мушкеты. Не думал, что на фронте всё было столь плачевно.
— ЛОЖИ…
*БАДАРХ*
*ПИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ*
Что… Что произошло? Почему так тихо? Голова ужасно раскалывается. Не могу пошевелить даже пальцем. Не больно, но холодно. Где я? В ушах стоит ужасный звон, глушащий даже мысли: пииииииииииииии. Всё вокруг будто замедлилось. Ах, я вижу британского солдата перед собой. Он тянется ко мне, чтобы помочь, и что-то кричит. Почему на его лице гримаса ужаса? Теряя силы, я моргнул, но пришлось приложить огромные усилия, чтобы разжать веки. Хаааааа… Кажется, будто я задыхаюсь в душе. А где солдат? Используя всю свою волю, я поворачивал головой, стараясь найти бойца, хотевшего помочь мне, но шея не слушалась, была бесполезной, болталась, словно ниточка. Уже становится больно… всюду. Я начал осознавать, что сижу у стены земляного прохода, траншеи, по которой мы шли. Внезапно моё тело рухнуло в холодную грязь, и тогда я наконец-то нашёл британца. Он отдыхал рядом со мной. Солдат лежал на земле, обняв свою винтовку, будто уснул на месте, а его колени неестественно выгнулись.
Ко мне постепенно возвращалось самообладание. Беря тело под контроль, я начал ползти к бойцу. Получалось, хотя и очень медленно, неловко, словно сороконожка с одной лапкой. Пока тело получало ужасные дозы давящей боли, голова наливалась свинцом и тяжелела. Слух постепенно восстанавливался, а разум вновь возгорался из маленькой искры в пылающее пламя.
— Ты в порядке? — я повернул солдата к себе и улыбнулся, так как боец тоже улыбался мне.
Он будто смеялся во сне. Интересно, о чём он сейчас думает. Я помахал рукой перед его глазами и ещё шире улыбнулся, но этот грубиян не захотел смеяться сильней. Такой грубый…
— Айк!
Оооо… Я вспомнил, как меня зовут. Кто-то пытался достучаться до меня, крича слова великого беспокойства. Зачем так волноваться? Посмотрите, какое красивое небо над нами. Оно, словно океан, поглощает мои мысли своими волнами.
— Он меня не слышит.
— Пробуй ещё. Его сильно контузило.
