— Ох, ещё кое-что, — вспомнил Рейнарк перед уходом. Он остановился у входа в палатку и пожал плечами.
— В столице монстров… начались боевые действия. Произошёл переворот. Но… Принц монстров пропал. Без него начались гонения королевской фракции, которую выслеживают и убивают. А без них…
— Никто не знает, согласятся ли остатки монстров на перемирие, — с горечью вздохнула Аллиса и потёрла глаза. Чёрт, сейчас не время. Ещё одна война в такое время? Их силы разгромлены Объединённой армией, к тому же Земные Големы ещё не восстановили централизованную связь между городами, чтобы оказать достойное сопротивление. Без этого их попросту разобьют в пух и прах.
Хоть она ненавидела принца за создание Объединённой армии, но именно он был единственной причиной…
Аллиса застыла.
— А как выглядит принц монстров?
— Ну… — нахмурился Рейнарк и почесал подбородок. — Лично не встречал его. Но слышал… ты и сама знаешь, как выглядят монстры. Как более вытянутые Сприггиты, особенно королевские особи. Бледная кожа. Тёмные волосы. Ах да, и его глаза горели как пламя.
После кивка на прощание Рейнарк ушёл прочь. В тот же миг Аллиса услышала перемену его настроения, когда Рейнарк тепло заговорил с некоторыми членами её группы, что находились возле палатки. От такого Аллисе едва не захотелось плюнуть на землю, чтобы прогнать остатки слащавости этого мужчины.
Но она не сделала этого. Ещё много работы.
Перед возвращением к работе Аллиса постучала по трещине в столе, что осталась от её удара.
— Говоришь, глаза горят как пламя… — задумчиво произнесла она. — К примеру, изумрудное пламя…?
***
— Тесса, апорт! — крикнул Реджейт. Лёгкое движение руки, и он метнул металлический диск вдоль стены ущелья. Куница подпрыгнула с места и с помощью своих когтей начала карабкаться по стенам настолько легко, как другие могли бы провалиться в какую-то дыру. В движениях этого существа присутствовала врождённая грация, которой было трудно не восхищаться.
Но эти чувства не коснулись Рэндидли. Он признался себе, что был весьма равнодушным к домашним животным. Однако у него было полное право на это.
Прошло три дня с момента возвращения разведывательных отрядов, что принесли Аллисе плохие новости. На двух промежуточных станциях, куда отправились группы, обнаружилось присутствие Бездушных. Они вполне могли своими силами зачистить гнёзда этих существ, но Аллиса посчитала это пустой тратой времени. Вместо этого они последние дни без конца трудились над расчисткой главной дороги на первой промежуточной станции.
Когда для этой работы были использованы руки всех рабочих, а вскоре и некоторых прибывших беженцев, было совсем не к месту восхищаться куницей из рода Бездушных, что всякий раз каменела при виде Рэндидли.
Как-то Рэндидли лично спросил у Аллисы, почему буквально каждый указывает на такое поведение животного. Тогда она просто ответила:
— Ты же всегда ходишь хмурым, как палач с топором. А прошлой ночью мне даже приснился кошмар, когда я была вынуждена целую вечность терпеть твою мягкокожую внешность…
Она посмеялась, а потом кашлянула и приказала продолжать расчищать дорогу. Даже в таких шутках Аллисы Рэндидли ощутил нечто более серьёзное. Словно такова их культура…?
В общем, такие подколки крайне раздражали.
Тесса кувыркнулась назад, оттолкнулась от стены и поймала металлический диск своими острыми зубами. Затем она безупречно приземлилась и тут же побежала назад к Реджейту. Многие зрители из числа рабочих зааплодировали, и от такого внимания движения Тессы стали ещё более высокомерными и тщеславными.
Откуда-то один беженец принёс щётку, и теперь и так блестящий мех Тессы стал поистине ослепительно чистым. Она словно вышла из каких-то домашних животных, что красовались на обложках модных журналов в той Земле до появления Системы. Хоть эту куницу считали достаточно опасной, чтобы подпускать к детям, но большинство Земных Големов видели её безвредной.
Эта чёртова тварь крайне быстро осознала, что если строить глазки, то получится выпросить дополнительную еду. Потому всего лишь за три дня она стала выглядеть более упитанной.
Рэндидли подавил желание выйти вперёд и напугать своим видом Тессу, потому просто смотрел, как к Реджейту подошла Аллиса.
— Ладно, хватит этих глупостей, — начала она. — Собери всех наших, у меня есть новости.
Когда беженцы ушли по своим делам и осталась только её группа, Аллиса огласила:
— Этим вечером мы уйдём отсюда. Всё, что могло быть перемещено нами, уже очищено. По некоторым причинам… мы отправимся в Картак. Там уже трудится много других групп, но в виду размера города и количества жителей других рас, что останутся там…
Она осмотрела толпу перед собой, пока её взгляд не остановился на Рэндидли, на которого она бросила многозначительный взгляд.
— Мы опасаемся, что раса монстров сейчас крайне нестабильна. Во время нашей работы там… нужно сделать всё возможное, чтобы сохранить мир.
После она отдала несколько более детальных приказов, и вся группа начала собираться перед уходом. Если судить по ошарашенному лицу охранника, то Рэндидли мог предположить, что Аллиса не сообщила управителю о решении отправиться в другое место. Её попросили подождать, чтобы уведомить управителя, но Аллиса отказалась и решительно двинулась вперёд.
