В плане Рэндидли имелся один шаг, что казался ему наиболее трудным. И этим шагом было не создание набора гравировок для побега и не выращивание растений для растопки, чтобы он смог осмотреть свою работу.
Нет. Этим самым сложным шагом для Рэндидли выглядело создание искры, чтобы та разожгла огонь.
Поначалу он даже не считал это проблемой. Ведь даже в таком ослабленном состоянии он мог воспользоваться парочкой своих навыков для создания огня. Хоть эти навыки не смогут показать свою полную силу, но они способны дать ему огонь.
Однако затем Рэндидли попытался активировать такой навык. Было создано только несколько кратких вспышек пламени…
Но сможет ли такое что-то поджечь?
Такими вспышками тепла возможно нанести урон или осушить какое-то вещество. Но большая часть такого тепла уходила впустую или поглощалась самим веществом. Крайне сложно зажечь что-то с примесью воды. Такое возможно сделать, но нужно поддерживать определённую температуру достаточно длительное время.
И этому никак не способствовала скорость расходования его Маны. Поэтому требовался несколько иной подход. Самым очевидным, но наименее приемлемым было использование Хватки Мирового Ядра, чтобы вырастить какое-то растение, а потом использовать его тлеющие остатки в качестве источника тепла. В подобном плане были свои преимущества, но за всё время использование этого навыка Рэндидли не заметил, чтобы во время сгорания растений создавалось достаточное количество тепла.
Поскольку такой вариант выглядел непривлекательным, Рэндидли сосредоточил большую часть своих усилий на втором плане: усилить огонь образами.
В этом же плане никуда не пропала проблема создания и удержания достаточно сильного образа света или огня: Рэндидли видел вокруг себя только густую тьму. Так что ему пришлось дождаться восстановления достаточного количества Маны для создания искры, чтобы увидеть свет и придумать, как усилить крошечную искру образом огня.
Не было сомнений в сложности такого. Поэтому у него уже наблюдался некоторый прогресс.
Опаляющий Снаряд.
Вместо выстрела снарядом куда-то Рэндидли сжал перегретый кусок металла в руке. В темноте блеснули его изумрудные глаза. Он вновь вспомнил сгорающий дотла мир. Хоть мир стремительно рушился, но это позволило огню достичь невероятной силы. Тот огонь смог пожирать и расти куда больше, чем ожидалось от него.
Но сейчас Рэндидли делал не это, да? Нет, он разжигал огонь не для поглощения, а взращивания. Он выращивал огонь совсем другой природы, но всё же…
Спустя две секунды светящаяся рука Рэндидли вновь потемнела.
Рэндидли задумчиво повернулся и уставился в потолок. Огонь — сильный, и такое заострение внимания на силе было одним из способов усиления образа. Другой способ — это сосредоточиться на внешнем виде, ощущениях и звукам огня.
Но… почему огонь горел?
Он будто задал этот вопрос миру, а тот в свою очередь задал тот же вопрос ему.
Рэндидли закрыл глаза и позволил себе подумать шире. В прошлом он видел костры и свечи. Видел лесные пожары и вулканы. Видел горение своего пальто и помнил, как тушил пальцами свечу на торте в свой день рождения.
Он открыл глаза. Огонь горел, ведь он высвобождал энергию. Во время горения разрушалось содержащее энергию вещество, что в результате создавало тепло и свет. Сейчас Рэндидли решил не вдаваться в химические реакции, что имели место во время этого процесса распространения огня. Ему было достаточно понять это расщепление вещества и выделение энергии.
Рэндидли медленно улыбнулся. Получается, это часть некого цикла, и его вторая половина — это энергия, которая потреблялась для создания такого вещества, что могло потом сгореть. Как интересно.
Вряд ли такое могло напрямую ослабить Пепельный Образ и его влияние, но Рэндидли сохранил себе эту мысль о роли, которую огонь отыгрывает в уравновешивании вещества и энергии.
Такие размышления прояснили дальнейший путь Рэндидли. Сперва ему требовалось найти вещество для горения в образе, и лишь тогда его образ сможет обрести истинный вес. В конце концов, все имеющиеся образы Рэндидли использовали в качестве своего топлива нечто другое.
К примеру, в Пепельном Образе таким топливом был весь мир.
И так Рэндидли стал ждать медленного восстановления Маны и во время этого размышлял над тем, что будет гореть. Чем для него был мир? Какое вещество он носил в себе? Можно попытаться сжечь его класс или Навык Души, пусть даже лишь их образы, но это крайне опасное дело. Нет, ему лучше держаться подальше от вещей, связанных с Системой. Трудно предсказать, чем такое может обернуться.
Может взять отношения? Какую-то из тех толстых линий кармы, что он мог видеть? Или…
В своей душе Рэндидли обнаружил парящую фигуру. Могущественный образ, который до сегодняшнего дня был улучшен множеством деталей, и в то же время он имел значительный эмоциональный вес и воспоминания.
Это была его мать или просто похожая на неё фигура. Рэндидли остановился. Он изо всех сил отбросил мысли о возможных последствиях такого выбора. Выбора, что ощущался правильным.
Ведь тогда получится образ… горения его матери. Какая-то часть Рэндидли содрогнулась от одной мысли об этом. Конечно, она была причиной множества проблем в его жизни, но она всё ещё оставалась его матерью. Она была его родителем. В действительности задуманное Рэндидли не причинит ей какого— либо вреда, но сейчас это ощущалось совсем наоборот. Казалось, будто даже такой мысленный акт запрещён. Будто такое было кощунственным актом насилия.
Рэндидли оскалил зубы. Вот оно, именно с этого происходила сила горения. Таким же был и Фантом, образ которого Рэндидли медленно создавал внутри себя. Образ чего-то реального, что потерялось во тьме.
Для начала Рэндидли начал со своей матери. Широкие зелёные глаза. Волнистые тёмные волосы до плеч. Улыбка, на которую были способны только очаровательные проказники. Стройная и высокая для женщины, но ниже его.
После Рэндидли углубился в детали. Идеально белые зубы, этот результат крайне тщательного ухода за собой, что был на грани между дотошностью и одержимостью. Мешки под глазами. Покрасневшие с возрастом костяшки рук. Вечно хмурый взгляд, что появлялся на её лице, когда она пыталась читать.
Эхо её смеха, когда она проводила ночь в соседней комнате с одним из своих многочисленных друзей-мужчин.
Восстановив запас Маны, Рэндидли снова активировал Опаляющий Снаряд. Но в этот раз он поместил огонь навыка под свою мать и наблюдал, как та медленно сгорала.
Её кожа быстро высохла и потрескалась, чтобы спустя миг отслоиться и задымиться. После огонь начал медленно пожирать её плоть. Стремительный огонь уничтожил её волосы. Жир и кожа этого тела испарились, оставив после себя мертвенно-белые кости. Одежда исчезла в жарком пожарище, что поглотил это тело.
Со временем жар становился только сильнее. Но даже когда кожа исчезла, Рэндидли мог узнать в этом оставшемся черепе свою мать. Он стиснул зубы и надавил своей волей, усиливая огонь. К эху смеха добавилось тиканье часов.
Эти звуки смеха не исчезали, даже когда они стали невозможными от подобных изменений тела, что их производило. Глаза Рэндидли горели, когда он наблюдал каждое мгновение таких изменений.
Работа огня — это превращение вещества в энергию, что уничтожало само вещество. «Стереть с моих образов след памяти о матери, — пылко подумал Рэндидли. — Сжечь всё это».
Скелет запузырился и лопнул. Чисто-белый цвет костей начал тускнеть в грязно-жёлтый. Костлявые пальцы согнулись к верху. Позвоночник наклонился вперёд. Охваченный пламенем скелет корчился в муках, как кусок мяса на раскалённой сковороде.
Через пятнадцать секунд от начала его навык перестал работать.
Иллюзия разрушилась. Он давно истратил свою Ману, а огонь в его руке погас. Вместе с огнём исчез и образ, после чего его свет и тепло вмиг рассеялись.
Но Рэндидли рассмеялся. Целых пятнадцать секунд! Даже в лучшем случае он мог поддерживать созданный Маной и навыком огонь лишь две-три секунды. Поэтому такое увеличение продолжительности сразу в пять раз…
Конечно, ещё нужно выяснить, сможет ли такое количество тепла зажечь огонь, но это уже выглядело отличным началом. К тому же этот образ дал Рэндидли немало полезного. Крайне осторожно Рэндидли схватил образ искривлённого скелета и вытащил его из огня.
Этот образ был отправлен глубоко в его душу, где покоились бескрайние поля инертного пепла. В этом месте скелет был окутан сотнями слоёв пепла, чтобы он смог продолжить выполнять свою роль ядра этого пустынного мира.
«Я вернусь к тебе позже», — пообещал Рэндидли. После недолгого сомнения Рэндидли продрался через разные конструкции внутри себя и обнаружил связь, которая у него была с Акри. Он ощутил большое облегчение, ведь связь была на месте, поэтому Акри и Сера остались живы.
Но Рэндидли обратился к порочному образу остроты, к которой так стремился Акри, и покрыл этим образом поверхность этого гигантского шара пепла, куда он зарыл скелета.
Ни пуха ни пера.