Такая неприязнь к политическим играм показалась весьма милой в глазах Рэндидли. Это напомнило те первые дни, когда он занимался делами Доннитауна. И всё же он не переставал задаваться вопросом, к чему тот многозначительный взгляд Аллисы на него. Казалось, словно таким образом она передавала ему некое послание. Что-то связанное с расой монстров?
Ну, в этом месте Рэндидли считался представителем расы монстров. Неужели Аллиса предполагала, что он имеет какое-то влияние на других монстров…?
(п.п. В главе 216 во время первого турнира Рэндидли уже как-то называли принцем (детали в вики или тех главах), но сейчас считают настоящим принцем)).
Внезапный смех отвлёк Рэндидли. Он оглянулся и увидел скулящую Тессу, открытую морду которой начал царапать ветер. Вокруг неё собрались смеющиеся Земные Големы, что стали закутывать это животное дополнительным слоем ткани. Так они оставили свои ноги открытыми перед режущими ветрами, но Земные Големы смогут выдержать это гораздо лучше, чем эта молодая Бездушная.
Лицо Рэндидли смягчилось. Он не уверен в деталях, но что-то менялось. В глазах Земных Големов загоралась жизнь, когда они игрались с Тессой. Реджейт всегда был ярким и полным позитива мужчиной, что теперь раскрылся вовсю, когда начал постоянно отпускать шутки и заботиться о кунице. Такое настроение подталкивало всю их группу вперёд.
Казалось, Земные Големы начали забывать о недавнем поражении Объединённым силам из других Земель. Столь крошечное изменение выглядело песчинкой в этом громадном мире. Но Рэндидли казалось, что такая песчинка поможет сдержать разъедающий эффект Пепельного Образа, от которого и сейчас временами болела его грудь.
Потому он оставался в стороне, чтобы не мешать тому веселью и быть предметом шуток на время путешествия их группы.
К его удивлению, место назначение оказалось не настолько близко, как оно выглядело, когда он смотрел глазами Создателя. Рэндидли примерно понимал, куда они держали путь, однако его смущала медленная скорость их перемещения. Воистину, когда человек становится богом мира, это необратимо развращает его.
Лишь спустя два с половиной дня их группа прибыла в Картак. В довоенное время это был второй по величине город Земных Големов, что был построен внутри горного склона. Кураг, что даже сейчас держался возле Рэндидли, сообщил ему, что внешняя сторона этой горы использовалась в качестве преграды для бурных ветров в сезон песчаных бурь. Ту внешнюю сторону покрыли большим количеством замысловатой резьбы, что превратило скалистую гору в морду рычащего льва, что вызывал на бой весь мир.
В нынешнее время казалось, что гора обвалилась прямо на морду льва.
От впечатляющего фасада остались только кучи камней и щебня. Груды разбитых и обожжённых камней. Таким же был и народ, проживающий в этих землях.
Рэндидли не мог не заметить, как приподнятое настроение его группы от игры с Тессой исчезло так же быстро, как и появилось. Для этого хватило только одного взгляда на разрушенный Картак. И в тот же миг их небольшая радость сошла на нет.
— Стояние здесь ничем не поможет, — прохрипела Аллиса. — Идём дальше. Нам ещё час добираться туда.
Этот печальный шрам, напоминающий о недавней войне, стал устрашающим свидетельством могущества мехов Сприггитов. Когда спустя час их группа приблизилась к горе, эти руины поднимались всё выше. Рэндидли прикрыл глаза рукой и посмотрел вверх. Разрушенное место… вероятно, было размером с небоскрёб. Нет сомнений, сколь много инженерной Свобоный | Мир | Ранобэ работы было вложено в это творение искусства.
Внутрь горы вело несколько расчищенных проходов, по одному из которых медленно пробиралась их группа из примерно тридцати рабочих. Несколько минут петляния и ползания узкими проходами, и Рэндидли оказался в большом вестибюле. Нижний уровень этого помещения был освещён факелами, тогда как другие уровни тянулись вверх во тьму.
Это выглядело неким местом сбора, где те уровни балконов чередовались каждые десять метров. Рэндидли насчитал восемь таких уровней, пока его зрение не смогло различить больше. После краткого осмотра он продолжил следовать за своей группой и тихо насвистывать.
Большинство проходов Картака лежали в руинах, потому нередко встречались перепады высот, когда приходилось идти по обрушившимся крышам, чтобы попасть в следующую пещеру. Но в целом здесь был некий порядок. Ещё Рэндидли обратил внимание на количество разумных существ в этом месте.
Большое количество.
В каждом извилистом туннеле ему встречались жители этого мира, что спешили куда-то с безумными глазами и всячески избегали взгляда Рэндидли. Пару раз Рэндидли заглядывал в боковые туннели, где обнаружил ряды коек и толпы существ. Его лицо напряглось.
Не худые и встревоженные лица испортили его настроение. На деле его до глубины души поразила уверенность, нависшая над всем Картаком и касающаяся каждого в этом городе.
Все они были уверенны в разрушении своего мира, и теперь им суждено жить в его руинах. Мир угасал. Они были насильно лишены мечты о лучшей жизни, потому им остались только тёмные лабиринты пещер, в которых они будут влачить своё существование до самой смерти.
